Возбуждение уголовного дела

 

Такое законодательное  регулирование деятельности в стадии возбуждения уголовного дела являлось недостаточным и несовершенным. Новый УПК, на мой взгляд, не только не смог устранить большинство имевшихся  недостатков, но, напротив, создал целый  ряд новых проблем, которые существенно  осложняют деятельность дознавателя  и следователя на данной стадии процесса.

 

Прежде всего, УПК  РФ, так же как и УПК РСФСР, практически  не регламентирует порядок приема, регистрации и учета заявлений  и сообщений о преступлениях. Статья 144 нового УПК РФ лишь обязывает  дознавателя, орган дознания, следователя  и прокурора принимать их и  выдавать заявителю документ о принятии сообщения с указанием даты и  времени его принятия. Но какова должна быть форма этого документа, закон не регламентирует. «Талонная  система», предусматривавшая вручение заявителю талона о регистрации  в дежурной части органа внутренних дел его заявления, которая более 10 лет назад была предусмотрена  приказом министра МВД СССР, на практике в целом не прижилась. Для того чтобы учет заявлений и сообщений  о преступлениях был всеобщим, единым и гарантировал бы регистрацию  каждого заявления и сообщения  о преступлении, основные положения, касающиеся приема и регистрации  поступающей в правоохранительные органы информации о преступлениях, должны найти отражение в уголовно-процессуальном законодательстве. В частности, в  УПК РФ следовало бы предусмотреть, что все заявления о преступлениях  фиксируются в едином журнале  учета такой информации, который  ведется в органах внутренних дел. Должностные лица других правоохранительных органов, наделенные правом принятия заявлений  о преступлениях, обязаны в течение  определенного времени (например, в  течение 3 часов) сообщить о них в  органы внутренних дел для отражения  в едином журнале учета информации о преступлениях. Такой журнал должен содержать графы о движении заявлений  и результатах их разрешения.

 

В нем же должна отражаться и всякая другая информация о совершенных  и готовящихся преступлениях, поступающая  из сообщений, полученных из иных источников. В настоящее время учет сведений о преступлениях, поступивших из иных, кроме заявлений граждан  и сообщений должностных лиц  учреждений, организаций и предприятий, источников информации, практически  не ведется. И поэтому полной и  точной картины о совершенных  и готовящихся преступлениях  у соответствующих правоохранительных органов нет. Кроме того, такой  порядок регистрации и учета  подобных сведений позволяет укрывать тысячи нераскрытых преступлений. По данным Генеральной прокуратуры, в 2001 г. органами внутренних дел было укрыто от регистрации 122 тысячи преступлений. См.: Информационное письмо заместителя  Генерального прокурора РФ от 21.02.02 г. «О состоянии законности в органах  внутренних дел при регистрации, учете, раскрытии и расследовании  преступлений в 2001 г.».

 

Следует согласиться  с распространенной точкой зрения, что многие положения УПК РФ представляют собой примеры законодательной  техники крайне низкого качества, не дающие однозначного толкования. А  это в конечном итоге влечет отсутствие единообразного применения закона и  юридические ошибки.

 

Хотелось бы подробнее  остановиться на положениях ч. 4 ст. 146 УПК  РФ, согласно которой следователь  и дознаватель обязаны незамедлительно  вынесенное ими постановление о  возбуждении уголовного дела направить прокурору. При этом к постановлению они должны приложить материалы проверки сообщения о преступлении, а в случае производства отдельных следственных действий по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего, - соответствующие протоколы и постановления. Прокурор, получив постановление, незамедлительно рассматривает вопрос о даче согласия на возбуждение уголовного дела.

 

Казалось бы, установлена  совершенно понятная, очевидная для  всех процедура. Если бы не одно уточнение. В тексте статьи законодатель в скобках  указал перечень следственных действий по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего, которые он разрешил провести следователю (дознавателю) до получения согласия прокурора, - осмотр места происшествия, освидетельствование, назначение судебной экспертизы.

 

Данная норма ставит многих криминалистов в тупик  и порождает множество взаимосвязанных  вопросов.

