Защита гражданского населения в период вооруженных конфликтов

Гражданское население можно  привлекать к трудовой деятельности, кроме выполнения работ, вынуждающих его принимать участие в военных действиях. Трудовая деятельность должна осуществляться на территории оккупированного государства и справедливо оплачиваться.

Гражданское население может  быть интернировано с обеспечением его средствами бесплатного содержания, а также медицинской помощью. Места содержания интернированных  должны находиться в безопасных от военных действий районах и отдельно от военнопленных и лиц, лишенных свободы⁸.

Для защиты гражданского населения  в целом и отдельных его  категорий в особенности (детей, женщин, больных, раненых и т.д.) современное  международное гуманитарное право  предусматривает создание специальных зон и местностей. Например, в четвертой Женевской конвенции речь идет о специальных «нейтрализованных зонах», в Первом Дополнительном протоколе 1977 г. – о «необороняемых местностях» и «демилитаризованных зонах», санитарные и безопасные зоны и местности, предусмотренные статьями I и IV Женевских конвенций 1949 г. (соответственно 23 и 14).

Нейтрализованные зоны - это зоны,  создаваемые в районе боевых действий по соглашению между воюющими сторонами. Они предназначены для того, чтобы оградить от последствий войны раненых, больных и гражданских лиц, не принимающих участия в боях и не занимающихся никакой деятельностью военного характера в течение всего пребывания в этой зоне. Такие зоны предусмотрены ст. 15 IV Женевской конвенции IV. Они создавались, например, в 1936 г., во время войны в Испании, при посредничестве Международного Комитета  Красного Креста  в одном

из кварталов Мадрида.

Дополнительный протокол I учреждает в своей ст. 60 «демилитаризованные зоны». Они схожи с описанными выше, поскольку также создаются по соглашению в мирное время до или после начала военных действий, однако, в противоположность санитарным и безопасным зонам, они в принципе открыты для любого некомбатанта (т.е. гражданского населения, в то время как санитарные и безопасные зоны и местности создаются исключительно для приема раненых и больных (из числа гражданского и негражданского населения), инвалидов, престарелых, детей до 15-летнего возраста, беременных женщин и матерей с детьми до 7-летнего возраста, а также персонала, на который возложены организация и управление этими зонами и местностями и уход за лицами), за исключением особых ограничений, предусмотренных в соглашении, заключенном с противной стороной. Кроме того, такая зона должна отвечать условиям, аналогичным тем, которые предусмотрены ст. 59 для необороняемых местностей: эвакуация комбатантов, прекращение военных действий и любой деятельности, связанной с военными усилиями. В случае невыполнения этих условий демилитаризованная зона теряет особый статус и пользуется только защитой, предусмотренной общими нормами для гражданских лиц.

Различия между необороняемой  местностью и демилитаризованной зоной  заключаются в следующем: односторонний характер заявления об образовании необороняемой местности; консенсуальный характер соглашения о создании демилитаризованной зоны; — временный характер статуса необороняемой местности, который она теряет с ее оккупацией; постоянный характер демилитаризованной зоны, который сохраняется независимо от того, какая воюющая сторона ее контролирует

Так, ст. 59 Дополнительного  протокола I запрещает в п. 1 нападения на необороняемые местности , а в п. 2 содержит нововведение: когда населенный пункт находится вблизи фронта или зоны соприкосновения вооруженных сил, соответствующие власти могут в одностороннем порядке объявить этот населенный пункт «необороняемой местностью». Отсюда следует, что этот населенный пункт открыт для оккупации неприятелем и что последний должен обращаться с ним как с открытым городом, то есть воздержаться от его бомбардировок.

В частности, во время войны  на территории бывшей Югославии в 90-х  гг. XX вв. некоторые местности объявлялись необороняемыми, правда, на практике это было малоэффективно: обстрелы этих районов (городов), как правило, не прекращались.

3. Защита гражданских  лиц в вооружённых конфликтах  немеждународного характера.

