Контрольная работа по "Семейному праву"

    Программа "суррогатного материнства" дает шанс иметь ребенка женщинам, которые  в силу физических особенностей или  медицинских противопоказаний не могут  самостоятельно выносить и родить ребенка. Термин "суррогатное материнство" уже стал привычным как для  слуха, так и для понимания.

    Вспомогательные репродуктивные технологии (ВРТ) - это  методы терапии бесплодия, при котором  отдельные или все этапы зачатия  и раннего развития эмбрионов  осуществляются вне организма. Экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО) используется в  мировой практике в терапии бесплодия  с 1976 г. По официальным данным, в России ЭКО и перенос эмбрионов в  полость матки впервые были выполнены  в Научном центре акушерства, гинекологии  и перинатологии РАМН. Основополагающей в суррогатном материнстве является медицинская сторона вопроса, однако немаловажным является и вопрос юридического сопровождения данных правоотношений.

    С практикой суррогатного материнства  связаны непростые моральные  и юридические проблемы. Немаловажное значение при законодательном решении  и закреплении вопросов, относящихся  к здоровью и этике, имеет отношение  государства к новым научным  технологиям, в частности к вопросам искусственного оплодотворения, имплантации  эмбриона, суррогатного материнства  и т.д.

    В отдельных странах с учетом новых  условий и технологий были скорректированы  уже имевшиеся или приняты  новые законы и правила о репродукции  человека.

    Правовая  регламентация названных процессов в нашей стране закреплена "Основами законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан", Приказом Министерства здравоохранения от 26 февраля 2003 г. N 67 "О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и мужского бесплодия". Названные правовые акты дают законодательную регламентацию медицинской стороны вопроса.

__________________________________________________________________

* http: wikipedia //ru.

    Но, как показывает жизнь, настолько  же важными являются и законодательные  акты, направленные на правовое оформление процессов ВРТ. К ним относятся  Семейный кодекс РФ и Федеральный закон "Об актах гражданского состояния", которые регламентируют установление происхождения ребенка и государственную регистрацию рождения ребенка и сведений о родителях.

    Наиболее  сложным явилось правовое регулирование метода суррогатного материнства. Применение этого метода постоянно расширяется, что требует соответствующего правового подхода.

      Российское законодательство предусматривает возможность исключения из древнего правила mater est quam gestatio demonstrat^*. Конститутивным признаком суррогатного материнства является заключение до момента зачатия ребенка договора о вынашивании ребенка суррогатной матерью с целью последующего установления родительских правоотношений с этим ребенком, лицами, заключившими такой договор с суррогатной матерью.

    Заключение  договора до момента зачатия ребенка  позволяет отличить договор о суррогатном материнстве от договора об уступке уже зачатого или рожденного ребенка. Последний договор следует признать ничтожным вследствие его противоречия основам нравственности **

    Технически  возможны различные формы суррогатного материнства: путем искусственного оплодотворении суррогатной матери спермой лица, желающего установить родительские провоотношения с ребенком (так называемой низкотехнологичное суррогатное материнство), и путем пересадки эмбриона суррогатной матери (высокотехнологичное суррогатное материнство). В первом случае суррогатная мать является одновременно и генетической матерью ребенка. Во втором случае генетическая связь между суррогатной матерью отсутствует.

    Российское  законодательство регулирует только высоко-технологичное суррогатное материнство. Это позволяет избежать ситуации, когда суррогатная мать обязуется передать по договору свои права на рожденного ею, генетически происходящего от нее ребенка.

    Однако  отсутствие генетической связи между  ребенком и суррогатной матерью само по себе недостаточно для утраты ею права быть записанной в качестве матери ребенка. Закон отдает в данном случае предпочтение не факту рождения и не факту наличия генетической связи, а намерению суррогатной матери передать ребенка. При этом юридически значимое намерение должно быть выражено дважды: в момент заключения договора о суррогатном материнстве до зачатия ребенка и еще раз после рождения ребенка.

    Если  она отказывается от подтверждения  согласия, она может сама записаться в качестве матери рожденного ею ребенка. Однако если она 

__________________________________________________________________

    * мать та, что произвела ребенка на свет (лат.)

    ** ГК РФ ст. 169

подтвердила свое согласие, отозвать его в дальнейшем и оспорить запись в качестве родителей лиц, заключивших с ней договор, она уже не вправе. Лица, давшие согласие на вынашивание, связаны своим согласием и не вправе отозвать его. Если суррогатная мать не возражает против этого, они обязаны записать себя в качестве родителей ребенка и не вправе при оспаривании отцовства или материнства ссылаться на применение суррогатного материнства.

    Данная  норма должна быть признана одним  из достижений Семейного кодекса. В ней сформулировано весьма удачное решение сложной с моральной точки зрения проблемы. При использовании суррогатного материнства возникает противоречие между интересами лиц, заключивших договор на вынашивание ребенка и являющихся его генетическими родителями, и женщиной, осуществляющей вынашивание. Поскольку лица, заключившие договор на вынашивание, являются генетическими родителями ребенка, они могут связывать свои надежды и родительские чувства с его появлением на свет. Отказ суррогатной матери от подтверждения согласия на запись их в качестве родителей может причинить им серьезную травму.

