МИНЕСТЕРСТВО
ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ
Федеральное
Государственное образовательное
учреждение
высшего
профессионального образования
«Кузбасский государственный
технический университет»
Имени
Т.Ф. Горбачева
Кафедра
государственного и муниципального
управления
Миронова
Максима
Этапы становления
этики. Предмет и функции этики.
| |
Руководитель
(ученая
степень, ученое
звание)
|
Кемерово
2011
СОДЕРЖАНИЕ:
Этапы становления
этики.
Выдающийся русский
философ Вл. Соловьев (1853-190О) назвал
Иммануила Канта родоначальником
нравственной философии, т.е. этики. Подобное
утверждение мыслителя может
кому-то показаться слишком категоричным.
Хорошо известно, что задолго до
Канта вопросы нравственности активно
анализировались в сочинениях очень
многих философов, богословов, педагогов.
Все это, разумеется, хорошо знал Вл.
Соловьев. Но этим высказыванием русский
философ не только подчеркнул особый
вклад Канта в развитие этической
мысли, но и фактически отметил длительный,
сложный период становления
этики как самостоятельного учения.
В отличие от своих предшественников,
пытавшихся так или иначе обосновать
решение нравственных проблем ссылками
на психологию, антропологию, богословие
и т.д., немецкий философ утверждал,
что этика ничего не заимствует из
других наук о человеке, а законы,
принципы морали существенно отличаются
от эмпирического знания и до всякого
опыта (а ргог) заложены в нашем
разуме. Кант стремился разработать
"чистую моральную философию"
как совершенно самостоятельную
науку. По его мнению, нравственное
поведение должно совершаться не
из склонности, выгоды, подражания, а
из одного уважения к нравственному
закону. Словом, этика есть учение не
о сущем, а о должном. оральная
философия исследует совершенно
другой мир — мир свободы. Если
физика есть наука о законах природы,
то этика — о законах свободы.
Вот, пожалуй,
в самом кратком изложении
суть принципиально нового отношения
Канта к этике, нравственности.
Таким образом,
можно с определенными оговорками
утверждать, что именно к концу
ХV века завершился предварительный
этап в развитии этики . Именно
в это время наиболее выдающиеся
мыслители (и прежде всего Кант)
осознали, что мораль не сводима
ни к религии, ни к психологии,
ни к каким-либо другим проявлениям
культуры, а имеет свою специфику,
свои особенные принципы и
законы и играет свою роль
в жизни человека и общества.
Именно в это время устоялись
основные понятия морали, столь
важные для понимания сущности
нравственной философии.
А начался
процесс формирования этики в
середине первого тысячелетия
до нашей эры в Древней Греции,
Индии, Китае. Сам термин "этика"
(от древнегреч. еtоs — нрав, привычка)
ввел в научный оборот Аристотель,
написавший такие работы, как
"Никомахова этика", "Большая
этика" и др. Но не его
следует считать "первым этиком".
Еще до Аристотеля (384-322 гг. до
н.э.), различными проблемами морали
активно занимался его учитель
— Платон (428-348 гг. до н.э.), а также
учитель самого Платона — Сократ
(469-399 гг. до н.э.). Словом, в V веке
до нашей эры этические исследования
начинают занимать важное место
в духовной культуре. Разумеется,
появление интереса к этим
исследованиям было не случайно,
а явилось следствием социально-экономического,
духовного развития человечества.
В предшествующий период на
протяжении тысячелетий был накоплен
первичный мыслительный материал,
который закреплялся, главным
образом, в устном народном
творчестве — в мифах, сказках,
религиозных представлениях первобытных
людей. Много общества, в пословицах
и поговорках и в котором
делались первые попытки как-то
отразить, осмыслить отношения между
людьми, отношения человека и
природы, как-то представить место
человека в Тире. Далее, началу
процесса становления этики
способствовала и крутая ломка
общественной жизни, которая происходила
в середине первого тысячелетия
до нашей эры. Все более укреплявшаяся
государственная
власть вытесняла родоплеменные
отношения, старые традиции, обычаи. Возникала
потребность в формировании новых
ориентиров, идеалов, новых механизмов
регулирования отношений между
людьми. В ответ на эту потребность
в осмыслении нового образа жизни и
появилась этика. Неслучайно многие мыслители
древности подчеркивали практическую
направленность этики. Как отмечал Аристотель,
цель этического учения — "не познание,
а поступки". Наука о государстве (политиках),
по его мнению, "пользуется остальными
науками как средствами". Иначе говоря,
этика как бы обслуживает политику.
