Внутренняя политика правительства Николая I

 В области образования  были приняты и другие положительные  меры. Развитие промышленности, торговли, сельского хозяйства требовало  людей, обладавших специальными  знаниями. Правительство нуждалось в образованных кадрах для аппарата управления, специалистах в различных отраслях народного хозяйства. В связи с этим учреждается ряд специальных учебных заведений. В 1828 г. был открыт Технологический институт, в 1830 г. — Архитектурное училище, а в 1832 г. — Училище гражданских инженеров (в 1842 г. оба эти училища были объединены в Строительное училище). В 1835 г. в Москве был основан Межевой институт. В том же году по инициативе М. М. Сперанского было учреждено Императорское училище правоведения, превратившееся в высшее юридическое учебное заведение, из которого впоследствии вышли многие знаменитые русские юристы. В 1842 г. в Белоруссии было создано Горы-горецкое земледельческое училище, преобразованное в 1848 г. в Земледельческий институт. В университетах расширяются или вновь создаются медицинские факультеты, готовившие кадры главным образом для нужд военных госпиталей. В Петербурге был возобновлен Главный педагогический институт для подготовки преподавателей средних учебных заведений. Расширялось военное образование: была учреждена Военно-морская академия в Петербурге, открыты новые кадетские корпуса.⁶¹  

   Особое внимание правительство обратило на печать. 10 июня 1826 г. утвержден "Устав о цензуре" с такими жесткими правилами, что современники назвали его "чугунным". Еще в 1824г. по поручению тогдашнего министра народного просвещения А. С. Шишкова проект этого устава был разработан его помощником М. Л. Магницким, но в то время его не решились ввести в действие.

Учреждался Главный цензурный  комитет, входивший в структуру Министерства народного просвещения. Он координировал деятельность цензурных комитетов, учрежденных в Петербурге, Москве, Вильно и Дерпте. На цензуру возлагалась обязанность следить не только за политическим направлением печати, но даже за литературными вкусами.  

Наибольшее беспокойство правительства вызывали периодическая печать и массовая литература. Журналистика при Николае I переживала нелегкие времена. Каждый новый журнал мог быть основан только с личного разрешения императора, а издатель его должен был представить подробную программу содержания и направления журнала 

Николай I усмотрел в статьях  и критических рецензиях этих журналов пропаганду революционных и конституционных идей и нападки на произведения, проповедовавшие "официальную народность".

В 1837 г. была установлена  параллельная цензура, т. е. проверка произведений, уже прошедших цензуру. Теперь взысканиям стали подвергать и цензоров за "недосмотр". Их сажали за это на гауптвахту, отрешали от должности, в крайних случаях им грозила ссылка.

И все же, несмотря на цензурные  строгости, в 30—40-е годы были опубликованы "Ревизор" и "Мертвые души" Н. В. Гоголя, повести А. И. Герцена "Доктор Крупов" и "Кто виноват?", его философские трактаты материалистического содержания, критические статьи В. Г. Белинского.   

1848—1855 гг. ознаменованы  дальнейшим усилением реакционного  политического курса самодержавия. Оно проявилось в первую очередь в ужесточении надзора за печатью и просвещением. С целью более эффективной борьбы с передовой печатью 27 февраля 1848 г. был создан "временный" секретный комитет под председательством А. С. Меншикова для проведения ревизии цензурного ведомства. На основании выработанных им рекомендаций 2 апреля 1848 г. был учрежден постоянный "Комитет для высшего надзора за духом и направлением печатаемых в России произведений" под председательством военного историка Д. П. Бутурлина, по имени которого Комитет получил название бутурлинского. Этот Комитет рассматривал уже прошедшие предварительную цензуру вышедшие в свет издания.⁶²

Были приняты меры для  прекращения связей с Западной Европой. Иностранцам был запрещен въезд в Россию, а русским — выезд за границу. Находившиеся за границей русские подданные должны были возвратиться в Россию под страхом лишения российского подданства и конфискации имений. Начальству предоставлялось право без объяснения причин и принятия жалоб увольнять подчиненных им чиновников, признанных неблагонадежными.⁶³

Суровым ограничениям подверглось  высшее образование. Были ликвидированы остатки университетской автономии, резко сокращён прием студентов в университеты, повышена плата за обучение, усиливался надзор за студентами и профессорами. Все лекции и программы проходили строгую проверку. Деканам вменялось в обязанность проверять у студентов записи читаемых профессорами лекций. Из университетских программ были изъяты курсы политэкономии, философии и зарубежного права. В мае 1848 г. последовало распоряжение об ограничении числа студентов в университетах (не более 300 студентов на каждый университет).⁶⁴   

 Однако все эти реакционные  меры не могли подавить распространения оппозиционных и демократических идей, которые особенно заявили о себе во время Крымской войны. Война явилась серьезным испытанием для николаевской политической системы, ее военной мощи, крепостной экономики. Система не выдержала этого испытания, что стало ясно уже в ходе войны даже такому видному идеологу "официальной народности" как историку М. П. Погодину, о чем он открыто заявил в своих "Историко-политических записках и письмах в продолжении Крымской войны".⁶⁵

Социальная политика. Крестьянский вопрос

В социальной политике самодержавие преследовало цель укрепления позиций дворянства — главной своей опоры, но вместе с тем делало и уступки нарождающейся буржуазии, преимущественно в экономической сфере.    