Большинство современных  вооруженных конфликтов носят немеждународный  характер. Повседневная жизнь многих гражданских лиц, оказавшихся в  такой ситуации, омрачена страхом  и неизмеримыми страданиями. К сожалению, в период немеждународных вооруженных  конфликтах, происходящих по всему  миру, чрезвычайно часто встречаются  умышленное нападение на гражданское  население, мародерство, уничтожение  собственности гражданского населения, насильственное перемещение населения  и пр. Женевские конвенции вместе с Дополнительными протоколами  содержат 28 положений только по вооруженным  конфликтам немеждународного характера  и почти 500 статей по международным  вооруженным конфликтам. Однако не подлежит сомнению, что с гуманитарной точки зрения проблемы одни и те же, стреляют ли через границы или  в пределах государственных границ⁹.

Тем не менее,  проблемы, возникающие  в связи с подобными конфликтами, в определенной мере вызваны отсутствием  применимых норм, но гораздо в большей  степени — несоблюдением МГП.

 Защите прав человека в условиях вооруженных конфликтов немеждународного характера посвящены следующие нормы международного гуманитарного права.

- Общая статья 3 четырех  Женевских конвенций от 12 августа  1949 года. Эта важнейшая статья  представляет собой свод правил, которые, как было заявлено  Международным Судом в его  решении от 27 июня 1986 года по делу  Никарагуа против Соединенных  Штатов Америки, являются выражением  основных принципов гуманности. Поэтому статья 3 имеет обязательный  характер не только в качестве  нормы международного договорного  права, но и как выражение  общих (неписаных) принципов права.  В статье 3, общей для четырех Женевских конвенций, изложены основные нормы, которые надлежит соблюдать сторонам в немеждународном вооруженном конфликте. Данные нормы защищают лиц, не принимающих активное участие в военных действиях либо прекративших такое участие, так как они запрещают убийство, увечья, пытки, жестокое обращение, взятие заложников и посягательство на человеческое достоинство, в частности оскорбительное и унижающее обращение. Также запрещается вынесение приговоров без предоставления «всех судебных гарантий, признанных необходимыми цивилизованными нациями». В статье также указано, что вышеперечисленные обязательства являются минимальной системой гарантий, которые стороны обязаны соблюдать.

Со временем гарантии, изложенные в общей статье 3, стали рассматриваться  настолько важными для сохранения необходимой степени гуманности на войне, что сейчас их называют элементарными  соображениями гуманности, которые  должны соблюдаться при любых  видах вооруженных конфликтов в  соответствии с международным обычным.

- Дополнительный протокол II к Женевским конвенциям, принятый 8 июня 1977 года. Этот короткий, состоящий  из 28 статей документ, развивающий  сжатые положения статьи 3, расширяет  гуманитарную защиту во время  гражданских войн. Однако статья 3 остается применимой во всей  полноте для участников Женевских  конвенций и носит обязательный  характер, в особенности для государств, не ратифицировавших Протокол II. Впервые в истории права, относящегося  к внутренним конфликтам, Протокол II кодифицирует запрет нападать  на гражданское население и  применять силу против отдельных  гражданских лиц. Небольшой объем  документа объясняется тем, во  время Дипломатической конференции  1974-1977 годов разработанный Международным  Комитетом Красного Креста проект  Протокола был отвергнут как  неприемлемый. В течение следующих  нескольких дней он был существенно  изменен и представлял собой  более слабый по содержанию  текст, который и был принят  на основе консенсуса. Но даже, потеряв в нормативном содержании, Протокол II выиграл в том, что  касается его приемлемости для  стран “третьего мира”, где  особенно велика вероятность  кризисов.

- Обычное право. Наряду  с довольно скромным по объему  международным договорным (писаным)  правом существуют неписаные  правила обычного права, приобретающие  особое значение для ограничения  насилия во внутренних конфликтах. Как было указано выше, все  содержание статьи 3 сегодня необходимо  рассматривать как часть обычного  права. Кроме того, можно выделить  ряд норм гуманитарного права  для областей, не охватываемых  статьей 3 и лишь частично охватываемых  конкретными положениями Дополнительного  протокола II. В первую очередь,  сюда относятся принципы, которые  ограничивают выбор средств и  методов военных действий. Однако, как чаще всего бывает с  нормами обычного права, нелегко  документально обосновать применение  этих принципов, так как здесь  нужно учитывать и тщательно  изучать действия участвующих  в конфликте сторон.

