Деньги как средство обращения

Важную роль играла также  трактовка скорости обращения денег, которая у Фишера определялась медленно изменяющейся структурой оборота, платежными обычаями и т. д. Он также исключал какую-либо возможность обратного  влияния общей суммы сделок (РТ) на «денежную» часть уравнения обмена. Таким образом, Фишер абсолютизировал  однонаправленную линию влияния  «деньги - цены» и закреплял тем  самым традиционный для количественной теории разрыв между денежной и общеэкономической теорией.

В русской литературе первым проанализировал основные положения  теории Фишера М. И. Туган-Барановский. Он считал, что «формула Фишера, его  уравнение обмена бесспорны, но бессодержательны». По его мнению, теория Фишера представляла собой шаг назад по сравнению  с теорией Д. Юма, который ставил вопрос о том, почему под влиянием изменения количества денег изменяется их ценность, стараясь выяснить суть процесса обесценения. Фишер не обращал внимание на вопросы «почему» и «как», они  для него не существовали. Его анализ остался в рамках математических расчетов, формул.

В связи с военной и  послевоенной инфляцией и другими  потрясениями, произошедшими в период первой мировой войны, встала задача корректировки и уточнения количественной теории.

Вопреки основному положению  данной теории, о зависимости цен  от количества денег в обращении, опыт денежного обращения на протяжении первой мировой войны не позволил обнаружить параллельные стороны между  изменением объема денежной массы, уровнем  цен и движением валютных курсов.

Нарастание темпов эмиссии  не совпадали с темпами роста  цен во всех странах. Более того, в годы военной и послевоенной инфляции сравнение кривых движения курсов и движения цен не только не обнаружило того соответствия, которое  вытекало из теории «паритета покупательной  силы» (т. е. количественной теории применительно  к валютным курсам), но даже позволило  выявить разнобой между движением  курсов валют и внутренних цен. Эти  явления побуждали экономистов  заняться выяснением вопросов, действительно  ли курсы идут на поводу у цен  и не имеет ли место обратный процесс - зависимость цен от движения курсов.

Если некоторые особенности  в развитии военной и послевоенной инфляции и в движении валютных курсов послужили толчком к пересмотру количественной теории, то не меньшим  стимулом для ее критики явился опыт денежного обращения в последующие  периоды временной стабилизации валют и валютного кризиса.

Первый послевоенный экономический  кризис 1921 году и последовавшая за ним депрессия, которая несколько  облегчила стабилизацию валют в  отдельных странах, наглядно показали зависимость уровня цен от циклических  колебаний производства. Сама неравномерность  движения цен некоторых групп  товаров в ходе цикла побуждала  к переоценке положения количественной теории об «общем уровне цен», обусловленном  чисто денежными и количественными  факторами.

Авторов, вносивших поправки и усовершенствования в количественную теорию в тот период, можно условно  разделить на две группы.

Авторы первой группы (К. Менгер, А. Афталион и др.), сохраняя исходные взгляды на уровень цен  как на функцию изменения денежной массы, ограничили свои поправки выяснением содержания отдельных элементов  уравнения обмена и стремлением  уточнить некоторые положения количественной теории денег. Так, например, имели места  попытки проанализировать и объяснить  отсутствие параллели между ростом денежного обращения в стране и ростом товарных цен, между уровнем  цен и степенью обесценения денег.

Анализ основных положений  количественной теории в свете военной  и послевоенной инфляции была посвящена  работа французского экономиста А. Афталиона  «Деньги, цены и валютные курсы» (1927). Подчеркивая то обстоятельство, что  увеличение денежной массы, рост и падения  валютных курсов в эти годы не обнаружили параллелизма, который можно было ожидать в соответствии с количественной теорией денег, Афталион пытался выяснить причины изменения ценности денег в указанный период.

Он пришел к заключению, что эти явления в сфере  денежного обращения не укладываются в рамки количественной теории и  что для объяснения вышеназванных  процессов необходимо учитывать  действие «психологических факторов». Афталион утверждал, что рост денежной массы влечет за собой рост товарных цен, однако не потому, что изменилось соотношение количества денег н  количества товаров, а потому, что  возросший приток денег в кассы  предпринимателей побуждает их к  переоценке денежной единицы. Психологические  моменты, как он утверждал, в конечном счете, отражаются на изменении уровня товарных цен, причем цены возрастают не пропорционально росту денежной массы. Выдвигая «психологическую»  определение количественной теории денег, Афталион пытался опереться  на теорию «предельной полезности»  австрийской школы, согласно которой  стоимость товаров и денег  определяется субъективными оценками со стороны продавцов и покупателей. Характерным также являлось выдвижение мотивов предвидения, неуверенности, ожидания и т. п., которые в свою очередь влияют на уровень товарных цен.

