Банковская система

Монополизм на рынке вкладов, в первую оче­редь срочных, без должного регулирования со стороны государства ведет к занижению про­центных ставок по депозитам и, как следствие, - к возможности установления более высокой раз­ницы с процентными ставками по кредитам. Складывается ситуация, сдерживающая одновре­менно и депозитную, и кредитную активность банков. Возникает еще одно ограничение для нормального эндогенного создания денег банков­ской исчерпала возможности развития в условиях вы­сокой инфляции. Тем не менее, ей удалось пройти этот рубеж без серьезного кризиса. Кризис на межбанковском рынке в августе 1995 г. был до­статочно быстро преодолен путем предоставле­ния коммерческим банкам дополнительной лик­видности со стороны Банка России. Подобного сценария развития, отличного от свойственного странам ЦВЕ, удалось добиться благодаря соче­танию нескольких факторов. Во-первых, появил­ся рынок государственных ценных бумаг с высо­кой доходностью. Во-вторых, банки относитель­но меньше (по сравнению со странами ЦВЕ) участвовали в финансировании убыточных пред­приятий, поскольку уже был запущен механизм эндогенного создания своеобразных "квазиденег" - неплатежей, минуя банковскую систему. В-треть­их, увеличился приток иностранного капитала, на­чиная с 1995 г. и особенно в 1996 и 1997 гг.

В результате развития банковской системы в России возник высокий уровень сегментированности. Сбербанк фактически обладал монополь­ным положением на рынке вкладов населения. Создание предприятиями "карманных" банков сделало их в значительной степени зависимыми от финансового положения ограниченного круп клиентов. Кроме того, к ним, а также к бывшим спецбанкам, входившим в систему Промстройбанка и Агропромбанка, зачастую предъявлялись требования создавать эндогенные необеспёченные деньги путем выдачи заведомо невозвратных кредитов. В ряде регионов складывались замкнутые финансовые потоки, которые, как правило, обслуживались одним банком.

К концу 1996 г. сформировалась следующая конфигурация потоков движения средств. Сбербанк привлекал наиболее долгосрочные пассивы в форме вкладов населения и размещал средства в наиболее ликвидные активы (государственные ценные бумаги). Таким образом, он обслуживал кругооборот "сбережения населения — финансирование дефицита государственного бюджета" Большое количество "корпоративных" банков обслуживало другой кругооборот: "средства ре­ального сектора — его кредитование". Потенциально эти банки были менее устойчивы, поскольку их пассивы состояли в основном из депозитов до востребования, а активы - из низко ликвидных и рискованных кредитов.

Такая система движения средств была неста­бильна и приносила потери реальному сектору. Но стимулом для ее сохранения стал приток иностранного капитала, выступивший в качестве дополнительного источника финансирования пред приятии и государственного бюджета. [с. 18, 6]

В России банковский кризис в сочетании с общим кризисом в финансовой сфере, как известно, разразился в августе 1998 г., когда правительство и Центральный банк приняли решение об одно временном объявлении дефолта по государственным ценным бумагам и установлении временной моратория на выплату банками средств нерезидентам. Таким образом, кризис 1998 г. для банковской системы можно рассматривать как кризис пассивов, осложненный некоторыми проблемами на стороне активов, связанными с “плохими’’ долгами предприятий.

Важным последствием потрясений в банковской системе стали проблемы с осуществление расчетов. Это вызвало необходимость вмешательства Банка России, предоставлявшего кредиты отдельным коммерческим банкам. В то ж время никаких специальных масштабных программ по восстановлению банковской системы не осуществлялось. Образованное с целью решений проблем банковского сектора Агентство по реструктуризации кредитных организаций (АРКО) за три года своей работы (с 1998 по 2001 г.) получило из бюджета всего 11 млрд. руб., или 0.1 % годового ВВП — сумма, не сопоставимая с издержками государства на преодоление банковских кризиса в Венгрии и Хорватии.

Основными предпосылками банковского кризиса стали изъятие средств вкладчиками, начавшееся в 1998 г., и уход нерезидентов с финансовых рынков России в конце 1997 г., создавши давление на валютный курс. Пик изъятия вкладов из банков пришелся на август-сентябрь 1998 г. За третий квартал 1998 г. (по сравнению с предшествовавшим) доля срочных депозитов в национальной валюте в денежной массе в широком смысл снизилась на 6 процентных пунктов.

