Вальтер Скотт

национальный  состав, социальные отношения, культурные традиции, В  то  время

как одни прославляли  пресловутую английскую конституцию,  другие  подвергали

критике самые  принципы, на которых был построен общественный  строй  Англии,

третьи защищали права малых национальностей, в  течение веков  боровшихся  за

свое  существование  и  погибавших  под  бременем  английского  военного   и

экономического  завоевания.  Все  эти  проблемы,  приобретавшие  для  Англия

жизненное значение, отразились на романах Вальтера Скотта и определили общее

направление его  мысли.

     Творчество  Скотта  тесно  связано  с   Шотландией.  "Песни  шотландской

границы", поэмы, романы из современной жизни, исторические романы повествуют

о судьбах и  бедах  его  родной  страны,  даже  если  действие  происходит  в

средневековой Франции или Византии, -  как,  например,  в  романах  "Квентин

Дорвард" или "Граф Роберт Парижский".

     С  незапамятных времен в северном  углу Англии происходили войны  -  между

кельтами, постепенно  оттесненными  в  горные  области  Шотландии  и  потому

получившими   название   горцев,   и   различными   германскими   племенами,

завоевывавшими  остров  в  течение   многих   столетий.   С   возникновением

Шотландского  королевства борьба приняла более систематический, но  не  менее

жестокий характер. Война с Англией осложнялась  непрекращавшейся войной между

Верхней, то есть горной, Шотландией,  населенной  кельтскими  или  гэльскими

племенами, тоже враждовавшими между собою, и  Нижней,  равнинной  Шотландией,

населенной  англосаксами.

     В  войне  между  Шотландией  и  Англией  перевес  был   явно  на  стороне

англичан, и  лишь благодаря особым географическим условиям и  героизму  своих

жителей Шотландии  удавалось сохранять  политическую  независимость.  В  1707

году был  наконец заключен договор, согласно которому Шотландия и Англия были

объединены  в одно  Соединенное  королевство  Великобритании.  Конечно,  и  в

экономическом и в политическом отношениях этот союз был полезен одной только

Англии  и  весьма  напоминал  завоевание.  Старинная   ненависть   все   еще

сохранялась, поддерживаемая различиями в языке,  обычаях  и  государственных

учреждениях.

     В  течение всего XVIII века  Шотландия   оставалась  пороховым  погребом,

готовым взорваться от малейшей искры. Часто происходили  восстания  местного

значения, а  в 1745 году  началась  настоящая  гражданская  война,  вызванная

авантюрой претендента  на английский престол Карла Эдуарда  Стюарта. Повстанцы

были разбиты, и Шотландия с  тех  пор  уже  не  пыталась  выйти  из  состава

королевства Великобритании.

     Во  второй половине XVIII века перестраивалась  внутренняя, экономическая

и    политическая    жизнь    Шотландии.    Патриархально-родовой     строй,

господствовавший  в горной части страны вплоть до 1745 года, стал распадаться

под натиском  нового,  капиталистического  хозяйства.  Происходило  массовое

обезземеление крестьян, которых помещики с невероятной  жестокостью сгоняли с

земли, чтобы  эксплуатировать ее  более  выгодным  способом.  Они  превращали

пахотные поля в пастбища для  овец,  так  как  овцеводство  приносило  более

крупные доходы. "В XVIII столетии, - пишет Маркс, - гэлам, которых сгоняли с

земли, воспрещалась в то же время эмиграция, так как  хотели насильно загнать

их в Глазго и другие фабричные города". {К. Маркс и Ф.  Энгельс.  Сочинения,

т. XVII, стр. 798.} Вместе с тем постоянно  происходили  восстания,  которые

приходилось усмирять военной  силой.  Правительство  пыталось  унифицировать

административную,  финансовую  и  судебную  системы  и  уничтожить  то,  что

шотландцы считали  своей  неотъемлемой  национальной  привилегией,  -  отсюда

недовольство, охватывавшее широкие круги общества,  и  полемика,  в  которой

преобладал  мотив национальной шотландской  особности. Ко  всем  этим  распрям

примешивались  разногласия  вероисповедные,  часто  вызывавшие  фанатическое

сопротивление со стороны шотландцев всему, что  исходило из Англии. Не только

шотландская граница,  воспетая  во  многих  песнях  и  балладах,  но  и  вся

территория Шотландии была обильно полита кровью патриотов.  История  страны,

полная трагических  и героических событий, - неисчерпаемый  источник  сюжетов

для такого знатока  местной старины, каким был Вальтер  Скотт.

