Правонарушение: понятие, признаки и юридический состав (элементы) правонарушений

    Однако, с точки зрения юриста, общественной опасностью  обладают  лишь такие деяния, которые  противоправны,  т.е.  противоречат  установившимся  в ходе  исторического  развития   нормам.   При   этом   предполагается,   что сформировавшееся подобным образом  право  "взяло  под  охрану"  как  раз  те общественные   отношения,   которые    существенны    для    сохранения    и функционирования общества как целого и потому  подлежат  защите  со  стороны нуждающегося в защите целого.

    С другой стороны, активная роль государства, часто готового взять  под охрану прежде всего то, что угодно лишь узурпировавшей власть  элите,  может привести  к  ситуации,  в  которой  правонарушениями   объявляются   деяния, противоречащие только  закону,  но  соответствующие  праву.  Так,  бесспорно противоречил праву Закон СССР об уголовной ответственности за измену  Родине от 8 июня 1934 г., установивший, в частности, положение,  в  соответствии  с которым  "несовершеннолетние  члены  семьи  изменника,   совместно   с   ним проживавшие  или  находившиеся  на  его  иждивении  к   моменту   совершения преступления, — подлежат лишению избирательных прав и  ссылке  в  отдаленные районы Сибири на 5 лет". Грубо противопоставлялись праву изданные в  декабре 1934 года уголовно-процессуальные нормы,  вводившие внесудебное применение уголовно-правовых  репрессий  (правосудие  осуществляется   только   судом), лишавшие подсудимого права на обжалование приговора, право на защиту (это  — основополагающие правовые  принципы  уголовного  процесса,  закрепленные,  в частности, в Конституциях большинства стран мира) и т.д.⁵

    Вместе   с   тем   непосредственно   правонарушение   не затрагивает общественное отношение как таковое. Правонарушитель посягает,  например,  не на  производственные  отношения  и  даже  не   на   общественные   отношения собственности, а  на  вещи.  Он  покушается  не  на  политические  отношения вообще, а совершает, к  примеру,  террористический  акт  против  конкретного государственного  или   общественного   деятеля.   Он   дестабилизирует   не гражданский оборот как таковой, а не  выполняет  договорные  условия  купли-продажи товаров.  Число  подобных  иллюстраций  можно  было  бы  многократно умножить. Но и сказанного достаточно,  чтобы  понять,  почему  законодатель, стремясь  воспроизвести  объективные  юридические  свойства  правонарушений, многие их составы построил таким образом,  что  в  качестве  объекта  в  них указываются  не  общественные  отношения,  а  либо  их  элементы  (например, субъекты  политической  деятельности),  либо  то,  по   поводу   чего   они, общественные отношения, складываются (например, частное имущество).

    Действительная  сложность  объекта  правонарушения обусловливает   и трудности его воспроизводства в теории.  Например,  науке  уголовного  права пришлось ввести в свою теорию понятия общего, родового  и  непосредственного объектов  преступления.  Под  общим  объектом  преступления  понимается  вся совокупность общественных отношений как таковых.  Под  родовым  (его  иногда называют также групповым) объектом преступления понимается  отдельный  класс однородных  отношений  (например,  политические,  хозяйственные   и   т.д.). Наконец,  под  непосредственным  объектом  чаще  всего  разумеют   отдельные общественные отношения, на которые покушается  преступник.  Для  обозначения же того, на что непосредственно посягает правонарушитель, теория  пользуется понятием  предмета  преступления.  Под  ним   понимаются   те   материальные предпосылки  или  элементы  общественного  отношения,   которые   становятся предметом прямого преступного посягательства (например, вещи, люди и т.д.).

    Различение   общего,    родового    и    непосредственного объектов методологически оправдывается тем, что, по существу, оно представляет  собой частный случай вскрытого гегелевской философией  противоречия  между  общим, особенным и единичным. Имеет оно под собой и чисто  эмпирические  основания. Скажем, вор, укравший в магазине какую-либо вещь,  посягнул,  во-первых,  на саму эту вещь (предмет посягательства), во-вторых, — на отношения  владения, собственности,  ибо  украденная  вещь  находилась   в   обладании   магазина (непосредственный   объект   преступления),    в-третьих, на    отношения собственности, поскольку лишил магазин возможности владеть,  пользоваться  и распоряжаться своим имуществом (родовой объект), и в-четвертых, на  сами  принципы  обмена,  выражающие  глубинную сущность   современного общественного строя (общий объект преступления).

