Русская интеллигенция как феномен отечественной культуры

Октябрьская революция и  интеллигенция.

Трудно, противоречиво и  болезненно принимала основная часть  российской интеллигенции Октябрьскую  революцию. Некоторые из них встретили  ее отрицательно, рассматривали как  разрушительную силу, несущую гибель России и ее культуре, другие - всесторонне поддерживали.

В исторической литературе принято выделять три группы в  составе российской интеллигенции  в зависимости от отношения к  советской власти:

• полностью поддержавшие Октябрьскую революцию;
• колеблющиеся;
• не принявшие революцию.

Пользуясь этой схемой, необходимо иметь в виду, что она подвижна и условна. Политические настроения интеллигенции зависели как от политической ситуации, так и от обстоятельств  частной жизни, которые в те бурные месяцы и годы менялись чрезвычайно  быстро. Интеллигенция никогда не была однородна, ее представители входили  во все политические партии, принадлежали к разным идейным течениям. Октябрьская  революция и гражданская война углубили идейно-политические разногласия интеллигенции.

Ряд представителей интеллигенции  приветствовали установление советской  власти, некоторые принимали непосредственное участие в революционных событиях. Сюда можно отнести тех, кто еще  до революции связал свою судьбу с  революционным движением и большевистской партией. Само появление большевизма  как идейного течения было связано  с исканиями леворадикальной  части российской интеллигенции. К  концу 1917 г. в большевистской партии насчитывалось около 10% интеллигентов. Помимо профессиональных революционеров по разным причинам советскую власть поддержали К. Тимирязев, В. Маяковский, А. Блок, В. Брюсов, Е. Вахтангов, В. Мейерхольд, А. Таиров.

Часть интеллигенции открыто  осудила Октябрьскую революцию. На собраниях Московского университета, ученых Петрограда, Дома литераторов, Дома искусств и других многочисленных организаций интеллигенции принимались  коллективные постановления против узурпации власти большевиками. Даже те представители интеллигенции, которые  были известны своими демократическими взглядами, такие как В. Короленко, М. Горький, И. Бунин, увидев воочию "беспощадный  русский бунт", не приняли новую  власть.

Соотношение политических группировок  интеллигенции не было постоянным. Многие интеллигенты, враждебно принявшие  Октябрьскую революцию, уже весной 1918 г. соглашались на профессиональное сотрудничество с советской властью.

Но наиболее многочисленной оказалась группа интеллигенции, занявшая позицию невмешательства в политику. Это объяснялось следующими обстоятельствами. С одной стороны, большая часть  интеллигенции в прошлом не поддерживала политику самодержавия, стремилась к  изменению существующего строя, активно участвуя в революционном  движении. С другой стороны, она испытывала страх перед революционным народом  и не могла понять сущности Советской  власти, начавшихся социалистических преобразований. Жизнь заставляла их сотрудничать с властью, и это  часто определяло их дальнейшую судьбу - превращение в лояльного к  власти советского служащего или  путь в эмиграцию.

Отказ большой части интеллигенции  от профессионального сотрудничества с советской властью, особенно в первые месяцы ее существования, привел к тяжелым последствиям для многих отраслей культуры. Забастовали государственные чиновники Министерства народного образования, и комиссия Луначарского, созданная первым советским правительством для руководства культурой, повисла в воздухе. Система государственного руководства культурой была разрушена, и новые органы формировались практически на пустом месте. Была разрушена старая система финансирования отраслей культуры. Нарастание экономического кризиса в условиях войны и революции неизбежно сказывалось на бюджетных средствах, выделяемых на культурные нужды. Экономическая экспроприация, начатая новым правительством, подорвала меценатство. Финансирование культуры сокращалось.

Практически приостановились  научные исследования, с большими перебоями работали университеты и  школы, боролись за выживание музеи, библиотеки, театры. Разрушалось нечто  более важное, чем отдельные учреждения культуры. "Прежней культурной среды  уже нет - она погибла, - писал в 1919 г. К. Чуковский, - и нужно столетие, чтобы создать ее".

Таким образом, сложная и  быстро меняющаяся социально-политическая, культурно-историческая обстановка в  России периода революций отмечена сомнениями, мятежными и противоречивыми  исканиями русской интеллигенции, которые оказали существенное влияние  на дальнейшее развитие отечественной  культуры.

7. Трагедия русской интеллигенции.

