Промышленная собственность

Соединенные Штаты не только расширили сферу патентной охраны, но также предоставили правообладателям дополнительные возможности по защите своих прав. С этой целью в 1982 году были созданы новые Апелляционные  суды федерального уровня со специальной  экспертизой при разбирательстве  имущественных споров по поводу исключительных прав.³⁶ 

Начиная с 1980 года в законодательстве США были сделаны несколько изменений, облегчивших передачу технологий в  промышленность, в том числе и, прежде всего, в малый бизнес. Самые  принципиальные изменения связаны  с двумя законодательными актами, принятыми в 1980 году. Один из них, известный  как Закон Бай-Доула, вошел в состав Патентного закона США в качестве главы 18. Этим законом была введена особая процедуре патентования изобретений, полученных в Университетах, других некоммерческих организациях и в малом бизнесе при наличии бюджетного финансирования. Благодаря этой процедуре у некоммерческих организаций и малых предприятий появилась возможность закреплять за собой имущественные права на изобретения, полученные на основе исследований, финансируемых из федеральных фондов. 

Поправка 1984 года позволила  исследовательским институтам оформлять  их имущественные права на третьих  лиц для дальнейшего развития. Закон 1980 о технологических инновациях, известный как закон Стивенсона Уайдлера, исправленный в 1986 в соответствии с Федеральным Актом о Передачи Технологии, уполномочил федеральные лаборатории проводить совместные научно-исследовательские соглашения (CRADAs) с частными фирмами и оформлять на эти фирмы патенты на любые получаемые результаты.³⁷ 

Не менее впечатляющие изменения произошли в американском законодательстве об авторском праве. Главное из них связано с принятием  в 1998 году Закона об авторском праве  цифрового тысячелетия (далее - DMCA). Этим законом правовая охрану распространена не только на произведения авторского права, но и на средства их защиты. При всей спорности таких норм ни один юрист в мире пока не придумал других мер, дающих правообладателю реальное преимущество перед пиратом. До принятия DMCA каждое новое усовершенствование в компьютерных технологиях давало пиратам новые преимущества. Принятие данного закона выровняло ситуацию. Результаты не заставили себя ждать, о чем свидетельствует дело российского программиста Дмитрия Склярова, арестованного в США. По тому же пути неизбежно пойдет и Европа, включая Россию, но только через несколько лет. 

Среди европейских стран  особенно полезным для российских законодателей  может быть опыт Германии, особенно, если речь идет о правах на результаты НИОКТР. Уместно напомнить, что законодательство Германии во многом послужило прообразом российского законодательства в  сфере ПС, принятого в 1992-1993 гг. В первую очередь это относится к патентному законодательству, в несколько меньшей степени - к законодательству об авторском праве. Для правовой охраны компьютерных программ и баз данных в Германии принят специальный закон, хотя охрана этих объектов осуществляется в рамках авторского права. Данное обстоятельство также напоминает ситуацию в России. Еще один интересный для российских специалистов аспект германского опыта - это преобразование патентной системы бывшей ГДР и интеграция ее в патентную систему ФРГ. В целом это преобразование прошло более организованно, чем в России, но также не без проблем, что свидетельствует о его объективной сложности. Наконец, схема организации науки в России наиболее близка именно к германскому варианту. 

Научно-исследовательские  институты Германии объединены в  общества, внешне напоминающие ту схему, которая применена в РАН, но далеко не тождественную ей. Таких обществ  в Германии два. Одно из них - Общество Макса Планка (далее - ОМП), ориентировано  на проведение фундаментальных исследований в различных областях естествознания и гуманитарных наук, второе - Общество Фраунхофера (далее - ОФ) ориентировано преимущественно на прикладные задачи. Каждое из этих обществ помимо физических лиц (членов общества) имеет в своем составе исследовательские институты и специальные организации по передаче технологий. Оба они финансируются правительством приблизительно по одной схеме, именуемой моделью ОМП/ОФ. Однако есть и существенные различия, связанные с ориентацией на разные проблемы. ОМП объединяет 76 институтов, а также около 15 исследовательских центров и временных исследовательских групп. Общая численность работающих во всех этих организациях, включая временные коллективы, составляет примерно 11000 человек. Из них примерно 3000 ученых. Кроме того, около 6900 человек составляют аспиранты, докторанты и приглашенные ученые из других стран. Бюджет ОМП на 2000 год составлял 2338 млн. немецких марок, причем на 95% он формируется из бюджетных средств. Частные пожертвования и заработанные средства, включая доходы от продажи лицензий, составляют не более 5%. Следует заметить, что институты ОМП свободны в своих действиях, в том числе в вопросах патентования результатов и продажи лицензий. Однако, в связи с постоянным ростом объема торговли лицензиями, ОМП учредило в 1970 году независимую компанию по передаче технологий под названием "Гарчинг инструменте". В 1979 году компания была преобразована и названа "Гарчинг инновайшн ГМБХ". Эта компания со штатом 10 служащих выявляет те изобретения, получаемые в институтах ОМП, которые могут иметь коммерческий успех, и помогает в продвижении их на рынок. Всего в работе компании за время ее существования задействованы 1758 изобретений, продана 401 лицензия зарубежным компаниям. Лицензионные платежи в целом составили примерно 179 млн. немецких марок, причем около половины этой суммы составляют лицензионные платежи от продажи лицензий за рубеж. На данный момент в работе находятся примерно 802 изобретения. За 1998 год было заключено 65 лицензионных соглашений, а объем лицензионных поступлений из-за рубежа составил 26 млн. немецких марок.³⁸

