Межнациональные конфликты в СССР 1991-1993 гг

Официальные власти и в Баку, и в Москве проявили в этих условиях нерасторопность и полную растерянность.  Порядок в Сумгаите стали наводить только на третий день после начала со­бытий. Возможно, это диктовалось не злым умыслом, а неготов­ностью властей к подобному повороту действий, хотя милиция располагала соответствующими инструкциями и снаряжением для успокоения и рассеивания разбушевавшихся толп. Скорее всего, никто не хотел брать на себя ответственность за применение ре­шительных действий. Районные и городские власти Сумгаита без­действовали до тех пор, пока не выдохлась в безумной злобе энер­гия толпы.

События в Сумгаите уже невозможно было отнести к разряду беспорядков. Это был самый настоящий погром армянского населе­ния толпой, потерявшей человеческий облик. Официально признан­ное число жертв Сумгаитского погрома составляло 32 человека.

События были восприняты руководством страны и обществен­ностью как нечто немыслимое. Они не укладывались в существо­вавшие теоретические схемы: с той и другой стороны столкнулись две формы национализма, отношения между которыми все более приобретали характер взаимоисключения и взаимоотталкивания. Руководители республик очень скоро перестали общаться между собой и возложили надежды на разрешение конфликта с помощью Центра, который таким образом был поставлен перед выбором: чтобы действовать эффективно, он должен был принять чью-либо сторону. После ряда встреч с народными депутатами республик и интеллигенцией в Москве было принято решение о введении особого управления в НКАО. Однако вскоре выяснилось: оно не может удовлетворить конфликтующие стороны прежде всего потому, что коммуникации НКАО шли через Азербайджан[33].

В 1989 г. ни карабахские, ни ереванские армяне, ни азербайд­жанцы не подозревали, что этот конфликт очень скоро превратит­ся в локальную полномасштабную войну.

Что касается позиции центральной власти, то на первом эта­пе, когда этот конфликт представлялся лишь неприятным инци­дентом на фоне общих успехов перестройки и гласности, она по­пыталась занять позицию невмешательства, опасаясь вовлеченности «исламского фактора», который мог бы быть задействован, если бы Центр проявил в этом вопросе большую активность и настой­чивость. Разыгравшееся побоище было представлено как местный эпизод, который должны отрегулировать между собой правящие структуры Азербайджана и Армении. Во всяком случае предложе­ния об особом режиме управления НКАО отклонялись вплоть до января 1989 г., когда после обсуждения ситуации в Верховном Совете с участием представителей обеих сторон конфликта был создан Комитет особого управления НКАО во главе с А. Воль­ским, непосредственно подчиненный Президиуму Верховного Совета СССР[34].

Между тем с марта 1988 г. страсти в районе конфликта, кото­рый стал приобретать характер азербайджано-армянского столк­новения по поводу судеб НКАО, накалялись все больше. По обе­им сторонам границы между республиками и на территории Ка­рабаха стали формироваться отряды боевиков. В подпольных рыночных структурах появился тогда еще новый товар - различ­ные виды вооружения. Органы высшей власти Армении — ее Вер­ховный Совет и лидеры демократических движений - оказали недвусмысленную поддержку Карабаху. Ереван бушевал митин­гами. В ответ на это азербайджанские власти попытались нада­вить на Армению и Карабах с помощью экономической блокады. На многие недели было прервано железнодорожное сообщение со Степанакертом и Ереваном. В ответ по законам развития клас­сического конфликта (всякое действие рождает противодействие, превосходящее по силе исходное действие) начался погром азер­байджанских сел в Армении. И если до этого момента представи­тели армянской интеллигенции еще взывали к гуманитарным ценностям и имели некоторое основание говорить о большей цивилизованности поведения армянской стороны в конфликте, то теперь обе стороны встали как бы на равно низкий уровень культурного взаимодействия[35].

Зимой 1988—1989 гг. более двухсот тысяч беженцев-азербайд­жанцев, проживавших главным образом в сельской местности на территории Армении, покинули Армению и Нагорный Карабах. В свою очередь, более трехсот тысяч армян вынуждены были той же зимой покинуть Азербайджан. Волна беженцев из Армении стала своего рода «социальной базой» для новой вспышки погро­мов армянского населения в Баку[36].

26 ноября 1990 г. Президиум Верховного Совета СССР упразднил Комитет особого управления НКАО. Тем самым Москва как бы признала несостоятельность робких попыток урегулирования конфликта сверху. 1-го декабря 1990г. Верховный Совет Армении объявил о создании единой Армянской республики, включив в нее и Нагорный Карабах. Эта акция выполнила роль спускового механизма для разжигания январской вспышки погромов в Баку, которая сопровождалась введением в столицу Азербайджана вооруженных сил. В ходе операции погибло несколько сот мирных жителей. Танки давили людей, по скоплениям народа вели прицельный огонь. Эти действия были интерпретированы как стремление во что бы то ни стало сохранить власть партийных структур Азербайджана, которая явно зашаталась под напором Народного фронта республики. Лидеры Народного Фронта полагали, что сами могут навести порядок в своей стране, но, по-видимому, масштабы кровопролития с разных сторон уже привели к потере управляемости[37].

