Русская культура XIV – XVII веков

Русская культура XIV – XVII веков

   

   Содержание

   Введение

   Архитектура

   Изобразительное  искусство

   Декоративно прикладное  искусство 

   

   С X в. почти половина  Европейской части России вошла  в состав феодального 

Древнерусского государства, где сложилась самобытная художественная культура с 

рядом местных школ (юго-западные, западные, новгородско-псковская, владимиро-

суздальская) , накопившая опыт строительства и благоустройства  городов, создавшая 

замечательные памятники  древнего зодчества, фрески, мозаики, иконы. Её развитие было

прервано монголо-татарским  нашествием, приведшим Древнюю Русь к экономическому

и культурному упадку и  к обособлению юго-западных земель, вошедших в состав

польско-литовского государства. После полосы застоя в размещавшихся  на территории

России Древнерусских  землях с конца XIII в. начинает складываться собственно русская 

(Великорусская) художественная  культура. В ее развитии ощутимее, чем в искусстве 

Древней Руси, проявилось воздействие  городских низов, ставших важной общественной

силой в борьбе за избавление от монголо-татарского ига и объединение  русских земель.

Возглавившая уже в XIV в. эту борьбу великокняжеская Москва синтезирует достижения

местных школ и с XV в. становится важным политическим и культурным центром, где 

складываются проникнутое  глубокой верой в красоту нравственного  подвига искусство 

Андрея Рублева и соразмерная  человеку в своем величии архитектура  Кремля. Апофеоз 

идей объединения и  укрепления русского государства воплотили  храмы-памятники XVI

в. С развитием экономических  и общественных отношений в XVII в. окончательно

ликвидируется обособленность отдельных областей, и расширяются  международные 

связи, в искусстве нарастают  светские черты. Не выходя в целом  почти до конца XVII в.

за рамки религиозных  форм, искусство отражало кризис официальной  церковной 

идеологии и постепенно утрачивало цельность мировосприятия: непосредственные

жизненные наблюдения разрушали  условную систему церковной иконографии, а 

заимствованные из западноевропейской архитектуры детали вступали в противоречие с 

традиционной композицией  русского храма. Но этим отчасти подготовлялось

решительное освобождение искусства  от влияния церкви, совершившееся  к началу XVIII

в. в результате реформ Петра I.

   После монголо-татарского  нашествия долгое время летописи  упоминают лишь о 

строительстве недошедших до нас деревянных сооружений. С конца XIII в. в избежавшей

разорения Северо-западной Руси возрождается и каменное зодчество, прежде всего 

военное. Возводятся каменные городские укрепления Новгорода  и Пскова, крепости на

приречных мысах (Копорье) или  на островах, порой с дополнительной стеной у въезда,

образующей вместе с основной защитный коридор – “захаб” (Изборск, Порхов) . С 

середины XIV в. стены усиливаются  могучими башнями, в начале над воротами, а затем и 

по всему периметру  укреплений, получающих в XV веке планировку, близкую к 

регулярной. Неровная кладка из грубо отесанного известняка и  валунов наделяло

сооружение живописью  и усиливало их пластическую выразительность. Такой же была

кладка стен небольших  однокупольных четырехстолпных  храмов конца XIII – 1-й 

половины XIV вв., которым обмазка  фасадов придавала монолитный облик. Храмы 

строились на средства бояр, богатых купцов. Становясь архитектурными доминантами 

отдельных районов города, они обогащали его силуэт и  создавали постепенный переход 

представительного каменного  кремля к нерегулярной деревянной жилой  застройке,

следующей естественному  рельефу. В ней преобладали 1-2 этажные  дома на подклетах,

иногда трехчастные, с  сенями посередине.

   В Новгороде развивалось  его прежняя планировка, прибавилось  улиц, ведущих к 

Волхову. Каменные стены  Детинца и Окольного города, а  так же церкви, построенные на

средства отдельных бояр, купцов и групп горожан, изменили облик Новгорода. В XIII-

XIV вв. зодчие переходят  в завершениях фасадов церквей  от полукружий-закомар к более 