Подобная
направленность понимания этики
у части философов в известной
мере обусловливалась предшествующим
развитием духовной культуры. Так,
мудрецы, творившие еще до появления
философии, "выдавали" практические
рекомендации для повседневного
поведения: "Ничего слишком" (Солон),
"Лучшее — мера" (Клеобул), "Старость
чти" (Хилон), "Не лги" (Солон)
и др. Словом, моральное учение
чаще всего понималось как
житейская мудрость, требовавшая
определенной гармонии, порядка,
меры.
Отсюда вполне
логично то внимание, которое
уделили рассмотрению добродетелей
древнегреческие мыслители. Целый
ряд диалогов Платона ("Протагор",
"Тенон", "Эвтифрон" и др.)
посвящен анализу различных проявлений
добродетелей, постижению сущности
добродетели как таковой. Очень
многие добродетели всесторонне
рассматриваются в сочинениях
Аристотеля, стоиков (Зенон, Сенека,
Эпиктет и др.). А еще раньше,
можно сказать, первый европейский
моралист Гесиод (конец V века
до н. э. — начало V века до
н. э.) в поэме "Труды и
дни" дает обстоятельную, эмоциональную
характеристику добродетелей и
пороков. Среди первых он выделяет
бережливость, трудолюбие, пунктуальность
и др.
Предпринимались
попытки каким-то образом систематизировать
добродетели, чтобы в них было
проще ориентироваться. Так, Платон
выделяет четыре базовые, кардинальные
добродетели: мудрость, мужество, умеренность
и справедливость. Позже фактически
эти же основные добродетели
выделяли стоики. Аристотель же
считал, что существуют две основные
группы добродетелей: дианоэтические
(мыслительные, связанные с деятельностью
разума) — мудрость, рассудительность,
сообразительность и этические
(связанные с деятельностью воли)
— мужество, уравновешенность, щедрость
и др. При этом древнегреческий
философ полагал, что каждая
добродетель есть середина между
двумя крайностями. Так, скромность
есть середина между бесстыдством
и стеснительностью. Бесстыжий говорит
и действует "как придется,
при любых обстоятельствах. Стеснительный,
напротив, остерегается делать и
говорить что бы то ни было
перед кем бы то ни было".
Чувство собственного достоинства
есть "середина между своенравием
и подхалимством". Правдивость
— середина между притворством
и хвастовством. Подобная же характеристика
дается довольно многим добродетелям.
Нельзя не отметить, что представления
о "золотой середине" встречаются
и в культуре Древней Индии,
Древнего Китая.
Пытаясь выяснить
сущность добродетелей, мыслители
античности вынуждены были выходить
на основополагающие, глубинные
проблемы моральной теории —
такие, как природа самой морали
и ее происхождение, как свобода
и ответственность, как специфика,
факторы нравственного воспитания.
Уже давно
подмечено, что в культуре античности
можно обнаружить зачатки едва
ли не всех направлений философии,
в том числе и нравственной
философии, которые получили свое
развитие в позднейшее время.
Так, софистов Протагора (481-411
гг. до н.э.), Горгия (483-375 гг. до н.э.)
и др. можно считать "основоположниками"
этического релятивизма (от лат.
геlаТvиs — относительный). Предшественники
софистов, разделявших во многом
представления древней мифологии,
полагали, что все мироздание
и человек существуют по одним
и тем же законам. Космос
даже в чем-то уподоблялся человеческому
организму. Протагор же и его
единомышленники фактически первыми
заявили о том, что законы
природы существенно отличаются
от законов общества. Если первые
существуют объективно, то вторые
устанавливаются самими людьми
с учетом их собственных интересов.
К этому выводу их могло подтолкнуть как
активное законотворчество правителей
древнегреческих полисов (вспом-ним законы
Ликурга, Солона, Перикла и др.), так и характер
изображения богов в сочинениях Гомера,
Гесиода. (Заметим, что Платон в своем сочинении
"Государство" устами одного из своих
персонажей осуждает Гомера, Гесиода за
то, что они упоминали о кознях, которые
строят боги друг другу и людям, об их "веселых"
приключениях и т.д.) Словом, таких богов
довольно сложно считать создателями
нравственных правил.