    Суррогатная мать, в свою очередь, не являясь  генетической матерью, тем не менее имеет с ребенком биологическую связь. В процессе беременности и родов проявляются материнские чувства, которые могут полностью изменить ее отношение к ребенку и заключенному ею соглашению. Если бы она была по закону обязана передать ребенка лицам, заключившим с ней договор, это могло бы оказаться для нее столь же тяжелой утратой, как потеря собственного ребенка. Поэтому при разрешении данной коллизии интересов предпочтение было отдано интересам суррогатной матери. Факт вынашивания или рождения был признан более социально и эмоционально значимым, чем генетическое происхождение.

    Однако  суррогатная мать вправе отказаться от подтверждения своего согласия только до момента записи других лиц в  качестве родителей ребенка. В дальнейшем она уже не вправе отозвать его. Такая мера необходима для защиты интересов ребенка и супружеской пары, записанных в качестве его родителей и заинтересованных в стабильности родительских правоотношений. Совершенно недопустима ситуация, когда они жили бы в течение многих лет под угрозой оспаривания своих родительских прав.

    По  мнению М.В.Антокольской, можно сделать вывод, что российское  семейное законодательство развивается по пути придания большего значения социальным связям, основанным на намерении лиц установить родительские отношения с ребенком, по сравнению со связями генетическими.*

    Впервые эта тенденция наметилась после  принятия Закона от 22 мая 1990 г.^**     В нем впервые появилась норма, запрещающая лицу, добровольно

_________________________________________________________________

* Антокольская М.В.  Семейное право: Учебник. Изд. 2-е, перераб. и доп. М.-Юристъ, 2002 с. 121

** Закон  СССР от 22 мая 1990 г «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты СССР по вопросам, касающимся женщин, семьи и детства» // ВВС СССР 1990 № 23 с. 422 

признавшему отцовство, зная, что оно не является отцом данного ребенка, впоследствии оспаривать отцовство, ссылаясь на это обстоятельство. До указанного момента российское законодательство об установлении отцовства и материнства основывалось на принципе происхождения. При установлении правовой связи с отцом или матерью ребенка значение придавалось только биологическому происхождению ребенка от этих лиц.

     После введения в 1990 г. указанной нормы, воспроизведенной в Семейном кодексе, принцип происхождения был частично вытеснен принципом признания. В соответствии с этим принципом значение придается уже не биологическому моменту, а социальному - намерению лица признать ребенка своим.

     Практически во всех случаях применения методов  искусственного репродуцирования человека предпочтение отдается принципу признания, причем признание ребенка происходит до его рождения, в момент дачи согласия на применение того или иного метода. Лицо, заведомо знающее, что рожденный ребенок не будет иметь с ним генетической связи, тем не менее выражает желание на установление родительских правоотношений с этим ребенком. Доноры, напротив, несмотря на наличие генетической связи с ребенком, не могут требовать установления правовой связи с ним. Одно только генетическое родство не признается законом достаточным для этого. Таким образом, законодательство связывает возникновение родительских правоотношений не столько с биологическим происхождением, сколько с волей лиц стать родителями ребенка.

     В связи с применением различных  способов искусственного репродуцирования человека возникает еще одна проблема. Вправе ли ребенок знать своих генетических родителей? В российском семейном законодательстве нет на этот счет никаких указаний. Медицинское право рассматривает сведения о генетическом происхождении ребенка в качестве врачебной тайны, разглашение которой карается законом.

     Эта проблема вызвала острые дискуссии  и в зарубежных странах. Их результатом  было признание права ребенка  знать своих генетических родителей. В Нидерландах, например, ребенок, достигнув совершеннолетия, вправе требовать раскрытия этой информации в судебном порядке.* При положительном решении проблемы возникает вопрос, во-первых, с какого возраста ребенок имеет право знать свое генетическое происхождение, а во-вторых, вправе ли он требовать эти сведения против воли лиц, записанных в качестве его родителей.

     С одной стороны, если ребенок с  раннего возраста узнает о том, что  лица, которые записаны в качестве его родителей, не имеют с ним  генетической связи, это может серьезно повлиять на его отношения с ними. Его родители могут стремиться к  тому, чтобы ни он сам, ни кто-либо из окружающих никогда не узнал их тайну. Донор также может пожелать

_______________________________________________________________       * Оспаривание родительских прав при применении суррогатного материнства. // Е.С. Митрякова 
"Семейное и жилищное право", 2005, N 2 с.17

остаться  анонимным. С другой стороны, в ряде случаев знание своего действительного происхождения может оказаться необходимым, например, если ребенок страдает наследственным заболеванием, для диагностики которого необходимо знать его действительное происхождение.

     Оптимальным решением проблемы было бы запрещение раскрытия информации о генетическом происхождении ребенка до достижения им совершеннолетия без согласия лиц, записанных в качестве его родителей. В исключительных случаях при наличии серьезных оснований следовало бы предоставить суду право вынести решение о раскрытии такой информации. После достижения совершеннолетия ребенок должен получить право знать о своем генетическом происхождении, независимо от отношения к этому лиц, записанных в качестве его родителей.

     Запись  родителей в книге записей  рождений служит доказательством происхождения детей от данных лиц. Интересы ребенка и его родителей требуют обеспечения стабильности родительских правоотношений. Поэтому, хотя такая запись и может быть оспорена, возможности ее оспаривания ограниченны Во-первых, запись может оспариваться только в судебном порядке; во-вторых, право на оспаривание записи предоставлено ограниченному кругу лиц, перечисленных в ст. 52 СК. Это, прежде всего, сами лица, записанные в качестве родителей ребенка; фактические отец и мать ребенка, а если они недееспособны - их опекуны. Право на оспаривание записи имеют также сам ребенок по достижении совершеннолетия, его опекун или попечитель.