Более поздние данные отсутствуют. Однако можно легко заметить, что  лицензионные платежи от зарубежных продаж составляют не более 1% бюджета, а все лицензионные платежи не более 2%. Еще меньше поступления  в виде отчислений от прибыли фирм, организуемых учеными из ОМП на основе своих разработок. Однако ОМП оказывает  таким ученым всяческую поддержку, включая возможность пользоваться помещениями, оборудованием и средствами связи по номинальным ценам. Второе общество - ОФ объединяет 50 институтов прикладной научной направленности и организаций, способствующих деятельности институтов. В том числе ОФ имеет  специальное бюро по лицензированию и продвижению полученных результатов в промышленность. Бюджет ОФ составляет около 1,3 миллиарда немецких марок (примерно половину бюджета ОМП). Из них около 2/3 дают контракты с промышленностью и исследовательские проекты, финансируемые из общественных фондов. Более половины контрактов с промышленностью - это контракты с малыми и средними компаниями. Доходы от продажи лицензий за рубеж составляют примерно 107 млн. немецких марок в год, что примерно в четыре раза больше, чем у ОМП. Тем не менее, в целом ОФ не рассматривается как самостоятельный агент рынка, способный полностью себя окупать и, тем более, наполнять бюджет. 

Законодательство Германии в сфере интеллектуальной собственности  отличается большой степенью детализации. В частности, помимо закона об авторском  праве и смежных правах, есть еще  два специальных закона, один из которых регулирует административные отношения, связанные с авторскими и смежными правами, а другой - оборот авторских и смежных прав. Помимо отдельных законов об изобретениях, полезных моделях и промышленных образцах, а также закона о пресечении недобросовестной конкуренции есть общий закон о промышленной собственности, увязывающий эти законы и международные  соглашения в систему. Кроме того, есть специальный закон о служебных  изобретениях.³⁹

В патентном законодательстве Германии, а именно в законе о  служебных изобретениях, есть три  статьи, объединенные в часть 3 и  посвященные изобретениям лиц, связанных  с государственной, в том числе  военной службой. Сюда относятся: статья 40 "Работники государственной  службы", статья 41 "Гражданские  служащие и представители Бундесвера" и статья 42 "Специальные условия  для университетских преподавателей и ассистентов". Все три статьи либеральны по смыслу, причем в особенности  широкие права предоставлены  университетским преподавателям и  ассистентам. В отличие от работников частных фирм, они имеют приоритет  в праве патентовать изобретения на свое имя. Университет может получить компенсацию при коммерческом использовании изобретения, но только в объеме затрат на соответствующие исследования и не более. При этом вообще не идет речь о возмещении затрат бюджету.

Самое поучительное в опыте  развитых стран - это постановка задач  и методы их решения. В том числе  очень поучителен отрицательный  опыт США по закреплению исключительных прав за государством. Еще более  поучителен более поздний позитивный опыт, который абсолютно не связан с идеей наполнения бюджета за счет реализации прав ИС, принадлежащих  государству. 

Реализация прав Российской Федерации на результаты научно-технической  деятельности - это, прежде всего, обеспечение  интересов общества и национальной промышленности в тех случаях, когда  на поддержку НИОКТР расходуются  бюджетные средства. Необходимо законодательно определить поддерживаемые правительством формы сотрудничества между промышленностью  и наукой, в том числе предусмотреть  формы трехсторонних контрактов на проведение НИР и ОКР при  участии государства, порядок определения  формы правовой охраны получаемых результатов  с учетом интересов всех сторон и  закрепления прав на эти результаты (как правило, за промышленностью), а  также нормы, обеспечивающие приоритет  национальной промышленности. Критерии, на основании которых государство  входит в соглашение в качестве третьей  стороны, должны быть достаточно просты и прозрачны, причем сформулированы в виде правовых норм. В качестве прототипа можно использовать закон  США о технологических инновациях 1980 года с последующими дополнениями (он известен также как закон Стивенсона Уайдлера). 

