Особенности реализации назначения уголовного судопроизводства

В связи  с этим нельзя не отметить, что сама норма, содержащаяся в ст.6 УПК РФ и определяющая назначение уголовного судопроизводства, относится к числу  принципов, о чем свидетельствует  не только ее расположение в главе 2 УПК РФ, посвященной данному институту  уголовного судопроизводства.

По мнению О.В. Хим, Г.П. Химичевой²⁴ эта норма характеризуется всеми признаками, присущими принципам как основополагающим правовым положениям. Во-первых, нормативно-правовой характер назначению уголовного судопроизводства придает закрепление на конституционном уровне и в уголовно-процессуальном законе правила о защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также о защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

     Во-вторых, реализация назначения уголовного судопроизводства обеспечивает единство производства по всем уголовным делам и служит гарантией законности деятельности его участников.

     В-третьих, предписания ст. 6 УПК РФ действуют  во всех стадиях уголовного процесса и в наибольшей степени в стадии судебного разбирательства.

     И, наконец, любое нарушение уголовно-процессуального  закона, которое путем лишения  или ограничения гарантированных  уголовно-процессуальным законом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства либо иным путем повлияло или могло  повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого  приговора (ч. 1 ст. 381 УПК РФ), по своему характеру препятствует реализации назначения уголовного судопроизводства. Установление подобных нарушений является основанием для отмены или изменения  судебного решения судом вышестоящей  инстанции. Это правило распространяется и на досудебное производство. 

2.2 Особенности реализации  уголовного преследования 

     Важнейшим средством реализации назначения уголовного судопроизводства служит уголовное  преследование, поскольку именно оно, по мнению А. В. Смирнова, К. Б. Калиновского выступает «движущей силой всего  уголовного процесса»: осуществлением в предусмотренном законом порядке  уголовного преследования обусловлено  признание судом лица виновным в  совершении преступления и назначение ему справедливого  наказания25. Очевидно, что отказ от уголовного преследования, освобождение от уголовной ответственности невиновного и его реабилитация также производны от уголовного преследования.

В УПК  РФ выделена самостоятельная глава, посвященная уголовному преследованию  и разновидностям процедуры его  осуществления.

     До  принятия УПК РФ уголовное преследование  представляло собой сугубо теоретическое  понятие, которое большинство авторов  отождествляло с функцией обвинения. Этот подход воспроизведен и в  УПК РФ: п. 45 ст. 5 упоминает «функцию обвинения (уголовного преследования)», что позволяет сделать вывод  об идентичности этих понятий.

Под функцией обвинения (уголовного преследования) - в п. 45 ст. 5 УПК РФ функции обвинения  и уголовного преследования рассматриваются  как тождественные - следует понимать процессуальную деятельность, осуществляемую в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК РФ). Эту функцию выполняют: прокурор, следователь, начальник следственного  отдела, дознаватель, частный обвинитель, потерпевший, его законный представитель  и представитель, гражданский истец  и его представитель - участники  уголовного судопроизводства со стороны  обвинения (п. 47 ст. 5 УПК РФ).

     Определение, содержащееся в п. 55 ст. 5 УПК РФ, позволяет  прийти к следующим выводам. Во-первых, уголовное преследование как  деятельность включает систему любых  действий и решений, предусмотренных  уголовно-процессуальным законом и  осуществляемых стороной обвинения. Иными  словами, те же действия и решения, принимаемые  судом или стороной защиты, проявлениями уголовного преследования не являются.

Во-вторых, указанная деятельность предпринимается  в отношении конкретного лица, уже поставленного в положение  подозреваемого или обвиняемого. Следовательно, как считает, понятием «уголовное преследование» не охватывается".

     а) возбуждение уголовного дела «по факту», а не в отношении 
конкретного лица;

     б) установление лица, которое в результате этого поставлено в 
положение подозреваемого или обвиняемого²⁶.

