Таким образом, в законе определен принцип преобладания уголовного закона над административным в случае их коллизий.

       Невнимание  к изложенной проблеме обусловило новый  виток "борьбы" между двумя  законами уже в 1999 году, в которую оказались втянуты не только правоохранительные органы и суды, но и исправительные колонии с содержащимися в них осужденными.

       2 марта 1999 г. вступил в силу Федеральный закон "О внесении изменения в ст.49 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях" от 30 января 1999 г., в соответствии с которым ст.49 КоАП устанавливает ответственность за мелкое хищение чужого имущества (т.е. всех видов собственности) путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты с применением мер административного взыскания при условии, если стоимость похищенного не превышает одного минимального размера оплаты труда, установленного законодательством Российской Федерации.

       Прочитав  закон, многие юристы вздохнули с облегчением, так как перестал существовать явный анахронизм, доставшийся в наследство от прошлых времен и вошедший в противоречие с конституционным принципом равной защиты всех форм собственности, закрепленным в ст.8 Конституции РФ. Со значительным отставанием от уголовного закона, претерпевшего подобные изменения в 1994 году и ликвидировавшего приоритетную защиту государственной и общественной собственности, КоАП стал, на первый взгляд, соответствовать УК и содержать единое понятие чужого имущества. Суды успели даже вынести приговоры, которыми либо исключали из обвинения эпизоды хищений указанными в ст.49 КоАП способами, в которых стоимость похищенного составляла 83, 70, 50 рублей, либо, если ничего, кроме такой кражи, мошенничества, присвоения или растраты в обвинении более не фигурировало, оправдывали подсудимых за отсутствием состава преступления. Прокуроры же стали опротестовывать такие приговоры, ссылаясь на то, что в подобных ситуациях судам следовало не оправдывать подсудимых, а прекращать дела в соответствии с ч.3 ст.5 УПК, согласно которой дело прекращается производством за отсутствием состава преступления, если преступность и наказуемость этого деяния были устранены уголовным законом, вступившим в силу после совершения деяния.

       То  же мнение о необходимости прекращения  таких дел на основании ч.3 ст.5 УПК доведено до судов общей юрисдикции в порядке разъяснения Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ (от 9 марта 1999 г.), где указывалось, что в связи со вступлением в силу Федерального закона "О внесении изменения в ст.49 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях" освобождение от наказания лиц, осужденных за мелкое хищение чужого имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты (применительно к примечанию к ст.49 КоАП), следует производить в порядке, предусмотренном ст.ст.361.1, 368 и 369 УПК в силу ст.10 УК.

       В районные суды по месту расположения воспитательных и исправительных колоний  стали направляться представления  о пересмотре приговоров судов (в  части или полностью) в тех  случаях, когда стоимость похищенного не превышала минимального размера оплаты труда. Суды в свою очередь уже выносят постановления об освобождении осужденных от наказания.

       Но  все, что происходит в связи со вступлением в силу названного Закона, по моему мнению, противоречит основным положениям и принципам уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

       Как следует из содержания ч.1 ст.361.1 УПК, в соответствии со ст.10 УК освобождение от наказания, его смягчение либо иное улучшение положения осужденного в виду издания уголовного закона, имеющего обратную силу, производится судом по заявлению осужденного, либо по представлению прокурора, либо органа, ведающего исполнением наказания. При этом в соответствии со ст.10 УК обратную силу имеет уголовный закон, устраняющий преступность деяния. А согласно ч.2 ст.3 УК применение уголовного закона по аналогии не допускается. Тем более не допускается при определении преступности и наказуемости деяния применение не уголовного закона, так как в соответствии с ч.1 ст.3 УК преступность и наказуемость деяния и иные уголовно-правовые последствия определяются только УК.