 Процесс обеднения дворянства  в связи с ростом дробления  дворянских имений, задолженности  в Опекунском совете и в  других кредитных учреждениях грозил этому "первенствующему сословию в империи" утратой своих прежних позиций, что в конечном счете подрывало социальную базу самодержавия. Был принят ряд мер для улучшения материального положения дворянства: обедневшие дворяне наделялись землями из государственного земельного фонда, им выдавались на льготных условиях денежные ссуды на хозяйственные нужды, дети дворян бесплатно принимались в специальные дворянские военные и гражданские учебные заведения, дворянам давались преимущества при чинопроизводстве.

С целью сохранения крупных помещичьих имений от раздробления в 1845 г. был издан закон о "майоратах". Суть его заключалась в том, что владельцам имений свыше 1000 душ разрешалось объявлять их "заповедными". Они целиком передавались по наследству старшему сыну в семье, а не дробились между другими наследниками. Закон носил рекомендательный характер, поэтому им воспользовались лишь немногие из крупных помещиков: к моменту отмены крепостного права существовало всего 17 майоратов.⁶⁶

После издания в 1722 г. петровской Табели о рангах, позволявшей получить дворянское достоинство путем выслуги по достижении определенного ранга (чина), удельный вес такого дворянства по отношению к родовитому составил к 1825 г. 52%. Поэтому еще Комитет 6 декабря 1826 г. предлагал предоставлять дворянское достоинство не за выслугу, а царским пожалованием за особые заслуги. Однако решиться на эту меру правительство не могло, ибо она привела бы к превращению дворянства в замкнутую касту, причем независимую от власти.

Был избран путь ограничения числа  лиц, получавших статус дворянина через  выслугу. В 1845 г. был издан указ о  новом порядке приобретения дворянства. Если раньше личное дворянство приобреталось с 12-го ранга, а потомственное — с 8-го, то по закону 1845 г. личное дворянство предоставлялось по достижении 9-го ранга, а потомственное — 5-го.⁶⁷

Была принята еще одна мера с  целью ограждения дворянского сословия от притока в него представителей из других сословных групп (купечества, духовенства, разночинцев). 10 февраля 1832 г. был издан Манифест о почетном гражданстве двух категорий —  потомственном и личном. Первое присваивалось  по рождению детям личных дворян и церковнослужителей, имевших образовательный ценз, ученым и художникам, имевшим ученые степени и звания, а также по особому ходатайству купцам первой гильдии, если они пребывали в ней не менее 20 лет либо получили чин или орден. Во вторую категорию включались дети церковнослужителей, не имевших образовательного ценза, и лица, окончившие университеты или другие высшие учебные заведения, а также получившие по службе чины, еще не дававшие права на личное или потомственное дворянство. Почетное гражданство давало ряд привилегий: освобождение от подушной подати, рекрутства и телесных наказаний.⁶⁸    

 Правительство стремилось все  служебные посты в местных  и центральных органах власти  отдавать исключительно дворянам. Были также предприняты меры по повышению роли и авторитета дворянских корпоративных органов — уездных и губернских дворянских депутатских собраний (введенных Екатериной II в 1785 г.). Однако ставка делалась на среднепоместное и крупно-поместное дворянство. "Положением о дворянских обществах" 6 декабря 1831 г. был повышен имущественный ценз для участия в дворянских собраниях. Отныне правом голоса могли пользоваться только потомственные дворяне мужского пола, не моложе 21 года, имевшие в данной губернии не менее 100 душ крестьян и 3 тыс. десятин земли, а также получившие чин на военной или гражданской службе. Они составляли не более 20% лиц дворянского сословия. Мелкопоместные дворяне участвовали в выборах через уполномоченных: сначала они "складывались" в группы, составлявшие в совокупности полный имущественный ценз, и каждая группа избирала своего уполномоченного депутата на дворянский уездный съезд. Уездные и губернские депутатские дворянские собрания созывались один раз в три года: уездное выбирало уездного предводителя (председателя собрания) и одного депутата в губернское собрание, а губернское — губернского предводителя.⁶⁹

