Зарубежная историография Славной революции 1688-1689 гг

     Грин  Дж.Р. вообще говорит о том, что  «никогда церковь не была так сильна и так популярна в Англии, как  в эпоху революции, и примирение с ней нонконформистов удвоило бы ее силу»¹⁴. Он также пишет о том, что своей политикой в отношении церкви и религиозных вопросов, Яков II создал широкую оппозицию, которая впоследствии и привела к свержению его власти. «Пэры, провинциальное дворянство, епископы, духовенство, даже адвокаты, торговцы, фермеры – все, одним словом, были против него»¹⁵. Говоря о том, можно ли было, избежать революции или нет, Грин Дж.Р. пишет «действительно, восстание было неизбежным и его успех и его поражение было одинаково роковым для Англии, если бы Вильгельм, отказался стать во главе его»¹⁶. Можно сделать вывод о тмо, что причинами революции был широкий спектр проблем, который Стюарты не смогли решить, а некоторые из них сами же и спровоцировали. Таким образом, либеральные историки подчеркивали политические, а не экономические предпосылки революции.

     Наиболее  интересной, на мой взгляд, показалась работа и идеи, изложенные в труде Бокля Г. Он считал, что «общественное развитие, как и в физическом мире, происходит по строгим законам, он отводил главное значение географическому фактору и особо выделял влияние климата, пищи, почвы и общего вида природы»¹⁷. Поэтому, говоря о результатах революции 1688г., он пишет: «чувство меры в мышлении, дух обоюдных уступок и соглашения, готовность выслушать всякий полезный совет, - вот та почва, на которой выросла английская конституция и на которой, каковы бы не были перемены, каких потребует дух времени, она будет продолжать свой рост»¹⁸. В его работе явно прослеживается культурно-исторический подход.

     Одной из общих черт среди либеральных историков является то, что они главенствующую роль в свершении революции отдавали английскому народу, они воспевают его в своих работах. Например, Бокль Г. пишет: «эти подлые твари старались задушить общественное мнение и навсегда погубить храбрый и мужественный народ»¹⁹. Народ же воспевает и Гардинер С. « «строгий ум пуританина. Широкий взгляд и художественное чутье церковника сделались элементами народной жизни и, когда борьба между ними затихла, принесли еще более обильные плоды добра»²⁰

     Очень важное место в работах всех историков  отводится вопросу о «завоеваниях»  Славной революции 1688-1689гг. Мнения у историков по данному вопросу так же разнятся. Например, Гардинер С., на мой взгляд, слишком переоценивает последствия революции. Он пишет в своей работе: «решающий голос во всех политических затруднениях принадлежал теперь не власти исполнительной, а самой нации в лице ее представителей в Парламенте, особенно же в палате общин»²¹. С мнением, что решающее значение стала играть палата общин, не согласен Грин Дж.Р.: «как бы не была решительна воля палаты общин, она не имела средств прямым путем влиять на ведение общественных дел»²². Он имеет ввиду то, что все министры служили королю и назначались лично им, поэтому важнейшие вопросы государства решались королем и его министрами. Хотя Грин Дж.Р. все-таки соглашается с тем, что король теперь становился зависимым от воли парламента: «английский монарх в настоящее время является настолько же зависимым от парламентского акта, как любой сборщик податей в его королевстве»²³. Еще очень важный вывод, который делает Грин Дж.Р. о том, что «восстановлена была не одна только старая монархия Англии, с ней вместе была восстановлена и старая конституция»²⁴.

     Маколей Т., так же как и Гардинер С., очень высокого мнения о «завоеваниях» революции, в особенности о Билле о правах: «Декларация Права, хотя и не узаконила ничего нового, заключала в себе зародыш закона, который дал религиозную свободу диссидентам, закона, который обеспечил независимость судей, закона, который сократил срок парламентов, закона, который поставил свободу печати под покровительство присяжных, закона, который избавил католиков от политических стеснений, который преобразовал представительскую систему»²⁵. В отличие от Маколея  Т.,    Грин Дж.Р.  оценивает Билль о правах не так высоко: «было признано право народа через посредство его представителей назначать короля, изменять порядок престолонаследия и отдавать корону, кому он хочет»²⁶. На мой взгляд, такая оценка такого важного в истории Англии, да и всей Европы, документа, является слишком узкой и не выражает суть и последствия принятия Билля о правах, поэтому, на мой взгляд,  интерпретация этого документа Маколеем Т. является наиболее взвешенной и полной. Высокая оценка данного законодательногоакта является характерной чертой либеральной историографии. Все историки данного направления трактуют политическое развитие страны, как «триумфальное развитие конституционализма»²⁷.

