Современность, путь к постмодернизму

      Деконструкция, таким образом, напрямую ведет к сновному тезису Фуко, который заключается в манифестации смерти «субъекта», через которого говорит язык. Поскольку «ничего не существует вне текста» и «любой индивид находится внутри текста», им поглощенный, он является  по сути «человеком отношений». Субъект постмодерна – калейдоскоп фрагментов идентичности, привязанных к локально-историческим и культурным обстоятельствам.  Нет больше самостоятельного, уникального, равного своему сознанию суъекта, каким он был в модерне, являясь центром мироздания.  Постмодернизм обосновывет невозможность независимого индивидуального существования, доказывает, что индивид в процессе своего мышления постоянно и, главным образом, бессознательно непрерывно обуславливается языковыми структурами. Эта позиция получила название «теория антигуманизма».

      А теперь рассмотрим некоторых ярких  представителей теоретического мышления и их персональные воззрения. 
 
 

     Капитализм  и шизофрения.

     Книга «неоструктуралистов» Жиля Делеза и  Феликса Гваттари «Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип», опубликованная в 1972 г., стала крупным событием в развитии современного теоретического мышления. В ней видели философское выражение студенческих волнений 1968 г. «Анти-Эдип» представляет собой результат многолетних исследований в области философии, политологии, социологии и психоанализа. По мнению Фуко, ее появление свидетельствовало о появлении «нового типа мышления»: «Сверкнула зарница, которая будет носить имя Делеза.,. Возможно в один прекрасный день век станет делезовским!»

      Начало  совместной деятельности Делеза и Гваттари  относится к 1969г. Ж.Делез, получивший философское образование в Сарбонне,  отдана дань структурализму, но впоследствии, как и Деррида, принимая термен соссюровской лингвистики, он использовал их для децентрации самого понятия структуры. Ф.Гваттари всю жизнь был практикующим психоаналитиком, вел активную политическую деятельность. Популярность «Анти-Эдипа – их первого совместного труда, привела к тому, что их авторы стали символами «антипсихиатрии». В 1 томе предлагается философско-историческая концепция, основанная на оппозициях  «производство/воспроизводство»,  «желание/представление». Концепция Железа и Гваттари связана с общей психологической установкой постмодернизма по отношению к личности, мотивации и поведению.  Такие характерные черты постмодернистического состояния, как фрагментарность мира, человека и  культуры, неустойчивость языка и дискурсов создают своеобразную концепцию личности, которая выражается термином «шизофрения», (но не в его узко медицинском значении) в отличии от отчуждения и паранойи, характерных для современности. Ведущий представитель структурного психоанализа Ж.Лакан описывал  шизофрению, как лингвистическое нарушение, разрывы в цепи означающих, составляющих простое предложение. В случае разрыва этой цепи остается «шизофрения в форме груды несвязанных означающих». С точки зрения временнопространственых отношений человека, такой разрыв означает «невозможность связать прошлое, настоящее и будущее  нашей собственной биографии», а ощущение времени редуцируется к серии чистых и несвязанных настоящих».

      В «Анти-Эдипе» предполагается существование связи между шизофренией и капитализмом, «которая превалирует на глубочайшем уровне одной и той же экономики, одного и тог же процесса производства». Результатом этого становится то, что наше общество производит шизофреников. Основным видом производства становится производство желания. Люди и их органы становятся «кусочками и винтиками социального механизма». Основной идеей, лейтмотивом становится «машина желаний, лишенная всякой субъективности». Хотя главным объектом критики авторов становится традиционный «эдипоцентристский» психоанализ, связанный по их мнению с капитализмом и его репрессивным аппаратом, они, по сути дела, бросают вызов любой теории, которая ставит на первое место целостного  субъекта. Эдип – продукт «кодирования диких потоков», вписывание производства желания в грамматику. Альтернативу этому представляет «шизоанализ», который призван очистить бессознательное от иллюзии «я», от всех образов, структур, символов и соединить социальное производство и производство желания. «Шизофрения» получает у Делеза и Гваттари расширенное толкование рассеивания во множественность, противопоставляемое «параноидальному» сплочению в единство. А субъект, в классическом понимании этого слова (как центральная инстанция управления действием), о смерти которого уже возвестил Фуко, во второй раз похоронен.

