Способы выражения образа автора в повести И.С.Шмелева «Неупиваемая Чаша»

  После  того, как цыганка назвала Илью  «вшивым маркизом»: «Было Илье обидно непонятное слово»  - автор знает значение этих слов, а Илья нет. «Никогда не пил Илья вина – греха боялся». Пояснительная конструкция свидетельствует об объединении точек зрения, как автора, так и Ильи. Потому что оба видят в вине искушение для Ильи. Сцена соблазнения Ильи цыганкой дана с позиции восприятия Ильи: «А она притянула его за руку к себе и заворожила глазами-змеями». Сравнение глаз цыганки с глазами змеи дает возможность утверждать о позиции Ильи. Образное представление Ильи, а не автора. После того, как Илья обжег цыганку горящей головешкой, он «слышал только визг неистовый похожий на кошачий, и уже ничего не помнил» - говорит о том, что Илья не помнил, но автор наверняка знает, что было после.

  После  того, как пропала цыганка, барин  замкнулся в себе, приказал открыть шкаф с книгами и начал читать.  «Стал читать и Илья, и читал с охотой. И узнал много нового о жизни и людях» - для автора то, что узнал Илья, не является новой информацией. Автор знал это и раньше, мы можем утверждать, что в данной сцене представлена оценка Ильи. «Читал Илья из псалма любимое: «…аще возьму крыла моя рано и вселюся в последних моря…»  прилагательное «любимое» передает отношение Ильи к священному писанию. После того как барин похвалил работы Ильи, мы отмечаем перемещение на точку зрения Ильи: «И обрадовался Илья, что так обернулось» - присоединительная конструкция говорит об авторской точке зрения, которая объединяется с позицией Ильи, т.к. изображает внутреннее состояние персонажа, и объясняет причины этому. В сцене, где изображается отъезд Ильи на учение заграницу, происходит перемещение точки зрения: «И будто слыхал Илья, как говорит ему лес: воротишься» - автор точно знает, показалось или нет. Помимо этого, употребление просторечного слова «слыхал» свидетельствует о том, что это не собственно авторский текст. Звучит иная точка зрения. Но тут же при слове «воротишься» звучит другая точка зрения, глагол указывает на позицию автора, т.к. только он знает, что будет с Ильей в дальнейшем.  «Одно случилось, сильно опечалившее Илью: у самой границы пропала Сафо, как камень в воду» - Илья не знает об истинных причинах исчезновения Сафо. Он не знает, знает автор. «Не сказал барину: может, там лучше будет» - предположение «может лучше будет»  относится к Сафо и ее дальнейшей судьбе. Однако  Илья не может этого знать и лишь предполагает, а автор точно знает.

    При рассказе о жизни Ильи  заграницей, звучит позиция Ильи: «А светлее всего была давшаяся нежданно воля: иди, куда  манит глаз». Превосходная степень прилагательного указывает на то, что именно для него воля неожиданная была светлее, чем все остальное. К тому же и замена фразеологизма «куда глаза глядят», словосочетанием «куда манит глаз», свидетельствует о том, что перед нами не собственно авторский текст, перед нами иная точка зрения, позиция Ильи.  «И новые над ним звезды. И цветы, и деревья – все было новое. И новое надо всем солнце» - многократное повторение прилагательного «новое» , убеждает нас в том, что в этом предложении представляется точка зрения Ильи, его впечатления от увиденного. Для автора это не ново, обыденно.

