Национально-освободительное восстание под руководством К. Калиновского и его социально-политические итоги

        Перспектива расширения района восстания была реальной. Крестьянство как смежных с Литвой районов, так и расположенных в глубине страны волновалось. Нужна была реальная сила, способная сплотить вокруг себя крестьян, организовать и вооружить их. Ею должны были стать повстанческие колонны, прорвавшиеся за Двину и Днепр.

        Основная идея плана Сераковского — совместная борьба народов России и Польши против самодержавия. План Сераковского учитывал и настроения крестьян, охваченных волнением, и сложившуюся военную обстановку. Основные силы царских войск были брошены на подавление восстания в Польшу, Беларуси, Литву. Сераковский движением через Латвию в бассейн Березины и Припяти рассчитывал вывести повстанцев из-под ударов карательных отрядов и в тылу последних разжечь пламя всенародной борьбы.

        3(15) апреля в Кроменишском  лесу, близ местечка Шаты Вилькомирского  уезда Сераковский под именем  Доленги начал создавать отряд.  К его лагерю устремилась молодежь  окрестных городов и местечек, крестьяне, интеллигенция. В течение  недели Сераковский создал отряд  в 150 бойцов. К лагерю начали  подходить соседние отряды. Первым  6(18) апреля прибыл отряд Колышки. Соединенные отряды Колышки и Сераковского, насчитывавшие около 450 человек, двинулись к Роговским лесам. На марше к ним 7 (19) апреля присоединился Мацкявичюс с отрядом в 50 человек [1c.187].

        9(21) апреля в Роговских лесах произошел бой с карателями, в результате которого повстанцы одержали победу. 12 (24) апреля отряд Доленги, оставив Роговские леса, прибыл в Корсакишский лес, где в него влилась группа в 200 человек. Здесь 15 (27) апреля отряд подвергся новому нападению карателей. Здесь также была одержана победа. Далее отряд перешел реку Свенту в Андронишские леса, где остановился на несколько дней. Эта стоянка отрядов Сераковского известна под названием лагеря в Кнебях [1.c.190].

        Сераковский показал  себя прекрасным организатором и  умелым военачальником. Он исходил из того, что мелкие партизанские отряды, действуя в ограниченном районе, без поддержки крестьянства страны не в состоянии одержать победу над многочисленными карательными отрядами. Сераковский приступил к созданию большой народной армии, опираясь прежде всего на крестьян, однодворцев, интеллигенцию. Он отказался от губительной тактики пассивного выжидания, насаждавшейся Гейштором, и применил метод активных наступательных действий, воодушевлявший повстанцев. Очевидцы сообщают, что Сераковский очень большое внимание уделял крестьянам: в перерывах между боями и маршами подолгу беседовал с ними, разъясняя смысл борьбы, новое их положение и вытекающие из него обязанности.

        В лагере под Кнебями состоялся военный совет, на котором Сераковский открыто поставил вопрос о марше в Курляндию. 21 апреля (3 мая) колонна Сераковского покинула лагерь при Кнебях и двинулась на местечко Свядощь, лежащее на дороге к крепости Динабург. В окрестностях Свядощи отряд круто изменил направление и разбился на три колонны. Пунктом сбора были назначены Биржи (Биржай), крупное именье графа Тышкевича у Курляндской границы. Сераковский с четырьмя батальонами шел к нему в центре через Солы, Скопишки, Понедель, Попель; справа — Мацкявичюс через Ракишки. На левом фланге двигался Колышко со своим Дубисским полком (1 и 2-й батальоны). Разделившись на три части, повстанцы Сераковского должны были широким фронтом пройти вдоль курляндской границы, преследуя цель широкого вовлечения в борьбу населения пограничных латышских деревень.

        Поход повстанцев напоминал  триумфальное шествие, они не могли  принять всех добровольцев, вооружить  и организовать их, и за отрядами шли крестьяне, вооруженные топорами, ожидая зачисления в отряд и получения  оружия.

         Получив тревожные  сообщения об успешных действиях  повстанцев Жемайтии и массовом участии крестьян в восстании, генерал-губернатор Назимов двинул к Оникштам специальную карательную экспедицию генерала Ганецкого — командира гвардейского Финляндского полка.

          Ганецкий форсированным  маршем бросился в погоню за  колонной Сераковского, присоединяя по пути карательные отряды, потрепанные до этого повстанцами. Всего под командованием Ганецкого сосредоточилось около семи рот пехоты (из них половина гвардейской), два эскадрона кавалерии и около двух сотен казаков. У Сераковского силы были значительно слабее. Из лагеря при Кнебях он вывел около 1500 бойцов (из них только 300 имели ружья), пo пути к нему присоединилось несколько сот крестьян, но большинство из них не были вооружены.