В дальнейшем выход банковской системы и кризиса был осложнен макроэкономическим: проблемами, связанными со спадом производств и сокращением реальных доходов населения, которое в очередной раз потеряло доверие к банкам. Доля банковских депозитов в структуре сбережений населения к концу 1998 г. сократила до 26.5% против 39.5% в конце 1997 г. Кроме того, реальные ставки процента по депозитам, которые с последнего квартала 1995 г. по начало 1998 г. находились в положительной области, резко сократились из-за ускорения инфляции и до сих пор сохраняют отрицательные значения. Наибольшие по модулю значения отрицательных реальных ставок процента пришлись на конец 1998- начало 1999 гг.

В 1998 г. произошел также новый кризис в банковской системе Хорватии. Он последовал за периодом быстрого роста кредитования в стране и был вызван агрессивной и чрезмерно рискован­ной кредитной политикой отдельных банков, рос­том бюджетных расходов, а также сокращением возможностей заимствования за рубежом из-за финансовых кризисов в Азии и России. В течение 1998 — начала 1999 гг. обанкротились пятый и ше­стой по величине банки в стране, а также не­сколько средних и мелких банков. Банковский кризис вызвал снижение краткосрочных про­центных ставок. Реальные процентные ставки по депозитам в национальной валюте в 1998 г. оказа­лись отрицательными, хотя до этого три года под­ряд имели положительные значения. Тем не менее, общего сокращения депозитов в банковской системе не произошло, они лишь перераспреде­лились между отдельными банками. Об этом сви­детельствует и тот факт, что доля квазиденег в денежной массе в широком смысле, находившая­ся в конце 1997 г. на уровне 72.5%, к концу 1998 г. выросла до 75.9%, в то время как доля наличных денег снизилась с 10.6 до 10.2%. Таким образом, последствия второго банковского кризиса в Хор­ватии несопоставимы с потрясениями, произо­шедшими в том же году в России.

Банковская система Россия сейчас находится в двойственном положении. С одной стороны, уда­лось преодолеть многие негативные последствия кризиса 1998 г. без значительного вмешательства и издержек со стороны государства. С другой - она остается относительно слаборазвитой и неус­тойчивой. С момента своего появления двухуров­невая банковская система России постоянно функционировала в условиях, которые трудно на­звать нормальными: сначала — при высокой ин­фляции, затем - при завышенных ставках процен­та по государственным ценным бумагам, нако­нец, с конца 1998 г. она преодолевала последствия крупнейшего в своей истории кризиса. Естествен­но, что формирование стратегического поведе­ния банков, свойственного странам с рыночной экономикой, было весьма затруднено.

Следует проследить основные тенденции развития бан­ковской системы России на последнем этапе - с конца 1998 г. по настоящее время.

1.В первом полугодии 2001 г. были превыше­ны докризисные значения по показателям совокупных банковских активов по отношению к ВВП (34% против 30.4%) и кредита реальному сектору экономики (11.3% ВВП против 8.5%).

Эти изменения были вызваны в первую очередь благоприятной макроэкономи­ческой конъюнктурой 2000 - первой половины 2001 гг. Но сложившиеся показатели по-прежне­му значительно отстают как от показателей раз­витых рыночных экономик, так и от более про­двинувшихся, по пути трансформации стран ЦВЕ.

2.Увеличилась склонность к организованным сбережениям населения в банковской системе. Если в 1997 г. этот показатель (по отношению к доходам) составлял 2.5%, то в 2000 г. - 4.2%, а доля организованных сбережений в совокупных сбережениях населения повысилась с 24 до 73%. Об этом свидетельствуют также данные о струк­туре денежной массы: в конце 1997 г. доля квази­денег в ней составляла 41.5%, тогда как в первом полугодии 2001 г. - 46.2%. Однако при этом доля срочных депозитов в национальной валюте сни­зилась с 23.1 до 17.3%.

Таблица 1.

Ставки процента по кредитам и депозитам в банковских системах стран ЦВЕ, %

3. При увеличении кредитов реальному сектору растет объем просроченной задолженности по ним. К концу первого полугодия 2001 г. она на 20% превышала предкризисный уровень. Только за первое полугодие 2001 г. её объем увеличился на 32.3%. При умеренной инфляции такая динамика создает нестабильность в национальной банковской системе.    

4. Сохранилась сегментация российского банковского сектора. При этом поменялись направления специализации некоторых групп банков. Сбербанк и иностранные банки переориентировались на кредитование реального сектора экономики. Государственные гарантии по вкладам упрочили монопольное положение Сбербанка на рынке депозитов населения.