динамичным фронтонам  – “щипцам” или чаще к трехлопастным  кривым, отвечавшим

форме сводов, более низких над углами храма. Величественны  и нарядны храмы 2-й 

половины XIV в. – поры расцвета новгородской республики, полнее отражавшие

мировоззрение и вкусы  горожан. Стройные, удлиненных пропорций, с покрытием на

восемь скатов по трехлопастным  кривым, которое позднее часто  переделывалось на

пощипцовое, они совмещают  живописность и пластическое богатство  архитектурного

декора (уступчатые лопатки  на фасадах, декоративные аркады на апсидах, узорная 

кирпичная кладка, рельефные  “бровки” над окнами, стрельчатые  завершения

перспективных порталов) с  тектонической ясностью и компактностью  устремленной

вверх композиции. Широкая  расстановка столбов внутри делала просторнее интерьеры. В 

XV в. Новгородские храмы  становятся интимнее и уютнее, и них появляются паперти, 

крыльца, кладовые в подцерковье. С XIV-XV вв. в Новгороде появляются каменные

жилые дома с подклетками  и крыльцами. Одностолпная “Грановитая  палата” двора 

архиепископа Евфимия, построенные  при участии западных мастеров, имеет  готические

нервюрные своды. В других палатах стены членились лопатками  и горизонтальными 

поясками, что перешло  в монастырские трапезные XVI в.

   В Пскове, ставшем  в 1348 г. независимым от Новгорода,  главный, Троицкий собор 

имел, судя по рисунку XVII в., закомары, расположенные на разных уровнях, три притвора

и декоративные детали, близкие  новгородским. Поставленный в кремле (Кром) на

высоком мысу при слиянии  Псковы и Великой, собор господствовал  над городом,

который рос к югу, образуя  новые, огражденные каменными стенами  части, прорезанные 

улицами, ведущими к кремлю. В дальнейшем псковичи разрабатывали  тип 

четырехстолпной трехапсидной приходской церкви с позакомарным, а позднее и 

восьмискатным пощипцовым покрытием. Галереи, приделы, крыльца с толстыми

круглыми столбами и звонницы придавали этим, словно вылепленным  от руки

приземистым постройкам, возводившимся  вне кремля, особую живописность. В 

псковских бесстолпных одноапсидных церквях XVI в. барабан с куполом  опирался на

пересекающиеся цилиндрические своды или на ступенчато расположенные  арки. В 

Пскове, как и в Новгороде  улицы, имели бревенчатые мостовые и были так же застроены 

деревянными домами.

   С началом возрождения  Москвы в ней в 1320-1330-х гг. появляются первые 

белокаменные храмы. Не сохранившийся  Успенский собор и собор Спаса  на Бору с 

поясами резного орнамента  на фасадах восходили по типу к  четырехстолпным с тремя 

апсидами владимирским храмом домонгольской поры. Во второй половине XIV в.

строятся первые каменные стены Кремля на треугольном в  плане холме при впадении

Неглинной в Москву-реку. На востоке от Кремля расстилался  посад с параллельной

Москве-реке главной улицей. Схожие по плану с более ранними, храмы конца XIV – 

начала XV вв. благодаря применению дополнительных кокошников в основании 

барабана, приподнятого на подпружных арках, получили ярусную композицию верхов.

Это придавало зданиям  живописный и праздничный характер, усиливавшийся 

килевидными очертаниями  закомар и верхов порталов, резными  поясками и тонкими 

полуколонками на фасадах. В  соборе московского Андроникова  монастыря угловые 

части основного объема сильно понижены, а композиция верха особенно динамична. В 

бесстолпных церквах московской школы XIV- начала XV вв. каждый фасад иногда

увенчивался тремя кокошниками.

   Формирование к  концу XV в. централизованного  государства выдвинуло задачу 

широко развернуть строительство  крепостных сооружений в городах  и монастырях, а в 

его столице – Москве – возводить храмы и дворцы, отвечающие ее значению. Для этого 

были приглашены в столицу  зодчие и каменщики из других русских  городов, итальянские 

архитекторы и инженеры по фортификации. Основным строительным материалом стал

кирпич. Московский Кремль, вмещавший резиденции великого князя, митрополита,

соборы, боярские дворы, монастыри, был во второй половине XV в. расширен до

нынешних размеров, а посад  охватил его с трех сторон и  был прорезан радиальными 

улицами. На востоке от Кремля возникла Красная площадь, часть  посада была окружена в 

1530-х гг. каменной стеной, а затем каменная стена Белого  города и деревоземляная 

стена Земляного города окружили столицу двумя кольцами, что и  определило радиально-

кольцевую планировку Москвы. Монастыри-крепости, защищавшие подступы к городу и 

созвучные Кремлю по своему силуэту, со временем стали композиционными  центрами

окраин Москвы. Радиальные улицы с бревенчатыми мостовыми  вели к центру через 

увенчанные башнями ворота Земляного и Белого городов. Жилая  застройка городских 

улиц состояла в основном из деревянных домов, имевших два-три  этажа на подклетях,

отдельные крыши над каждой частью дома, средние сени и крыльцо.