   Много кто уговаривал остаться  Илью заграницей, и не возвращаться  в Россию, но  Илья сомневался. Обучался Илья у мастера Ивана  Михайловича, который и сказал  ему, что он должен послужить  народу, т.к. Илью народ и породил. «А потом понял: послужить работой»  - в понимании Ильи служба народу заключается в его работах. Товарищи по учению, спрашивали у Ильи кто его отец: «Стыдно было Илье сказать правду, и он говорил глухо: - Мой отец маляр, служит у барина. И еще стыднее было ему, что говорит неправду» - Илья переживает из-за своей лжи. После того, как Терминелли, ватиканский мастер, сказал Илье, что Илья не раб, «поник головой Илья: стало ему от того слова больно». Мы видим позицию автора, которая объединяется с  позицией Ильи, т.к. только они знают, почему эти слова ранят Илью. В то время как Илья сомневался в своем выборе, он увидел сон.  «И увидел Илья с трепетом голые стены с осыпающейся на глазах известкой, кучи мусора на земле и гнезда икон – мерзость и запустение!»  дается оценка, как с позиции автора, так и с позиции Ильи, потому что изображается монастырь глазами Ильи, но и автор  дает свой комментарий по этому поводу «мерзость и запустение». «И укрепился»  - Илья самостоятельно сделал выбор.  По дороге в Россию изображаются мысли  и впечатления Ильи: «Сколько всяких людей и товаров – как звезд на небе. Сколько радости на земле! Думал: не случись доброго Арефия – и не знал бы», во внутренней речи героя можно отметить объединенную позицию, как автора, так и Ильи. Потому что только они знают, что именно Арефий помог Илье раскрыть свой талант. При встрече с Панфилом-шорником, который убежал от барина и живет заграницей, автор  изображает радостные чувства Ильи таким образом: «И задрожало у Ильи на сердце, крикнул он, не помня себя от радости».  Высокая степень радости и позволяет нам определить, что это точка зрения самого Ильи, его переживания от неожиданной встречи. «Пообедал Илья с Панфилом, поел вареной баранины с чесноком на блине-чуреке и все дивился: совсем стал Панфил турком» - передает  внутреннее состояние Ильи при взгляде на Панфила. «И стало ему горько: совсем черной показалась ему жизнь» - после встречи с Панфилом на молодого иконописца вновь напали сомнения по поводу правильности решения вернуться в Россию. «Вечером помолился Илья на западающее солнце и укрепился» в конце предложения мы видим объединение позиции Ильи, с авторской точкой зрения, поскольку мы не раз видели, что в трудные моменты жизни Илье помогала молитва. Это знает не только Илья, но и автор.

   Барин разрешил расписать   Илье  монастырь. По окончанию  работы: «И стало ему грустно», «И не было полной радости» - только Илья знает причину своей грусти, для всех других непонятную и неочевидную. «Говорило сердце: не для этой же работы воротился» в этом предложении происходит соединение позиции автора и Ильи, потому что если Илья лишь сомневался в достижении своей цели, то автор наверняка знал, что Илье предстоит еще реализовать свои способности в полном объеме.  «Понял тогда Илья: все, что вливалось в его глаза и душу, что обрадовало его во дни жизни, -вот красота Господня. Чуял Илья: все, чего и не видали его глаза, но что есть и вовеки будет, - вот красота Господня». Синтаксическое единообразие построения предложений и одинаковый окончания предложений говорят о том, что это авторская точка зрения, которую  автор изначально  знал. Илья понял, в чем заключается истинная красота Господня, поэтому можно говорить и о возникновении второй позиции, точки зрения Ильи. «В этот блеснувший миг понял Илья трепетным сердцем, как неистощимо богат он и какую имеет силу. Почуял сердцем, что придет, должно прийти то, что радостно опаляет душу» позиция Ильи, поскольку автор точно знает, что придет то, что должно прийти, и знает, в чем это радостное будет выражено. 

   При изображении  встречи Ильи  с молодой барыней возникает  точка зрения Ильи: «Юной и чистой, отроковицей показалась она ему» - такой  видит молодую барыню только  Илья. «Радостный и смущенный смотрел на ее маленькие ножки в белых туфлях: привык видеть только святые лики» здесь, в конце предложения,  уже звучит позиция автора, поскольку он дает пояснение причины смущения Ильи.  В предложении: «И он ее вдруг увидел» отражена позиция Ильи, поскольку смысл предложения не в том, что он ее впервые неожиданно увидел, а в том, что неожиданно она предстала перед ним во всем свете. Илья не только увидел ее, но и понял. «Показалось Илье, что она смотрит ласково, будто сама сказать хочет. Тогда прошло онемение, будто путы спали с Ильи», «Он, словно поднятый от земли», «казалось ему сияние», «Весь этот будто праздничный день не находил себе места» - через использование слов  «будто», «словно», «казалось» дается оценка Ильи, потому что автор знает точно, без сомнений. При встрече с Демой-караульщиком: «Дема ты, Дема – не все у тебя дома, на спине хорома!» - звучит некий фольклорный элемент, определяемый как «дразнилки», которые были распространены в деревенской среде у ребятишек.

   Илью попросили нарисовать  икону  ангела Анастасии, молодой барыни.  «Смотрела Анастасия, как живая. Дал ей Илья глаза далекого моря и снежный блеск белому покрову – девство. Радостно  Илье стало: все дни смотрела она на него кротко», «Толкнуло Илью в сердце», «не для нее это слово, для нее - обида» - и сравнение, и обобщение, заключенное в слове «девство», и описание внутреннего состояния Ильи, и оценочное  «для нее - обида» несомненно, указывают, что изображаемая сцена дана через восприятие Ильи. После чего, барыня рассматривает работы Ильи: «Увидала мученика, прекрасного юношу Себастиана в стрелах, - смотрела, будто молилась. И Илья молился», «И нет у меня жизни». Употребление слова «будто» и присоединительной конструкции говорит о позиции Ильи.  В тексте приводится описание барыни глазами Ильи: «Смотрел в темноту ночи – и видел ее, светлую госпожу свою. Менялось ее лицо, и смотрела из темноты великомученица, прекрасная Анастасия. И она менялась, и светились несбыточные глаза – два солнца».

