Исторические этапы развития философии науки

Отсюда следует, что прежняя  философия, "метафизика", объявляется  неопозитивистами бессмыслицей.

Философия, по неопозитивизму, есть не теория, а деятельность. Содержание этой деятельности нашло отражение  в том, как стал называться неопозитивизм  с 40-х годов 20 века - философия анализа.

Предметом этой философии  является деятельность по анализу понятий  и положений конкретных наук с  целью прояснения их смысла. Задача философа - с помощью определенной логической техники совершить переход  от высказываний конкретных наук к  предложениям, которые могут быть сопоставлены с чувственными данными.

Итак, философия по неопозитивизму - только аналитическая деятельность по отысканию смысла понятий и  предложений конкретных наук.

Формальная логика, по неопозитивизму, является методом позитивной философии.

При этом, по мнению логических позитивистов, позитивная философия должна анализировать только результаты познания - понятия и предложения конкретных наук. По их мнению, процесс познания подлежит рассмотрению только в психологии, а соединение воедино аспектов знания и познания не имеет смысла.

Представители логического  позитивизма внесли определенный вклад  в разработку логического аппарата (логическая семантика, вероятностная  логика), который хотя и рассматривался ими как средство философского анализа.

Логико-позитивистская доктрина анализа научного знания чем дальше, тем больше обнаруживала свое несоответствие реальной научной практике, философским осмыслением которой она себя представляла. В итоге среди аналитических философов общепризнанным стало мнение о том, что эта концепция, претендовавшая на точность, строгость и доказательность утверждений, на превращение философии в вид специализированной деятельности, сама является лишь вариантом “метафизики”, причем вариантом явно несостоятельным. Из констатации этого факта исходят те направления, которые пришли на смену логическому позитивизму, оставаясь в то же время в рамках аналитической философии.

Одним из самых влиятельных  направлений неопозитивизма являлась так называемая философия лингвистического анализа, доминирующая в послевоенные годы в философской жизни Англии (представители этого направления  имеются и в США). Значительное влияние на формирование идей лингвистического анализа оказал английский философ  Дж. Мур. Однако развернутая формулировка принципиальных установок этого направления, так же как создание техники анализа, принадлежит Л. Витгенштейну, которого по праву можно считать основателем этой философии (во второй период его философской деятельности - в 30-40-е годы). Наиболее крупные се представители - Дж. Уиздом, Дж. Райл, Дж. Остин.

Лингвистический анализ сознательно  противопоставляет себя логическому  позитивизму. Это выразилось в принципиальном отказе лингвистических аналитиков от верификационной теории значения (что позволило избежать некоторых явно абсурдных выводов субъективистского эмпиризма), в неприятии тезиса о том, что научное рассуждение является идеальной моделью всякого осмысленного рассуждения, в непризнании позитивистского отождествления осмысленных и информативных высказываний (которое означало в рамках доктрины логического эмпиризма квалификацию моральных, эстетических и прочих оценочных высказываний, а также высказываний - команд, просьб, советов и т. д., в качестве логически бессмысленных), в отказе от логико-позитивистского редукционизма, то есть от тезиса о возможности сведения значения высказываний одного типа к значению высказываний другого типа.

В противовес логическому  позитивизму лингвистические аналитики  подчеркивают, что актуально использующийся язык содержит множество различных  подразделений, областей. Логика функционирования формально одних и тех же слов в каждом из этих языковых подразделений, контекстов принципиально различна. Поэтому слова и выражения, которые  внешне кажутся одинаковыми, по существу имеют несовпадающие значения и  применяются на разных основаниях в  зависимости от контекста их употребления. При этом в контекст включается и цель говорящего, и отношение высказывания к реальной ситуации его произнесения, т. е. “язык-игра” полагается не замкнутым отношением одних слов к другим, а включенным в реальную человеческую жизнедеятельность; язык рассматривается как социальный институт и “форма жизни”. Значение-это не некая особая реальная сущность, считают лингвистические аналитики, и не абстрактный объект, заданный в языке формализованной семантики, а тот или иной способ употребления слова в определенном контексте.