        25 апреля (7 мая) авангард  Ганецкого (отряд майора Мерлина)  атаковал повстанцев у деревни  Медейки. Завязался ожесточенный, самый продолжительный и упорный  бой повстанцев Литвы, длившийся  с перерывами трое суток —  с 25 по 27 апреля (7-9 мая). Он вошел в историю под названием «Битвы у Бирж» [1.c.198]. Гвардия царя победила, за два дня (25 и 26 апреля) повстанцы потеряли до 200 человек убитыми и ранеными, в том числе нескольких офицеров. Тяжело ранен был и Сераковский. 27 апреля сражение возобновилось у деревни Шнуркишки в 18 км от Бирж. Инициатива полностью перешла к гвардейцам. Потерпев поражение, Лясковский и Мацкявичюс увели большую часть уцелевших бойцов (свыше 400) в Поневежские леса, а Колышко с небольшой группой укрылся в окрестных лесах, стремясь спасти оставшегося у них на руках раненого Сераковского. Однако в этот же день Сераковский и Колышко были арестованы.

        Повстанцы, лишившись  вождя, продолжали борьбу, но военные столкновения все чаще заканчивались победой карателей. В течение апреля погибли лучшие силы, подготовленные к выступлению или уже сформированные и обученные заранее Провинциальным комитетом во главе с Калиновским. Новых формирований почти не производилось из-за саботажнической политики помещичьей партии, вставшей у руководства.

        В Восточной Беларуси действовали повстанческие отряды под руководством Звеждовского. На военном совете в Вильно Звеждовский получил задание поднять восстание в Могилевской губернии с последующим движением к Смоленску. Активными помощниками Звеждовского в подготовке вооруженного выступления были члены военной организации, слушатели академий и училищ Петербурга, офицеры гарнизонов Смоленска, Кричева, Могилева: И. Будзилович, К..Жебровский, Я. Манцевич, С. Дзержановский, Миткевич, Я. Жуковский и др..

        Характер действий отрядов предусматривался партизанский, рекомендовалось совершать быстрые  маневры, запрещалось задерживаться более суток на одном месте. Предписывалось избегать встреч с войсками, прибегать к засадам, портить коммуникации, связь, уничтожать всюду царскую администрацию, сжигать дела сельских управлений и судов, атаковать, если позволят силы, уездные города, уничтожая в них администрацию и учреждая свои органы власти; всюду по деревням и местечкам оглашать народу январский манифест о наделении крестьян землей и уничтожении феодальных повинностей [1.c.203].

        Получив известие о  восстании в Восточной Беларуси, в Петербурге забеспокоились. В Могилевской губернии находилось до 20 рот пехоты, что было признано, однако, недостаточным. Поэтому к Могилеву немедленно двинули резервные батальоны и гвардейские кавалерийские полки. Гусарская бригада была направлена в район Орши, чтобы закрыть отряду Звеждовского путь на Смоленск. 
 
 
 

        Не сумев вовлечь в восстание широкие слои белорусского крестьянства из-за шляхетских элементов среди повстанцев, царистских иллюзий крестьян, недостатка военных сил, вынуждавших к постоянным отступлениям, Звеждовский решил двинуться на соединение с повстанцами Минской губернии. Однако в скором времени его отряд был настигнут царскими войсками под Пропойском. Стало ясно, что прорваться дальше повстанцы не смогут, продолжать борьбу было невозможно. 30 апреля (12 мая) Звеждовский распустил отряд, а сам уехал за границу. После поражения отряда Звеждовского вопрос о создании повстанческих отрядов в Восточной Беларуси больше не ставился.

        Одновременно с  действиями Сераковского и Звеждовского, пытавшимися прорваться на восток, оживилась деятельность демократических  сил   в  Минской   губернии. Операции повстанцев Минщины характеризуются в апреле-мае 1863 года стремлением установить связь и взаимопонимание с крестьянством, противодействовать правительственной агитации. Первоначальным замыслом повстанцев Минщины было намерение перейти Березину и соединиться с отрядами Звеждовского в Могилевской губернии. В конце апреля для осуществления этого замысла отряды Лясковского и Снитко перешли Березину у селения Якшицы, но вскоре, получив сообщение о неудаче Звеждовского, повернули обратно, убедившись, что в Могилевской губернии им «крестьяне сильно противодействуют». Чтобы покончить с отрядом Лясковского, царские войска двинули против повстанцев большие силы - 12 стрелковых рот. Отряд Лясковского, насчитывавший не более 200 человек, был взят в окружение, но в итоге сумел из него выйти, разделившись на несколько партий. В дальнейшем отряд Лясковского продолжал боевые действия, маневрируя по лесам Минщины до глубокой осени 1863 года [1.c.209-210].