   Кремли других  городов, как и в Москве, следовали  в своих планах рельефу 

местности, а на ровных местах имели правильные прямоугольные  планы. Крепостные

стены стали выше и толще. Навесные бойницы и зубцы в  виде ласточкина хвоста,

примененные итальянскими архитекторами  в Московском Кремле, появились и  в кремлях 

Новгорода, Нижнего Новгорода, Тулы и др. Позднее башни стали  декорироваться

лопатками и горизонтальными  тягами, а бойницы – наличниками. Свободнее от новых 

влияний были крепости дальних  Кирилло-Белозерского и Соловецкого  монастырей, с 

мощными стенами и башнями, сложенными из крупных валунов и  почти лишенными 

украшений.

   Сохранившаяся часть  великокняжеского кремлевского  дворца в Москве с 

огромным одностолпным залом  наделена чертами западной архитектуры (граненый руст,

парные окна, ренессансный карниз) , но вся композиция дворца, слагавшаяся из

отдельных зданий с переходами и крыльцами, близка к композиции деревянных хором. В 

архитектуре Успенского собора Московского Кремля, который было предложено

строить наподобие одноименного собора XII в. во Владимире, традиции владимиро-

суздальского зодчества  подверглись существенному переосмыслению. Величественный

пятикупольный храм с редкими  щелевидными окнами, прорезанными в  могучих 

барабанах и в глади  стен, опоясанных аркатурным фризом, мощнее по пропорциям и 

монументальнее своего прототипа. Впечатляющим контрастом несколько  суровым 

фасадам собора служит интерьер с шестью равномерно расставленными высокими

тонкими столбами, придающими ему вид парадного зала. Храм-колокольня Ивана 

Великого, господствовавший не только над Кремлем, но и над  всей Москвой, стал

традиционным образцом для  подобных высотных доминант и в других русских городах.

Попытка перенести в русский  храм мотивы раннего венецианского  Возрождения привела 

к несоответствию ярусных  членений фасада. В других храмах второй половины XV-XVI

в. встречаются свойственные Московской архитектуре XIV-XV вв. ярусы  килевидных

закомар, но их ритм менее  динамичен, а размеренные членения фасадов, украшенных

аркатурными фризами, узорной  кладкой с терракотовыми деталями, делают храмы 

нарядно-величавыми. Терракотовые детали встречаются в Белозерье  и Верхнем 

Поволжье, например, в дворцовой  палате в Угличе, где венчающие  щипцы над гладкими

стенами заполнены узорной  кирпичной кладкой с терракотовыми  вставками. Фасады

других светских построек этого времени, как правило, скромнее.

   От XIV-XVI вв. сохранилось  несколько деревянных церквей.  Более ранние – 

“клетские” , напоминающие избу с двухскатной крышей и пристройками. Церкви XVI в. – 

высокие, восьмигранные, крыты  шатром, а пристройки с двух или  с четырех сторон

имеют криволинейные крыши  – “бочки” . Их стройные пропорции, контрасты фигурных

“бочек” и строгого шатра, суровых рубленых стен и резьбы галереи  и крылец, их

неразрывная связь с окружающим пейзажем – свидетельства высокого мастерства

народных мастеров – “древоделей” , работавших артелями.

   Рост Русского  государства и национального  самосознания после свержения 

татарского ига отразился  в каменных храмах-памятниках XVI в. Являя  собой высокое 

достижение московского  зодчества, эти величественные постройки, посвященные 

важным событиям, как бы соединяли в себе динамичность деревянных шатровых

церквей и ярусных завершений храмов XIV – XV вв. с монументальностью  соборов XVI

в. В каменных церквах-башнях ведущими стали формы, присущие камню, — ярусы 

закомар и кокошники вокруг прорезанного окнами шатра. Иногда и  шатер заменялся 

барабаном с куполом или  же башни с куполами окружали центральную, крытую шатром

башню. Преобладание вертикалей наделяло ликующей динамичностью устремленную

ввысь композицию храма, как  бы вырастающего из окружающего его  открытых

“гульбищ” , а нарядный декор  придавал сооружению праздничную торжественность.

   В храмах конца  XV и XVI вв. применение так называемого  крестчатого свода, 

опиравшегося на стены, избавляло  интерьер от опорных столбов и  позволяло