Принципиальным для лингвистического анализа является не просто указание на существование в обыденном  языке различных, не сводимых друг к  другу слоев, контекстов и т. д., а  признание того, что количество этих контекстов, в сущности, необозримо (так что бессмысленно было бы ставить  задачу выявить их все, скажем, составить  полный список языковых “категорий”). Кроме того, и это самое главное, хотя между разными слоями языка, “языками-играми” имеется определенного  рода связь и переход, однако данная связь в большинстве случаев  исключает возможность выявления  каких бы то ни было черт, общих для  разных употреблений одного и того же слова. А это значит, что, по крайней  мере, для большинства слов актуально используемого, обыденного языка невозможно дать какие бы то ни было общие дефиниции.

Однако это применимо  лишь к обычно используемому, разговорному языку.

Лингвистические аналитики  считают, что философские проблемы возникают как раз в результате непонимания логики естественного  языка. Поэтому и решены они могут быть лишь путем анализа именно этого языка, путем тщательного выявления и кропотливого описания многообразных контекстов словоупотреблений.

В тоже время, между логическим позитивизмом и лингвистическим анализом существует определенного рода связь, которая выражается, во-первых, в том, что сама логика противостояния вынуждает лингвистических аналитиков обсуждать те философские проблемы и их решения, которые были существенны для логического позитивизма, а это - принцип верификации и верификационная теория значения, дихотомия аналитических и синтетических суждений, проблема редукции и т. д. Во-вторых, лингвистический анализ унаследовал от логического позитивизма некоторые принципиальные установки в понимании самого характера философской деятельности.

Критикуя логический позитивизм в «метафизичности» его исходных теоретических принципов, лингвистические  аналитики предприняли попытку  еще более радикального проведения «антиметафизической» программы.

Они считали, что “метафизические” псевдоутверждения возникают в результате нарушения правил употребления некоторых слов обычного языка. При этом философские дискуссии порождаются отнюдь не всеми, а лишь некоторыми словами нашего языка (например, такими, как: знать, реально, в самом деле, кажется, вероятно, истинно, существует). Поэтому свою задачу аналитические философы видели в том, чтобы вскрыть источник “метафизических” псевдопроблем и выявить реальный, подлинный смысл слов, неправильно употребляемых философами-метафизиками”.

Поскольку логический позитивизм наряду с задачей элиминации “метафизических” псевдоутверждений ставил перед философами цель построения идеальных моделей осмысленных рассуждений, критическая задача дополнялась там некоторой конструктивной. Представители лингвистического анализа сводят свои задачи к чисто негативным, или, как они сами предпочитают говорить, “терапевтическим”, - к элиминации философских проблем, то есть к избавлению философии от нее самой.

Аналитическая философия  превращается, таким образом, в своеобразную “философию философии”, занятую лишь теми проблемами, которые предложены ранее жившими или ныне существующими  философами, и не имеющую ни потребности, ни нужды в том, чтобы заниматься вопросами, которые волнуют представителей специальных наук, или же пытаться решать социально-этические проблемы, поставленные современным социальным развитием.

Таким образом, лингвистический  анализ пытался утвердить себя в  качестве некоей специальной дисциплины, хотя и не являющейся наукой в строгом  смысле слова, но способной к получению  точных и бесспорных результатов, окончательно сбросившей с себя груз “метафизических” предпосылок. Но это диктовало необходимость  отказаться от формулировки, какой  бы то ни было философской программы  и обусловило претензию на отсутствие в этом течении не только каких-либо теоретических установок, принципов, но даже и определенного метода анализа.