        Действия повстанцев Виленской губернии в течение  апреля— июня не отличались особой целеустремленностью и носили какой-то бессистемный характер. Отряды Виленщины  кружили по лесам, иногда соединялись, образуя колонны до 500 человек, но нанести поражение карателям им удавалось очень редко. Инициативой прочно владели царские войска. Более активными среди других повстанческих вождей Виленщины были Вислоух и Нарбут. Боевой путь Нарбута закончился трагично. Его отряд был взят в плотное кольцо войск и, несмотря на искусное маневрирование, был настигнут и разбит 23 апреля (5 мая) у Дубич гвардейцами капитана Тимофеева. Отряд в 120 бойцов перестал существовать. Нарбут был убит, 25 повстанцев попали в плен, остатки рассеялись. Поражение Нарбута, совпавшее с гибелью Сераковского, предопределило другие неудачи повстанцев Литвы. Действия инициативных революционных групп в Витебской губернии в самом начале были раздавлены царскими властями и не оказали существенного влияния на ход событий [1.c.214-215].

        Выдающаяся роль в сплочении революционных сил  Западной Беларуси, в организации партизанских отрядов и умелом руководстве ими в апреле—мае 1863 года принадлежит К. Калиновскому. После роспуска ЛПК Гейштор держал Калиновского некоторое время в Вильно, вначале под следствием, угрожая судом, а затем давая второстепенные поручения. Позже в Ковно Калиновский получил пост революционного комиссара Гродненского воеводства (губернии) [3].  
 
 
 
 
 
 
 
 

        В должность комиссара  он вступил в начале апреля, оповестив  население специальным приказом [1.c.220]. Совместно с В. Врублевским — начальником штаба повстанческих сил воеводства — Калиновский повел борьбу с царскими властями. В приказе о вступлении в должность комиссара Калиновский объявил, что повстанцы борются за справедливую свободу, установлению которой мешают царские войска. Вскоре после прибытия Калиновского в Гродно в качестве революционного комиссара губернии вышел последний, седьмой, номер «Мужицкой правды» с призывом к крестьянам решительно поддержать восстание (см. Приложение А). Газета отмечала, что царский манифест обманул ожидания народа, не дал ни земли, ни воли, увеличил налоги, сохранил рекрутчину, а народ еще верит царю. «В Польше мужики так же, как и мы, надеялись на царя и ждали воли от него, но как увидели, что царь только душу по частям вынимает, а новыми податями, рекрутами, чиншем последнюю рубашку с них спустить хочет,— все сразу с вилами и косами пошли добиваться земли и правды». Калиновский призывал крестьян поддержать польский народ, польских мужиков, вставших за землю, и вместе с ними добиваться воли и мужицкой правды.

        Калиновский тщательно  следил за осуществлением провозглашенных повстанцами аграрных реформ. Он требовал, чтобы в каждом отряде было специальное лицо для контроля за осуществлением аграрных преобразований. От уездных комиссаров Калиновский добивался того, чтобы те «находились беспрерывно в разъездах, почти не сходя с повозки», и контролировали деятельность чиновников революционной организации [1.c.223].

        Борясь за превращение  восстания в аграрную революцию, Калиновский отстранял от руководства  лиц, не согласных с ним, и требовал от подчиненных принятия таких же острых и крутых мер, напоминая, что время работает на врага. Вся деятельность Калиновского направлена к тому, чтобы, отправляясь от начал январского манифеста, провозгласившего право крестьян на землю, обрабатываемую ими, развернуть, насколько это позволяла выдвинутая программа, крестьянское движение. В то время как постоянно меняющийся в своем составе Временное Национальное правительство все более и более отходил вправо от январской программы, Калиновский и его соратники, наоборот, стремились создать основу для последующей демократизации ее.

        Большое значение Калиновский  придавал организации повстанческих отрядов, способных при поддержке народа вести длительную партизанскую борьбу и вовлекать крестьян в восстание. Он требовал, чтобы каждый уездный комиссар присутствовал при формировании отряда и следил, чтобы все бойцы были хорошо вооружены и одеты, чтобы в отряде устанавливалась высокая сознательная дисциплина, чтобы боеприпасы и провиант помещались на вьючных лошадях и не тормозили отряд на марше.