Концепция естественной безработицы М. Фридмана

Чем следует  руководствоваться при построении соответствующего статистического  агрегата? Монетаристы отвечают на этот вопрос утилитарно, используя  принцип "наибольшего статистического  соответствия". "Простейший метод  заключается в том, чтобы выбрать  ту величину, которая дает наивысшее  значение корреляции..." Анализируя проблему включения срочных вкладов  коммерческих банков в состав денежной массы, авторы предлагают измерить корреляцию между показателем дохода и двумя денежными агрегатами: а) денежной массой без срочных вкладов и б) денежной массой с включением срочных вкладов. "Если окажется, что б) более тесно коррелируется с доходом, то, согласно этому критерию, необходимо применять более широкий показатель денежной массы..."

В соответствии с указанным принципом монетаристы  в большинстве своих эмпирических работ используют именно широкий  денежный агрегат, включающий наличные деньги и все виды депозитов коммерческих банков. При этом они не могут  удовлетворительно объяснить, почему в понятие "временного вместилища покупательной силы" нужно включать срочные вклады банков, но не следует  включать аналогичные обязательства  других финансовых учреждений. Как  остроумно заметил Тобин, создается  впечатление, что монетаристы говорят: "Мы не знаем, что такое деньги, но, чем бы они ни были, их запас  должен устойчиво расти на 3 - 4% в  год".

К числу наиболее распространенных аргументов в защиту экзогенного характера денежной массы относится утверждение, что  центральный банк может эффективно контролировать количество денег и  обеспечивать "нужный" уровень  платежных средств в обращении. Д. Фэнд, например, считает тезис  о способности центрального банка  достаточно строго контролировать номинальный  денежный запас одним из важнейших  положений монетаристской доктрины. Это лишь иной способ выражения идеи, что количество денег определяется экзогенно, в соответствии с принципом  дискреции.

Для демонстрации способности центрального банка  целенаправленно регулировать денежное обращение в монетаристской литературе широко применяется схема денежного  мультипликатора, основанного на регулировании "денежной базы" (monetary base) или "денег  повышенной мощности" (high-powered money). В  их состав включается сумма выпущенных в обращение наличных денег, а  также остатки на резервных счетах коммерческих банков в центральном банке. Именно эти компоненты являются по закону средством обеспечения банковских депозитов. Поскольку центральный банк может воздействовать на величину базы, а депозиты трактуются как производная величина от базы, то предполагается, что денежные власти всегда в состоянии корректировать денежный запас в нужном направлении. Связь между денежной массой и резервной базой выражается формулой М = тВ, где М - количество денег, В - база, а т - коэффициент (мультипликатор), отражающий количественные пропорции соотношения базы и общего количества денег в обращении.

Идея множительного  эффекта при изменениях суммы  банковских резервов была высказана  еще в 20-х годах, в период становления  Федеральной резервной системы  США. Однако в отличие от прежних  трактовок резервного мультипликатора  современные монетаристы стремятся  усилить экономическую интерпретацию  этого показателя, связав его величину с рядом функциональных параметров, выражающих поведение различных  типов хозяйственных агентов - банков, нефинансовых компаний, государства. К  их числу относятся, в частности, коэффициент наличности C/D (отношение  суммы наличных денег С к банковским депозитам до востребования D) и резервный  коэффициент R/D (отношение суммы  банковских резервов в центральном  банке R к общей сумме депозитов D).

Модель "база - мультипликатор" играет важную роль в обосновании монетаристского  тезиса об автономном характере денежной массы. Так, Ф. Кейген, анализируя изменения  базы и двух "поведенческих" коэффициентов (наличности и резервов) в США  за период 1875 - 1960 гг., пришел к выводу, что 9/10 всех изменений денежной массы  было обусловлено сдвигами базы и  лишь 1/10 изменений - другими причинами. Что касается самой резервной  базы, то, по его оценкам, ее сдвиги до 1914 г. определялись преимущественно  колебаниями золотого запаса, а с  момента создания ФРС - портфелем  государственных ценных бумаг у  федеральных резервных банков. К  таким же выводам приходят и другие авторы, использовавшие аналогичные методы анализа. Доминирующее влияние базы интерпретируется, как явное свидетельство способности центрального банка контролировать процесс денежной эмиссии, направлять его по своему усмотрению.

