Жан Жак Руссо

осмысления и практической реализации этого  духовного  открытия  был  весьма

различен на различных стадиях развития христианской культуры.

                2.1.2 Исторические предпосылки христианства.

         Вера во всемогущего Бога берет свое начало  в  иудаизме  –  религии

древних евреев. Эта вера выражает трагическую историю  народа,  описанную  в

Ветхом Завете. Ветхозаветная история исполнена скитаний  и  надежды,  горечи

вавилонского и египетского плена.

          Бог  древних   евреев,   Бог   Ветхого   Завета   был   прообразом

христианского Бога. Несмотря на существенные различия представлений  Ветхого

и Нового Завета, именно  у  ветхозаветных  мудрецов  впервые  появляются  те

духовные запросы, на которые смогло ответить христианство.

          Бог Ветхого Завета обращен ко всему народу в целом, а  Бог  Нового

Завета обращен к каждой личности.

         В Ветхом Завете можно увидеть жажду человека к подлинной встрече  с

Богом и  стремление  духовно  освободиться  от  подчинения  внешней  стороне

жизни.  Это  стремление  к  духовному  преодолению  внешней  стороны   бытия

особенно проявляется на  рубеже  нашей  эры.  В  Ветхозаветной  истории  Бог

исполнил свое обещание, дал народу место для самостоятельной  жизни.  Теперь

же оставалось ждать  спасителя,  но  спаситель  не  приходил,  и  оставалось

только  задуматься:  а  может  быть,  ожидаемое  спасение  будет  иметь   не

национально-государственный, а духовный характер? Именно с такой  проповедью

и выступил Иисус.

              2.1.3 Почему христианство стало мировой религией.

           Традиционные   языческие   боги   выражали    чувство    душевной

сопричастности к жизни космоса, продолжением которого  воспринималась  жизнь

античного города-государства (полиса). Но вот Рим практически перестал  быть

полисом, разросся до размеров империи, и экономической  жизни.  Старые  боги

потеряли свой смысл для человека. Человек остался наедине с собой  и  жаждал

новой смысловой опоры, связанной уже лично с ним, искал Бога, обращенного  к

каждому, а не ко всем вместе.

         Христианство сумело дать  эту  смысловую  опору.  Более  того,  оно

сделало возможным духовную общность людей, принадлежащих самым разным  расам

и национальностям, ибо христианский Бог  стоит  над  внешними  различиями  и

распрями этого мира, и для него, по словам апостола Павла, «…Нет ни  Эллина,

ни Иудея, … Варвара, Скифа, раба, свободного, но все  и  во  всем  Христос».

Духовный универсализм позволил христианству стать мировой религией,  заложив

основы  понимания  самоценности  человека  безотносительно   к   его   расе,

национальности, сословию, классовой принадлежности.

          Христианская  вера  изменила  само  устройство  души  европейского

человека. Изменилось глубинное мироощущение людей: открыв в себе личность  и

свободу, встали перед такими вопросами бытия,  до  которых  не  доходила  ни

античная мысль, ни античное существо. Прежде всего, этот духовный  переворот

был связан с нравственностью.  Новые  проблемы  человеческого  существования

ярко  и глубоко выражены в Нагорной проповеди Иисуса (он  произнес  ее  стоя

на холме – «с горы»).

       2.1.4 Значение христианства для развития европейской культуры.

         Христианство сформировало  новые  смыслы  природы  и  человеческого

бытия.  В  основе  этих  смыслов  лежало  оправдание  творчества  и  свободы

человека, что не могло не сказаться на всей  европейской  истории.  Конечно,

вначале христианская свобода реализовывалась главным  образом  в  духовно  –

нравственной сфере. Но затем она нашла себе  практическое  поле  для  своего

воплощения и  стала  выражаться  в  преобразовании  природы  и  общества,  в

построении  основ  правового  государства,  уважающего   права   и   свободы

человека.  Сама  идея  о  неотъемлемых  правах  и  свободах  человека  могла

появиться только в христианской культуре.  Христианство  сформировало  новые

смыслы природы и человеческого бытия, которые стимулировали развитие  нового

искусства, стали основой естественнонаучного и гуманитарного знания.  Мы  не

имели  бы  знакомого  нам  европейского  искусства  без   характерного   для

христианства внимания к человеческой душе, ее самым  сокровенным  внутренним

переживаниям.  «Исповедальность»  европейского  искусства   есть   качество,

сформированное христианской духовностью.  Без  этого  обостренного  внимания

человека к своей личности не было бы и знакомых нам гуманитарных наук.  Сама

идея о том, что существование мира и человека есть  восходящий  исторический

процесс, пришла к нам от христианства.