       В отличие от Фуко, преимущественный объект которого составила «история идей», и от Деррида, нацеленного на критику «метафизики пресутствия», главный пункт отмежевания от классического наследия в случае Делеза и Гваттари – Фрейдовский психоанализ. Четкая структурированность человека, работа с «субъектом», а бессознательное надлежит поставить под контроль. Сами процедуры психоанализа нацелены на то, чтобы «образумить» бессознательное», осознав его. «Шизоанализ», противопоставленный психоанализу, исходит из продуктивности бессознательного. Сфера Желания носит продуктивный творческий характер, от него не следует «освобождаться», оно и есть свобода. 

           Символический обмен и симуляция.

     Жан Бодрийяр, французский социолог и философ, в своих теоретических работах создает ряд оригинальных концепций, связанных с пониманием знака, а так же с необыкновенно важными для теории постмодерна понятиями симуляции и симулякра. Вначале его интересует  проблема потребления, которую он исследует в работах «Система вещей»(1968 г.) и «Общество потребления»(1970г.) По его мнению, потребление в обществе сегодняшнего дня сосредоточено в сфере повседневной жизни. Основная его идея состоит в том, что предметы стали знаками, чья  ценность определяется «дисциплинарным культурным кодом». «…Будучи лишена живого синтаксиса, система «вещи/реклама» образует не столько язык, сколько систему значений; ей присущи скудность и эффективность условного кода. В формализованном виде она представляет собой систему маркировки статуса людей». Бодрийяр использует структуралистский метод для критики логики общества потребления.  В своих работах 70х гг. Бодрийяр во многом переосмысливает свои идеи, показывая подобие между материальным и знаковым производством.

      В работе «Зеркало производства» он отходит от марксистских идей, чье влияние в его предыдущих работах было довольно сильным, утверждая, что категории марксизма являются зеркальным отражением капиталистического способа производства и зависят от буржуазной политической экономии. Марксизм является, по его определению, репрессивной симуляцией капитализма. Бодрийяр критикует марксистскую структурную антропологию, поскольку она некретично проектирует свои категории на «примитивные» общества. По его мнению эти общества основаны на «символическом обмене», который понимается им как постоянный цикл дарения  и получания, который не соответствует накоплению, производству, необходимости и даже выживанию.  

                       Черты времени.

     Рассмотрев некоторые идеи и концепты пост модерна, мы сделаем попытку выделить основные черты постмодернистской ситуации. При этом следует принимать во внимание внутреннюю противоречивость и конфликтность таких терминов, как «постмодернизм» и  «постструктурализм» и невзможность их однознчного определения.

     1.Плюрализм и фрагментация. На смену упорядоченному видению мира, присущего структурализму, приходит рассмотрение мира как плюралистического и фрагментарного, не подчиняющегося никакаим  «тотализирующим» дискурсам, отдающего предпочтение плюрализму, развитию и подвижности, не обладающего упорядоченным развитием, на смену которому приходит ризоматическое изменение. Плюралистический мир постсовременности не сводим ни к какому объединяющему принципу. «Прощние с навязчивой идеей единства» является согласно Ж.Ф.Лиотару, важнейшей задачей постмодернистской философии. Она должна показат структуру «эффективности множественности» и разъяснить репрссивный и тоталитарный характер  всякого единства.

      2.Повышенное внимание к проблемам языка. Весь мир предстает как бесконечный, безграничный текст, а деятельность человека представляет собой различные «языковые игры». То, что раньше называлось произведением искусства, стало текстом, чтением,которое происходит скорее при помощи диффиринциации, чем унификации.

      3.Симуляция.  Постмодернистская картина мира  состоит из симулякров, не имеющих  основания ни в какой внешней  реальности. Симулякр представляет собой точную копию, оригинал которой никогда не существовал.  Симулякр господствует во всех областях постсовременной культуры, которая представляет собой «универмаг стилей» - в пище, развлечениях, географии, музыке и т.п. Предполагается, что при помощи кино, телевидения, кулинарии, развлечений можно щутить все части мира кА симулякры. Переплетение симулякров в повседневной жизни совмещает различные миры (товаров) в едином времени и пространстве. С одной стороны эти различные возможности создают пространство ухода от действительности, фантазии и отвлечения. С другой – это коллаж наложенных друг на друга пространственных образов приводит к усиленным поискам самоидентичности и к узкой культурной локализации.