Монетаристская  концепция эмиссионного механизма  подверглась острой критике со стороны  авторов посткейнсианской школы. Сам  Кейнс не уделял особого внимания механизму выпуска денег. В его  работах денежная масса рассматривалась  как экзогенная величина. Посткейнсианцы изменили этот подход. Они сосредоточили  огонь на самом уязвимом звене  концепции--утверждении об отсутствии устойчивой линии причинности, идущей от хозяйства к величине денежного  запаса. В одной из работ, подготовленной группой ученых Йэльского университета во главе с Дж. Тобиным (Г.Джонсон  назвал эти работы "запоздалым ответным залпом Йэльской школы против "Очерков  по количественной теории" Чикагской  школы"), говорится: "Количество денег, как его обычно определяют, является не автономной величиной, контролируемой правительственными властями, а эндогенным, или "внутренним", параметром, отражающим поведение частных хозяйственных  учреждений".

Идея эндогенного  характера денежной эмиссии подробно разработана Н. Калдором в его  критической работе о монетаризме. Автор проводит жесткую грань  между монетаристской схемой и кейнсианской моделью, представляющей "хозяйство, основанное на кредитных деньгах". "В хозяйстве с кредитными деньгами денежная масса не экзогенна, а эндогенна; она изменяется в прямой зависимости  от "спроса" публики на наличные деньги и банковские депозиты, а  не независимо от этого спроса". Калдор отвергает предположение монетаристов, что надстройка кредитных денег  изменяется в прямом отношении к  базисным деньгам, отождествляются  ли последние с золотом в подвалах центрального банка или просто с  суммой банкнот, вводимых в обращение  путем учета векселей или с  помощью операций на открытом рынке. Он считает, что центральный банк сам вынужден пассивно подстраиваться к спросу, так как, будучи кредитором, в последней инстанции, он не может отказаться от переучета предъявляемых ему коммерческих векселей. Более того, по мнению Калдора, в хозяйстве с кредитными деньгами "нежелательные или избыточные суммы денег вообще не могли бы оставаться в обращении; увеличение денежной массы определяется ростом стоимости операций независимо от того, связан ли он с увеличением издержек или объема производства...". Калдор не допускает мысли о "денежных корнях" инфляции. Как и другие кейнсианцы, он связывает рост цен исключительно с увеличением издержек производства.

Полемика монетаристов и кейнсианцев по вопросу о  денежной эмиссии носит доктринерский, поверхностный характер. Представители  каждой фракции в пылу спора намеренно  упрощают картину, выхватывая и абсолютизируя  отдельные черты денежного механизма. Современный процесс формирования денежной массы весьма сложен и находится  под влиянием многообразных экономических  сил, действующих в различных, подчас противоположных направлениях. Несомненно, что кредитный характер современного эмиссионного механизма обусловливает  сильное, во многих случаях определяющее влияние со стороны капиталистического хозяйства. Потребность в кассовых остатках, в конечном счете, является определяющей при формировании запаса платежных средств. Но лишь, в конечном счете! Кредитные каналы выпуска  денег не гарантируют полного  соответствия этого выпуска спросу хозяйства и не устраняют самостоятельности  и автономности процессов в денежной сфере, их обратного влияния на конъюнктуру. Вопреки утверждениям Калдора несбалансированность денежного обращения является реальным фактом. 
 
 
 
 

Глава 2. Современный монетаризм М. Фридмена

2.1. Милтон Фридман:  биографический очерк

Милтон Фридмен - американский экономист, лауреат Нобелевской  премии по экономике 1976 г., присужденной "за исследование в области потребления, истории и теории денег". Уроженец Нью-Йорка, закончил Рутгерский (1932) и  Чикагский (1934) университеты. До 1935 г. являлся  ассистентом-исследователем Чикагского университета, затем стал сотрудником  Национального комитета по ресурсам, а с 1937 г. - сотрудником Национального  бюро экономических исследований. В 1940 г. преподавал в университете Висконсина, в 1941-1943 гг. - сотрудник Министерства финансов в составе группы исследователей в области налогов. С 1943 до 1946 г. занимал  должность заместителя директора  группы статистических исследований военной  сферы в Колумбийском университете, где и получил (1946) степень доктора.