Подводя итого по данному  этапу развития философии науки  можно отметить следующие характерные  черты, присущие неопозитивизму: понимание  логико-математических наук как неэмпирических и аналитических; стремление к объединению  всех эмпирических наук на основе физического  языка; сведение всех гуманитарных наук к психологии и социологии, понимаемых в обоих случаях бихевиористски; ликвидация метафизики, проблемы которой являются мнимыми, а утверждения – бессмысленными; ликвидация иных философских наук – теории познания, этики, эстетики и понимание философии как логического анализа языка науки. Самым общим образом позицию неопозитивистов можно сформулировать так: истинным знанием является только эмпирическое знание, которое сводится к отчетным предложениями; кроме него существует тавтология (в математике) и анализ языка (в философии). Утверждения, которые принципиально не могут быть верифицированы, являются бессмысленными; из таких утверждений, согласно неопозитивизму, и состоит традиционная философия.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3.2 Постпозитивизм

Следующим этапом в развитии науки является постозитивизм, как попытка преодоления недостатков позитивизма. В отличии от предшествующих направлений, для которых было характерно ориентация на исследование только формально-логических конструкций научного знания, представители постпозитивизма обращались к истории науки, к анализу ее движущих сил.

Взамен разработки идеальной  модели познания постпозитивизм использует факты реальной истории развития науки, демонстрируя зависимость познавательного процесса общества и от познающего индивида. Особое внимание в постпозитивизме стали уделять аномалиям и тупиковым ситуациям в науке, конкуренции теорий. Как следствие этого появились требования учитывать философский, культурно-исторический фон, на котором развертываются научные исследования.

Происходит отказ от обезличивания науки, игнорирования  традиций и авторитетов научных  коллективов. Вместо резких противопоставлений науки и философии, постпозитивисты ищут связи между составляющими науки, между наукой и философией, наукой и ненаукой. Они вводят понятие «состояния революции» в науке и нормального ее развития.

Исторически первым учением, положившим начало постпозитивизму, был критический рационализм Карла Поппера, который подверг критике стандартную позитивистскую модель познания, в частности идею «чистого эмпиризма», утверждая, что эмпирические высказывания не менее подвержены ошибкам, чем теоретические. Поппер выступил против существования чистого языка наблюдения, не содержащего никаких теоретических идей.

Верификационному принципу он противопоставляет принцип фальсификации  – научной является такая теория, применительно к которой всегда найдется факт, ей противоречащий. При  этом, если теория фальсифицирована, она должна быть целиком видоизменена или заменена более успешной теорией.

При этом термин «факт» трактуется Поппером широко – это не только факты, но и все мыслимые утверждения  о фактах. Поскольку результатом  фальсификации теории является выдвижение другой, то в научном исследовании мы должны стремится не к спасению теории, а наоборот, пытаться любыми средствами опровергнуть ее.

Принцип фальсификации  Поппера был призван не только отделять научные теории от ненаучных, но и сравнивать научные теории по степени их предпочтительности.

В методологии Поппера  акцент делался на негативных примерах, аргументах, фактах, опровержениях, то есть на критике существующих и выдвигаемых  теорий, с целью нахождения истинных научных знаний.

Попперу принадлежит концепция  трех миров: мир вещей, мир человеческого  знания, мир объективного знания.

В познавательном смысле данные миры не сводимы друг к другу: человек, создав теорию и закрепив ее в научном  языке, дает ей объективное существование  и с этого момента она перестает  принадлежать субъекту. Поэтому мир  знаний существует независимо от мира состояния сознания.

Но именно в мире объективного знания происходит рост научного знания, под которым Поппер, прежде всего, понимал последовательную смену  научных теорий с возрастанием степени  их совершенства (каждая последующая теория способна объяснить не только эмпирические факты, описываемые предыдущей теорией, но и новые, не известные до сих пор).

Учение Поппера было дополнено и развито Лакатосом. Отмечая противоречия в концепции науки Поппера, он обратил внимание на тот факт, что в истории науки имеет место поразительная устойчивость научных теорий, несмотря на существование огромного количества эмпирических аномалий по отношению к ней. И это он объясняет наличием в науке устойчивых исследовательских программ, которые включают в себя цепочку теорий, взаимосвязанных на основе решения однотипных проблем.