2.1.3 Итоги конфликта

Для того чтобы понять масштаб карабахского конфликта, не­обходимо принять во внимание тот факт, что в Нагорном Кара­бахе в 1989 г. проживало 189 тыс. человек, из которых 145,5 тыс., т.е. 77%, были армянами и 40,5 тыс. (21%) - азербайджанцами. Республиканские власти Азербайджана, особенно в 70-х и 80-х годах, не смогли добиться нужного баланса в национальной по­литике в этом достаточно сложном регионе. Административная практика способствовала территориальной и культурной изоляции автономной области от Армении. Элементы национально-этни­ческого конфликта здесь накапливались в течение десятилетий, а в годы перестройки стремление к восстановлению национально-этнической справедливости, получив каналы для открытого выра­жения, вылилось отнюдь не в мирное русло политического реше­ния проблемы[38].

Карабахский конфликт первым превратился в устойчивый насильственный конфликт, в ходе которого каждая сторона приме­няла почти весь комплекс современных вооружений, что привело к гибели множества людей. Убитые и раненые в этой войне исчис­ляются тысячами. К жертвам насильственных действий следует отнести и беженцев — армян с азербайджанской территории и азер­байджанцев с армянской. Их численность составляет сотни тысяч человек. Иными словами, количество людей, непосредственно пострадавших от конфликта, намного превышает все население Нагорного Карабаха! [39]

2.2 Конфликт в Грузии (1989г.)

2.2.1 Причины грузинского конфликта

В 1988 г., в то время, когда накалялись страсти в соседних республиках, обстановка в Грузии оставалась еще сравнительно спокойной.

Однако и здесь национализм не заставил себя долго ждать. Оказалось, что между грузинами и абхазцами, грузинами и осетинами реальные отношения не менее сложны, чем между армянами и азербайджанцами. Абха­зия сыграла по отношению к Грузии примерно ту же роль, что и Нагорный Карабах — к Азербайджану. Державные компонен­ты грузинской политики в отношениях с Абхазией стимулиро­вали абхазский национализм, который дал толчок грузинскому национализму[40].

Но в этом конфликте сразу же обнаружилась одна особенность, которая до 1989 г. не проявлялась в закавказском регионе. Дело в том, что абхазская элита объявила о своем стремлении выйти из состава Грузии и войти в Российскую Федерацию. В результате ситуация в Грузии сразу же вышла за рамки локального грузино-абхазского конфликта. Грузинская сторона получила возможность обвинить Москву в его провоцировании. И действительно, как показал дальнейший ход событий, определенные круги в союзном и российском руководстве оказались заинтересованными в этом конфликте[41].

Таким образом, можно сказать, что причинами конфликта является национализм и стремление Грузии разжечь конфликт.

2.2.2 Динамика конфликта

Пик событий пришелся на начало апреля 1989 г. В Сухуми и Лыхны проходили антигрузинские митинги и демон­страции В ответ на это был организован многодневный ми­тинг в центре Тбилиси. Руководство Грузии (первый секретарь ЦК КП Грузии Патиашвили) не смогло самостоятельно справиться с волной возмущения и отправило запрос о помощи в Москву, откуда дана была команда о разгоне митинга с помощью войск Закавказского военного округа, подчиненных генералу И. Родио­нову.

Трагические события в Тбилиси 9 апреля 1989 г. стали первым опытам применения войск против массового митинга, проходив­шего под лозунгами национальной демократии. Разбирательство на первом Съезде народных депутатов СССР и после него выяви­ло весьма неприглядную картину участия вооруженных сил в со­бытиях Жертвами преступных действий оказались преимущест­венно женщины. Реальным результатом стал не только крах авто­ритет местных официальных руководителей, но и быстрый рост антимосковских и антиармейских настроений. По сути дела имен­но в тот момент партийное руководство Грузии потеряло кредит доверия и утратило легитимность. Многочисленные демократи­ческие организации — партии, общества и движения, образовав­шиеся в Грузии в 1988—1989 гг., сходились в одном вопросе — о необходимости освободиться от «имперской зависимости» от СССР[42].

Несмотря на некоторые различия в трактовке меры личной от­ветственности членов высшего руководства, можно сказать, что здесь впервые был опробован — и весьма неудачно — силовой вариант воздействия на ход событий. В Центре в данном случае одержала верх позиция радикального вмешательства. Руководство страны бросалось из одной крайности в другую, не имея какой-либо теоретически осмысленной точки зрения на происходившие события[43].