 

Во-первых, с какого момента  считать уголовное дело возбужденным: либо с момента вынесения следователем (дознавателем) постановления о возбуждении  дела, либо с момента получения  на это согласия прокурора? Например, Ф. Багаутдинов Багаутдинов Ф. Возбуждение уголовного дела по упк РФ // Законность. - 2002. - № 7. - С. 12. и В. Исаенко Исаенко В. Следственные действия и полномочия прокурора по надзору за ними // Законность. - 2003. - № 2. - С. 24. полагают, что уголовное дело считается возбужденным с момента получения согласия прокурора. Другая точка зрения у составителя комментария к УПК РФ профессора А. Рыжакова, Рыжаков А.П. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. 2-е изд., исп. и доп. - М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА-ИНФРА-М), 2002. - С. 153. который считает, что дело возбуждено с момента принятия соответствующего решения следователем (дознавателем).

 

Во-вторых, какой период времени должен пройти с момента  вынесения постановления о возбуждении  дела до получения согласия на это  прокурора? Предложенный законодателем  термин «незамедлительно» - оценочный  и не дает четкого ответа. На практике такой период может исчисляться  как часами, так и сутками. В  некоторых районах следователи  органов внутренних дел в дежурные сутки совершают до десятка выездов  на место совершения преступления, по которым возбуждают уголовные  дела. Если по каждому делу следователь  будет незамедлительно, за несколько  десятков километров, ездить к прокурору  за получением согласия, то ни о какой  следственной работе говорить не придется.

 

Предлагают различные, вплоть до нелепых, варианты выхода из ситуации: дежурить следственными группами, направлять материалы нарочным (стажером, сотрудником органа дознания, курьером и др.), сообщать по телефону, направлять факсимильной связью и т.д.

 

Полагаю, это совершенно очевидное неразумное использование  как человеческих, так и технических  ресурсов, не отвечающее ни эффективной  борьбе с преступностью, ни духу уголовно-процессуального  законодательства. На мой взгляд, это  положение закона должно пониматься как получение согласия прокурора  при первой реальной возможности, исчисляемой, вероятно, как часами, так и сутками. А возможность эту легко проверить  прокурору при рассмотрении поступивших  материалов.

 

Вопрос о времени  между вынесением постановления  о возбуждении дела и получением согласия прокурора очень важен  при исчислении срока предварительного расследования. Если прокурор дал согласие на возбуждение дела, к примеру, через  двое суток после вынесения следователем постановления, то с какого дня будет  исчисляться срок следствия? Согласно ст. 156 УПК РФ предварительное расследование  начинается с момента возбуждения  уголовного дела, о чем выносится  соответствующее постановление, которое  должно быть согласовано с прокурором. Если рассматривать данную норму в контексте с положением ч. 1 ст. 162 УПК РФ, в соответствии с которой «следствие по делу должно быть закончено в срок, не превышающий 2 месяца со дня возбуждения уголовного дела», то очевидно, что предварительное расследование начинается именно с момента вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, а не с момента получения согласия прокурора.

 

Говоря о том, что  дело считается возбужденным с момента  получения согласия прокурора, мы, таким  образом, безосновательно принижаем  процессуальную роль следователя, отводя ему роль статиста при прокуроре.

 

Наиболее разумной представляется точка зрения профессора А. Рыжакова. По его мнению, законодатель под  возбуждением дела понимает принимаемое  следователем (дознавателем и др.) мысленное  решение о наличии в его  распоряжении законного повода и  достаточных оснований, указывающих  на признаки конкретного преступления. Новый УПК РФ нисколько не умаляет  процессуальной самостоятельности  следователя. Как и в прежнем  Кодексе, следователь - лицо, которое  самостоятельно должно оценивать наличие  законного повода и достаточность  оснований для возбуждения уголовного дела и возбуждать дело (ч. 1 ст. 146 УПК  РФ). Оформление же данного процессуального  решения постановлением и тем  более получение согласия у прокурора  являются лишь дополнительной гарантией  соблюдения прав и законных интересов  участников процесса.

 

В-третьих (и это следует  из второго вопроса), являются ли предусмотренные  в ч. 4 ст. 146 УПК РФ следственные действия (осмотр места происшествия, освидетельствование  и назначение экспертизы) следственными  действиями, специально предусмотренными законодателем до возбуждения дела, и является ли этот перечень исчерпывающим?