    Однако  такой подход все еще продолжает оставаться слишком абстрактным, чтобы прийти к решению ряда важных, но более конкретных проблем.  Так,  если и в самом деле объект  правонарушения  есть  тот  необходимый  признак  его состава,  который   в   значительной   мере   определяет   природу   данного преступления и степень  его  общественной  опасности,  то  изучение  именно этого  элемента   состава   должно   привести   к   познанию   и   механизма посягательства на общественное отношение, и способов его правовой защиты,  и социальных условий  эффективности  юридической  нормы. Между тем путь  дальнейшего развития  науки большинство специалистов  в области права видит в углубленном изучении именно объекта правонарушения.

    Причина такого  положения  современной  юридической  теории  коренится вовсе не  в  недостатке  внимания  к  общественным  отношениям  как  объекту правонарушения.   Дело заключается   в   том,    что исследовательская мысль все еще не  вышла  за  пределы  собственно  правовой сферы и знание этой области не стало результатом комплексного  изучения предмета средствами не только юриспруденции, но и других наук. Среди них в первую очередь должна быть  названа социология, т.к.  изучение общественного отношения — ее непосредственная задача.

    Человек — непременный участник, субъект  всех социальных  процессов.  И никто не оспаривает, что в конечном  счете  люди,  население  —  необходимая предпосылка общественных  связей.  И  коль  скоро  юридические  нормы  —  не продукт научной  мысли  и  законодатель  скорее  практик,  чем  теоретик,  в социальной действительности оказывается, что  право  закрепляет  и  охраняет прежде всего то, что имеет практическое значение — эмпирические  предпосылки существования общественных отношений. К их числу относятся  люди,  среда  их обитания (экология), общие условия их существования⁶.

    Второй  элемент  состава  правонарушения  образует   его   объективная сторона.  Она  охватывает  деяние,   т.е.   отдельный   поведенческий   акт, находящийся под контролем сознания и воли  субъекта,  причиненный  им  вред, который делает это деяние  общественно  опасным,  и  причинную  связь  между деянием и наступившим социальным ущербом.

    Различия  в стадиях развития действия, в  степени его интенсивности  как критерия  его  общественной  опасности  обусловливали  возникновение   таких уголовно-правовых институтов, как приготовление к преступлению  и  покушение на него. Естественно, что в преобладающем большинстве  случаев  общественная опасность приготовления  и  покушения  меньше,  чем  общественная  опасность оконченного правонарушения.

    То  обстоятельство,  что  субъект  правонарушения,  по  определению,  — изолированное лицо, как правило, влечет за собой  повышение  ответственности за  общественно  опасное  деяние,  совершенное  совместно  двумя  или  более лицами.  При  этом  большую  общественную   опасность   представляют   собой устойчивые объединения (например, банда). Однако и  здесь  речь  идет  не  о том,  что   коллектив   становится   субъектом   правонарушения   (субъектом уголовного преступления  может  быть  только  физическое  лицо),  а  лишь  о повышенной общественной опасности коллективной противоправной деятельности.

    Применительно  к  уголовному  праву  социологическое   и   юридическое значение  института  соучастия  заключается  и  в  том,   чтобы   обосновать ответственность лиц, которые непосредственно не совершали  преступления,  но вместе  с  тем  своими  действиями   умышленно   способствовали   совершению преступления  иным  лицом  или  иными  лицами.   Для   определения   степени прикосновенности к преступлению и соучастия в нем служит  различная  степень интенсивности действия каждого из соучастников как мера  его  индивидуальной общественной опасности (исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник — виды  соучастия;  заранее  не  обещанное  укрывательство  и  недонесение   о достоверно  известном  готовящемся  или  совершенном  преступлении — виды прикосновенности, устанавливаемые уголовным правом).

    Наконец, само собой разумеется, что  оконченным  правонарушение  будет тогда, когда его объекту — общественным  отношениям  —  причинен  какой-либо вред. Действия, не посягавшие на  общественные  отношения,  с  теоретической точки зрения правонарушениями не являются.