Таким образом, в п. 55 ст. 5 УПК РФ получило закрепление узкое понимание  уголовного преследования, которое  увязано с преследованием конкретного  лица, подозреваемого или обвиняемого  в совершении преступления.

     Однако  предписание данной статьи не вполне согласуется с положением ч. 2 ст. 21 УПК РФ, предусматривающим в  каждом случае обнаружения признаков  преступления принятие мер по установлению события преступления, а также  по изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления. Очевидно, эта деятельность также осуществляется в рамках уголовного преследования.

     В соответствии с ч. 1 ст. 20 УПК РФ уголовное  преследование, включая обвинение  в суде, осуществляется: в публичном; частно-публичном; частном порядке. Существование трех разновидностей процедуры уголовного преследования   обусловлено   особенностями   характера   и   тяжестью преступлений.

По большинству  преступлений уголовное преследование  осуществляется в публичном порядке. Действительно, необходимость защиты лиц (физических и юридических) от преступлений (п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ) обуславливает  обязанность соответствующих органов  и должностных лиц осуществлять уголовное преследование виновных от имени государства независимо от волеизъявления пострадавших от преступления лиц.

Вместе  с тем закон предусматривает  случаи, когда воля, желание потерпевшего являются определяющим фактором в решении  вопроса о возбуждении уголовного дела и продолжении производства по нему, т.е. законодатель отдает предпочтение не публичным, а частным интересам. По таким уголовным делам уголовное  преследование осуществляется в  частном и частно-публичном порядке.

     В соответствии с ч. 1 ст. 21 УПК РФ уголовное  преследование от имени государства  по делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляют прокурор, а также следователь и дознаватель. В каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления (ч. 2 ст. 21 УПК РФ). Однако в уголовном преследовании обвиняемого вправе принять участие потерпевший, его законный представитель и (или) представитель (ст. 22 УПК РФ).

     По  делам частного обвинения обвинение  в суде поддерживают частный обвинитель; однако в случаях, предусмотренных  законом, прокурор уполномочен осуществлять уголовное преследование и по данной категории уголовных дел (ч. 3 ст. 21 УПК РФ). 

2.3. Уголовное судопроизводство - сфера особой защиты  конституционных  прав и законных  интересов человека  и гражданина 
 

     Зарубежной  юридической литературе существуют различные воззрения на защиту прав и свобод обвиняемого. В современной  английской юридической литературе встречаются утверждения, что защита прав и свобод обвиняемого является не целью уголовного процесса, а  важным условием, при обязательном соблюдении которого должно осуществляться действительно фундаментальное  его предназначение - предупреждать  преступления, осуждать виновных и  оправдывать невиновных. В немецкой, французской и российской литературе, напротив, склоняются к признанию  такой  защиты  приоритетной  целью  наряду  с  защитой  общества  и потерпевших от преступлений²⁷. Эти положения, нашли отражение и в ст. 6 УПК РФ.

     Анализ  положений ст. 6 УПК РФ позволяет  прийти к следующим выводам. Во-первых, систематическое толкование положений ч. 1, 2 ст. 6 УПК РФ и ч. 1, 4 ст. 7 УПК РФ однозначно свидетельствует, что полномочиями для достижения назначения уголовного судопроизводства обладают только компетентные государственные органы, их должностные лица, а также суд. И это закономерно, потому что только прокурор, следователь, орган дознания, дознаватель, а также суд вправе в рамках представленных им полномочий заниматься применением права (ч. 1 ст. 7 УПК РФ), и принимать юридически значимые решения, определяющие ход и исход уголовного дела (ч. 4 ст. 7 УПК РФ). Поэтому именно они являются направляющей и решающей силой процесса. Совершенно естественно, что в таких условиях реализация прав иных участников процесса целиком зависит от того, как будет обеспечена им эта   возможность   со   стороны   должностных   лиц   соответствующих тельности (ч. 2 ст. 6 УПК РФ), физические (например, обвиняемый, защитник, потерпевший) и юридические (в качестве потерпевшего (ч. 1 ст. 42 УПК РФ)) лица, участвующие в деле, реализуя свои права, содействуют тем самым достижению назначения уголовного судопроизводства.