     Внимательно  наблюдая жизнь современной Шотландии,  постоянно  разъезжая

по стране и  общаясь со всеми  слоями  народа,  Скотт  тяжело  переживал  его

бедствия. Он понимал, что  разорение  крестьянства,  гибель  старого  уклада

жизни, всей старой, патриархальной Шотландии являются результатом  внедрения

в страну новой, буржуазной экономики. Нисколько  не  идеализируя  феодальные

порядки, -  это  можно  заключить  из  многих  его  романов  и  хотя  бы  из

предисловия к "Айвенго", - он видел необходимость  дальнейшего  общественного

развития, однако понимал его  весьма  ограниченно.  Скотт  пытался  сочетать

старые, патриархальные традиции с новыми экономическими условиями  и полагал,

что такое сочетание  поможет безболезненной эволюции  к  более  благополучным

формам общественной жизни.

     Вместе  с тем Скотт был убежден,  что для дальнейшего развития  страны оба

народа должны прекратить  вражду  и  установить  дружественные  отношения  и

сотрудничество. С такой точки зрения Скотт рассматривал и политическую  унию

1707 года, в которой  он хотел видеть союз двух  независимых королевств и двух

братских народов, утвержденный на равноправии и самоопределении. Как  только

нарушается  равноправие, нарушается  и  союз,  а  вместе  с тем и единство

государства,  и  начинаются  раздоры  и  братоубийственные  войны.  Мечта  о

равноправии населяющих остров национальностей заставляла Скотта видеть залог

счастливого сотрудничества и взаимопонимания даже в союзе  между  Англией  и

Ирландией, явившемся  очередным актом порабощения  Ирландии.

     Для  Скотта  проблема  заключалась   в  том,  чтобы  превратить  войну  в

содружество и  завоевание - в союз. Для этого  оба народа должны  понять  друг

друга, и  прежде  всего  Англия-притеснительница  должна  понять  Шотландию.

Объяснить  Шотландию  Англии  должна   в   первую   очередь   художественная

литература.

     Говоря об  этой своей задаче, Скотт ссылается  на ирландскую писательницу

мисс  Эджуорт  (1767-1849):  "Ее  ирландские  типы  познакомили  англичан  с

характером их веселых  и добродушных ирландских соседей; поэтому мисс Эджуорт

с полным правом может утверждать, что сделала для  завершения  союза  (между

Ирландией и Англией), может  быть,  больше,  чем  все  законодательные  акты,

которые за ним последовали... Я решил сделать для  моей  страны  то,  что  с

таким  успехом  сделала  мисс  Эджуорт  для  Ирландии,   -   показать   моих

соотечественников жителям  братского королевства в более  благоприятном свете,

чем они представлялись англичанам до сих пор, и попытаться внушить  симпатию

к их добродетелям и снисхождение к их слабостям".

     Патриотизм  Скотт видел в том, чтобы,  сохраняя шотландскую самобытность,

отказаться  от  чрезмерной  привязанности  к  старине  и  искать   подлинный

шотландский характер не  в  упрямстве,  с  каким  народ  пытается  сохранить

нерациональные  формы хозяйства и старое невежество, а в стойких нравственных

чертах - верности, честности, непреодолимом мужестве, страстной  преданности

убеждениям. Шотландский  костюм, шотландский  диалект,  которым  он  с  таким

искусством  пользовался в своих произведениях, шотландская  старина,  которую

он изображал, - все это было для него лишь средством  сохранения национальной

самобытности  и утверждения национального  характера, а отнюдь не фанатическим

культом того, что  противостоит новым временам и новой  цивилизации.

     В 1822 году Скотт встречал в Эдинбурге короля Георга IV. На  континенте

его  участие  в  этой  торжественной  встрече  было  понято  как  проявление

верноподданнических чувств и демонстративного торийского  раболепия.  Однако

для Скотта эта  церемония означала нечто иное: он встречал английского короля

как короля шотландского, приехавшего в родное ему королевство;  национальный

шотландский костюм, в который Скотт облачился  ради этого  торжества,  словно

утверждал  право  Шотландии  на  короля   и,   следовательно,   национальную

независимость Шотландии в союзе со своим  соседом.