         Смысловые основы современного естествознания  также  сформировались

под   определяющим   влиянием    христианской    духовности.    Христианство

ликвидировало смысловую пропасть  между  «естественным»  и  «искусственным»,

ибо мир предстал как творение всемогущего и свободного личного Бога. Но  то,

что создано творчеством, может и должно познаваться в контексте  творческого

преобразования.  Так  были   заложены   смысловые   основы   для   появления

экспериментальной  науки.  Конечно,  необходимо  отличать  появление   общих

смысловых предпосылок от  адекватного  сознания  и  практической  реализации

новых  смыслов.  Поэтому  между  возникновением  христианства  и  появлением

первых ростков нового естествознания лежит полтора тысячелетия.

                2.2 Культура Западной Европы в средние века.

      2.2.1 Христианское сознание – основа средневекового менталитета.

         Важнейшей особенностью средневековой культуры является особая  роль

христианского вероучения и христианской церкви. В условиях всеобщего  упадка

культуры сразу после разрушения Римской империи  только  церковь  в  течение

многих веков оставалась единственным социальным институтом, общим  для  всех

стран, племен и государств Европы. Церковь была господствующим  политическим

институтом, но еще  более  значительно  было  то  влияние,  которое  церковь

оказывала непосредственно на  сознание  населения.  Христианство  предлагало

людям стройную систему знаний о мире, о его устройстве, о действующих в  нем

силах и законах. Добавим к этому эмоциональную  притягательностьхристианства

с его теплотой, общечеловечески значимой  проповедьюлюбви  и  всем  понятным

нормам   социального   общежития,   с   романтической    приподнятостью    и

экстатичностью сюжета об искупительной жертве,  наконец,  с  утверждением  о

равенстве всех без исключения людей в самой высшей инстанции, чтобы хотя  бы

приблизительно оценить вклад христианства в мировоззрение,  в  картину  мира

средневековых европейцев.

         Эта картина мира, целиком, определившая менталитет  верующих  селян

и горожан, основывалась главным образом на образах и толкованиях  Библии.  В

средние века исходным  пунктом  объяснения  мира  было  полное,  безусловное

противопоставление Бога и природы, неба и земли, души и тела.

          Средневековый  европеец  был,  безусловно,   глубоко   религиозным

человеком. По удачному выражению С. Аверинцева, Библию читали  и  слушали  в

средние века примерно так, как мы сейчас читаем свежие газеты.

          Мир  виделся  тогда  в  соответствии  с  некоторой   иерархической

логикой, как симметричная  схема,  напоминающая  две  сложенные  основаниями

пирамиды. Вершина одной из них, верхней – Бог. Ниже идут  уровни  или  ярусы

священных персонажей: сначала Апостолы,  затем  фигуры,  которые  постепенно

удаляются от Бога и приближаются к земному  уровню  –  архангелы,  ангелы  и

тому  подобные  небесные  существа.  На  каком-то  уровне  в  эту   иерархию

включаются люди: сначала  папа  и  кардиналы,  затем  карлики  более  низких

уровней, ниже их простые миряне. Затем еще дальше от Бога и ближе  к  земле,

размещаются животные, потом растения и потом –  сама  земля,  уже  полностью

неодушевленная. А дальше идет как бы зеркальное отражение верхней, земной  и

небесной иерархии, но опять в ином измерении и со  знаком  «минус»,  в  мире

как бы подземном, по нарастанию зла и близости к Сатане. Он  размещается  на

вершине второй пирамиды, выступая как симметричное Богу, как бы  повторяющее

его с противоположным знаком. Если Бог – олицетворение  Добра  и  Любви,  то

Сатана – его противоположность, воплощение Зла и Ненависти.

         Средневековый европеец, включая и высшие слои общества,  вплоть  до

королей и императоров, был не  грамотен. К концу XV  века  церковь  осознала

необходимость  иметь  образованные  кадры,  принялась   открывать   духовные

семинарии. Уровень же образования прихожан  был  вообще  минимальным.  Масса

мирян слушала полуграмотных священников.  При  этом  сама  Библия  была  для

рядовых мирян запретна, ее тексты считались слишком сложными и  недоступными

для непосредственного восприятия простых прихожан. Толковать ее  дозволялось

только священнослужителям.  Однако  их  образование  и  грамотность  была  в

массе, как сказано, очень невысока. Массовая средневековая  культура  –  это

культура бескнижная, «догутенбергова». Она опиралась не на  печатное  слово,

а на изустные  проповеди  и  увещевания.  Она  существовала  через  сознание

безграмотного человека. Это была культура молитв, сказок,  мифов,  волшебных

заклятий.