Ранее дворянские депутатские собрания занимались вопросами ведения родословных книг, выдачей дворянам грамот и свидетельств о внесении их родов в губернские родословные книги, наложением опеки на имения за неуплату долгов, "злоупотребление помещичьей властью" над крестьянами, а также в случае малолетства владельцев. По "Положению" 1831 г. дворянские губернские собрания получали право делать "представления" (т. е. направлять ходатайства) правительству как о своих дворянских нуждах, так и по вопросам местного управления.⁷⁰

Вместе с тем дворянским корпоративным  органам управления самодержавие стремилось придать чиновничье-бюрократический  характер, тесно связанный с местной  правительственной администрацией. Сама служба в дворянских собраниях стала приравниваться к государственной. Кроме того, в их деятельности не допускалось никакого политического элемента. Дворянские уездные и губернские собрания были поставлены под еще более бдительный контроль со стороны губернских и уездных властей: по сути дела они превратились в своеобразный придаток к местному бюрократическому аппарату, а губернские предводители дворянства — в помощников губернаторов.⁷¹     

 В правительственной политике  второй четверти XIX в. одним из  острейших был крестьянский вопрос. Само крестьянство постоянно  "напоминало" о себе возраставшими  с каждым десятилетием бунтами.  По данным материалов центральных архивов, за 1826—1835 гг. было зарегистрировано 342 крестьянских волнения, за 1836—1845 гг. — 433, а за 1846—1855 гг. — 572. Уже в первый год царствования Николая I произошло 179 крестьянских волнений, из которых 54 были усмирены с помощью воинских команд. 12 мая 1826 г., в связи с многочисленными крестьянскими волнениями, сопровождавшимися упорными слухами о близкой "воле", был обнародован царский манифест, грозивший карами за распространение этих слухов и неповиновение.⁷²

Николай I в принципе отрицательно относился к крепостному праву, видел его неприглядные стороны  и считал социально опасным. Понимая необходимость отмены крепостного права, он тем не менее указывал на несвоевременность проведения этой меры в данный момент.⁷³ Опасность он видел в том, что упразднение власти помещиков над крестьянами неизбежно затронет и самодержавие, опиравшееся на эту власть. ⁷⁴ Правительство также опасалось, что отмена крепостного права не пройдет мирно и неизбежно будет сопровождаться народными волнениями. Поэтому проводимые меры в крестьянском вопросе носили паллиативный характер: они были направлены на отмену наиболее одиозных и вопиющих сторон крепостничества и преследовали цель снять остроту социальных отношений в деревне.⁷⁵    

 В царствование Николая I было издано в общей сложности  более 100 законодательных актов  по крестьянскому вопросу. Был  издан ряд законов, направленных  против обезземеливания крестьян. Так, по указу 1827 г. помещикам запрещалось продавать крестьян без земли или одну землю без крестьян. Изданный в том же году указ запрещал отдавать крепостных крестьян на заводы. Указ 2 мая 1833 г. запрещал продавать крепостных с публичного торга, а также переводить крестьян в дворовые, отбирая у них наделы. В 1841 г. было запрещено дворянам, не имевшим имений, покупать крестьян без земли.⁷⁶

В число мер, направленных на некоторое  смягчение крепостного права, входили: указ 1828г., ограничивавший право помещиков ссылать крестьян в Сибирь по своему усмотрению, предоставление указом 12 июня 1844 г. помещикам права отпускать дворовых на волю по обоюдному с ними договору, указ 1853 г. запрещал сдавать в аренду помещичьи населенные имения недворянам. Все эти куцые указы в виду их необязательности для помещиков оставались мертвой буквой или находили весьма ограниченное применение.

Предпринимались и попытки более общего подхода к решению проблемы крепостного права, для чего создавались специальные секретные комитеты. Всего в царствование Николая I было образовано 9 таких комитетов.⁷⁷

Определённое значение к подходу  решения крестьянского вопроса  имели два — комитеты 1835 и 1839 гг. "Секретный комитет для изыскания  средств к улучшению состояния крестьян разных званий" 1835 г. поставил перед собой широкую, но весьма осторожно сформулированную задачу — постепенного перевода крестьян от состояния крепостного до состояния свободного. Было намечено три этапа этого процесса: на первом предполагалось ограничить работу крестьян на помещика тремя днями в неделю; на втором этапе крестьяне оставались "крепкими земле", но их повинности четко регламентировались законом; на третьем этапе крестьяне получали право свободного перехода от одного владельца к другому, надельная земля продолжала считаться собственностью помещика, но крестьяне могли арендовать ее по договоренности с ним на определенных условиях. Какого-либо срока завершения этого безземельного освобождения крестьян комитет не устанавливал. Однако даже это предложение не вышло за рамки его обсуждения.⁷⁸