Обсуждая перспективы  применения зарубежного опыта по распоряжению результатами бюджетных  НИОКТР в России, следует иметь  в виду, что ни в одной из стран  франко-германской правовой системы, к  числу которых относится и Россия, государство как таковое не может быть субъектом отношений в области ИС. Если оно участвует в обороте ИС, то лишь через посредство юридических лиц (организаций). При этом правами ИС владеет не государство, а государственные организации. В России эту роль мог бы играть Федеральный фонд изобретений России, что предусмотрено Патентным законом РФ. Такое решение хорошо вписывается в традиции франко-германского права. Однако оно почему-то не устраивает многих российских чиновников. А вот усиленно продвигаемая в последнее время идея наделить государственных заказчиков правом распоряжаться ИС (от имени РФ) заимствована из американского патентного законодательства, что само по себе не так уж плохо. Плохо то, что она грубо вырвана из контекста. В американском патентном законе закрепление исключительных прав на изобретение за государством, представленным в лице государственного заказчика НИР или ОКР, предполагает получение патента на имя этого заказчика. Однако процедура получения такого патента достаточно сложна и ограничена по срокам. Фактически здесь реализован тот же принцип, что и при патентовании изобретений за рубежом (статья 35 Патентного закона РФ), когда до подачи заявки на получение иностранного патента надо подать заявку в национальное патентное ведомство и только по истечении определенного срока (в России 3 месяца, в США 6 месяцев) можно подавать заявку в иностранное патентное ведомство. Определенный лаг во времени подачи заявок дает государству возможность защитить свои интересы, но не позволяет чиновникам затягивать процесс патентования, вымогая взятки. Если Россия намерена принять идею патентования результатов на имя заказчика, то ее имплантация в законодательство должна быть проведена вместе с имплантацией защитных процедур. Следует также учесть, что патентная охрана (особенно в американском варианте) обеспечивает доступность и, следовательно, общественное потребление базовой информации о новых решениях и технологиях. В этом ее преимущество перед охраной результатов НИОКТР как ноу-хау. Для фирм может быть предпочтительнее режим ноу-хау, но для общества в целом - патент. Патент - это компромисс между открытостью и сохранением преимуществ за тем, кто вложил творческие усилия и/или деньги. Отсюда следует, что патентная охрана в России также предпочтительна для общественных целей, как в США и европейских странах. Именно она должна играть ведущую роль в правовой охране результатов НИОКТР, полученных при бюджетном финансировании.⁴⁰

В связи с проведенной кодификацией законодательства в области интеллектуальной собственности, внесение каких-либо принципиальных изменений в Четвертую часть ГК РФ не предполагается до появления правоприменительной практики и выявления серьезных проблем (ориентировочно данный срок оценивается в два года).

Дальнейшее совершенствование  законодательства в данной сфере определяется положениями Четвертой части ГК. Для ее реализации должны быть приняты федеральные законы о патентных поверенных, о передаче технологий, о порядке выдаче разрешений на включение в фирменное наименование акционерного общества официального наименования Российской Федерации, а также слов, производных от этого наименования. Во исполнение Четвертой части ГК РФ также должны быть приняты более десяти постановлений Правительства РФ, в том числе: постановление о порядке государственной регистрации отчуждения прав на объекты интеллектуальной собственности; постановление о порядке проверки заявок на выдачу патента на предмет наличия в ней сведений, составляющих государственную тайну; постановление, определяющее содержание обязанности внедрения единой технологии; случаи, в которых допускается безвозмездная передача прав на единую технологию. Разработка данных проектов запланирована Минобрнауки России и иными заинтересованными министерствами.

Уже разработаны и обсуждаются проекты постановлений Правительства РФ:

«О порядке управления правом Российской Федерации на единую технологию»;

«Об условиях распоряжения правами на полученные в федеральных государственных учреждениях за счет средств федерального бюджета результаты научно-технической деятельности»;

«Об использовании средств, поступивших в результате реализации прав на полученные за счет средств федерального бюджета результаты научно-технической деятельности»;

«О примерных государственных контрактах на выполнение НИР и ОКР гражданского назначения».

Также активно обсуждается  необходимость внесения изменений:

в некоторые законы и подзаконные нормативные правовые акты (например, Федеральный закон от 23.08.1996 № 127-ФЗ «О науке и государственной научно-технической политике», постановление Правительства РФ от 17.11.2005 № 685 «О порядке распоряжения правами на результаты научно-технической деятельности») в целях приведения их в соответствие с ГК РФ;

в Федеральный закон от 21.07.2005 № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказании услуг для государственных и муниципальных нужд» для упрощения процедур закупок услуг в сфере научной деятельности;