Жертвы кровавой акции стали не символом устрашения для Грузии, а, наоборот, дополнительным и совершенно неопровер­жимым аргументом, доказывавшим правоту националистических лозунгов типа: «Союз — Империя, хочет удержать свои позиции силой». И если до 9 апреля значительная часть населения Грузии придерживалась умеренных ориентации, то после этих событий общественное мнение как в Тбилиси, так и в Москве стало быстро склоняться в пользу демократии, которая должна была в первую очередь освободиться от «имперского груза.

2.2.3 Последствия конфликта

Общий результат произошедшего выявился достаточно пол­но уже на Первом съезде народных депутатов СССР, который состоялся 25 мая 1989 Он начался с почтения памяти жертв тбилисских событий вставанием. Тема национальных конфликтов стала на съезде доминирующей. К вопросу о Грузии и Карабахе возвращались неоднократ­но.

В конце октября 1990 г. в напряженной социально-полити­ческой обстановке состоялись выборы в парламент Грузии. По­беду одержал блок «Круглый стол» — «Свободная Грузия», воз­главлявшийся 3. Гамсахурдиа. Компартия потерпела сокруши­тельное поражение. 3. Гамсахурдиа был избран Председателем парламента, став таким образом, главой государства, которое стремилось к юридическому оформлению своей независимос­ти. 14 ноября 1990 г. был принят закон «Об объявлении переход­ного периода в республике Грузия». Конституционной комиссии было поручено ускорить разработку новой Конституции на ос­нове Конституции Грузинской демократической республики 21 февраля 1921 г. [44]

В марте 1991г. Грузия не принимала участия в референдуме о сохранении ССР. В конце марта в Грузии прошел референдум о независимости Грузии, в котором З.Гамсахурдиа одерживает очередную победу. Сразу же после референдума парламент Грузии принимает «Акт о восстановлении государственной независимости Грузии».

Но советское правительство объявляет этот акт неконституционным, и, чтобы добиться паритета с союзной властью, 14 апреля 1991г. на Чрезвычайном заседании первой сессии ВС Грузии был принят закон о введении поста Президента Республики Грузия .

Не дожидаясь выборов, сессия единогласно избрала президентом З. Гамсахурдиа, мотивируя это тем, что «Грузия в опасности»[45]. 

26 мая прошли выборы президента Республики. В них участвовало 74,9% избирателей, 86,5% отдали свой голос за З. Гамсахурдиа.

Можно сделать вывод, что с существующей тенденцией к отделению Грузии от СССР, выступающих в поддержку нее властей и народных масс, ситуация в Республике не смогла бы разрешиться иначе.

Глава 3 Конфликты на Северном Кавказе

3.1 Осетино-ингушский конфликт: октябрь - ноябрь 1992 г.

3.1.1 Причины конфликта

Многие исследователи и политические деятели считают Кавказ «ахиллесовой пятой» Российской Федерации. Для таких утверждений имеются определенные основания. Прежде всего этот регион наиболее полиэтничен. На Северном Кавказе проживают как коренные, так пришлые  народы. К пришлым народам относятся армяне, цыгане, греки, персы, аварск — каджары, азербайджанцы,  горские евреи, грузины.

В состав коренных народов Северного Кавказа входят русские (в том числе казаки),  татары, осетины,  ногайцы, кочевые узбеки, туркмены, балкарцы, аварцы, кабардинцы и еще множество народов[46].

Вместе с тем здесь не только существует множество этнических групп, но ситуация в этом регионе исторически обременена конфликтами[47].

В условиях демократизации конца 80-х — начала 90-х годов дали о себе знать все наболевшие проблемы: с одной сторо­ны, возникли общекавказские антироссийские настроения, наи­более четко представленные в дудаевском политическом режиме и в позициях радикалов в составе Конфедерации горских наро­дов, с другой стороны, обострились внутрикавказские конфлик­ты.

В какой-то мере сценарий осетино-ингушского конфликта напоминает события в Нагорном Карабахе. Как и там, здесь в основу конфликта также были положены территориальные притязания — вопросы «земли» не только в чисто экономическом, ресурсном, но и в мифологически-культурном значении. Сходство состоит и в том, что быстрое нарастание национальной напряженности, про­явившееся в массовых действиях, привело к открытому вооружен­ному конфликту. В данном случае вооруженное столкновение имело характер кратковременной вспышки, которая была погашена мощ­ным силовым воздействием[48].

Напряженность в отношениях между осетинами и ингушами стала нарастать примерно с 1989—1990 гг., как на волне суверени­зации и повсеместного подъема национального самосознания, так и на основе призывов сведения счетов с прошлым. Часть ингушей, возвращавшихся в конце 50-х годов из мест этнической ссылки, начала селиться в Пригородном районе, т.е. в местах их традиционного расселения. Однако в

административно-правовом смысле эта территория оставалась закрепленной за Осетией. Ингуши же вообще не входили в число народов, именем которых обозначалась какая либо территория Советского Союза. Они объединялись с чеченцами, составляя ветвь общего вахнайского этноса. Оба народа имели общую судьбу: их вместе выселяли и вместе реабилитировали[49].