- Специальные соглашения  между находящимися в конфликте  сторонами. Статья 3 Женевских конвенций  призывает участвующие в гражданской  войне стороны заключать специальные  соглашения о том, чтобы полностью  или частично применять в гражданской  войне положения, применимые для  международных вооруженных конфликтов. Примером такого соглашения может  быть четко выраженное или  подразумеваемое согласие с тем,  что с лицами, участвующими в  военных действиях, будут обращаться  гуманно согласно положениям III Конвенции  (о военнопленных).

Важным аспектом всего  свода норм, касающихся внутренних вооруженных конфликтов, является то, что подавляющая часть этих норм имеет исключительно гуманитарный характер и направленность. Они призваны обеспечить защиту и уважение всех гражданских лиц, которые не принимают  участия в военных действиях  и могут прямо или косвенно пострадать в результате вооруженного насилия, а также - гуманное обращение  с военнопленными (в том числе  с ранеными и больными), которые, хотя и принимали участие в  вооруженном насилии, более не в  состоянии продолжать борьбу. С этой целью в отношении вышеуказанных  лиц запрещаются:

“а) посягательства на жизнь  и физическую неприкосновенность, в  частности, всякие виды убийства, увечья, жестокое обращение, пытки  и истязания;

b) взятие заложников;

с) посягательство на человеческое достоинство, в частности, оскорбительное и унижающее обращение;

d) осуждение и применение  наказания без предварительного  судебного решения, вынесенного  надлежащим образом учрежденным  судом, при наличии судебных  гарантий, признанных необходимыми  цивилизационными нациями” (общая  для всех Женевских конвенций  статья 3).

Так, впервые в истории  международного права оказался зафиксированным  определенный минимум правовых гарантий для участников вооруженных конфликтов, не носящих международного характера.  Оценивая ст. 3 Женевских конвенций, следует заметить, что она страдает существенными недостатками; некоторые весьма важные вопросы решены в ней без достаточной ясности и потому существует широкий простор для их толкования. Термины “уважение” и “защита” в тексте статьи не присутствуют (хотя и подразумеваются), единственное требование - соблюдение гуманного обращения. В п. 2 ст. 3 Конвенций предусмотрено, что “беспристрастная гуманитарная организация, такая, как Международный Комитет Красного Креста, может предложить свои услуги сторонам, находящимся в конфликте”, - весьма умеренная формулировка, которая тем не менее в ряде случаев позволила МККК получить доступ к жертвам внутреннего вооруженного конфликта. Наконец, в предпоследнем абзаце находящиеся в конфликте стороны призываются к тому, чтобы “стараться путем специальных соглашений ввести в действие все или часть остальных положений” Женевских конвенций. Очевидно, что заключение подобных соглашений будет тем более вероятно, чем более конфликт станет приобретать черты международного вооруженного конфликта.

При рассмотрении вопроса, касающегося  текста статьи 3, следует остановиться еще на одном важном моменте. Дело в том, что объем правовых гарантий, предоставляемых ею участникам внутренних вооруженных конфликтов, уже объема прав и гарантий, предоставляемых  участникам международных вооруженных  конфликтов. Не случайно в этой статье говорится, что “находящиеся в конфликте  стороны будут стараться путем  специальных соглашений ввести в  действие все или часть остальных  положений” Женевских конвенций. Необходимость  расширения правовых гарантий для участников внутренних вооруженных конфликтов и населения стран, где они  возникают, совершенно очевидна. Она  диктуется, в частности, тем, что  по объему прав и гарантий, закрепленных в ст. 3 всех Женевских конвенций, статья отстает от норм, зафиксированных  в Международном пакте о гражданских  и политических правах от 19 декабря 1966 года. Так, ст. 4 Пакта предусматривает: “Во время чрезвычайного положения  в государстве, при котором жизнь  нации находится под угрозой  и о наличии которого официально объявляется, участвующие в настоящем  Пакте государства могут принимать  меры в отступлении от своих обязательств по настоящему Пакту только в такой степени, в какой это требуется остротой положения, при условии, что такие меры не являются несовместимыми с их другими обязательствами по международному праву и не влекут за собой дискриминации исключительно на основе расы, цвета кожи, пола, языка, религии или социального происхождения”. Таким образом, в случае “чрезвычайного положения в государстве, при котором жизнь нации находится под угрозой”, т.е. и в ситуации возникающего внутри страны вооруженного конфликта, не носящего международного характера, положения указанной выше статьи при всех условиях будут действовать, и правительства не могут отступить от них под предлогом такого конфликта. Напротив, она прямо рассчитана на применение в случае возникновения ситуации внутреннего вооруженного конфликта.