Интеллигенция в первые послереволюционные годы.

Социалистическая идея, сосредоточенность  на возвышенных идеалах, казалось бы, должны облагораживать общество, вести  его действительно вперед. Однако в реальной жизни все не так  просто. Социализм порожден проблемами западной цивилизации, составляет естественную часть ее многообразной духовной и идеологической сферы. В нашей  стране была установлена монополия  социалистической идеи, от социализма было отсечено все культурное "сопровождение". Монополия социалистической идеологии  привела к тому, что на ее базе была создана искусственная система  ценностей, оторванная от реальности. Весь несоциалистический культурный слой, элита - интеллектуальная, политическая, художественная, были уничтожены. Для  России, в которой культурный пласт  никогда не был мощным, это - трагедия.

Начало 20-х гг., когда, казалось бы, произошло смягчение режима в  связи с окончанием гражданской  войны и переходом к нэпу, было связано с применением репрессий  против интеллигенции, введением цензуры, закрытием небольшевистских печатных органов, "чисткой" в преподавательской  и студенческой среде. Интеллигенция, не разделявшая большевистских взглядов, даже если она не вела активную политическую борьбу, разрушала систему, идеологическую монополию самим фактом своего существования.

Осенью 1922 г. была осуществлена программа "принудительной эмиграции" величайших русских мыслителей. На палубе парохода, отходящего в Германию, стояли многие деятели отечественной  культуры. Из Советской России за границу  была выслана большая группа специалистов в области гуманитарных наук - философы, историки, социологи, профессора университетов. Среди них: ректор Московского университета Новиков (зоолог), ректор Петербургского университета, профессор Карсавин (философ), группа математиков во главе с деканом математического факультета МГУ, профессором Стратоновым, экономисты - профессора Бруцкус, Лодыженский, Прокопович, историки - Кизеветтер, Флоровский, Мякотин, Боголепов, социолог П. Сорокин, философы - Бердяев, Франк, Вышеславцев и др., а также Николай Бердяев, Питирим Сорокин, Федор Степун, Николай Лосский.

Все, кто был выслан за рубеж, не только выжили, но и получили возможность работать по специальности. Российская профессура начала века высоко котировалась на Западе. Обескровливание  интеллектуальной элиты России не поддавалось  разумному объяснению.

Интеллигенция в советский  период.

Первые мероприятия, проведенные  советской властью в области  культуры, обеспечивали ей поддержку  социальных низов и способствовали привлечению части интеллигенции, вдохновленной идеей служения народу. Окончание войны создало новые  условия для налаживания взаимоотношений  власти и интеллигенции.

С одной стороны, переход  к нэпу был воспринят частью интеллигенции  как начало эволюции советской власти в направлении к демократии. Идейное  течение, которое оформило и обосновало поворот интеллигенции к сотрудничеству с советской властью, получило название "сменовехства" (название произошло от сборника и журнала "Смена вех", выходивших в Праге и Париже в 1921 - 1922 гг., см. Терминологический словарь). С другой стороны, власть, нуждавшаяся в интеллектуальных силах и стремившаяся расширить свою социальную опору в непролетарских массах, была готова на определенные компромиссы. Было разрешено издание ряда журналов несоветского направления, проводились дискуссии по проблемам интеллигенции. Но в целом политика по отношению к интеллигенции была противоречивой.

Уже во второй половине 20-х  гг. возможности для выражения  небольшевистской точки зрения были исключены полностью. Затем наступили  мрачные времена сталинского  тоталитаризма. Кадры интеллигенции  жестоко уничтожались. "За стихи  у нас убивают", - говорил Осип Мандельштам.

"Гражданская война"  с культурой не только наносила  огромнейший вред духовному здоровью  общества, но и порочила, дискредитировала  гуманистические идеалы. Следствием  ее стали перерождение общества, духовный регресс, атаки на  культуру, отчуждение от мировых  духовных ценностей. Беспощадный  механизм подавления инакомыслия  нанес сокрушительные удары по  мастерам культуры.

Общество, имевшее ярко выраженную антизападную ориентацию, нуждалось  в другой интеллигенции. Старая российская интеллигенция проповедовала преимущественно европейские традиции, поэтому ее судьба и оказалась предрешенной: либо ее представители примут новые ценности, либо будут уничтожены. В рамках новой системы они существовать не могли, они разрушали ее фактом своего существования. Однако на первых порах обойтись без старой интеллигенции было нельзя. Проводилась политика привлечения интеллигенции к сотрудничеству с советской властью, использования так называемых "спецов" под жестким контролем государства.