      Сопоставляя две английские революции, Великую  английскую революция середины XVII в. и Славную революцию 1688-1689 гг., «Маколей во всех смыслах отдавал пальму первенства последней»²⁸.  Маколей превозносит Славную революцию: «величайшая похвала, какую можно произнести о революции 1688г., заключается в том, что это была наша последняя революция»²⁹. Он говорит об «охранительном характере» революции: «оттого что у нас была охранительная революция в XVII в., у нас не было разрушительной революции в XIX в. Оттого, что у нас была свобода посреди общего рабства, у нас теперь порядок посреди общей анархии»³⁰.

Бокль Г. так пишет о революции 1688 г.: «основной идеей революции 1688г. мы должны считать возвышение государства над церковью, точно так же как основной идеей революции 1642 г. было возвышение палаты общин над короной»³¹. Хотя, например, Грин Дж.Р. указывает на иные последствия Славной революции: «с внешней стороны Революция 1688г. просто передала верховную власть в Англии из рук Якова в руки Вильгельма и Марии, на самом же деле, она дала решительный толчок делу великого конституционального переворота, передававшего верховную власть из рук короля Палате Общин»³².

       В отличие от Маколея Т., Грина Дж.Р. и Бокля Г., Гардинер С. «придавал революции середины XVII в неизмеримо большее значение, чем Славной революции 1688г.»³³. Таким образом, историки либерально-вигского направления, за исключением Гардинера С.,  возвеличивали Славную революцию 1688-1689 гг. по сравнению с Английской революцией середины XVII в.

     В итоге мы  можем выделить ряд  характерных черт общих для либерально-вигской историографии:

• Историки главную вину за революцию возлагают на династию Стюартов, а именно ее последних представителей;
• При выделении причин революции они отдавали приоритет не экономическим, а политическим причинам;
• Говоря о причинах революции, ученые отводят большую роль религиозному фактору.
• Историки называют «творцом революции» английский народ;
• Представители либерального направления при сравнении двух революций XVII в.: Славной революции 1688-1689гг. и Английской революции середины XVII в., первой придают большее значение, чем последней;
• Политическое развитие страны шло по пути постепенного развития конституционализма;
• Рубежным моментом в истории Англии, по мнению историков либерального направления, было принятие Билля о правах, который передал верховную власть в стране в руки парламента.

Глава 2. Славная революция  в трудах либеральных  историков первой половины XX в.

      Английская  историография первой половины XX в. складывалась под воздействием трагических событий первой мировой войны. Некоторые английские историки принимали непосредственное участие в военных действиях, другие, например, Дж. Тревельян, Р. Сетон-Уотсон, «в годы войны сотрудничали с военной разведкой и консультировали правительство»³⁴. Таким образом, война наложила определенный отпечаток на образ мыслей и позицию историков по тем или иным вопросам истории своей страны.

      Наиболее  значимыми направлениями в английской историографии этого времени оставались консервативное и либеральное. «Вместе с тем последнее ослабевало, его главные идеи подвергались острой и обоснованной критике, как справа, так и слева»³⁵, да и сами либеральные историки первой половины XX в. склонны к пересмотру многих идей либерально-вигской историографии.

      В данной главе мы попытаемся выделить особенности взглядов историков  либерального направления первой половины XX в. по сравнению с взглядами представителей либерально-вигской историографии XIX в., узнаем, что нового они привнесли в изучение Славной революции 1688-1689гг., каким видели ее значение для истории Англии  и выделим общие черты характерные для либеральных историков первой половины XX в.

   Изучением Славной революции 1688-1689 гг. в рамках либерального направления первой половины XX в. занимались такие английские историки, как Тревельян Дж. и Кларк Дж., их взгляды мы и рассмотрим в данной главе.

     Свой  вклад в изучение эпохи Реставрации  внес выдающийся английский историк  Тревельян Дж. М. В своей работе «Социальная история Англии» он демонстрирует иной взгляд на Реставрацию Стюартов. В отличие от Маколея Т. Тревельян Дж. не возлагает всю ответственность за революцию 1688-1689гг. на династию Стюартов. Он пытается их даже оправдать, он приводит ряд социальных факторов, которые воздействовали на короля и придворных: «сам король и молодое поколение аристократии были деморализованы целым рядом факторов: перерывом в их образовании, разрушением семейной жизни, всей низостью оборотной стороны революции и контрреволюции, жертвами которой они являлись»³⁶. Также он говорит о том, что после Кромвеля в Англии существовало множество религиозных учений, которые «оставили в наследство восстановленным Стюартом остров с сотней религий»³⁷. Таким образом, можно заметить, что историк пытается снять вину за революцию с последних Стюартов. Тревельян Дж. вообще очень высоко оценивает деятельность королей в сфере науки: «Карл II и его придворные за их покровительство науке заслуживают всяческой похвалы».³⁸

     Другую  характеристику Якову II дает Кларк Дж.: «он был храбрым мужчиной, но он был сыном Карла I и в первую очередь он заботился о собственной безопасности и безопасности его жены и сына»³⁹.