В 1946 г. возвращается в Чикагский университет в  качестве профессора экономики, оставаясь  в этой должности и поныне. А  мировую известность ему принесли, прежде всего, труды по монетаристской тематике. В их числе изданный под  его редакцией сборник статей "Исследования в области количественной теории денег" (1956) и книга, изданная в соавторстве с Анной Шварц "История денежной системы США, 1867--1960" (1963). Фридменовская монетарная концепция, говоря словами американского  экономиста Г.Эллиса, привела к "повторному открытию денег" из-за почти повсеместно  растущей, особенно в последний период, инфляции.

Имя М. Фридмена - Нобелевского лауреата в современной  экономической теории ассоциируется, как правило, с лидером "чикагской  монетарной школы" и главным оппонентом кейнсианской концепции государственного регулирования экономики. Это особенно стало заметным в те годы (1966-1984), когда ему довелось вести еженедельную колонку в журнале "Ньюсуик", ставшей как бы пропагандистским рупором его монетаристской теории.

Между тем М. Фридмен в своем творчестве многогранен  и, что весьма важно, его научные  интересы охватывают и область методологии  экономической науки. Ведь уже многие годы в своих дискуссиях по данной проблеме экономисты не обходятся без  анализа фридменовского эссе "Методология  позитивной экономической науки" (1953), так же как и без эссе на подобную тему, написанные Л. Роббинсом (1932), Р. Хайлбронером (1991) и М.Алле (1990), или знаменитой лекции, прочитанной  П. Самуэльсоном на церемонии вручения ему Нобелевской премии по экономике (1970), и др.

2.2. Взгляды и теории  М. Фридмана

Экономическая теория как совокупность содержательных гипотез принимается тогда, когда может "объяснить" фактические данные, только из которых вытекает, является ли она "правильной" или "ошибочной" и будет ли она "принята" или "отвергнута"; что в свою очередь факты никогда не могут "доказать гипотезу", так как они способны установить лишь ее ошибочность. В то же время очевидна его солидарность с теми учеными, кто считает недопустимым представлять экономическую теорию описывающей, а не предсказывающей, превращая ее в просто замаскированную математику. По мысли М. Фридмена, утверждать о разнообразии и сложности экономических явлений, - значит отрицать преходящий характер знания, заключающего в себе смысл научной деятельности, и поэтому "любая теория с необходимостью имеет преходящий характер и подвержена изменению с прогрессом знания". При этом процесс обнаружения чего-то нового в знакомом материале, заключает Нобелевский лауреат, надо обсуждать в психологических, а не логических категориях и, изучая автобиографии и биографии, стимулировать его с помощью афоризмов и примеров.

В 60-70-е годы концепция  неолибералов о создании и функционировании модели "социального рыночного  хозяйства" во многом была созвучна с возникшей в тот период моделью  институционалистов об "обществе всеобщего  благоденствия", поскольку и в  той, и в другой отвергается, мысль  об эксплуатации человека человеком и классовом антагонизме. Обе модели, кроме того, основываются на идее активной социальной функции государства по обеспечению всем гражданам равных прав и равных возможностей в получении социальных услуг и повышении их благосостояния. При этом под внешним проявлением "всеобщего благоденствия" имелись, конечно, в виду не только рост числа акционеров в различных слоях общества, но и возросшая стабильность всех общественных институтов, уверенность значительной части трудящихся в завтрашнем дне и т.д.

В США альтернативой  кейнсианству стала так называемая "чикагская школа" неолиберализма, монетарные идеи которой зародились в стенах Чикагского университета еще  в 20-е годы. Однако самостоятельное, а тем более лидирующее значение в неолиберальном движении американский монетаризм получил в конце 50-х - начале 60-х годов с появлением ряда публикаций М. Фридмена. Последний  и его сподвижники кейнсианским неденежным факторам (например, инвестициям) предпочли именно денежные факторы.

Произошло это  в течение 60-х годов, когда первые достаточно серьезные сомнения в  необходимости, как выразился М. Блауг, "упрощенных экономических  рекомендаций политикам, типичных для  времен кейнсианской революции" появились  у ученых-экономистов после ознакомления с выведенной в 1958 г. А. У. Филипсом эмпирической кривой, характеризующей связь между  ежегодным процентным изменением заработной платы в денежном выражении и  уровнем (долей) безработицы в Англии за период с 1861 по 1913 г. Причем дискуссии  по поводу данной зависимости приобрели  еще больший размах после того, как в 1964 г. П. Самуэльсон включил  связанную с этой кривой фактически новую концепцию в шестое издание  своего учебника "Экономикс" и  назвал сам график именем его автора "кривая Филлипса".