Место Ахматовой в русской поэзии

          Ответом  на тяжелые годы испытаний,  пережитых народом в годы Великой  Отечественной войны, становится цикл стихотворений «Ветер войны», вошедший в сборник, под названием «Седьмая книга». В этом цикле нам о многом говорит стихотворение «Мужество»:

 

                    Мы знаем, что ныне лежит  на весах

                             И что совершается ныне.

                   Час мужества пробил на наших,  часах,,

                           И мужество нас не покинет, 

                 Не страшно под пулями мёртвыми  лечь,

                       Не горько остаться без крова, -

                  И мы сохраним тебя, русская речь,

                                Великое русское слово.

                  Свободным и чистым тебя пронесём,

                           И внукам дадим, и от плена  спасём

                                           Навеки!

 

          Это  произведение было написано 23 февраля  1942 года в Ташкенте. В те дни  она, как и все ленинградцы,  вносила посильный вклад в  укрепление обороны: шила мешки  для песка, которыми обкладывались  баррикады и памятники на площадях. Об этой работе Ахматовой знали немногие. Зато с быстротой молнии по бескрайнему фронту Великой Отечественной войны разнеслось её стихотворение «Мужество». Эти гордые и уверенные слова неоднократно звучали в военные годы в концертных залах, с эстрады, на фронтовых выступлениях профессиональных чтецов и армейской самодеятельности.

            Ахматова долго отказывалась  от эвакуации. Даже больная,  истощённая дистрофией, она не  хотела покидать «гранитный город  славы и беды». Только повинуясь  настойчивой заботе о ней, Ахматова, наконец, эвакуируется самолётом в Ташкент. Но и там под небом Средней Азии, мысленно возвращалась она к терпящему беды вражеского окружения героическому народу. Чувство Родины, впервые увиденной ею с самолёта на долгом воздушном пути, явилось для неё как бы новым этапом творческого постижения жизни. Тон её стихов обретает особую торжественность и убедительность. Безмерно расширяется круг наблюдений и размышлений. Это была уже полная зрелость духа и то, что можно назвать мудростью жизненного опыта.

             Ахматовой этого времени в высокой степени присуще чувство патриотизма. Действия в её стихах происходит как бы на фоне

больших исторических событий современности, хотя, как и прежде, стихи остаются искренней исповедью души.

Название книги «Тростник» . Символичный смысл его автор поясняет в стихотворении, открывающем сборник:

 

                          Почти от залетейской тени

                         В тот час, как рушатся миры,

                         Примите этот дар весенний

                         В ответ на лучшие дары,

                         Чтоб та, над временами года,

                         Несокрушима и верна,

                         Души высокая свобода,

                         Что дружбою наречена, -

                         Мне улыбнулась так же кротко,

                         Как тридцать лет тому назад...

                         И сада Летнего решетка,

                         И оснеженный Ленинград

                         Возникли, словно в книге этой

                         Из мглы магических зеркал,

                         И над задумчивой Летой

                        Тростник оживший зазвучал.

 

Л. К. Чуковская в «Записках об Анне Ахматовой» пишет, что поэтесса, объясняя ей название своей книги  «тростник», «пересказала одну восточную легенду: старшие сестры убили меньшую на берегу реки. Убийство удалось скрыть, но на месте пролитой крови вырос тростник, весною пастух срезал дудочку, дунул в нее - и тростник запел песню о тайном злодействе». «Тростник» был для автора метафорой запрещенной (закопанной в землю) поэзии, утаиваемой истины, которую как ни скрывай, она прорвется наружу. Моральный подъем 1936 года сказался в стихотворении «Творчество», написанном 5 ноября. Позже оно открыло цикл «Тайны ремесла» (сборник «Седьмая книга»), составленный из стихов 1936-1959 годов; за ним следовало «Мне ни к чему одические рати...» (1940), где говорится: «Когда б вы знали, из какого сора / Растут стихи, не ведая стыда», - не ведая стыда, потому что поэзия снимает все житейски мелочное и нечистое. «Творчество» же, подобно «Осени» Пушкина, воспроизводит таинственный творческий процесс, как он протекал у Ахматовой. Его предваряет «какая-то истома» (в стихотворении «Учитель» будет сказано, что

Иннокентий Анненский «всех  пожалел, во всех вдохнул томленье...»).