Значительно дальше в своей  корректировке количественной теории идут авторы второй группы (У. Митчелл  и группа, создавшая гарвардский  барометр). Пытаясь довести ее до согласования с наблюдавшимися в  тот период явлениями в денежно-кредитной  сфере, они пошли по пути более  радикальной ломки некоторых  устоявшихся положений количественной теории. Экономисты этой группы не только отказались от определения уровня товарных цен на основе противопоставления всей денежной массе всей товарной массы, но и отрицали наличие «общего  уровня цен». К этому их побуждали  различные мотивы. У одних авторов (прежде всего у самого Митчелла) этот отказ вытекал из стремления показать зависимость движения цен от движения капиталистического цикла, у других - был связан с попытками выяснить неравномерность в ходе цикла движения цен отдельных товарных групп и неравномерность развития отдельных отраслей промышленности (Ф. фон Хайек, Дж, К. Кейнс).

В Западной Европе примерно в первой трети XX в, получила распространение  другая версия количественной теории, которая несколько отличалась от концепции И. Фишера. Она была названа  теорией кассовых остатков. Среди  ее сторонников можно назвать  профессоров Кембриджского университета А. Маршалла, А. Пигу, Д. Робертсона, Дж. М. Кейнса. Они, как и Фишер, ставили  задачу обосновать тезис об определяющем влиянии изменений денежной массы  на уровень цен, подчеркивая сходство своих взглядов с его взглядами. Различия же двух версий переводились в область методологии, аналитических  приемов и т. п. Но именно те аспекты  кембриджской версии, которые представлялись ее сторонникам в чисто теоретическом  и второстепенном виде, и сыграли  важную роль в дальнейшем развитии анализа денег.

Различия двух вариантов  количественной теории проявились в  общем подходе к исследованию проблем денег. Концепция Фишера в основе своей была макроэкономической. Особое внимание он уделял единым потокам  денег в хозяйственном обороте, взятом как целое. Главным же объектом анализа для кембриджских ученых были мотивы накапливания денег у  индивидуальных участников производства. Они пытались ответить на вопросы: Почему люди хранят деньги? От каких факторов зависит спрос хозяйственных  субъектов на кассовые остатки? Чем  определяется пропорция, в которой  то или иное лицо делит свой текущий  доход между деньгами и альтернативными  формами финансовых или материальных активов?

Важной особенностью кембриджской трактовки было то, что размеры  накапливания денег не навязывались хозяйственным субъектам с «твердой необходимостью», а учитывали мотивы поведения. Акцент делался на желании хранить деньги, а не на обязанности их хранить, в чем и состоит коренное отличие этого подхода от фишеровского. На основное положение ставились два мотива хранения денег - как фонда средств обращения и как резерва на покрытие непредвиденных нужд. (Фишер брал во внимание только функцию обращения). Но по мнению В. М. Усоскина, - «принцип выбора между деньгами и другими формами хранения богатства не получил в теории кассовых остатков последовательного выражений. С помощью ряда упрощений анализов, в конечном счете, переводился на рельсы традиционной количественной теории с ее ключевым выводом о наличии жесткой причинной связи между количеством денег и общим уровнем цен».

Это можно проследить из так называемого «кембриджского уравнения»:

где М - количество денежных единиц;

R - общая величина производства  в физическом выражении в единицу  времени; 

Р - средневзвешенная цена произведенной  продукции;

k – часть  , которую люди предпочитают хранить в форме денег.

При постоянстве переменных k и R возникает обратно-пропорциональная связь между стоимостью (покупательной  силой денег) денежной единицы и  величиной изменяющихся в хозяйстве  кассовых остатков (количеством денег). А это и был основной вывод  количественной теории.

Еще одна важная особенность  кембриджского подхода состояла в том, что RP в приведенной формуле  отражает денежную сумму доходов, которая  эквивалентна конечному продукту, тогда  как у Фишера РТ - общая сумма  сделок, включающая промежуточные стадии производства и обращения, финансовые сделки и кроме этого, стабильность коэффициента k равносильна принятию условия о неизменной скорости обращения денег. Теория кассовых остатков наметила новые подходы к изучению денег, заострив свое внимание на психологических реакциях хозяйственных субъектов, в основе которых лежит универсальный принцип выбора «на пределе». Однако эти идеи не получили последовательного развития в работах кембриджских теоретиков. Принятие неоклассической модели воспроизводства в сочетании с рассмотрением скорости обращения денег как числовой константы устраняло применение анализа в сфере денежных процессов и сводило сложный механизм взаимодействия денег и не денежных факторов к прямолинейной констатации связи, между спросом на деньги и суммой всех товарообменных сделок.