   Опять не стало работы у  Ильи: «Все было овеяно печалью» - его позиция, т.к. идет изображение природы через внутреннее состояние героя. «Слышал Илья – опять заскучал барин. Говорили, будто ездить начал на хутор, где жили девки. И не верил».  Илья не верил всем слухам, что ходили о барине.  Встреча с Анастасией в парке: «Как на солнце смотрел Илья, как на красоту, сошедшую с неба, смотрел, затаив дыхание» - такая поэтизация барыни, безусловно вызвана глубокими чувствами к барыне. Для него, возлюбленная представлялась именно такой. 

   Сцена ярмарки изображена с  позиции Ильи: «Ходил и смотрел Илья, вспоминал, как бывало в детстве. И теперь то же было», «Купил синей и желтой репы, вспомнил, как обдирал зубами: не приходила былая радость» - при сравнении детских воспоминаний героя и нынешней ярмарки, он делает вывод, что ничего не изменилось и сожалеет, что нет прежнего восторга, который был в детстве. Возвращаясь с ярмарки, встретил Илья гулящих девок: «Полыхало от них на Илью соблазном», «И пожалел, зачем тогда не остался там: там светлее». После чего, Илья видит молодую барыню в проезжающей карете. «Узнал Илья, и захолонуло сердце» изображение внутреннего состояния героя от неожиданной встречи с любимой.

   Однажды позвал Илью барин  к себе «обрадовало это Илью и испугало» - и попросил нарисовать портрет Анастасии. Илья согласился. «Сам слышал – будто не его голос» - показана высокая степень волнения Ильи, при которой он собственного голоса не узнал. «Напишу тебя, не бывшая никогда! И будешь!», «И то обнимал его страх темный, то радость безмерная замирала в сердце» - чувства, восприятие молодой барыни Ильей. Написание портрета так же дается глазами Ильи: «Подумал: другие глаза стали». «И стали они другие» - это уже авторская позиция, объективная оценка изображаемого Ильей портрета. «Не мог он назвать, что видел» - автор точно знает, что видел Илья.  После того как портрет был написан, звучит позиция Ильи: «И ему стало больно».

   Наступила зима: «Обрадовался Илья зиме: приносит зима здоровье» -авторская позиция объединяется с точкой зрения Ильи. Использование народных примет  лишь подтверждает это. Последняя встреча с Анастасией в парке так же изображена глазами Ильи, доминирует его позиция: «Но он обнял ее тонкие колени и называл – не помнил». Помнил автор, но не Илья.

     После того, как Илья закончил  работу над портретом Анастасии,  он тяжело заболел, и никуда не выходил из своей коморки.  «А через два дня -  поразило  его как громом: барыня скончалась» - мы видим, какое впечатление произвело это известие на художника.

• Перемещение авторской точки зрения на позицию Арефия:

   Перемещение на позицию Арефия происходит за счет использования присоединительных конструкций:

   После того, как Илья рассказал  Арефию о своем видении: «Покачал задумчиво головой Арефий: так со сна показалось». Вторая часть сложного предложения говорит о недоверии Арефия к рассказу Ильи. И тут же автор дает свою, более конкретную оценку: «Не поверил». После того, как  Илья показал Арефию его портрет, точка зрения Арефия, объединяется с точкой зрения автора:  «Все было писано по уставу ликописания». Поскольку автор и Арефий выступают в качестве знатоков устава ликописания, мы можем утверждать об объединении их позиций.

   Во фразе: «Плавать тебе по большому морю», которую говорит Арефий Илье во время прощания,  высказывается не только позиция и точка зрения Арефия, но и авторская позиция, поскольку Арефий только предполагает большое будущее Илье, автор же наверняка знает, что Илья может добиться многого. Одновременно с этим, фраза двусмысленна: с одной стороны, предсказывает большое будущее Илье, с другой – говорит о возможном морском путешествии, поскольку для развития своих способностей необходимо было пройти обучение заграницей.

• Перемещение авторской точки зрения на позицию Терешки:

     Перемещение на позицию Терешки  происходит за счет особенностей  речи персонажа:

  При ответе на вопрос Ильи, когда он спрашивает о мучениках, возникает новая зрения, позиция маляра Терешки: «Да и образина-то…рылом не вышли» - выражение с ярко выраженной экспрессивной окраской и служит доказательством присутствия позиции Терешки, поскольку стилистика данного высказывания отличается от стиля всей повести.