    Объективная сторона — это  то,  в  чем  правонарушение  получает  свое внешнее выражение. Именно по объективной стороне судят и о его  авторе.  Как  отмечал Гегель, "ряд поступков субъекта, это и есть он сам"⁷.

    Третий  элемент состава правонарушения — его субъект. Его социальная  и правовая  природа  раскрыта  нами  ранее,  когда   давалась   характеристика правосубъектности, в частности, деликтоспособности как ее  составной  части. Здесь  достаточно  лишь  подчеркнуть,  что,   поскольку   правонарушение   —посягательство на порядок общественных отношений, его субъектом  может  быть лицо — коллективное или индивидуальное, способное сознавать  характер  своих действий. Насколько  при  этом  реально  достигнутое  будет  соответствовать желаемому — другой вопрос, ответ  на  который  определен  многими  моментами субъективного (уровень организации  коллективного  субъекта  права,  уровень развития индивида, если субъектом права является он,  характер  имеющихся  у них средств и орудий и т.д.) и  объективного  (характеристика  физической  и социальной  среды,  в  которой  приходится  действовать  правонарушителю,  в частности, уровень правосознания общества) порядка.

    Отсюда  ясно, почему в уголовном праве  не является  преступником  лицо, которое  во  время  совершения  общественно  опасного  деяния  находилось  в состоянии невменяемости,  то  есть,  по  определению  советского  уголовного закона, "не могло отдавать себе отчета в своих действиях или руководить  ими вследствие   хронической   болезни,   временного    расстройства    душевной деятельности,  слабоумия  или  иного  болезненного  состояния"  (ст.  11  УК РСФСР)⁸.

    Аналогичные принципы действуют и во  всех  остальных  отраслях  права. Право исходит из  того,  что  человек  только  в  том  случае  несет  полную ответственность за свои  поступки,  если  он  совершил  их,  обладая  полной свободой  воли,  и  поэтому,  последовательно  проводя  такую  линию,  право исключает возможность оценки как противоправных действий,  которые,  хотя  и являются  общественно   опасными,   но   совершены   в   состоянии   крайней необходимости или необходимой обороны, а равно лицом, не достигшим  возраста дееспособности.

    Установление  уголовной ответственности за совершение  преступления  по неосторожности (то есть, как указано в ст.9 УК РСФСР, в тех  случаях,  "если лицо,  его  совершившее,  предвидело  возможность  наступления   общественно опасных  последствий  своего  действия  или  бездействия,  но  легкомысленно рассчитывало  на  их  предотвращение,   либо   не   предвидело   возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло  их  предвидеть")  — явление  сравнительно  позднее  и   связано   с   необходимостью   повышения индивидуальной дисциплины  поведения  в  условиях  усложнения  коллективного бытия  людей.  Будучи  промежуточным  звеном   между   ответственностью   за умышленные действия, совершаемые при "полной свободе воли", и  освобождением от  ответственности  за  действия,  совершаемые   невменяемым   или   лицом, находящимся в  состоянии  необходимой  обороны  или  крайней  необходимости, ответственность за преступления по неосторожности лишь уточняет,  но  отнюдь не отменяет общего правила.

    Наконец,   четвертый   элемент   состава   —   субъективная    сторона правонарушения. В юридической теории  ее  называют  виной,  понимая  ее  как реальное  интеллектуальное  и  волевое  отношение  лица  к  совершаемому  им противоправному деянию и его результатам. В  вине  субъекта  права  получает конкретизацию принцип свободы воли — краеугольный  камень  концепций  права, правонарушения и ответственности  Нового  времени.  Через  сознание  и  волю субъекта права преломляются все элементы состава правонарушения,  вследствие чего  оно  предстает  перед   нами   как   воплощение   свободного   замысла дееспособного лица, воплощение, которое превратило  его  в  правонарушителя. "Хотя все изменения (в наличном бытии) как таковые, поскольку они положены деятельностью субъекта, являются его делом, однако  из-за  одного  этого  он еще не признает их своим  поступком,  но  признает  своей  виной  только  то наличное бытие в действии, которое заключалось в его знании и  воле,  только то, что было его  умыслом,  было  ему  принадлежащим",  —  писал  Гегель⁹.