Но несмотря на существенные недоработки, количественная теория денег  получила в конце 20-х - начале 30-х  гг. самое широкое применение в  качестве руководства денежно-кредитной  политикой, не только среди экономистов, но также и в деловых кругах. Это признание стояло на представлении  о том, что рост товарных цен ведет  к оживлению хозяйственной деятельности, и что он может быть достигнут  при помощи расширения объема кредитных  ресурсов, т. е. кредитной экспансии.

Концепции, развиваемые в  рамках количественной теории денег, наряду с другими теориями того периода  открывали широкие возможности  для правительственного вмешательства  в денежно-кредитную сферу. Движение за стабилизацию покупательной силы денег широко развернулось во время  первого послевоенного кризиса 1921 году. В нем принимали участие  И. Фишер, К. Снайдер, У. Митчелл и  другие. Фишер возглавил это движение. Он обосновал свои взгляды, запугивание  политиков неизбежностью социальных катастроф и политических потрясений, вызываемых по его мнению, колебаниями  покупательной силы денег. Этим проблемам  посвящена вводная глава его  книги «Устойчивая валюта» (1919). Почти все политические потрясения в Европе, Америке и России он считал плодом неуравновешенности денежной единицы.

Как образом осуществлялась политика стабилизации покупательной  силы денег? Большинство экономистов  предлагали осуществлять ее на основе систематического наблюдения за индексами  цен, уровнем прожиточного минимума и т. д.

Свой проект стабилизации покупательной силы денег И. Фишер  изложил в книге «Стабилизация  доллара» (1921), вышедшей в период первого  послевоенного кризиса. В ней  он заявил, что до сего времени металлическое  содержание доллара было всегда устойчивым, а его покупательная сила –  неустойчивой. Он отмечал необходимость  добиться обратного, т. е., чтобы покупательная  сила денег была устойчивой хотя бы за счет неустойчивости его металлического содержания. При этом он напоминал, что вообще всякие меры, в том  числе физические характеристики - длины и веса, совершенствовались в ходе исторического развития и  что такому же усовершенствованию подлежат и деньги как мера цен.

5. Понятие скорости обращения деньги факторы ее определяющие.

Денежные единицы можно  использовать снова и снова в  круговом потоке доходов. Чем чаще деньги используют для платежей в данный период - чем быстрее «оборачиваются»  деньги - тем меньше требуемый объём  денежной массы для данного объёма реального дохода при фиксированном  уровне цен. Скорость оборота денежных запасов называется скоростью обращения  денежных доходов, так как она  равняется скорости, с которой  расходуются деньги на товары и услуги в пределах данного периода времени. Следовательно, скорость обращения  денег – это показатель частоты, с которой средняя единица  национальной валюты используется на выполнение операций в течение данного  промежутка времени. Скорость обращения  денег, в основном, зависит от принятых обычаев оплаты. В нашем обществе, например, рабочие получают оплату ежемесячно, а не ежедневно и не раз в год. Частота получения  заработной платы и жалования  влияет на количество денег, которые  рабочие удерживают от одного дня  оплаты до другого. Их средние денежные накопления будут уменьшаться при  увеличении частоты заработной платы  и наоборот. Эта обратная зависимость  между средними денежными накоплениями и частотой получек верна и  для других источников дохода семей, а также для доходов предпринимательских  фирм.

  Таким образом, для данного уровня дохода, чем меньше средние денежные накопления разных хозяйственных единиц экономики, тем больше будет скорость накопления денег и наоборот. Среднюю сумму денежных накоплений, а, следовательно, и скорость оборота денежных запасов определяет, главным образом, общепринятая схема получек и платежей. Правда, некоторые другие экономические переменные тоже оказывают на среднюю сумму наличных денег в семьях и у предпринимательских фирм неоспоримое влияние. Доходы и благосостояние хозяйственных единиц оказывают следующее влияние: запасы наличных денег обладают тенденцией к увеличению при увеличении дохода и общего благосостояния. Процентные ставки тоже оказывают влияние на денежные запасы (и, следовательно,