Политическая реклама и политическое мифотворчество

Политическое  мифотворчество   

   Почти  любой политик в качестве одной  из основных задач своей деятельности  считает легитимацию себя в  глазах широкой общественности. Легитимировать свою управленческую  деятельность можно, условно говоря, двумя способами: 1) обеспечить принятие  и реализацию выгодных обществу  законов, 2) создать видимость обеспечения  принятия и реализации выгодных обществу законов. Для конституирования такой видимости власть создает огромный идеологический мыльный пузырь, который, разрастаясь, охватывает значительную часть общественного организма и тем самым легитимирует властную деятельность в глазах широкой общественности.

  Традиционно считается, что наука призвана искать истину. А вот идеология призвана создавать миф, с помощью которого осуществляется оправдание в глазах общественности действий заказавшей данный миф группы лиц. И зачастую в этом мифе присутствует отсылка к каким-то научным (или считающимися научными) постулатам.   Тоталитарные режимы ради оправдания политики террора склонны апеллировать (в основном спекулятивно) к авторитетному мнению. Гитлер прикрывался ницшеанством; кроме того, в эпоху гитлеризма наука была призвана легитимировать нацизм созданием теорий о расовом превосходстве и т.д. Сталин обращался к марксистской философии.

  Нынешняя  власть просто апеллирует к (безличному) авторитету современников: «по мнению экономистов, принятые нами решения  относительно дальнейшего развития страны наиболее оптимальны…». Но отсылка  к некоему известному и общепризнанному  источнику необязательно легитимирует фразу, содержащую эту отсылку; в  некоторых случаях скорее наоборот, отсылка как подавление слушателя  фальшивым авторитетом призвана скрывать нелегитимность фразы. Любую философскую систему, равно как и любого авторитета, можно использовать в качестве ширмы, идейной подпорки для того или иного режима.

  Понятие политического мифотворчества получило широкое распространение в философии  постмодернизма. Политические идеологии  наших обществ, как они сами себя обозначают, являются в точности мифами; их символическая действенность (доверие  верующих, поддержка масс)  совершенно не гарантирует их адекватность реальности, на объяснение которой они претендуют», - пишет В. Декомб (известный современный французский философ). Конечно, мысль Декомба отличается высокой степенью абстрактности, когда он говорит о политических идеологиях вообще, а не о какой-то конкретной идеологии, но, тем не менее, она не лишена содержания. Миф – высказывание, не соответствующее фактам, действительности. А так как язык является частью действительности, миф в большей степени соблюдает ритуал поддерживания видимости действительности.

  Для конституирования такой видимости власть создает огромный идеологический мыльный пузырь, который, разрастаясь, охватывает значительную часть общественного организма и тем самым легитимирует властную деятельность в глазах широкой общественности. 

  Сферы распространения политических мифов 

  Одной из характерных черт социального  поведения масс является замена сознательной деятельности индивидов бессознательной  деятельностью толпы. На первый план выходит механизм воздействия мифа на поведение масс (миф как манипулятивная технология). В этом случае массы опираются на поддержку вождя, который подчиняет себе авторитетом, а не доводами рассудка. Авторитет базируется на мифологическом образе. Массами движет пропагандистское внушение. Закономерности управления массами в политике требуют выдвижения своего рода высшей идеи и внедрения ее в сознание людей. В результате внушения, идея превращается в коллективный образ (глубже - в политический миф) и коллективное действие.

  Попытки изменить действительность или отрешиться от нее, заместить ее чем-то более  прогнозируемым и понятным для человека, очень часто находят свое воплощение в мифе. Пребывая внутри мифа, человек  не ощущает необходимости создавать  себе реальность, конструировать ее, он уже в ней (при этом надо понимать, что эта социальная реальность была сконструирована другими представителями  общества). Действия субъекта, попавшего  в мифический мир, представляются довольно простыми: следовать заданным правилам, которые на поверку оказываются  правилами игры. Мир политики, по существу в таком случае являющийся миром Мифа, который действует  внутри себя, живет согласно правилам игры. Основные ценности уже заданы, модель существует. И внутри этого пространства, контекста органично действуют лишь те, кто принимает все условия «внутреннего» бытия.

