По юридической природе
и системе гарантий права и
свободы в принципе идентичны.
Вместе с тем анализ положений
Конституции показывает: термин "свобода"
призван подчеркнуть более широкие
возможности индивидуального выбора,
не очерчивая конкретного его
результата:
- "каждому гарантируется
свобода совести, свобода вероисповедания"
;
- "каждому гарантируется
свобода мысли и слова" ;
- "каждый имеет право
свободно распоряжаться своими
способностями к труду, выбирать
род деятельности и профессию" .
Термин "право" определяет
конкретные действия человека, например
участие в управлении делами
государства или в выборах,
сбор и распространение информации
и т.д. Разграничение между
понятиями "право" и "свобода"
весьма условно, поскольку зачастую
всю сферу политических прав
с четко определенными правомочиями
также именуют "свободами".
Нужно отметить, что различие
в терминологии - скорее дань традиции,
сложившейся еще в XVIII - XIX вв.
В действующей российской
Конституции используются "основные"
и "конституционные" права.
Основные права индивида - это
и есть конституционные права.
К такому выводу приводит, например, сопоставление
ст. 17 и 55 Конституции: в последней отмечается,
что перечисление основных прав и свобод
не должно толковаться как отрицание или
умаление других общепризнанных свобод
индивида. Вместе с тем в ч. 2 ст. 17 речь
идет только об основных правах, что позволяет
подчеркнуть их особые свойства - неотчуждаемость
и естественный характер (принадлежность
каждому от рождения).
Основные права субъективны.
Сейчас эта истина очевидна, но
вплоть до начала XX в. она неоднократно
оспаривалась. С середины XIX столетия
ученые стали рассматривать конституционные
права как основные. Это нашло
выражение в Веймарской конституции,
было воспринято Основным законом
ФРГ, а затем рядом новых
европейских конституций. Именно
с того времени возникла необходимость
в создании универсальных международных
стандартов.
Принятие Билля о правах
человека, включающего в себя Всеобщую
декларацию 1948 г., Международный пакт о
гражданских и политических правах 1976
г., Международный пакт об экономических,
социальных и культурных правах 1976 г.,
Факультативный протокол N 1 и Факультативный
протокол N 2 к Международному пакту о гражданских
и политических правах, внесло коренные
изменения в статус человека, переместив
это понятие в разряд международных. Европейская
конвенция о защите прав человека и основных
свобод 1950 г. предусматривает возможность
обращения в Европейский суд по правам
человека, если исчерпаны все имеющиеся
внутригосударственные средства защиты.
Определившись в терминах,
можно перейти к классификации
прав и свобод человека. К первому
поколению прав человека относят
либеральные ценности, приобретенные
в результате буржуазных революций
в Европе, а затем конкретизированные
в практике и законодательстве
демократических стран. Это - личные
(гражданские) и политические права: свобода
мысли, совести и религии, право каждого
на ведение государственных дел, на равенство
перед законом, право на жизнь, свободу
и безопасность личности, на свободу от
произвольного ареста, задержания или
изгнания, на гласное и с соблюдением всех
законных требований рассмотрение дела
независимым и беспристрастным судом
и ряд других. Все это отражает так называемую
негативную свободу, состоящую в обязанности
государства воздерживаться от вмешательства
в личную сферу людей и создавать условия
для их участия в политической жизни. Речь
идет прежде всего о защите индивидуальной
свободы, ограничение которой обедняет
сферу общественной жизни и культуры.
Второе поколение -
социально-экономические права -
сформировалось уже в XX в. В
начале века в результате резкой
поляризации общества была выдвинута
идея социального реформирования,
призванного смягчить противостояние
между богатыми и бедными. Пример
- социальная политика Бисмарка.
Согласно его Манифесту 1881 г.
в стране была установлена
единая система социального обеспечения
в сфере страхования. Позже
Веймарская конституция 1919 г.