     Также отличительной чертой от либерально-вигской  историографии является то, что Тревельян  Дж. не считает политику последних  Стюартов непродуманной и бездарной, он не придерживается мнения, что именно Стюарты виновны в свершении революции. В отличие от Грина Дж.Р., который характеризует Якова II, как «тупого и узколобого человека, характер которого был упорный»⁴⁰, Тревельян Дж. делает другое заключение, что короли (в том числе и Яков II) могли лавировать между интересами различных групп населения, в особенности «высших» слоев: «поэтому нет оснований говорить, что английская политика за период от Карла II до Анны пренебрегает торговыми или государственными интересами, что существовало предубеждение в пользу земледелия или что обращалось чрезмерно большое внимание на мнение большинства землевладельцев»⁴¹. Иную точку зрения высказывает Кларк Дж. Он уже не так высоко оценивает деятельность последних Стюартов. Он не стремится сделать из них «жертв». Большее предпочтение он отдает Карлу II по сравнению с его приемником: «изменения, последовавшие после ненадежного мира, который установился в последние годы царствования Карла II, ускорили приближение катастрофы, так как Карл был умным человеком, который умеет достичь компромисса, по сравнению с его приемником, который был самовольным и бескомпромиссным человеком»⁴². Как мы можем видеть, оценка Якова у Кларка Дж. сильно отличается от приведенной Тревельяном Дж.

     Интересным  в концепции Тревельяна Дж. является то, что при рассмотрении религиозного фактора, историк не возлагает вину за религиозное преследование на Стюартов, и не выделяет эту причину, как наиболее важную в складывании предпосылок Славной революции. «После 1660г. в течение жизни одного поколения пуритан часто жестоко преследовали, но больше по причинам политическим и социальным, чем по чисто религиозным».⁴³ Историк отходит от идеи, которая звучала в работах историков либерально-вигского направления, что именно последние Стюарты были виновны в преследовании протестантов и проповедовали веротерпимость в отношении католиков. Он возлагает вину за это на политические партии – «тори» и «виги»: «тори, значительно более многочисленные, стремились искоренить религиозное сектантство и сделать англиканскую церковь единственное во всей стране. Но виги – проповедовали новую доктрину веротерпимости. По крайней мере, по отношению ко всем протестантам»⁴⁴.

     Оценивая  декларацию о веротерпимости, Кларк  Дж. повторяет идеи представителей либерально-вигского направления, что идея веротерпимости не была популярна в английском обществе. Так же интересный вывод делает о том, что «Яков II, издав декларацию о веротерпимости, поставил себя в такое положение, когда отступление от своих идей было бы унизительным, а отстаивание своих взглядов могло бы привести к революции»⁴⁵. Так как Яков не отличался способностями к дипломатии, то это и приблизило его к катастрофе.

     Тревельян Дж., оценивая кодекс Кларендона, делает очень интересный вывод, что «целью кодекса Кларендона было предотвратить возрождение партии «круглоголовых» и отомстить за несправедливость, которую пришлось претерпеть сторонникам англиканской церкви и «кавалерам». Но преследования не носили религиозный характер, это не было искоренением ереси»⁴⁶. Говоря о религиозных предпосылках Славной революции,  Кларк Дж. придерживается другого, по сравнению с Тревельяном Дж., мнения, хотя он и не выделяет эту причину как первостепенную «Яков считал, что между либеральными представителями англиканской церкви и лояльными католиками существует очень много общего, что протестанты-нонконформисты были их общими врагами»⁴⁷. Король проводил непопулярную в обществе религиозную политику. Он насаждал католичество, на гражданской и военной службе смещал с постов представителей англиканской церкви, ставя взамен им католиков. Причем «новые люди имели гораздо меньше опыта и не заботились об общественном мнении»⁴⁸. Постепенно Яков своей политикой все больше раздражал общество и увеличивал оппозицию. Хотя Кларк Дж. не так идеализирует английский народ, по сравнению с Тревельяном Дж. Он говорит о том, что лидеров оппозиции в Англии не было: «революционный элемент не имел возможностей усилить волнения в Лондоне и восстать против руководящего класса, а те, кто мог, то были уже в изгнании»⁴⁹. Он не придает решающее значение в свершении Славной революции английскому народу.