  Политический  миф предстает и как идеологически  маркированный рассказ, т.е. несущий  на себе отпечаток допущений, ценностей  или задач, принятых за основу определенной идеологии. Следовательно, любой текст, если он имеет идеологическую окраску, становится мифом. Насколько намеренно  придается рассказу идеологическая окраска? Это зависит от субъекта, транслирующего по сути мифологичую информацию. Необходимо помнить, что только незаурядная личность, а применимо к сфере политики - «политик по призванию» - способен «приподняться» над мифом, следовательно, и осознанно передавать, представлять такого рода информацию. Находясь внутри мифа, «гений», с одной стороны, творит новую реальность, новый миф, либо поддерживает уже сложившийся. Во втором случае «политик по призванию» приближается к роли «творца», режиссера огромного действа, задающего нормы и правила поведения для социальных групп. Для остальных, «политиков по случаю» или «политиков по профессии», окружающее их пространство реально и истинно, следовательно, они стараются предоставить окружающим информацию, на их взгляд, максимально правдивую и достоверную, но изначально имеющую идеологическую окраску, следовательно, мифологичную. Отмечается еще одна важнейшую характеристику политического мифа, как, впрочем, и просто мифа: это то, что миф претендует на статус истинного представления (регламента, программы действий), воспринимаемого социальной группой как верное. Однако процесс мифотворчества не может быть односторонним: это не только трансляция «мифологического», но и восприятие его. Если рассказ, сконструированная реальность не будут восприняты аудиторией, то и мифологическая реальность станет лишь сказкой, но не реальностью.

  Может создаться впечатление, что миф  политический создается и используется только с целью манипуляции. Однако многие мифы возникли и возникают  без всякой намеренной ориентации на обман.

  Миф сам  по себе не претендует на то, чтобы быть истиной, он несет иную нагрузку - создает  иную реальность, конструирует и воспроизводит  ее. Как и любой способ познания (одна из «функций» мифа - освоение действительности) миф можно использовать, руководствуясь различными целями.

  Такие сущностные свойства мифа, как априорность  и истинность позволяют понять особенности  построения мифологической реальности и причины ее столь длительного  существования. Несмотря на то, что  рационалистическая картина мира занимает главенствующее положение в современной  цивилизации, миф продолжает существовать в различных ипостасях, превращенных формах.

  Миф всегда современен, иначе он бы просто был  отторгнут обществом. Современен не только с учетом внешних факторов; он развивается и изнутри, иначе  бы он просто погиб, исчерпал себя. Возможность  же для развития с одной стороны, и обретение новой жизни как  переживания и проживания, с другой, мифу дает обряд. Обряд выступает  в качестве механизма мифологизации общественного сознания. Обряд и миф взаимосвязаны, их союз - залог процветания обоих, иначе оба приходят в упадок. Именно обряд позволяет, с одной стороны, включаться в пространство влияния мифа (привлекать новых сторонников и поддерживать интерес уже находящихся в зоне его влияния), а с другой проживать, и сохранять его актуальность (миф существует здесь и сейчас).

  В рамках концепции, рассматривающей миф  в виде социального бытия, предполагалось, что миф развился из ритуала, изначальной  формой которого был магический тотемизм первобытного человека. Человек мифологический постоянно общается с богами, ведет  диалог с ними, и одним из основных инструментов данного диалога является ритуал.

  Политика - это сфера, где наиболее ярко и  цельно продолжают свое существование  мифы в их связи с обрядами, ритуалами, обычаями и моралью, что обуславливает  наличие в политике «ядра», которое  позволяет противостоять социальной энтропии.

  Э.Дюркгейм рассматривает мифы как полезные аллегории, их роль - создание адаптивных механизмов приспособления к меняющемуся  обществу. Развивая мысль о том, что  не природа, а общество есть подлинная  модель мифа, в диссертационном исследовании делается вывод, что современный  политический миф есть органическое продолжение культурного мифа.

  Политика - это в известном смысле архаическая, первозданная форма игры-жизни со своими жесткими табу (система ценностей, основные нормы поведения) и одновременно высокоразвитая игра-представление (задается образ и стиль жизни), следующая  правилам образного воплощения. Освоить  законы игры-представления, значит, получить возможность не просто ориентироваться  в политике, но выступать в роли политика, влиять на политический процесс. В свою очередь, игра-жизнь размыкает  пространственные и временные границы  игры как таковой, выводя политическое действие в мир реальных интересов  и устремлений человека. Спектакль  разыгрывается для того, чтобы, завершившись, выплеснуться в жизнь представлениями о порядке, решимостью в достижении целей, ощущением понятности задач. Играющий включается в эту игру «не задумываясь», можно сказать естественно, и это не политик, по крайней мере, не профессионал. Это просто человек политический, на которого, в основном, представление и рассчитано (он усваивает создаваемые ценности и нормы поведения на всех этапах процессов социализации и адаптации). Политический спектакль ставится тем чаще, чем сложнее соответствующие цели и задачи. Или чем ниже политическая культура общества (т.е. способность общества вдохновляться политическими идеалами-иллюзиями и сохранять впечатление от разыгранного политического представления).