       Задерживают на  себе внимание разные звуки:  бой часов, стихающий гром, наконец  чудятся человеческие голоса, «неузнанные  и пленные», - уже встречающиеся  нам мотивы голоса плена, из  которого нужно освободиться; «тайный  круг» в том же ряду: тайна должна раскрыться, из круга надо вырваться, что и происходит, когда «в этой бездне шепотов и звонов/ Встает один, все победивший звук» (мотив ненапрасного усилия, победы). Определяет облик будущего стихотворения «звук», тональность, настроение. Упоминанием найденного «звука» заканчивается первая половина «Творчества». «Родились аналогии с музыкой. Но выявились недоступные музыке смысловые оттенки. « Так вдруг него непоправимо тихо, -подчеркивает Е. С. Добин, - что слышно, как в лесу растет трава».

         Это не  только обостренный слух, а ультрачувствительный  «прием людских испытаний, жалоб  и стонов. Бредущего по земле  лиха», Фольклорный образ лиха, олицетворенной беды, - до известной  степени параллель строке «И  гад морских подводный ход»  из пушкинского «Пророка», герой которого, обретя пророческий дар, «внял» многое, в том числе «дольней лозы прозябанье» (у Ахматовой стиль в данном случае не столь торжественный: «слышно, как в лесу растет трава»). Но, конечно, психологическое движение самой Ахматовой, к тому времени уже достаточно хлебнувшей лиха и не раз представлявшей себя в стихах странницей-скиталицей ( ее лихо «идет с котомкой»), важнее даже и пушкинских реминисценций.

          Все  стихотворение состоит из четырех  сложных, бессоюзных предложений, которые распределяются по четырем четверостишиям 5-стопного ямба (графически не отделенным друг от друга) неравномерно, но симметрично: 3+5+3+5 строк, причем «пятистрочия» тоже делятся по принципу 2+3. Синтаксически первое четверостишие сцеплено со вторым, а третье с четвертым (параллельные сильные строфические переносы): «Неузнанных и пленных голосов/ Мне чудятся и жалобы и стоны», «И вот уже послышались слова / И легких рифм сигнальные звоночки», то есть речь перебрасывается из строфы в строфу, не умещается на заданном пространстве, она тоже в поиске, в свободном потоке. Когда же наконец послышались слова» и рифмы (сигналы к приходу^ других, созвучных слов ), творчество становится понятным и легким процессом, поэту будто кто-то диктует: «Тогда я начинаю понимать,/ И просто продиктованные строчки / Ложатся в белоснежную тетрадь». Ложатся сами. Через 23 года Ахматова записала:

«X. спросил меня, трудно или легко писать стихи. Я ответила: их или кто-то диктует, и тогда легко, а когда никто не диктует - просто невозможно». «Белоснежная» же тетрадь - символ чистоты, высокого достоинства, даже святости творчества. Своему «Поэту» Ахматова первоначально предпослала эпиграф из стихотворения Каролины Павловой (поэтесса 20-60-х годов ?Ф( века) «Ты, уцелевший в сердце нищем...». «Моя напасть, мое богатство, / Мое святое ремесло...». А миниатюру 1944 года начала словами: «Наше священное ремесло / Существует тысячи лет./ С ним и без света миру светло».

              Несомненно, эволюция в лирике  Ахматовой была и раньше. Но настоящий толчок к эволюции произошел в поэме «Реквием».

В 1930-х годах поэтессой был  создан цикл «Реквием». Поэма, отпевающая всех тех, кому не хватило сил, и несущая  горькое утешение всем тем, кому они  еще пригодятся. Но произведению было суждено увидеть свет только спустя десятилетия после своего рождения. Стихи были сохранены в памяти одиннадцати человек, чьи имена А. Ахматова не разглашала, потому как она и ее близкие боялись, боялись потерять ту тонкую нить, которая еще связывала их с миром. Боялись оказаться там, в одной из камер с решётчатыми окнами, с ярлыком "врага народа" на груди.

                 Страшнее всего неизвестность,  неуверенность в завтрашнем дне  и постоянное напряжение, боязнь  получить удар в спину. Ахматова  знала, что такое "тюремные затворы", "постылый скрежет ключей", "тяжелые шаги солдат". И кажется, что от этого можно сойти с ума, если бы не надежда, которая "все поет вдали".

                "Посвящение" и "Эпилог". Между  ними жизнь длиною в полтора  года. Она начинается с горя, перед которым гнутся горы^от смертельной тоски. И в то же время Анна Ахматова осознает всю реальность происходящего:

 

                              Для кого-то веет ветер свежий,

                              Для кого-то нежится закат -

                              Мы не знаем, мы повсюду те же,

                              Слышим лишь ключей постылый  скрежет 

                              Да шаги тяжелые солдат.

 

 

 Она допускает мысль, что  где-то люди живут по-иному,  а у них забрали свободу,  истинно принадлежавшую им. Им оставили только безликое существование. Как жить теперь, уверившись в том, что они никогда вновь не обретут её?! Автор переносит нас в тюремный двор, за каменные стены.