К настоящему времени банковские системы в отдельных переходных экономиках находятся на разных уровнях развития. Об этом свидетельствуют разнообразные показатели, в том числе разница в процентных ставках по кредитам и депозитам в национальной валюте (спрэд), отражающая эффективность финансового посредничества в национальной экономике (табл. 1).[с.23, 6]

Данные таблицы позволяют разделить рассматриваемые страны на две группы: с относительно развитыми  банковскими  системами  (значения спрэда менее 7 п.п.) и менее развитыми (спрэд более 8 п.п.). При этом за исключением кризисных периодов в банковской системе наблюдается общая тенденция (свойственная и развитым рыноч­ным экономикам) к понижению спрэда. Для срав­нения: во втором квартале 2001 г. разница между процентными ставками по кредитам и по депози­там составляла в Испании -2.3 п.п., в Нидерлан­дах - 2.1, в Канаде -1.9 п.п.

Высокие показатели спрэда опасны, поскольку приводят к двойственному эффекту от проводи­мой денежно-кредитной политики. Так, политика Центрального банка, направленная на снижение процентных ставок, повышает доступность кредита, но одновременно существенно подрывает сти­мулы к сбережениям в форме банковских депози­тов, что сокращает кредитную базу банковской системы. Для снижения спрэда необходима демо­нополизация депозитного рынка или проведение регулируемой государством процентной полити­ки в подконтрольных ему коммерческих банках, а также меры по снижению уровня риска и неопре­деленности в экономике, завышающих процент­ные ставки по кредитам.

Другой важной проблемой для банковских си­стем переходных экономик является структура привлеченных средств по срокам. Приведем дан­ные о структуре срочных депозитов в России и Словакии в 1997-2001 гг. (табл. 2). [с.23, 6]

Таблица 2.

Структура срочных депозитов по срокам в России Словакии (от общего объема срочных депозитов в национальной валюте)

Как видно, в банковских системах обеих стран преобладают краткосрочные депозиты. В 2001 г. в России доля депозитов со сроком до 6 месяцев составляла 50.4%, а в Словакии - 62.4%. При этом в Словакии преобладают сверхкраткосрочные депозиты (до 30 дней), но в то же время сущест­венно выше доля долгосрочных депозитов (свы­ше 3 лет). Динамика структуры депозитов по сро­кам привлечения в России улучшилась по сравне­нию с 1997 г. и особенно - с 1998 г. В Словакии наблюдалась обратная картина. Дело в том, что ее банковская система была традиционно высоко развита, но сейчас испытывает проблемы инсти­туционального характера, в том числе связанные с накоплением "плохих долгов". В Болгарии ситуация со структурой депозитов по срокам склады­вается еще хуже: на конец первого полугодия 2001 г. доля депозитов со сроком до 1 месяца со­ставляла 57.6%, а свыше 12 месяцев - всего 0.4%.

Преобладание краткосрочных депозитов мо­жет объясняться низкой степенью доверия к бан­ковской системе, небольшим горизонтом плани­рования в условиях неопределенности, стремле­нием к более ликвидным ресурсам. В результате у банков возникают трудности, связанные с трансформацией ресурсов по срокам. При преоб­ладании краткосрочной депозитной базы либо могут выдаваться кредиты с меньшими сроками, либо увеличивается риск неплатежеспособности банка, то есть затрудняется инвестиционная ак­тивность коммерческих банков.

В целом,  о

сновные отличительные черты финансовых сис­тем стран Центральной и Восточ­ной Европы (ЦВЕ) заключаются в том, что, несмотря на ощутимый прогресс, развитие банковских ин­ститутов, даже в государствах, в основном осуществивших реструк­туризацию и приватизацию госу­дарственных кредитных учрежде­ний, остается весьма ограничен­ным; деятельность банков в названных странах в незначительной сте­пени адекватна динамике эконо­мической активности, а финансо­вые системы нуждаются в углубле­нии институциональных реформ и устранении остатков социалисти­ческой финансовой системы.

Анализ состояния банковских систем стран ЦВЕ в конце 1990-х - начале 2000-х годов обнаруживает следующие закономерности их развития:

             объем кредитов, предоставлен­ных частному сектору, выражен­ный как доля в банковских активах, составляет от 40% до 50%, что ниже, чем типичные 60% для развитых экономик, и напрямую зависит от прогресса в области институциональных и структурных реформ. Данные цифры в определенной степени отражают значительный объем привлекаемого корпорациями названных стран внешнего финансирования;

             высокий уровень концентрации в банковском секторе: в большей степени депозитов; в меньшей - кредитов. Доля активов, контролируемых   пятью  крупнейшими банками системы, в 2000 году составила, в частности: в Польше - 46,7%; Венгрии - 50,8%; Че­хии - 59,1%; Словении - 62,5%; наличие существенных резервов для  повышения  эффективности финансового    посредничества, на что указывает по-прежнему относительно  высокий  уровень процентной маржи, в частности, по сравнению с банками ЕС;