закрепила возможность добывать
себе содержание трудом, страхование
в случае болезни, старости. Широкий
набор прав "второго поколения"
был закреплен в Конституции
СССР 1936 г. (право на труд, отдых,
образование, социальное обеспечение,
медицинскую помощь), хотя некоторые
из них, скажем, право на образование,
в качестве программы были
заявлены еще в Конституции
1918 г. Реальная защищенность гражданина
в СССР была минимальной, тем
не менее факт ее законодательной фиксации
важен сам по себе. После Второй мировой
войны стало формироваться третье поколение
прав человека. Особенность их в том, что
они коллективные и могут осуществляться
общностью, ассоциацией. К ним относятся
право на развитие, мир, независимость,
самоопределение, территориальную целостность,
суверенитет, избавление от колониального
угнетения, достойную жизнь, здоровую
окружающую среду, общее наследие человечества.
Рост числа научных
работ и статей за последние
несколько лет однозначно свидетельствует
о неподдельном интересе исследователей
и ученых к проблеме должной реализации
конституционных норм. Например, Ю.И. Гревцов
справедливо указывает на необходимость
создания правовых и иных гарантий для
последовательного проведения в жизнь
прямого порядка действия основных конституционных
норм . Правоприменительная практика последнего
времени свидетельствует, с одной стороны,
о привыкании законодателя к решению возникающих
проблем "на ходу", а с другой - о приспосабливании
граждан к подобным экспериментам. Усугубляется
это тем, что в России не накоплен достаточный
опыт быстрого и эффективного решения
проблем, упорядоченной реализации и гарантированности
норм права.
Подходы Конституции РФ к
институту прав и свобод человека
и гражданина нашли свое выражение
в учредительных актах субъектов
Российской Федерации, которые так
же, как и Конституция РФ, имели
шанс стать, по определению польского
исследователя А. Лопатки, "конституциями
прав человека" , однако этого не произошло.
Основы правового статуса личности в России
обусловлены не только ее конституционным
строем, но и федеративным устройством
государства. Определенный Конституцией
РФ статус человека и гражданина, его права,
свободы и обязанности действуют на всей
территории государства, состоящей из
территорий субъектов Федерации, где существует
свой собственный правовой режим, который
должен являться частью правовой системы
государства. Конституция РФ разграничила
предметы ведения Федерации и ее субъектов
в области прав и свобод человека. Регулирование
и защита прав и свобод человека и гражданина,
вопросы гражданства, регулирование и
защита прав национальных меньшинств
отнесены к ведению Российской Федерации.
Защита прав и свобод человека и гражданина,
а также прав национальных меньшинств
находится в совместном ведении Федерации
и субъектов (п. "в" ч. 1 ст. 71, п. "б"
ч. 1 ст. 72 Конституции РФ). Отнесение регулирования
прав и свобод человека и гражданина к
исключительному ведению Федерации призвано
обеспечить единый правовой статус человека
и гражданина для лиц, проживающих в различных
субъектах Российской Федерации.
Исходя из содержания
Конституции РФ, под регулированием
прав и свобод следует понимать
их признание, учреждение и
закрепление государством. Следовательно,
к ведению Федерации относится
учреждение прав и свобод, а
к совместному ведению - только
их защита. Поэтому в законодательстве
субъектов РФ должны содержаться
правовые нормы, не учреждающие,
а защищающие права и свободы
человека и гражданина, устанавливающие
общие и юридические гарантии
их осуществления, как перечисленные
в федеральном законодательстве,
так и дополнительные. Естественно-правовая
(юснатурализм) и позитивистская (легистская)
доктрины прав и свобод человека и гражданина,
положенные в основу конституционной
теории, нашли свое отражение в конституциях
республик. Официальное закрепление в
конституциях и других актах естественно-правовых
положений о правах и свободах человека
означает, что соответствующие положения
естественного права признаются самостоятельным
(причем приоритетным по отношению ко
всем остальным источникам) источником
действующего (позитивного) права. Кроме
этого, в ч. 3 ст. 17 Конституции РФ содержится
следующая оговорка: "Осуществление
прав и свобод человека и гражданина не
должно нарушать права и свободы других
лиц". Нормативно-правовой и юридико-логический
смысл этой оговорки (как трактует ее В.С.
