Методология теории государства и права

В течение длительного  времени в государственно-правовых исследованиях господствовали исключительно  классовый подход, сугубо идеологизированная точка зрения, чему способствовало схоластическое, догматизированное отношение к наследию классиков. Так, цитируя К. Маркса и Ф. Энгельса из «Святого семейства», ограничивались ссылкой на то, что «идея» неизменно посрамляла себя, как только она отделялась от «интереса». Точка ставилась там, где авторы философско-критического труда продолжали свою мысль: «С другой стороны, нетрудно понять, что всякий массовый, добивающийся исторического признания «интерес», когда он впервые появляется на мировой сцене, далеко выходит в «идее», или «представлении», за свои действительные границы и легко себя смешивает с человеческим интересом вообще».

Подмеченный основоположниками  «выход» классового интереса «за  свои действительные границы» особенно виден в периоды радикальных  социальных сдвигов, когда широкий, непредвзятый взгляд на проблему дает корректное решение, когда подход с  воззрений общечеловеческих менее  всего искажает социально-политическую картину, содержание высказанных идей. К сожалению, пренебрежение классическому  наследию или архипрагматическое манипулирование им становилось общепринятой практикой. Подобное случилось с методологическими принципами В.И. Ленина из популярной лекции «О государстве». Показательно и одновременно поучительно: забвение классовой позиции и ее непомерная эксплуатация одинаково неприемлемы. Выступая перед рабочими и крестьянами, только приступившими к изучению права и государства, оратор подчеркивал, что «едва ли найдется другой вопрос, столь запутанный умышленно и неумышленно представителями буржуазной науки». Мысль, подсказанная устно, с трибуны, с элементами эмфазы, дидактики, применительно к конкретному составу аудитории и времени, впоследствии безосновательно раздувалась в академических трудах до nec plus ultra. Во всяком случае, трудно представить дальше стоящий от истины «вывод», что вся домарксистская наука единственно занималась тем, что запутывала вопрос о государстве и праве. Можно спорить или соглашаться с тем, например, что методология не сводится к совокупности определенных методов, способов познания, а является цельным, внутренне единым аппаратом познания государственно-правовых и политико-идеологических явлений. Однако бесспорно, что видеть за партийностью и классовостью больше, чем один из приемов познания, специфический, методологический подход и возводить его в универсальный принцип означает идеологизировать средства научного анализа, а значит, и его результаты. Идеологизированные позиции исследователя не давали в полной мере проследить историческую траекторию, причастность к духовным ориентациям прошлого. Монополизм, одномерность и однонаправленность средств анализа не учитывали противоречивую, двойственную сущность наблюдаемых явлений - права и государства. Содержание классового подхода постепенно составили идеологическая нетерпимость, закрытость. Многозначное, совокупно добываемое общественно-политическое значение искусственно делилось на «свое» и «чужое», причем последнее заранее обрекалось на ошибочность. Мыслитель, теоретик прошлого, получал право на существование в нашем сознании лишь в той мере и в том качестве, в каком упоминался классиками марксизма. Идеологизированный классовый подход «логично» приводил к заключению о том, что принципиальные вопросы о государстве и праве и его роли в классовом обществе домарксистская мысль не могла не только решить, но и правильно поставить. Как о высшей похвале в адрес домарксистских теоретиков писалось об «отдельных догадках», о той или иной «степени приближения домарксистских учений к научной интерпретации» государственно-правовых вопросов. Таким образом, выстраивались своего рода идеологический рейтинг, лестница теоретических рангов и заслуг. Степень демократизма теорий определялась той ролью, которую отводил мыслитель трудящимся слоям гражданского населения, и потенциалом превосходства тенденций и целей угнетенного класса над проявлением общечеловеческих тенденций и целей. Смещение акцентов в методологии отражалось и на полярности ценностных ориентации. Например, гипертрофия идеологизированного взгляда вела к искажению представлений о выполнении «общих дел» государства, на что обращали внимание основоположники марксизма в ряде произведении. Считалось, что, в конечном счете и эта функция государства направлена на защиту эксплуататоров. По этой же причине упор в характеристике государства (не исключая общенародного) делался на его классовой стороне. Государство как «машина угнетения» подавляло свою другую сторону - инструмент устранения противоречий, стабилизации общественных связей. Аналогичное положение складывалось и в отношении права: всемерное подчеркивание его императивно-классовой стороны как «возведенной в закон воли господствующего класса», по существу, отрицало рассмотрение его как средства согласования разнородных воль, как условие компромисса социальных интересов, как «меру свободы». Думается, что здесь к месту вспомнить о том, что диалектика - это и есть изучение противоречий в самой сущности предметов: не только явления преходящи, текучи, отделены условными гранями, но и сущности вещей тоже противоречивы.