     Специфические   условия   государственного   существования    Шотландии

заставляли  Скотта поставить проблему, давно  волновавшую умы и в Англии и  на

континенте. История  острова  -  пожалуй,  в большей степени,  чем других

областей Европы, - была историей завоеваний, в которой  вчерашние  победители

оказывались побежденными. Остров  представлял  собою  сложное  напластование

национальностей, каждая  из  которых  оставила  свой  след  в  культуре  или

этнографии  страны. Феодальное право, как известно, было утверждено на "праве

завоевания",   а   борьба   третьего   сословия   с   феодальной    системой

рассматривалась как  освобождение  от  этого  права.  "Проблема  завоевания"

обсуждалась историками уже в течение многих лет, особенно  во  Франции.  Для

Англии эта  проблема приобретала  не  только  философско-историческое,  но  и

острое политическое значение.  Поставленная  в  поэмах  (например,  в  "Деве

озера") и  в "шотландских" романах Скотта, она была отчетливо  разработана  в

его первом средневековом  и "английском" романе "Айвенго".

     В   художественной   литературе   Скотт   первый   поставил    проблему

исторического бытия и судеб страны в плане  вполне современном и  актуальном.

Впервые в английской литературе он  создал  романы  философско-исторического

содержания  и тем самым оказался великим  новатором, увлекшим целое  поколение

европейских читателей.

     Глубокая  симпатия  Скотта  к  народным  массам  не  вызывает  никакого

сомнения. Лучше, чем  кто-либо  другой  из  современных  ему  писателей,  он

рассказал  народную  жизнь  Шотландии  в  критические  периоды  ее  истории.

Несправедливости  и притеснения экономического, политического  и  религиозного

характера, героические восстания доведенного до отчаяния народа нашли в  нем

своего несравненного  живописца. С изумительной для того времени смелостью он

показал специфику  горной  Шотландии,  родовой  строй  и  психологию  древних

кельтских кланов, "В романах Вальтера Скотта перед нами, как  живой,  встает

этот клан горной  Шотландии",  -  писал  Энгельс,  изучая  древнейшие  формы

общественной  жизни. {Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной  собственности

и государства. К. Maркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XVI, ч. 1, стр. 112.}  В

романах,  изображающих  самые  мрачные  эпизоды  шотландской  и   английской

истории, народ  оказывается носителем справедливости, верности  и  подлинного

человеколюбия. В этом и заключается демократизм  Скотта, торжествующий в  его

творчестве, несмотря на все его политические заблуждения.

     Народные  герои Скотта - не изящные и  добродетельные пейзане и пастушки,

словно сошедшие с оперной сцены или  с  изделий  севрского  фарфора.  В  его

романах нет  ничего идиллического.  Его  крестьяне  не  наделены  свойствами,

которые  могли  бы  примирить  с  ними  высокообразованного,  утонченного  и

аристократического  читателя.  Они  занимаются  своим  тяжелым  трудом,  они

беспокоятся о  пашне, о стаде, о куске хлеба, они говорят на своем  диалекте,

иногда смешном или грубом, но часто высокопоэтическом и всегда трогательном.

Скотт разглядел  в этой массе людей личности с  самыми  различными  свойствами

характера.  Осторожный,  положительный,  верный   Кадди   и   его   мать   -

фанатическая, полная  неистовых  религиозных  восторгов  пуританка,  Дженни,

легкомысленная  горничная   и   почти   наперсница   мисс   Эдит   Белленден

("Пуритане"),   и   Джини   Динз,   изумительная   в   своей    чистоте    и

самоотверженности, одна из первых "простых"  героинь  мировой  литературы  и

один  из  лучших  образов   Скотта.   Проповедники   преследуемой   религии,

мастеровые, солдаты,  пастухи,  кухарки,  бродяги  наполняют  романы  Скотта

наряду с  рыцарями, министрами и полководцами.  Они  ведут  интригу,  спасают

основных героев, раскрывают тайны и дают советы. В них  воплощены  мудрость,

нравственность, идеальные порывы и крепкая осторожность того класса, который

является вечным носителем истории. Исследуя этот  национальный  характер  во

всех  его  проявлениях  и  свойствах,  Скотт хотел оправдать и утвердить

национальную  гордость шотландцев. То, что в  шотландских  нравах  англичанам

казалось одиозным и смешным -  кичливость,  воинственность,  рваные  одежды,

босые ноги девушек,  диалект,  -  под  ласковым  юмором  Скотта  становилось

трогательно наивным  и очаровательным.

     Задача  Скотта требовала как можно   более  точного  и  конкретного,  как