Нерсесянц с либертально-юридических
позиций) состоит в утверждении, что закрепленные
в Конституции РФ естественные права и
свободы человека (как, впрочем, и права
гражданина) обладают юридической силой
лишь постольку, поскольку соответствуют
(не противоречат) правовому принципу
формального равенства. Эта оговорка наглядно
демонстрирует как коренные недостатки
юснатурализма (в силу отсутствия у него
концепции правового закона и т.д.) в качестве
основы для надлежащего позитивного права,
так и необходимость формализованного
сущностно-правового критерия (принципа
формального равенства) для оценки нормативно-правового
значения естественно-правовых положений
о правах человека и стыковки естественного
и позитивного права (приведения их к общему
сущностно-правовому знаменателю) <*>.
Однако соотношение естественно-правового
и позитивистского подходов к проблеме
прав и свобод человека в конституциях
республик разное. С одной стороны, согласно
Конституции РФ основные права и свободы
человека неотчуждаемы и принадлежат
каждому от рождения, с другой стороны,
в конституциях некоторых республик сохраняется
чисто позитивистский подход к правам
и свободам как "дару" государства.
Действительно, в конституциях
республик в целом воспроизводятся
основные правовые нормы, касающиеся прав,
свобод и обязанностей человека и
гражданина, признанные в России. Ряд
их конституционно-правовых норм усиливают
некоторые "федеральные" права
и свободы, создают правовые гарантии
для их защиты. Одни правовые нормы
относительно прав и свобод не вошли
в тексты основных законов республик,
другие противоречат федеральной конституции,
что объясняется стремлением
некоторых республик строить
свои отношения с Россией не на
конституционно-правовой, а на договорной
основе. Имеет значение и то, что
некоторые конституции республик
были приняты до принятия федеральной
Конституции, а соответствующие
изменения и дополнения внесены не во
всех республиках. В определенной мере
сказывается и различная политическая
ориентированность состава республиканских
законодательных (представительных) органов.
В уставах краев,
областей, городов федерального
значения, автономной области и
автономных округов также содержится
ряд правовых норм, касающихся
прав, свобод и обязанностей человека
и гражданина. Однако здесь необходимо
обратить особое внимание на
особенности формы и содержания.
Уставы имеют иную форму изложения
правовых норм, нежели принята в
конституциях республик, которые имеют
четкую и единообразную структуру, где
главы, связанные с правами и свободами,
являются самостоятельными и охватывают
практически весь спектр прав, свобод
и обязанностей, гарантированных федеральной
конституцией. Уставы субъектов Федерации
являются сравнительно новым видом нормативно-правовых
актов с еще не устоявшейся структурой.
Анализ данных законодательных актов
позволяет сделать вывод, что сейчас в
России существуют субъекты Федерации,
в уставах которых вообще отсутствуют
правовые нормы о правах и свободах человека
и гражданина. К ним относятся Ленинградская,
Брянская, Тюменская области, Коми-Пермяцкий
автономный округ. К субъектам Федерации,
где права и свободы хотя и выделены в
уставах в отдельную главу, но представлены
в большей мере только как нормы-цели и
нормы-задачи, относятся Приморский и
Ставропольский края, Курская, Самарская,
Вологодская и Ярославская области, Ханты-Мансийский
автономный округ. К субъектам Федерации,
в уставах которых гарантируется защита
прав и свобод, перечисленных в федеральной
конституции, относятся г. Москва, Пензенская,
Белгородская, Волгоградская, Иркутская
области, Усть-Ордынский Бурятский автономный
округ.