 

В. Исаенко и Ф. Багаутдинов полагают, что указанные следственные действия специально предусмотрены законодателем до возбуждения дела в качестве исключения и расширительному толкованию их перечень не подлежит. При этом В. Исаенко предлагает иметь в виду, что до возбуждения уголовного дела могут быть назначены только такие экспертизы, для производства которых не требуется получение образцов для сравнительного исследования, поскольку таковые могут быть получены только на основании постановления лица, производящего расследование, с оформлением соответствующего протокола согласно ст. 202 УПК РФ.

 

Полагаю, что такая  точка зрения оспорима, поскольку  не соответствует духу уголовного процесса и буквальному толкованию закона.

 

Начало производства по уголовному делу как процессуальной деятельности начинается с момента  его возбуждения уполномоченным лицом. Соответственно все следственные действия для получения допустимых доказательств должны проводиться  только по возбужденному делу. Период между вынесением постановления  о возбуждении дела и получением согласия прокурора также является уже периодом расследования по возбужденному  делу.

 

Является ли указанный  в ч. 4 ст. 146 УПК РФ перечень следственных действий исчерпывающим? Для ответа на этот вопрос следует обратиться к конструкции данной правовой нормы. Перечень действий указан как «следственные  действия по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего», а далее следует перечень этих действий, указанный в скобках. Подтверждая  тезис о крайне низком качестве законодательной  техники, профессор МГЮА Ю. Орлов  Орлов Ю. Возможно ли производство судебной экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела? // Законность. - 2003. - № 9. правильно заметил, что значение грамматического знака «скобки» в русском языке многообразно. В скобках может быть указан и эквивалент (слово-синоним), и дана расшифровка или детализация какого-либо понятия, и другие значения. Что подразумевал законодатель, включая перечень действий в скобки, можно только гадать.

 

Из текста нормы однозначно следует, что эти следственные действия должны быть направлены на закрепление  следов преступления и установление лица, его совершившего. Являются ли таковыми предусмотренные в ст. 146 УПК РФ действия, и в чем их исключительность, заставившая законодателя специально их выделить?

 

Включение в перечень освидетельствования оправданно, поскольку  позволяет как получить следы преступления, так и установить лицо, его совершившее, например: по делам об изнасилованиях; о преступлениях, связанных с употреблением наркотиков, и др.

 

Осмотр места происшествия - бесспорно, важное и главное первоначальное следственное действие, которое может  дать основную массу следов преступления и указать на лицо, его совершившее. Однако производство данного следственного  действия и так разрешено законодателем  проводить до возбуждения дела, поэтому  причина включения его в перечень ст. 146 УПК РФ не понятна.

 

И совершенно не понятно  включение в перечень такого действия, как назначение судебной экспертизы. Именно назначение, а не производство экспертизы. Буква закона приходит в вопиющее противоречие с его  смыслом. Само по себе назначение экспертизы не может установить следы преступления, а тем более лицо, его совершившее. Как правило, для принятия решения  по делу необходимы выводы экспертов.

 

Для практиков совершенно очевидна нелепость включения в  перечень только указанных трех действий, тогда как в реальности чаще возникает  необходимость проводить другие следственные действия. Совершенно не понятно, почему, работая по «горячим следам», следователь не может допросить  потерпевшего или свидетелей-очевидцев  преступления и получить наибольшее количество сведений как о следах преступления, так и предполагаемых преступниках. Проведение таких допросов не нарушает чьих-либо прав и законных интересов, а наоборот, соответствует целям уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК РФ) - защите прав и законных интересов потерпевших. При этом следует напомнить, что потерпевший, подавая заявление о преступлении, уже предупреждается об уголовной ответственности за заведомо ложный донос. Если заявитель желает уточнить свое заявление и дать более подробные показания, то, на мой взгляд, неразумно ставить его допрос в зависимость от согласия прокурора. Давать показания - право потерпевшего на свою защиту, которому корреспондирует обязанность уполномоченных органов допросить его.

 

Полагаю, что до получения  согласия прокурора, кроме действий, указанных в ст. 146 УПК РФ, возможно проведение и других следственных действий, нацеленных именно на закрепление следов преступления и установление лиц, совершивших  преступление. Исключение могут составить  следственные действия, направленные на проверку уже ранее полученных доказательств, - очная ставка, следственный эксперимент, проверка показаний на месте. Нет веских причин запрещать  не только допросы лиц, но и проведение таких действий, как опознание  лица или, к примеру, обыск и выемку, включая в жилище.