      4. Интеграция в повседневную жизнь.  Существуют многочисленные точки соприкосновения между производителями «постмодернистских культурных артефактов» и «широкой публикой»: архитектура, реклама, мода, кино, мульти-медиа-события, политические кампании.  В книге Л.Вентури «Учиться у Лас-Вегаса», ставшей одной из програмных постмодернистических работ, выходящей за рамки архитектуры, содержится призыв «давать людям то, чего они хотят».  Эти популистские настроения выразились также в рассмотрении Диснейленда, как образца того, что нужно людям ( в статье под названием «Микки-Маус учит архитекторов».) В обществе с боьшой плюралистичностью настроений и вкусов искусство только тогда может выполнять роль социальной коммуникации, когда оно обращается к различным слоям потребителей. Постмодернистсая эстетика носит откровенно потребительский характер, что связан с переходом искусства во власть крупных корпораций. Культурное производство по мнению Ф.Джеймсона, полностью интегрированно в товарное, что дает ему основание назвать постмодернизм «культурной логикой капитализма».

      5. Отказ от бинаризма. В постмодернизме  лишаются смысла бинарные оппозиции,  характерные для ментальности  предшествующих эпох.  С ними  исчезает и понятие центра, являвшегося  средоточием и символом власти, что ведет к уничтожению центрального  положения Запада, как традиционного ядра современной культуры, а так же уничтожается противопоставления эстетики «высокой» и «низкой культур». Постмодернистский артефакт, к примеру, здание, характеризуется «двойным кодированием» (Ч.Дженкинс), одновременным обращением «к архитекторам и к заинтересованному меньшенству, которых волнует специфические архитектурные значения, и к местным жителям , которых интересуют вопросы, связанные с комфортом, традициями в строительстве и образе жизни».

      6.Стирание  пространственных и временных границ. Постмодернизм впитывает в себя и настоящее и будущее, будучи по своей природе цитатным и мозаичным, интертекстуальным. Постмодернизм, отказываясь от идеи прогресса, непрерывности исторического процесса произвольно включает в свои произведения любые отрывки истории, делая их частью своего настоящего. Так, постмодернистская архитектура испльзуети произвольно соединяет различные стили прошлого. В пост модернистском коллаже используются фрагменты художественных произведений, принадлежащих к различным эпохам. На место создания конкретного произведения приходит откровенная «конфискация», цитирование и повторение уже существующих образов.

      7. Медиатизированный характер постсовременной  культуры. Перестав быть просо  передаточным механизмом, медиа  стали основным средством производства. С того времени, как М.Маклюэн дал свое знаменитое определение «Медиа и есть содержание», принято считать, что, каково бы тони было эксплицитное содержание медиа, наибольшее влияние на современную культуру оказывают способ и форма передачи. Наибольшее влияние влияние медиа в процессе культурной репродукции состоит в общей тенденции конструировать мир как набор образов, в которомнет определенной последовательности или причинной определенности. «Мир действительности» предстает в единственном варианте в масс медиа, как мир симулякра, он расколот на множество эпизодов-драм, которые, переплетаясь, образуют новые симуляционные артефакты. Медиа, создавая реальность медиа событий перестали фиксировать историю, результатом чего становится размывание границ реальной истории, превращенной в зрелище.

      Большинство концепций постмодерна относятся  скорее к  сфере интеллектуальных феноменов. Первоначально они сфокусировались на искусстве, потом распространились на более широкий спектр современной культуры. В качестве основных характеристк этой культуры можновыделить плюральность, отсутствие универсального авторитета, уничтожение иерархических конструкций, интерпретативную поливалентность. По словам Ж. Бодрийяра, это культура избытка, которая характеризуется перенасыщенностью значений и недостаточностью оценочных суждений. «Постмодернизм – это то, что мы имеем, когда процесс модернизации завершен, и природа ушла навсегда», - пишет Ф.Джеймсон. Это умонастроение, интеллектуальный стиль. Как тип ментальности -  это гиперрефлексия, возникшая в условиях религионо-философского вакуума, дискредетация идеологических концептов, тотального релятивизма, перепроизводства предметов сиюминутного потребления. Как творческая установка постмодернизм являет максимум интеллектуально-игрового, эврестического, рефлексивного, деструктивного и минимум смыслообразующего, этического, эстетического, конструктивного. 
 

       Пост…? Мнение в официальных кругах.

      В 90е гг. в западной теоретической  социологии возник вопрос, что же представляет собой современное общество: является ли оно этапом в общем развитии  «проекта модерна», или выходит за рамки? Для социологии, которая олицетворяет собой дитя модерна, это в конечном счете вопрос о ее адекватности и обоснованности. Таким образом, в западной теоретической социологии сформировалась мощная тенденция переформулировать дискурс модерна засчет включения в него проблематики постмодернизма.