 

                                     Приговор... И сразу слезы хлынут,

                                     Ото всех уже отделена,

                                     Словно с болью жизнь из  сердца вынут, 

                                    Словно грубо навзничь опрокинут, 

                                    Но идёт...  Шатается... Одна...

 

           "Приговор" - этим сказано всё. И полились  слезы, и пришла боль. Но если  вы еще не потеряли способность  плакать и чувствовать, значит, вы живы и можете идти. И  строчки тоже идут своим чередом.  Они как будто отстукивают ритм шагов приговорённого к казни. В этом своеобразие стиха, его рифмы.

           В  первой части "Эпилога" мы  опять оказываемся в толпе  людей, у которых "из-под  век выглядывает страх". Их, этих  женщин, так много:

 

                                 Хотелось бы всех поименно назвать,

                                 Да отняли список, и негде узнать.

 

               Ахматовой суждено вспоминать  их "Всегда и везде". А, может  быть, они будут думать о ней  в "канун ее погребального  дня". Потому что все женщины отныне скованы одной цепью; они как одна семья, которая собирается у этих вот ворот. Здесь - стих "спотыкается": он начинается и тут же заканчивается, рифмуясь на второй строке. Кажется, что ходишь по кругу, возвращаясь к началу. А вслед тебе летит вой старухи - раненого зверя и громыхание черных марусь...

                 Прошли годы. Многих арестованных  расстреляли, некоторые попали  под амнистию. События 30-х годов  забудутся. Но такие произведения, как "Реквием" А. Ахматовой,  напомнят нам, что история пишется кровавыми буквами...

 

Лишь голубь все так же гулит  вдали, корабли идут по Неве, да ветер  кружит стаи осиротевших снежинок по мостовым. Прислушайтесь... и, может  быть, в его вое вы услышите отчуждённый  человеческий стон...

Без «Реквиема»   нельзя понять ни жизни, ни творчества, ни личности Анны Андреевны Ахматовой. Более того,   без «Реквиема » нельзя осознать литературу  современного мира  и те процессы, которые происходили и происходят в обществе. Говоря об ахматовском

«Реквиеме », А. Урбан  высказывает мнение, что, "он жил  и раньше" -, теми фрагментами которые печатались как отдельные стихотворения 30-х годов. Жил в переписанных от руки    или перепечатанных на машинке листочках!

               «Реквием» Ахматовой - подлинно  народное произведение, не только в том смысле, что он отразил и выразил великую народную трагедию, но и по своей поэтической форме, близкой к народной притчи. «Сотканный из простых, «подслушанных», как пишет Ахматова, слов», он с большой поэтической и гражданской силой выразил свое время и страдающую душу народа. «Реквием» не был известен ни в 30-е, ни в последующие годы, но он навеки запечатлел свое время и показал, что поэзия продолжала существовать даже и тогда, когда, по словам Ахматовой, "поэт жил с зажатым ртом".

                 Задушенный крик стомиллионного народа оказался услышанным - в этом великая заслуга Ахматовой.

 

                                                 Заключение.

 

 Анна Андреевна Ахматова - один  из замечательных поэтов нашего  времени. Ее исключительное  лирическое дарование не только тонко передавало душевное состояние человека, но и чутко откликалось на большие события народной жизни. Творчество Ахматовой - это поэзия высокого строя и отточенного словесного мастерства. Верная наследница заветов Александра Сергеевича Пушкина, она по праву занимает среди русских поэтов одно из самых достойных мест. То, что сделано Анной Ахматовой на протяжении долголетнего творческого пути - неотъемлемая часть русской культуры. Талант же Ахматовой в своем роде неповторим.

Для меня стихи Ахматовой о любви дороги тем, что читая их понимаешь то, что хотел сказать поэт, переживаешь за лирического субъекта, на себе чувствуешь настроение стихотворения (если страшно - бегут мурашки, грустно - плачешь, весело - смеешься). Именно поэтому произведения Анны Ахматовой всегда будут доступны, памятны читателю и любимы ими.

                    Трудным и сложным был путь  А. А. Ахматовой. Она начала  с акмеизма, но оказалась еще  и тогда значительно шире этого  довольно узкого направления,  она пришла в течение своей долгой и напряженно прожитой жизни к реализму и историзму. Титулованная когда-то званием «Сафо XX столетия», она действительно вписала в великую Книгу любви новые страницы. Ее главным достижением и ее индивидуальным художественным открытием была прежде всего любовная лирика. Могучие страсти, бушующие в сжатых до алмазной твердости ахматовских любовных миниатюрах, всегда изображались ею с величайшей психологической глубиной и точностью.