"Человек
есть мера всех вещей, существующих,
что они существуют, а несуществующих,
что они не существуют", —
провозглашал Протагор. Именно человек,
а не боги. Данное высказывание
содержит в себе известный
гуманистический пафос. Однако
в нем же нетрудно найти
и основания для субъективизма,
произвола, ибо каждый индивид,
можно предположить, устанавливает
свои критерии, свою "мораль". И
для последнего были свои основания.
По свидетельству видного греческого
историка философии Диогена Лаэртского
( в. н.э.), именно Протагор заявил,
что "о всяком предмете можно
сказать двояко и противоположным
образом". В том числе и о
моральных законах, принципах.
Софисты нередко указывали на
пестроту нравов и делали поспешный
вывод об относительности добра
и зла. Они нередко утверждали,
будто одна добродетель у государственного
мужа, другая у ремесленника, третья
у воина. Все это подводило
к мысли о неустойчивости, расплывчатости
предписаний морали и, естественно,
к возможности их нарушать. Впрочем,
один из софистов — Гиппий
открыто провозглашал, что "не
стоит придавать серьезное значение
законам и повиноваться им",
ибо даже сами законодатели
постоянно вносят в них поправки
и даже отменяют.
Конечно,
подобные фантазии можно считать
одной из первых, не совсем
удачных, попыток выявить природу
морали. Однако подобная проповедь
могла вызывать (и действительно
вызывала!) нигилистические настроения
у какой-то части населения,
расшатывала моральные устои
общества. Выдающийся древнегреческий
драматург Софокл не без основания
считал, что учение софистов порождает
в людях чрезмерную гордыню,
безответственность. Особенно опасной
была доктрина софистов для
политиков, формируя в них цинизм,
вседозволенность и т.п.
Оппонентом
софистов в целом ряде отношений
был Сократ (469-399 гг.до н.э.), которого
с полным основанием следует
считать одним из основателей
этического рационализма (от лат.
гаtоnаls — разумный). Сократ стремился
найти надежную основу для
нравственных законов. По его
мнению, зло индивид делает только
по неведению. По своей же
воле человек никогда не совершит
неблаговидных поступков. Того, кто
познал, что есть плохое, а что
доброе, ничто не заставит поступить
плохо. Выходило, что Сократ сводил
добродетель к знанию о добродетели.
Например, мужество есть "понимание
того, что страшно и что не
страшно"; умеренность есть знание
о том, как обуздывать страсти;
мудрость есть знание о том,
как следовать законам. Словом,
у Сократа все добродетели
пронизаны разумностью. Если этой
разумности недостаточно, то речь
может идти о пороке. Торжество,
не имеющее достаточной разумности,
есть лишь дерзость.
Конечно,
вряд ли можно в полной мере
согласиться с древнегреческим
философом. Известно, что преступники
часто хорошо знают и нормы
закона, и, разумеется, нормы морали.
И однако они их нарушают. Впрочем,
еще Аристотель замечал, что
знание сути добродетели не
делает человека существом нравственным.
К тому же, приравнивая добродетель
к знанию, Сократ, по вполне резонному
замечанию Аристотеля, "упраздняет
внеразумную часть души, а вместе
с нею и страсть, и нрав"
(см.: Большая этика. 1182а), т.е. нравственная
жизнь человека заметно упрощается,
обедняется.
В то же
время было бы наивным не
видеть рационального зерна в
рассуждениях античного мыслителя.
Добродетельным в полной мере
может быть признано то действие,
которое совершенно осознанно,
со знанием, осмыслением конкретной
ситуации. Если же какой-то поступок
совершен случайно, неосознанно,
то вряд ли он может каким-то
образом характеризовать человека. Так,
например, вы вошли вечером в подъезд дома
и одним своим появлением предотвратили
драку подростков или спугнули квартирного
вора. Можно ли вас хвалить за это, если
вы даже не заметили последствий своего
нечаянного появления? Видимо, нет. Словом,
знание является важным компонентом (хотя
и не единственным) нравственного поведения.
Добро должно быть "зрячим".