 Заимствуя идеи Международного пакта о гражданских и политических правах, являющегося основным документом Организации Объединенных Наций, кодифицирующем права человека, Дополнительный протокол II развивает и дополняет положения ст. 3 Женевских конвенций. Ст. 1 Протокола четко указывает на это, а преамбула также ссылается на статью 3, гуманитарные принципы которой “лежат в основе уважения человеческой личности в случае вооруженного конфликта, не носящего международный характер”. В качестве такой же основы в преамбуле называются “международные документы, касающиеся прав человека”, которые “предоставляют основную защиту человеческой личности”. Основную цель Протокола II можно определить как “необходимость обеспечить лучшую защиту жертв” внутренних вооруженных конфликтов. Очевидно, что достижение полного или совершенного регулирования подобных конфликтов невозможно, поэтому преамбула завершается упрощенным вариантом оговорки Мартенса, в котором утверждается, что “в случаях, не предусмотренных действующими правовыми нормами, человеческая личность остается под защитой принципов гуманности и требований общественного сознания”.

Дополнительный протокол II применяется ко всем лицам, затрагиваемым  вооруженным конфликтом немеждународного характера “без какого бы то ни было неблагоприятного различия, основанного  на признаках расы, цвета кожи, пола, языка, религии и вероисповедания, политических или иных убеждений, национального  или социального происхождения, имущественного положения, рождения или  иного статуса, или на каких-либо других подобных критериях”. К сожалению, абсолютно ясно, что такое запрещение дискриминации полностью противоположно той практике, которой придерживаются стороны во многих внутренних конфликтах. В то же время ни одно лицо, принимающее  непосредственное участие в военных  действиях, не может считаться лицом, “затрагиваемым” внутренним вооруженным  конфликтом. Положения Протокола II предназначены для защиты тех лиц, которые не принимают непосредственного участия или прекратили принимать участие в военных действиях. Это положение подтверждено в ст. 13, озаглавленной “Защита гражданского населения”, согласно которому гражданские лица как таковые пользуются защитой, “если и до тех пор, пока они не принимают непосредственного участия в военных действиях”.

Дополнительный протокол II устанавливает ряд правил относительно уголовных наказаний. В статье 6 сформулированы критерии “надлежащего судебного разбирательства”, заимствованные, в свою очередь, из соответствующих соглашений по правам человека. Так, вынесение любого приговора  и приведение в исполнение любого наказания возможно только “на основе приговора, обеспечивающего основные гарантии независимости и беспристрастности”; обвиняемому должны быть предоставлены  “все необходимые права и средства защиты”; а совершенное им действие или упущение должно заведомо являться “уголовным правонарушением по закону во время его совершения”. П. 4 ст. 6 Протокола запрещает выносить смертный приговор беременным женщинам, матерям, имеющим малолетних детей, и лицам, не достигшим 18-летнего возраста в  момент совершения правонарушения. Наконец, пункт 5 обращается к весьма деликатной проблеме, которая может возникнуть вследствие внутреннего вооруженного конфликта, и на которой хочется  особо заострить внимание. Завершение военных действий обычно означает, что вчерашние противники должны вернуться к нормальной совместной жизни, как более или менее  миролюбивые граждане государства, которое до недавнего времени  являлось ареной их насильственных действий. В этом случае важно создать условия, способствующие, насколько это возможно, такому мирному сосуществованию. В  качестве одной из мер для достижения этой цели п. 5 ст. 6 Протокола II содержит призыв к властям, “предоставить  как можно более широкую амнистию лицам, участвовавшим в вооруженном  конфликте, и лицам, лишенным свободы  по причинам, связанным с вооруженным  конфликтом, независимо от того, были ли они интернированы или задержаны”. Примером в этой связи могут служить  принятые российскими властями амнистии лицам, совершившим противоправные деяния в 1991-94 г.г. на Северном Кавказе¹⁰ и в 1994-96 г.г. в Чеченской Республике¹¹.