       Указанный Закон вносит изменения в КоАП, а не в уголовный закон. Следовательно, на мой взгляд, появившееся несоответствие между УК и КоАП не дает оснований для пересмотра ранее вынесенных судебных решений по уголовным делам, так как уголовный закон не претерпел никаких изменений, а в соответствии с ч.2 ст.10 КоАП административная ответственность за правонарушения, предусмотренные настоящим Кодексом, наступает, если эти нарушения по своему характеру не влекут за собой в соответствии с действующим законодательством уголовной ответственности. О разработке же уголовного закона, который бы внес изменения в УК и разграничил понятия хищения указанными способами как преступления и проступка при помощи дополнения примечания к ст.158 УК или иным путем, пока известий нет. Причем в случае появления такого дополнения потребуются подробные разъяснения о его применении. Как, например, расценивать действия вора, который "запускает" пальцы в карман или сумочку с совершенно неопределенным умыслом, желая получить любую добычу (5 или 100 рублей - все равно, сколько). Или как поступать с квалификацией деяний тех, кто задержан при попытке проникнуть в киоск, магазин, склад, гараж или квартиру? Все они в голос станут утверждать, что нужно-то было им похитить рублей 70, не больше, чтобы поесть да выпить. И если это административный проступок, то как быть с тем, что в КоАП нет понятия неоконченного правонарушения (приготовления или покушения).

       Такие противоречия, как коллизия УК РФ и КоАП РСФСР, возникали в недавнем прошлом повсеместно и существуют и сейчас. Решением же этой проблемы станет скорейшее дообновление действующего законодательства путем принятия кодифицированных нормативных актов, взамен старых.

        Предотвращение  юридических коллизий 

       В процессе общественного и государственного развития возникают множество юридических  противоречий, ослабляющих правовой порядок. Разногласия, споры, коллизии, нарушения законности, конфликты и кризисы отражают меняющуюся степень их напряженности и остроты. Изменчивы сферы проявления и круг участников. Сами юридические противоречия могут развиваться - от скрытых к открытым, от простых к сложным, от разногласий к острым спорам и противоборству, и, к счастью, в обратной последовательности. Такое их движение требует использования не только процедур, но и введения подвижных юридических режимов. Они нужны для своевременного реагирования на подобные противоречия.

       Особо подчеркнем двоякое достоинство  системно ориентированного развития коллизионного права. Оно заключается, во-первых, в богатых и гибких возможностях моделировать коллизионные и конфликтные ситуации, во-вторых, регулировать набор средств для их предотвращения и устранения. Приходится, однако, отмечать явную недооценку такой модельной роли коллизионного права. Часто в готовящихся законах и иных актах как бы закладывается одномерное развитие соответствующих отношений, не допускающее отклонений и возникновения непредвиденных событий. Не готовятся заранее процедуры Урегулирования споров, обучение им кадров не ведется. И в результате внезапные конфликты и кризисы застают власти врасплох и вынуждают хаотично использовать разные средства без видимых шансов на успех. Такова цена ошибок, которых можно было избежать.

       Однако  возможно создать правовой режим предотвращения и устранения юридических коллизий. Указанный правовой режим слагается из нормативного массива, со своими методами воздействия на коллизионные процессы и ситуации. Он охватывает многие отрасли законодательства и прежде всего Конституцию и конституционные акты. А это позволяет избегать односторонних взглядов о преимущественной роли карательных мер (санкций), содержащихся в уголовном законе. Многообразие правовых методов позволяет применять широкий набор средств - от мягких до жестких.

       Попытаемся  кратко охарактеризовать правовой режим  предотвращения и устранения юридических  коллизий, рассмотрев прежде всего его составные элементы.

       Первый  элемент - легальное признание юридических  коллизий как явлений, возникающих, существующих и проявляющихся в различных формах. В Конституции РФ, конституциях республик и уставах других субъектов Федерации, в законах, указах и актах правительств фиксируются виды юридических коллизий. В одних случаях они содержатся внутри частей общих тематических актов, их разделов и глав, в других - в специализированных актах типа АПК РФ и УК РФ.