В чём причины столь  искаженной и гипертрофированной идеологизации (не путать с идеологией как системой взглядов и представлений, как жизненной позиции, которая всегда присутствует и должна присутствовать в мировоззренческой платформе теоретика)? Этих причин, очевидно, немало, одна из них - развитие вульгарного социологизма в 30-х гг. XX в. Его влияние на теоретическую юридическую науку приводило к одностороннему истолкованию положения о непосредственной (в лучшем случае с оговорками на словах) зависимости сознания от общественного бытия того или иного теоретика, от его классовой принадлежности.

Теоретические взгляды представлялись с этой точки зрения зашифрованными идиограммами общественных групп, борющихся между собой за места у власти. Естественно, авторам монографий того времени не оставалось ничего другого, как видеть свою цель в разоблачении теоретиков прошлого в качестве служителей господствующего класса. Вопреки подлинному смыслу распространенной формулы «бытие определяет сознание» вульгарный социологизм превращал сознание в лишенный социальности, стихийный продукт общественной среды. Вместо объективного научного критерия общечеловеческой ценности тех или иных взглядов в ход шли зауженные критерии коллективного опыта или классового интереса. Отсюда непонимание глубоких противоречий общественного прогресса и неравномерности развития мировой культуры, сложнейшего взаимодействия различных духовных сфер, схематизм, а подчас и отсутствие всякого чувства реальности. Между тем фундаментальная и по-настоящему академическая государствоведческая и правоведческая теория, использующая весь арсенал методологических средств, отрешенная от оков идеологизации и начетничества, может стать не только закономерным следствием, но и созидательным условием позитивного развития политико-правового процесса, выступить факторам единения и согласия общества, переживающего кризис.

Взгляд на диалектический метод как на единственно научный  способ познания порождал в недалеко прошлом известное пренебрежение  к частным приемам конкретных наук. Сейчас все более становится очевидным то, что в процессе познания государственно-правовых явлений простого понимания основных положений диалектики недостаточно. Помимо знания общих  законов и категорий диалектики важно и умелое владение общими и  частными методами. Более того, требуется  учитывать и случайности.

Хотя роль мировоззренческого философского основания огромна, оно  не может, конечно, заменить общих методологических категорий и принципов, выработанных общей теорией права и государства. Бесспорно, что без общих научных понятий сущности, содержания и формы права, систематики законодательства и правовой системы в целом, без общих научных понятий нормотворчества, реализации права, его толкования, правоотношения, законности и правопорядка, правомерного поведения и юридической ответственности и т.п., а также категорий демократии, политической организации общества, государства, его сущности, содержания и формы, его механизма и функций, правотворческой и правоприменительной деятельности и т.д., в которых воплощены и сконцентрированы результаты абстрагирующей работы мышления, ни одна из отраслей юридической науки не может плодотворно разрабатывать вопросы своей специальной сферы знаний.

С одной стороны, это обусловлено  тем, что в реальной правовой деятельности объективно существуют такие специфические  закономерности развития правовых явлений, такие их связи и отношения, которые  свойственны всем явлениям данного  рода и без познания которых невозможно более или менее глубокое изучение предмета отраслевых юридических наук. С другой стороны, общие понятия, положения и определения науки  лишь в том случае будут иметь  практическое значение, если они связаны  с конкретностью истины. Общие  категории науки отнюдь не перечеркивают  частных методов, а, наоборот, предполагают их. Специальные и научные методы в познании права и государства  состоят в применении таких познавательных средств, которые пригодны лишь для  изучения отдельных сторон, ограниченных и специфических областей государственно-правовой реальности. Не имея в виду дать их исчерпывающую классификацию, укажем на такие методы, как, например, конкретно-социологический, сравнительно-правовой, формально-юридический, метод правового моделирования или использования судебной и административной статистики. Каждый из них приобретает характер специального (специфического), поскольку непосредственно связан со специфическими сторонами исследуемого объекта.

Конкретно социологический  метод может быть эффективно использован  при изучении различных сфер деятельности правовых и государственно-политических институтов, результативности принимаемых  ими решений, а также своевременности  и надежности правового регулирования  или правовой охраны. Данный метод  позволяет не только глубоко, с учетом запросов общественной практики подойти  к решению многих традиционных государственно-правовых вопросов, но и поставить ряд новых  проблем. Дело в том, что для процесса перехода к рынку недостаточно лишь определить общие положения, принципы, особенности и тенденции развития права и государства. Необходимо знать, как именно действуют эти факторы в реальных отношениях, как обеспечить результативное функционирование государственно-правовой системы в целом и в рамках системы каждого из составляющих ее элементов.

Целый ряд приемов, такие, как наблюдение, анкетирование, интервьюирование, эксперимент и т.п., используются в рамках конкретно-социологического метода для поиска оптимальных вариантов  правовых решений, разработки обоснованных прогнозов в области проведения социально-правовых реформ, в области  контроля над преступностью, включая  ее организованные и наиболее опасные  формы. Метод требует, чтобы предлагаемые научные рекомендации основывались на обстоятельном изучении и учете  всех социальных факторов, будь они  благоприятными, положительными или отрицательными, препятствующими развитию, конкретно и всесторонне оценивали действенность, социальную значимость и последствия решений в области права и государства.