  Миф и  игра, сплавленные воедино, составляют своеобразную технологию политического процесса. Здесь постоянно существует разница между «условным» (главным качеством игры) и «безусловным» (признаком мифологического переживания). Эта разница обусловливает движение политических сил, распределение ролей в политическом процессе.  

  Тоталитарная  мифология 

  Политическая  мифология не отражает реальность и  не стремится ее объяснить; она призвана управлять коллективным сознанием  и поведением человеческих масс. В  условиях тоталитарного государства  мифология стремится не только заместить  собой реальность, но и физически  ее уничтожить. Так, например, революция, совершенная именем народа, привела  к массовому уничтожению того самого народа, во имя которого она  якобы совершалась. Отметим попутно, что столь милая К. Марксу идея революционного преобразования мира несет  в себе глубокий мифологический потенциал.  

  Политическая  мифология должна быть проста и понятна, она оперирует не отвлеченными представлениями, а доходчивыми, визуально представимыми  образами ("враг", "товарищ" и  др.). Вообще она апеллирует не столько  к разуму человека, сколько к его  чувствам и эмоциям, к его личному  психологическому опыту (не случайно так  значимы в политической мифологии  образы отца, матери, брата, сына). Она  мало проницаема для опыта и для  критики извне. Напротив, именно стойкая  убежденность, готовность умереть за свои идеалы считаются наивысшим  подвигом и достоинством.  

  Политическая  мифология становится важнейшим  средством консолидации общества и  противопоставления "своих" и "чужих". Она дает человеку силы преодолевать житейские трудности и надежду  на то, что все его лишения окупит счастливое будущее всего человечества. В этом отношении политический миф  глубоко дегуманизирован; он внушает человеку мысль о том, что его индивидуальная жизнь ничтожна по сравнению с теми задачами, которые стоят перед партией и государством.  

  Наиболее  благоприятны для политической мифологии  эпохи тоталитарного правления. Тоталитаризм превращает свою идеологию  в своеобразную мифологию, поскольку  приписывает ей абсолютную истинность, считая любые другие взгляды в  лучшем случае ложными, а в худшем - враждебными. Такое отношение распространяется и на науку, которая призвана подтвердить  на конкретном материале справедливость данной идеологии и ложный характер любого другого взгляда на вещи. Государство утверждает свою идеологию  с помощью репрессий и распространяет ее посредством внешней агрессии, вмешательства в дела других государств.  

  Закономерно формируется образ своего государства  как осажденной крепости, со всех сторон окруженной врагами. При этом и внутренние проблемы объясняются происками  внешнего врага, а несогласные объявляются  шпионами иноземных держав. Своему же государству придается мессианское  значение. Считается, что это не просто одно из существующих государств, но самое  лучшее и передовое; оно представляет собой образец для других государств и народов; это воплотившаяся  мечта всего человечества. 

  С политической мифологией связан особый механизм управления людьми: они должны не просто бояться  наказания и подчиняться приказам, но искренне и глубоко верить в  необходимость и справедливость такого положения вещей, которое  обрекает их на жертвы и лишения. Советская  литература и искусство талантливо разработали такую тему, как этика  и даже эстетика жертвы, необходимой  для достижения великой цели - светлого будущего всех трудящихся. Отсюда образ, известный во множестве литературных и изобразительных воплощений: отряд  уходит вдаль, не заметив потери убитого  бойца. Предполагалось, что жертвы не только оправданны, но и необходимы, причем более всего ценилось принесение в жертву самого себя - самопожертвование.

  Ту  идеологию, которая была создана  в нашей стране в сталинский период, вполне обоснованно можно назвать  тоталитарной мифологией. Явно мифологический характер имело учение о коммунистическом будущем человечества (своеобразная модификация христианской мифологемы Царства Божия на земле) или учение о мессианском предназначении рабочего класса. Сакральное значение приписывалось таким ценностям, как народ, партия, социализм, Родина (с уточнением - "социалистическая" Родина), марксизм (с уточнением - "единственно правильное учение"), государство (с уточнением - "государство рабочих и крестьян"). Человеку предписывалось любить товарища Сталина, верить в грядущее торжество мировой революции и ненавидеть капиталистическое окружение. И при этом отрицалась религия (которая именовалась "поповщиной") и демократические ценности (которые именовались "псевдогуманизмом").