       Особое  значение имеет ФЗ "О процедурах преодоления разногласий и разрешения споров между органами государственной  власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации". Отклонение Советом Федерации этого принятого Государственной Думой летом 1999 г. Закона не уменьшает аргументов в пользу его нового варианта. Пока же полезно в ФЗ "О нормативных правовых актах", расширить главу о коллизиях между актами. В перспективе целесообразно готовить ФЗ "О федеральном коллизионном праве".

       Второй  элемент - точное определение участников отношений, возникающих в коллизионных процессах и ситуациях. Ими могут быть граждане, государственные органы всех уровней, предприятия и учреждения, общественные объединения. Распространенность юридических коллизий и подчас их невидимая масштабность объясняют массовый характер участников, которые должны действовать строго в рамках своей компетенции.

       Третий  элемент - право признает юридические коллизии нежелательными и вводит условия их недопущения - действие в рамках закона, соблюдение процедур, запреты и т.д., а допуская, - вытесняет. Такова формула правового воздействия на коллизионные процессы.

       Четвертый элемент связан с регулированием тех или иных видов юридических коллизий. Как уже отмечалось, к ним имеют отношение, по сути дела, все отрасли законодательства. При наличии общих, типичных коллизий типа столкновений законов и подзаконных актов в каждой отрасли можно обнаружить также специфические коллизии. К примеру, в конституционном праве допускается введение различных государственных состояний, режимов в условиях угрозы, посягательств на конституционный строй, территориальную целостность государства, благополучие его граждан. Таков смысл законов о чрезвычайном, положении, об обороне, о безопасности, о государственной границе. В частности, чрезвычайное положение как любой правовой режим деятельности вводится для скорейшей нормализации обстановки, восстановления законности и правопорядка, устранения угрозы безопасности граждан. Охрана государственной границы как составная часть государственной системы обеспечения безопасности включает такие меры, как недопущение противоправного изменения прохождения границы, соблюдение ее режима, защита интересов личности, общества и государства от внешних угроз.

       В гражданском законодательстве подробно регулируются юридические состояния  физических и юридических лиц  и способы предотвращения их противоправного  изменения, защиты. Таков, например, механизм возмещения вреда. В гражданском, трудовом, уголовном, семейном законодательстве не одинаков возраст, по достижении которого гражданин может быть привлечен к ответственности.

       Пятый элемент - установление легальных процедур разрешения коллизий, рассмотрения юридических споров. Подробнее об этом было сказано выше.

       Шестой  элемент - наличие управомоченных органов  для предотвращения и устранения юридических коллизий. Напомним, что действуют законы о Конституционном Суде, об арбитражных судах, о статусе судей, о милиции, о федеральных органах государственной безопасности, о внутренних войсках.

       Наконец, в качестве седьмого элемента правового режима можно назвать нормативные и правозащитные меры преодоления коллизий, устранения нарушений законности, восстановления прежнего состояния или статуса юридических и физических лиц.

       Несомненно, правовой режим служит своего рода оболочкой коллизий. Его знание и умелое использование позволяет своевременно разрешать юридические коллизии.

       Поэтому вполне оправдана четкая регламентация в закона и иных правовых актах возможных оснований возникновения коллизионных и конфликтных ситуаций. И отрадно, что предложенное понимание юридической коллизии и юридического конфликта опирается на конституционные и законодательные нормы.

       Думается, полезным в этом смысле будет перечень видов регулирования юридических коллизий в Конституции РФ. Применительно к правовым актам, законности можно выделить ряд конституционных положений (см. Приложение №2).

       Интересен зарубежный опыт. В Конституции ФРГ Предусмотрен механизм преодоления нарушений конституционной законности. Если земля не выполняет федеральные обязательства, возложенные на нее Основным законом или другим федеральным законом, то Федеральное правительство может с согласия Бундесрата принять необходимые меры, чтобы путем принуждения со стороны федерации побудить земли к выполнению этих обязательств. Для проведения мер федерального принуждения Федеральное правительство или его уполномоченный орган имеет право давать указания всем землям и их органам власти (ст. 37).