Социально – экономическое развитие России в современных условиях

менеджмента в России отличаются от американских и даже европейских не меньше

чем, например, японские.

Преобладающая пассивность наемного контингента, характерная для азиатских

стран, требует  бригадно-артельных форм организации  и интенсивного

использования технологии "человеческих отношений", а также наличия у

производств "социальной сферы", как в Японии или Корее.

Понятно, что  попытки копировать в этих условиях американский экономический

уклад, американское гражданское право, да еще и навязывать все это в качестве

универсалий столь разноплановым в культурном смысле регионам, обречены на

провал. Свидетелями которого мы и являемся.

    

Особенности догоняющего развития

 

В классической экономической науке концепция  опережающего развития была дана

Смитом и  Рикардо. Свобода предпринимательства, совершенная конкуренция,

свобода торговли, в том числе внешней - все эти  рецепты прекрасно работали в

современной им Англии, в нынешней Европе и Америке.

Но отнюдь не всегда те же США или Германия были странами опережающего

развития. Были времена, когда они были в числе  стран догоняющего развития. В

те времена  подобные рецепты не действовали, а  эффективное развитие

обеспечивалось  совершенно другими механизмами.

В классической политэкономии наиболее совершенную  концепцию догоняющего

развития  построил Фридрих Лист, рецептами  которого пользовались в середине

XIX века США,  в конце XIX века - Германия и  Россия, а в XX -Япония, Корея и

другие. Сегодня  Лист актуален для стран Латинской  Америки и России. Лист

показал, что  свобода торговли консервирует специализацию, то есть в условиях

догоняющего развития - отсталость. В связи с  этим он выдвинул программу

протекционизма, таможенной защиты национальной индустрии  на период

модернизации. Лист показал, что необходима специальная  система целевых

государственных инвестиций и серьезного вмешательства  для внерыночного

направления деятельности частных компаний. Связанные  с этим издержки являются

неизбежной  платой за, как он выражался, "промышленное воспитание нации". В

странах опережающего развития идеи Смита всегда были орудием наиболее

прогрессивных сил, а оппозиция им - уделом реакционных. В странах догоняющего

развития, наоборот, его концепцию берут на вооружение наиболее реакционные

круги, заинтересованные в консервации отсталости собственной  страны. Лист,

наоборот, всегда был знаменем самых прогрессивных  сил в странах догоняющего

развития. В  сегодняшней России очевидно плодотворными  оказываются идеи,

находящиеся в русле линии развития экономической  мысли, намеченной Листом, в

то время  как рецепты англосаксонской  экономической мысли приводят к  самым

плачевным результатам.

    

     

Российский  кризис в русле  мирового экономического кризиса

 

Причины распада  российской экономики не будут до конца понятны без осознания

того, что  они являются составной частью мирового кризисного процесса,

имеющего абсолютно общие с ним причины. Причины не экономические, а

субъективные, то есть идеологические и психологические.

Для осознания  причин кризиса имеет смысл широко взглянуть на историю

собственно  кризисов мирового хозяйства, начиная  со второй половины XIX века.

Прежде всего, экономическое развитие 1870-1914 годов  в целом нельзя назвать

кризисным или патологическим. Наоборот, произошел  первый этап НТР,

промышленное  производство за эти годы выросло  в три раза, причем в Германии,

США и России оно росло еще быстрее. Сельское хозяйство также в целом было

устойчиво.

И, тем не менее, мировая экономика содрогалась  под ударами мощнейших

кризисов, разорявших производителей и порождавших безработицу.

Надо вспомнить, что в эти годы деньги были золотыми. Их количество,

следовательно, оставалось в мире постоянным. За 44 года оно выросло примерно

на 40%. Очевидно, что масштабный рост производства порождал серьезнейший

дефицит денег. Этот-то дефицит и был причиной кризисов перепроизводства,

которые марксисты  считали неотъемлемой чертой капиталистического

воспроизводства вообще. На самом деле кризисы были переходными процессами

адаптации к новому соотношению денежного  и товарного потоков. В результате

каждого кризиса  происходило снижение цен и устанавливалось  новое равновесие.

За 1880-1900 годы цены на промышленные товары снизились  в полтора раза.

Только в XX веке начался некоторый рост цен, связанный с расширением

кредитной массы в результате изменения  характера обращения.