     Во-вторых, из анализа положений ч. 1 ст. 6 УПК  РФ следует, что законодатель раскрывает п. 1 и 2 этой нормы через такую  категорию, как «защита».

     В юридической литературе категорию  «защита» рассматривают в двух аспектах: а) в узком как уголовно-процессуальную функцию, под которой понимается процессуальная деятельность субъектов  стороны защиты (обвиняемого, а также  его законного представителя, защитника, гражданского ответчика, его законного  представителя и представителя (п. 46 ч. 1 ст. 5 УПК РФ)), направленную на опровержение полностью или частично обвинения, выявления обстоятельств как  оправдывающих обвиняемого, так  и смягчающих его наказание, а  также на отстаивание его прав и законных интересов; б) в широком - как конституционно-правовую категорию.

     В последнем случае, как считает  Ф. Б. Мухаметшин, защита - это «деятельность, которая состоит в охране личности от незаконных нарушений ограничений  прав, свобод, интересов, в предупреждении этих нарушений и

ограничений, а также в возмещении причиненного вреда, если предупредить или отразить нарушение от ограничения не удалось»²⁸.

Так, по мнению М.О. Баева, в п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК  РФ речь идет о защите в широком  смысле слова (основа - ст. 45 Конституции  РФ), ее осуществляют компетентные государственные  органы и должностные лица, а в  п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ - об одном из важнейших  уголовно-процессуальных институтов - институте защиты, точнее, об адвокате - защитнике обвиняемого (подозреваемого), поскольку для него осуществление защиты по уголовным делам единственная цель и смысл его участия в судопроизводстве²⁹.

     Признать  верной такую позицию в полной мере, по мнению В.Л. Кудрявцева не представляется возможным потому, что, встав на нее  полностью, означало бы признание того, что государство в лице своих  компетентных органов, их должностных  лиц и суда самоустранилось от выполнения назначения уголовного судопроизводства в части защиты личности от незаконного  и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод (п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ), поручив ее адвокату-защитнику  ³⁰.

     Но  такое положение вещей не соответствует  действующему законодательству Российской Федерации. На это указывают следующие  обстоятельства:

      - именно на компетентные государственные  органы, их должностные лица - прокурора,  следователя, органа дознания, дознавателя,  а также суд государство возложило  конституционную обязанность по  защите прав и свобод человека  и гражданина (ст. 2, 18, ч. 1 ст. 45, ч. 1 ст. 46, ст. 52 Конституции РФ), причем независимо от того, каково процессуальное положение субъекта, является ли он потерпевшим либо подозреваемым (обвиняемым), главное, чтобы его права и свободы нуждались в защите;

      - полномочиями для достижения назначения уголовного судопроизводства обладают только компетентные государственные органы, их должностные лица, а также суд. Иные же участники уголовного судопроизводства, в том числе адвокат-защитник, именно через действия и решения прокурора, следователя, органа дознания, дознавателя, а также суда,

реализуя  свои права, тем самым содействуют  достижению назначения уголовного судопроизводства;

     - из правовой позиции Конституционного  Суда РФ следует, что «по  своему конституционно-правовому  смыслу в системе норм уголовно-процессуального  законодательства содержащиеся  в ней (ч. 2 ст. 15 УПК РФ) положения  как не предполагающие ограничение  действия конституционного принципа  состязательности не освобождают  должностных лиц государственных  органов - участников уголовного  судопроизводства со стороны  обвинения от выполнения при  расследовании преступлений и  судебном разбирательстве уголовных  дел конституционной обязанности  по защите прав и свобод  человека и гражданина, в том  числе от незаконного и необоснованного  обвинения, осуждения, иного ограничения  прав и свобод»³¹ (п. 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ).