Учет амортизации нематериальных активов

      Анализ  императивных качеств норм, имеющих  особое значение, указывает на то, что речь идет не о всех императивных нормах, а о их некоторой части, обладающей определенными позитивными качествами, позволяющими исключить применение иностранных норм и обусловливающими собственное их прямое применение.

      В первую очередь это касается тех  императивных норм, которые по своей  юридической природе являются разрешениями в форме обязывания в сферах, где, исходя из публичных интересов, государством введен общий запрет и установлены, в качестве исключения, разрешения в виде обязываний субъектам правовых отношений поступать конкретно-определенным, а не иным способом.

      Другим  случаем действия названных императивных норм являются жесткие локальные запреты в сферах действия общих дозволений, которые обеспечивают соблюдение интересов государства не менее эффективно, чем общие запреты.

      Еще одним критерием императивности норм в соответствии со ст. 1192 ГК РФ является прямое указание на их особые свойства в самой норме.

      Также одним из критериев императивных норм прямого действия является особая значимость охраняемых ими интересов и отношений. 

      2.2 Соотношение института императивных норм, имеющих особое

значение, с «обходом закона»  и оговоркой о публичном порядке 

      Первым, кто обратил внимание именно на соотношение института императивных норм, имеющих особое значение, с «обходом закона» и оговоркой о публичном порядке, был А.Г. Гойхбарг, который писал: «Если законодательство определенной страны содержит в себе, в области своего обязательственного права очень много императивных положений (как, например, швейцарское или еще в гораздо большей степени советское), устранить действие которых отнюдь не зависит от воли сторон, то было бы совершенно нелепым с точки зрения соответственного законодательства допустить устранение их действий, допустить обход внутренних законов посредством обхода нормы частного международного права, посредством заключения соответственных договоров, с нарочитой целью, за пределами соответственной страны, в стране, законодательство которой, отнюдь не защищая интересов экономически слабейшего или вообще определенных социальных интересов... ставит все в зависимость от «добровольных» соглашений сторон»³⁵. Обозначив проблему, А.Г. Гойхбарг вместе с тем не остановился на вопросе соотношения «обхода закона» и императивных норм, имеющих особое значение. Ученый только обращает внимание, что устранение указанных императивных норм в результате соглашения сторон неправомерно и обусловливает применение нормы об «обходе закона». Однако следует особо подчеркнуть, что применение этих императивных норм не заменяет собой нормы об «обходе закона», так сказать, юридический эффект ее действия. Наоборот, устранение императивных норм в результате соответствующего соглашения является основанием для применения нормы об «обходе закона».

      Вопросы соотношения «обхода закона» и императивных норм стали предметом новейших исследований в области международного частного права.

      А.И. Муранов считает, что юридический  эффект, который призван обеспечить «обход закона», в полной мере достигается оговоркой о публичном порядке и императивными нормами, имеющими особое значение³⁶.

      Аналогичную позицию занимает и Ю.Г. Морозова, которая подчеркивает: «Учитывая то, что теория обхода закона возникла в период становления науки международного частного права и являлась вторым общим корректором автономии воли наряду с оговоркой о публичном порядке, принимая во внимание также усиление позиций института норм непосредственного применения, не нуждающегося в дополнительном обеспечителе своего применения, научную критику теории fraude a la loi, признание ее устаревшей, что подтверждается отсутствием данной нормы в новейшем законодательстве о международном частном праве и в международных актах, считаем возможным утверждать, что в настоящий момент функции института обхода закона полностью поглощает институт норм непосредственного применения»³⁷.

      В отношении идентичности функций «обхода закона» и императивных норм, имеющих особое значение (норм непосредственного применения), необходимо отметить следующее.

      В российской правовой системе институт императивных норм установлен ст. 1192 ГК РФ, которой определено, что такие нормы регулируют соответствующие отношения независимо от подлежащего применению права³⁸. Как видно из содержания указанной статьи, она определяет применимость императивных норм ввиду их особых качеств, точнее, особых качеств регулируемых ими отношений, имеющих исключительное значение для обеспечения интересов государства и общества при взаимодействии национальных правовых систем. Статья 1192 ГК РФ не устанавливает, что соглашения, которые направлены на обход таких императивных норм, недействительны. Более того, вопросы соглашений о применимом праве вообще остаются за рамками этой статьи.

      Необходимо  отметить, что, когда в указанной норме говорится о применимости императивных норм независимо от подлежащего применению права в соответствии с правилами раздела VI третьей части Гражданского кодекса РФ, к которым относится и норма о выборе сторонами применимого права к соответствующим правоотношениям, однако названная часть нормы, определенная ст. 1192 ГК РФ, косвенно подтверждает, что могут иметь место и случаи одновременного существования соглашений, дозволяющих обойти императивные нормы прямого действия и самих этих норм. Когда мы приходим к пониманию этого, то объективным следствием такого понимания является решение вопроса о недействительности указанного соглашения. В случае судебного разбирательства по вопросу применения императивных норм, имеющих особое значение, суд не сможет не учесть и существования по этому же вопросу соглашения, дозволяющего применить нормы иной правовой системы. Именно признание указанных соглашений недействительными и является предметом «обхода закона»³⁹.

      Предметом же оговорки о публичном порядке  является исключение применения иностранного права, если его применение противоречит публичному порядку страны суда. При этом целью признания соглашения, указанного в норме об «обходе закона», недействительным не является обеспечение применения lex fory, а только создание условий для применения права в соответствии с применимыми коллизионными нормами. Именно такой подход был закреплен в ст. 1198 модели части 3 ГК РФ. В случае существования соглашения о применимом праве, обладающего признаками недействительности, применение иного соответствующего права без предварительного решения вопроса о недействительности указанного соглашения невозможно. В то же время применение оговорки о публичном порядке не требует решения предварительного вопроса о действительности соглашения о применимом праве в силу правомерности его определения на основании автономии воли сторон либо соответствующей коллизионной нормы. В рамках применения оговорки о публичном порядке не решается вопрос о правомерности выбора применимого права. Главное здесь – исключение применения иностранного права в силу условий, определенных указанной оговоркой⁴⁰.

      Как и в вопросе о соотношении  «обхода закона» и оговорки о публичном порядке, предметом и соответственно функцией первого правового явления являются отношения недействительности соглашений, направленных на обход императивных норм прямого действия, второго – обеспечение приоритета и, как следствие, применение указанных норм, по сравнению с правом, выбранным в соответствии с соглашением сторон. Разница же в вопросах соотношения «обхода закона», оговорки о публичном порядке и императивных норм, имеющих особое значение, - это различие между субъективным основанием признания недействительным соглашения о применимом праве, не требующего в последующем применения оговорки о публичном порядке и императивных норм прямого действия, и объективными основаниями исключения применения иностранного права и непосредственного применения императивных норм прямого действия, не требующих для этого использования нормы об «обходе закона».

      Итак, обобщая изложенное, можно прийти к следующему.

      Первым, кто обратил внимание именно на соотношение института императивных норм, имеющих особое значение, с «обходом закона» и оговоркой о публичном порядке, был еще в начале XX в. А.Г. Гойхбарг. В наше время вопросы соотношения «обхода закона» и императивных норм стали предметом исследований в области международного частного права.

      Юридический эффект, который призван обеспечить «обход закона», в полной мере достигается оговоркой о публичном порядке и императивными нормами, имеющими особое значение.

      В российской правовой системе институт императивных норм установлен ст. 1192 ГК РФ, которой определено, что такие нормы регулируют соответствующие отношения независимо от подлежащего применению права.

Заключение 

      Рассмотрев предложенную тему, можно прийти к следующим выводам.

      Императивные нормы – не новое явление в международном праве. Императивными были запреты пиратства и работорговли, а также некоторые правила ведения войны. Однако ныне императивные нормы образуют целый комплекс, определяющий характер международного права, его цели и принципы, основное содержание. Кроме того, императивные нормы получили официальное признание.

      Императивными называются такие нормы, от которых государства не могут отступать даже по взаимному соглашению, а договор, противоречащий таким нормам, является юридически ничтожным.

      Для российской доктрины международного частного права институт императивных норм, имеющих особое значение (прямого действия), является сравнительно новым правовым явлением. Об этом говорит, с одной стороны, отсутствие до принятия части третьей Гражданского кодекса РФ его нормативного закрепления в российской национальной правовой системе, с другой, различное терминологическое обозначение института.

      Императивные  нормы обеспечиваются особыми средствами. Порождаемые ими правоотношения являются всеобщими, действующими между всеми.

      Различие между императивными материальными нормами международного частного права, имеющими особое значение, и императивными нормами гражданского права обусловлено системной природой лежащих в их основе связей и отношений, которые объективно определяют своеобразие их правового опосредования.

      Прямое действие императивных норм, имеющих особое значение, при регулировании международных частных отношений носит многоаспектный характер, обусловливая необходимость отдельного изучения прежде всего таких аспектов, как:

      - соотношение императивных коллизионных  и материальных норм при регулировании  международных частных отношений;

      - соотношение императивных норм  прямого действия, принадлежащих к различным национальным правовым системам;

      - соотношение специальных материальных  норм, призванных регулировать международные частные отношения, и коллизионных норм.

      Анализ  императивных качеств норм, имеющих  особое значение, указывает на то, что речь идет не о всех императивных нормах, а о их некоторой части, обладающей определенными позитивными качествами, позволяющими исключить применение иностранных норм и обусловливающими собственное их прямое применение.

      В первую очередь это касается тех  императивных норм, которые по своей  юридической природе являются разрешениями в форме обязывания в сферах, где, исходя из публичных интересов, государством введен общий запрет и установлены, в качестве исключения, разрешения в виде обязываний субъектам правовых отношений поступать конкретно-определенным, а не иным способом.

      Другим  случаем действия названных императивных норм являются жесткие локальные запреты в сферах действия общих дозволений, которые обеспечивают соблюдение интересов государства не менее эффективно, чем общие запреты.

      Еще одним критерием императивности норм в соответствии со ст. 1192 ГК РФ является прямое указание на их особые свойства в самой норме.

      Также одним из критериев императивных норм прямого действия является особая значимость охраняемых ими интересов и отношений.

      Первым, кто обратил внимание именно на соотношение института императивных норм, имеющих особое значение, с «обходом закона» и оговоркой о публичном порядке, был еще в начале XX в. А.Г. Гойхбарг.

      В наше время вопросы соотношения «обхода закона» и императивных норм стали предметом исследований в области международного частного права. 

Список  использованных источников 

I Нормативно-правовые акты

1. Устав Организации Объединенных Наций. Принят в г. Сан-Франциско 26 июня 1945 г. // Действующее международное право: В 3 т. – М.: Московский независимый институт международного права, 1996. – Т. 1. – С. 7-33.
2. Венская конвенция о праве международных договоров. Заключена в Вене 23 мая 1969 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. – 1986. – № 37. – Ст. 772.
3. Решение Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации «МКАС частично удовлетворил требования о взыскании задолженности, вызванной непоставкой товара, и отказал во взыскании процентов годовых и в возмещении упущенной выгоды в связи с необоснованностью этих требований» от 17 марта 1999 г. по делу № 272/1997 // Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 1999-2000 гг. / сост. М. Г. Розенберг. – М.: Статут, 2002. – С. 46-50.
4. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. // Российская газета. – 2009. – 21 января.
5. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26 ноября 2001 г. № 146-ФЗ (ред. от 30 июня 2008 г.) // Собрание законодательства РФ. – 2001. – № 49. – Ст. 4552.
6. Федеральный закон «О военно-техническом сотрудничестве Российской Федерации с иностранными государствами» от 19 июля 1998 г. № 114-ФЗ (ред. от 7 мая 2009 г.) // Собрание законодательства РФ. – 1998. – № 30. – Ст. 3610.
7. Федеральный закон «Об экспортном контроле» от 18 июля 1999 г. № 183-ФЗ (ред. от 7 мая 2009 г.) // Собрание законодательства РФ. – 1999. – № 30. – Ст. 3774.
8. Федеральный закон «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности» от 8 декабря 2003 г. № 164-ФЗ (ред. от 2 февраля 2006 г.) // Собрание законодательства РФ. – 2003. – № 50. – Ст. 4850.
9. Указ Президента РФ «Вопросы военно-технического сотрудничества Российской Федерации с иностранными государствами» от 10 сентября 2005 г. № 1062 (ред. от 7 декабря 2009 г.) // Собрание законодательства РФ. – 2005. – № 38. – Ст. 3800.