         Вместе с тем значение слова, написанного и особенного звучащего,  в

средневековой культуре было  необычайно  велико.  Молитвы,  воспринимавшиеся

функционально  как  заклятия,  проповеди,  библейские   сюжеты,   магические

формулы – все это тоже формировало средневековый менталитет.  Люди  привыкли

напряженно вглядываться в окружающую действительность,  воспринимая  ее  как

некий текст, как  систему  символов,  содержащих  некий  высший  смысл.  Эти

символы-слова надо было уметь распознавать и извлекать из  них  божественный

смысл. Этим, в частности, объясняются и  многие  особенности  художественной

средневековой культуры, рассчитанной на  восприятие  в  пространстве  именно

такого,  глубоко  религиозного  и  символического,   словесно   вооруженного

менталитета. Даже живопись там была, прежде всего, явленным  словом,  как  и

сама Библия. Слово было универсально, подходило  ко  всему,  объясняло  все,

скрывалось  за  всеми  явлениями  как  их  скрытый  смысл,  душу   человека,

приближала человека к Богу, как бы переносила в  иной  мир,  в  отличное  от

земного  бытия  пространство.  И  пространство  это   выглядело   так,   как

описывалось в Библии, житиях святых, сочинениях отцов  церкви  и  проповедях

священников. Соответственно этому определялось  и  поведение  средневекового

европейца, вся его деятельность.

                   2.2.2 Научная культура в средние века.

         Христианская церковь в средние века была  совершенно  равнодушна  к

греческой и  вообще  к  языческой  науке  и  философией.  Главная  проблема,

которую старались решить отцы  церкви,  заключалась  в  том,  чтобы  освоить

знания «язычников», определив  при  этом  границы  между  разумом  и  верой.

Христианство было вынуждено соперничать  с  разумом  язычников,  таких,  как

эллинисты, римляне, с иудейской  ученостью.  Но  в  этом  соперничестве  оно

должно было строго оставаться на библейской основе. Можно  здесь  вспомнить,

что многие отцы церкви имели образование в области  классической  философии,

по существу своему не христианское. Отцы церкви  прекрасно  осознавали,  что

содержащееся  в  работах  языческих  философов  множество   рациональных   и

мистических систем сильно  затруднит  развитие  традиционного  христианского

мышления и сознания.

         Частичное решение этой  проблемы  было  предложено  в  V  веке  Св.

Августином.  Однако  хаос,  наступивший  в   Европе   вследствие   вторжения

германских племен и упадка Западной  Римской  империи,  отодвинул  серьезные

дебаты о роли и приемлемости языческой  рациональной  науки  в  христианском

обществе на семь столетий и лишь  в  X-XI  веках  после  завоевания  арабами

Испании и Сицилии возрождается интерес к  освоению  античного  наследия.  По

той же причине христианская культура была теперь  способна  и  к  восприятию

оригинальных работ исламских  ученых.  Результатом  стало  важное  движение,

включавшее в себя собирание греческих и арабских рукописей,  перевод  их  на

латынь и комментирование. Запад получил таким путем не только полный  корпус

сочинений Аристотеля, но и работы Евклида и Птолемея.

         Появившиеся  в  Европе  с  XII  века  университеты  стали  центрами

научных исследований, помогая  установить  непререкаемый  научный  авторитет

Аристотеля. В  середине  XIII  столетия  Фома  Аквинский  осуществил  синтез

аристотелевской философии и христианской доктрины. Он  подчеркивал  гармонию

разума и веры, укрепляя таким  способом  основы  естественной  теологии.  Но

томистский синтез не остался  без  ответного  вызова.  В  1277  году,  после

смерти  Аквината,  архиепископ  Парижский  признал   непригодными   219   из

утверждений Фомы, содержащихся в его сочинениях. В результате  была  развита

номиналистская доктрина. Номинализм, который  стремился  отделить  науку  от

теологии, стал краеугольным камнем в переопределении сфер науки  и  теологии

позднее, в XVII веке.

         В течение XIII и XIV веков европейские ученые  всерьез  расшатывали