Цена за эту адаптацию была крайне высокой. Дефляционная перестройка структуры

цен, в отличие  от инфляционной, связана с серьезными издержками. Дело в том,

что конечная точка процесса, естественно, одна и  та же при обеих моделях

адаптации - это естественный уровень производства. Но при инфляционной

адаптации на переходный период уровень производства и занятости превышает

естественный, а при дефляционной он ниже естественного. Таким образом, объем

произведенной за период продукции оказывается  существенно ниже, а,

следовательно, ниже оказывается и реальный уровень  потребления, уровень

жизни. Цена за жесткую денежную систему (золотой  стандарт) оказалась крайне

высокой. Огромные экономические потери, сравнимые  с бюджетами великих держав,

были источником той социальной напряженности, которая  породила две мировые

войны, коммунистическое и антикоммунистическое движения, превратила первую

половину  двадцатого века в сплошной кошмар мировых войн, революций и

социальной  конфронтации. Уже после первой мировой  войны начались серьезные

сдвиги в  сфере денежного обращения в  сторону ее либерализации. Переход  от

монетного к золотослитковому стандарту дал толчок расширению кредитной массы,

которая стала  основой процветания в 20-е годы. В СССР тогда также была

создана эффективная  денежная система, основанная на чисто  счетных деньгах,

которая была весьма прогрессивной вплоть до 60-х  годов, и весьма устойчивой

вплоть до 90-х.

Прискорбным эпизодом на этом пути стала политика Федеральной резервной

системы США  в 1927-1932 годах. В основе ее лежали жесткие монетаристские

принципы  регулирования. Став на путь сокращения денежной массы, ФРС породила

искусственный дефицит денег в экономике. Результатом  стали резкое сужение

потребительского  и государственного спроса, некоторое  снижение цен, обвал

фондового рынка в США, а затем и фондовых рынков во всех странах Запада, так

как США  между мировыми войнами играли роль главного эмиссионного центра всего

западного мира.

Только Рузвельт с 1932 смог переломить ход событий, заставив ФРС накачивать

экономику деньгами через финансирование затратных  проектов. Это сразу дало

положительный эффект в виде расширения спроса и  стабилизации рынка. С этого

момента экономика  США вступила на путь длительного  процветания. В 70-е годы в

США, а затем  в Англии возникло и получило широкое  распространение

"неоконсервативное" течение экономической и политической мысли. В области

денежной  политики его идеологи проповедовали  то, что в России получило потом

название "монетаризм" - жесткую экономию, сокращение денежной массы,

дефляционную  политику, то есть максимально жесткую  денежно-кредитную политику

в целом. Влияние  этой идеологии оказалось в англосаксонских  странах очень

сильным. Конечно, "монетаристам" не удалось добиться, чтобы их денежно-

кредитная политика оказалась настолько же жестким тормозом экономики, как

золотой стандарт, но постепенно им удалось практически  демонтировать те

основы западного  процветания, которые были заложены в годы реформ Рузвельта.

В 80-е годы англосаксонская денежная политика была еще недостаточно

последовательной  в рамках этой идеологии, а, кроме  того, Европа вела

существенную  эмиссионную экспансию, к которой  прибавился инвестиционный поток

из России. Поэтому до начала 90-х годов давление этого фактора почти не

чувствовалось.

Чувствительным  это давление стало примерно с 1995 года, когда США реально

стали на путь сокращения государственных расходов, а европейцы перешли к

жесткой денежной политике под предлогом введения общей валюты "ЕВРО".

Совокупное  сокращение реальной денежной массы  на мировых рынках оказалось

фактором  жесточайшего давления, заставившим  вспомнить времена золотого

стандарта. В конце 1997 года в США было зафиксировано  снижение цен на оптовых

рынках, которое было вызвано давлением дефицита денег.

Это давление пошло вниз по всей цепочке издержек, все более усиливаясь к ее

началу. Обвал  цен на рынках сырья и комплектующих  оказался, естественно,

значительно большим, чем на оптовом рынке США. Результатом оказалось

фактическое банкротство стран - поставщиков  сырья и комплектующих.

Это и породило "азиатский кризис" и кризис пореформенной экономики России,

жившей последние годы экспортом энергоносителей. Эти страны и приняли на себя

всю тяжесть  расплаты за "монетаристский эксперимент" в масштабах всего мира.

Продолжение подобной политики в США в условиях сохранения за ними положения

главного  эмиссионного центра означает для всего  мирового хозяйства

возвращение к временам "кризисов перепроизводства" и будет стоить огромных