Такой подход к проблеме
прав и свобод человека в
уставах объясняется отчасти
и тем, что соответствующие
субъекты Российской Федерации
не есть самостоятельные государства,
а являются государственно-территориальными
или государственно-национальными
образованиями России. Следовательно,
законодатели усмотрели в этом
факте то положение, что достаточно
только гарантировать в своих
субъектах права и свободы
граждан, имеющиеся в Конституции
РФ и международных правовых
актах, а их перечисление (как
это сделано в конституциях
республик) совершенно не обязательно.
Представляется, что конституции
и уставы субъектов должны
играть более активную роль
в реальном гарантировании гражданам
защиты их прав и свобод, поскольку
конституции и уставы субъектов,
в отличие от Конституции РФ,
отражают конкретную обстановку
в регионе, более приближены
к условиям жизни граждан, к
их национальным и территориальным
интересам, обычаям и традициям.
Сегодня конституции и уставы
субъектов Федерации не используют
в полной мере возможность
непосредственно заняться созданием
конкретного механизма реализации
пока остающихся декларативными
гарантий. Пока посредством конституции
и уставов субъектов Федерации
сделано самое малое - вторя
Конституции РФ 1993 г., в них воспроизведены
красивые положения (и то не
все) о правах и свободах
граждан. Можно сделать следующий
вывод: институт прав и свобод
человека и гражданина должен
найти свое воплощение (документальное
и жизненное) в конституциях
и уставах субъектов Российской
Федерации. Иначе мы вынуждены
будем констатировать тот непреложный
факт, что в современной России
на уровне конституционного и
уставного законодательства отсутствует
цельная и непротиворечивая концепция
правового статуса личности.
Насколько справедливо
распространенное мнение о преобладании
недемократических традиций в
истории России? В какой мере
политика властей в постсоветский
период ответственна за специфический
характер отношения россиян к власти,
к демократии вообще и к правам человека
в частности? В поисках ответов на эти
вопросы следует учитывать следующие
обстоятельства.
Во-первых, смена общественно-политического
строя в России произошла сравнительно
недавно. Начало становления новых
властных институтов на фоне
политической борьбы элит и
одновременного падения реальных
доходов у большей части населения
не способствовало укоренению
ценностей демократии в массовом
сознании. "Экономическое расслоение
населения, - считает И. Поляков, -
проявилось в образовании двух
неравных анклавов - зоны обеспеченности
и зоны бедности" .
Во-вторых, уровень жизни
граждан России непосредственно
связан с реализацией норм и принципов
Конституции в сфере труда
и социального обеспечения. В
результате попытки трансформировать
централизованную плановую экономику
в рыночные отношения за счет перераспределения
собственности, а не стимулирования
труда и преобразования трудовых
отношений "мы получили вместо реальной
экономики экономику виртуальную,
воображаемую, зазеркальную" . Ситуация
усугубляется высокой дифференциацией
в оплате труда между отраслями экономики,
профессионально квалифицированными
и другими социальными группами. Так, оплата
труда рабочих и администрации отличается
не менее чем в 20 раз Отраслевые различия
в оплате труда - в 10 раз, региональные
- в 11 раз .
Сейчас Россия по
важнейшим макроэкономическим показателям
(по размеру ВВП на душу населения,
рассчитываемому в соответствии
с паритетом покупательной способности
национальной денежной единицы)
находится в группе развивающихся
государств даже с учетом того,
что в размер ВВП включены и природные
ресурсы страны (нефть, газ и т.д.).
Подлинная демократия
должна обеспечивать соблюдение
не только естественных человеческих
прав, но и социальных прав, т.е.
гарантировать достойный уровень
жизни, обеспеченность работой,
медицинской помощью, жильем и
доступом к образованию. Хотя
времена изменились, граждане нашей
страны до сих пор полагают,
что социальные права и гарантии,
которые они обрели при коммунистах
и к которым привыкли, должны
рассматриваться как базисные
права человека, безусловно охраняемые
обществом и государством и
в трудных экономических обстоятельствах.