Сравнительно-правовой метод  имеет важное значение в методологии государствоведения и правоведения. Реформирование и совершенствование государственно-политической и правовой практики невозможно без сопоставления сходных объектов познания, существующих одновременно или разделенных известным периодом времени. Сравнению могут быть подвергнуты государства или правовые системы различных исторических типов, различных стран и континентов, одной и той же страны на разных этапах ее существования, при этом для поиска истины необходимо анализировать количественные и качественные стороны объекта, теоретические и эмпирические его характеристики. Широкое внедрение сравнительно-правового метода исследований в государственно-правовую теорию может привести и приводит к появлению новых научных дисциплин, если в ходе таких исследований изучается определенная совокупность относительно самостоятельных закономерностей государственно-правовой сферы, не входящих непосредственно в предмет традиционных юридических наук.

Формально юридический метод  является традиционным, свойственным юридической науке, выходящим из ее природы. Уже в период средневековья  сложились целые школы и направления (глоссаторы, постглоссаторы), развивавшие  приемы толкования правовых норм и  формального анализа действовавшего законодательства. Формально-юридическое  рассмотрение государственно-правовых явлений в советской правовой науке не пользовалось особым расположением (известное: формально правильно, по существу издевательство), хотя для  практики такой подход и был характерным. Недооценка, пренебрежительное отношение  к указанному методу необоснованны: forma legalis - forma esseentialis - юридическая форма есть существенная форма, считали древние. Формализм - неотъемлемое свойство права, формальный подход генетически выделил право из синкретического единства социальных регуляторов древности.

Формальный метод составляет обязательную, необходимую ступень  в научном познании права и  государства, ибо помогает описать, обобщить, классифицировать, систематизировать, передать полученное знание ясным, вполне определенным образом. Элементы формально-юридического метода можно обнаружить в других способах изучения права и государства, особенно таких формализованных, как  правовое моделирование, математический или статистический и т.п. метод.

Анализ государственно-правовых объектов как сложных систем, противоречивых по характеру и многообразию протекающих  в них процессов, требует применения целого комплекса, «пакета» методов, в  том числе и тех, которые успешно  применяются в других областях современного знания. Одним из таких методов  выступает правовое моделирование, исходящее из идеи подобия, из предположения, что между различными объектами  могут устанавливаться взаимно  однозначные соответствия так что, зная характеристики одного из них (модели), можно с достаточной определенностью  судить о другом (об оригинале).

Усложнение и расширение предмета исследования, новые запросы  практики вынуждают обращаться ко всем точным, надежным и строгим методам  исследования, к которым относятся  математические, математико-статистические, кибернетические и т.п. методики. Логико-математические и статистические методы являются достижением научно-технической  революции, связаны с наличием в  любых, включая право, государство, системах определенных статистических закономерностей, количественных показателей. Эти методы показали свою эффективность  в конкретных исследованиях права  и государства, но вызывают необходимость  использования электронной техники, ускоряющей обработку трудоемкого  и разнообразного количественного  материала. Математическая вооруженность  предполагает высокий уровень теоретических (логических) и исторических исследований государственно-правовых явлений и  процессов, существенно дополняя, но не подменяя последние.

Рис.1. Методы исследования права  и государства

Итак, выбор конкретного  метода, его приоритетное использование  находятся в зависимости от предмета и задач исследования. Чаще всего  системный метод позволяет изучать  право, государство, политику как комплексный  процесс, выявлять на общем фоне развития те или иные проявления, прослеживать их причинно-следственные связи. Взятый абстрактно, безотносительно к предмету, метод исследования едва ли принесет приращение знаний, но при умелом его  выборе и использовании метод  может рационализировать познавательную деятельность теоретика, обеспечить ее научную корректность и практическую результативность, он позволяет систематизировать  и оценить накопленные фактические  данные, сделать прогноз на будущее.

Заключение

 
  В значительной степени можно даже говорить о том, что от уровня развития 
теории государства и права в целом, в том числе и уровня развития 
методов и методологии теории, зависит уровень развития юриспруденции 
вообще, о том, что на данной дисциплине лежит особая ответственность - 
ответственность за состояние дел в юридической науке. Именно на долю 
теории выпадает задача аккумуляции новейших достижений, как в 
общественных, так и в необходимых случаях в естественных и технических 
науках. Теоретическое знание должно развиваться быстрее, для того чтобы 
не сдерживать развитие других юридических дисциплин, чтобы их уровень 
соответствовал потребностям практики. 
 Теория государства и права является вводной к курсу юридических наук. 
Перед тем как приступить к изучению основного массива юридических 
дисциплин - отраслевых, нужно получить развернутое, цельное 
представление о государственно-правовой действительности. Именно эти 
самые общие знания им и дает теория государства и права