Одновременно уже в  годы гражданской войны развернулся  процесс создания новой интеллигенции, которая была призвана обслуживать  общество на новом этапе. Создавались  высшие учебные заведения, которые  готовили новую интеллигенцию, исповедующую социалистические ценности.

К концу 30-х гг. необходимость  в старых специалистах практически  отпала. К этому времени новые  пополнения интеллигенции, подготовленные за годы советской власти, составили 80-90% от общей численности этого  социального слоя. Интеллигенция  стала однотипной в социально-экономическом  и идейно-политическом отношении. Новая  интеллигенция вступила в общественную жизнь. Она была воспитана в других традициях по сравнению со старой российской интеллигенцией. Но поскольку  интеллигенция, в большинстве, занята творческой работой, пытается размышлять и все осмысливать, поэтому неизбежно  она выходит за рамки социалистической идеологии. В силу этого и новая  партийная, советская интеллигенция  была предметом неусыпного наблюдения власти и разного рода репрессий.

Отношение Сталина к интеллигенции  напоминало отношение феодала к  крепостным. Он хитро натравливал  народ на интеллигенцию. Формировавшиеся веками интеллектуальный генофонд народа, его цвет и золотой капитал беспощадно уничтожались. В результате кровавой человеческой драмы погибли сотни тысяч интеллигентов. В условиях тоталитарной системы и культа личности Сталина творческий потенциал интеллигенции использовался не столько в интересах всего общества, сколько для укрепления самой системы. Возможности для духовного развития интеллигенции были существенно ограничены.

Н.С. Хрущев тоже не жаловал  интеллигенцию, недооценивал роль фундаментальных  наук, практиков противопоставлял теоретикам, страдал узостью мышления во взглядах на интеллигенцию, творческую личность. Явно отрицательный характер носили частые вмешательства Хрущева в  дела культуры. Его субъективные и некомпетентные категоричные оценки художественных произведений наносили большой вред развитию искусства, калечили судьбы людей.

Государственная власть, требуя от интеллигенции услуг и выполнения госзаказа, оплачивала ее существование, подкармливала, развращала наградами  и подачками. В результате у значительной ее части сформировались опасное  для творческих людей чувство  гражданского меркантилизма и иждивенчества. Как правило, это превращало творца в администратора, порождало творческое бесплодие. И примеров тому не счесть как в прежние, так и в нынешние времена. Трудные времена сказались  на моральном облике интеллигенции. Ее значительная часть теряла положительное  и благородное, высоконравственное, культурное призвание.

Исчезали достоинство  и нравственная стойкость, смелость и мужество, твердая способность  держаться на высоте идеалов. В известном  выборе между расчетом и истиной  интеллигенты, как и все люди, оказались по разные стороны баррикад.

Правда, одной, единой российской интеллигенции никогда не было, как  нет ее и сейчас. Всегда были различные  представители различных культурных миров, всегда были идейная расколотость, разноликость культурных пластов.

В течение трех сталинских, одного хрущевского, почти двух брежневских  десятилетий социальная система  превратила идейность и духовность из символов общественного служения в особые формы зависимости и  подневольности, в оправдание любой  идейно-лакейской посредственности. Всякая диктатура неизбежно является диктатурой посредственности. Интеллигенция была надломлена, лишилась способности к единению и сопротивлению. А без личной духовной независимости интеллигент перестает быть нравственным примером, образцом интеллигентности.

Так проходил драматический  процесс отчуждения интеллигенции:

• во-первых, через тоталитарные социокультурные условия;
• во-вторых, через административное, казенное управление ею.

Подобная культурная политика направлялась на постоянное и целенаправленное давление на интеллигенцию, подвергала преследованиям и гонениям мастеров культуры, противопоставляла их народу. В свое время Дмитрий Мережковский в статье "Грядущий Хам" писал, что среди всех печальных и страшных явлений, которые приходится переживать русскому обществу, самое печальное и страшное - дикая травля интеллигенции. Правящей верхушке интеллигенция как сила была не нужна, более того, воспринималась как сила чужая и опасная. Вызвано это было тем, что руководство страны, само страдая недостатком культуры, противопоставляло ее политике, боялось ее и ее правды.