Современные теории рисков

Историческим фактом, подтвердившим наступление эпохи общества всеобщего риска, является, например, чернобыльская катастрофа и характер и масштабы ее последствий[30]. Порожденные таким обществом опасности не могут быть локализованы ни социально, ни пространственно.

Итак, предпосылками формирования общества всеобщего риска в России стали следующие факторы:

                  коммунистическая идеология, ориентированная на тотальное господство человека над миром;

                  стирание границы между нормой и патологией;

                  процессы демодернизации (ориентация не на социальное развитие и накопление богатств, а на «проедание» ресурсов);

                  утрата наукой собственной независимости, ее вестернизация (ориентация на западные нормы, ценности, установки и, в том числе, зависимость выбора тем исследования заказам спонсора) и подчинение властным структурам; и т.д.

Отдельно важным условием можно выделить отсутствие в профессиональной культуре и научном познании постоянного анализа цены деятельности.

Таким образом, нынешнее общество на постсоветском пространсве можно назвать «обществом всеобщего риска», потому что за прошедшее десятилетие с 1999 по 2010 гг. общество перешло к регрессивной модели социальной эволюции: возобладала стратегия выживания за счет проедания накопленных природных и человеческих ресурсов. В течение всего десятилетия производство благ снижалось, а производство рисков неуклонно возрастало. В конечном счете производство рисков охватило все сферы жизни общества и проникло во все его территории и регионы. Основные среды жизнеобеспечения человека постепенно трансформировались в среды жизнеразрушения. Для такого общества одинаково характерны риски-катастрофы с долговременными последствиями и повседневные "бытовые" риски. Ситуация перманентного пребывания в рискогенной среде нивелирует различие между нормой жизни и ее патологией — риск становится нормой повседневного существования. Общество всеобщего риска неспособно критически оценивать свою регрессивную динамику и, в конечном счете, теряет контроль над нею.

Реакцией на ситуацию хаоса и всеобщего риска является, с одной стороны, атомизация общества, а с другой — формирование риск-солидарностей, т.е. человеческих сообществ, ориентированных на самозащиту и выживание. Общество, неспособное адекватно реагировать на подрыв всеобщих оснований своей социальной жизни — умножение богатства путем производительной деятельности и сохранение среды своего обитания, — исторически обречено на угасание.

Заключение

Основным объектом работы является феномен, предполагающий неопределенность знаний о будущем. Понятие риска, таким образом, является открытым для широкого множества интерпретаций и способов применения. В социальном контексте повседневной жизни, а также в области академической науки, существуют различные (и иногда весьма противоречивые) подходы, с помощью которых в науке и в обыденном сознании создаются знания о рисках.

Анализ и обобщение материала, рассмотренного в работе, позволяет сделать следующие выводы:

1. Теоретико-методологический инструментарий феноменологической социологии предполагает акцент на исследовании систем знания, на том, как они способствуют пониманию и интерпретации рисков. Сегодня благодаря процессу глобализации, плюрализации институтов, производящих смысл, ценности, идеи, имеет место наложение друг на друга различных систем знания, что становится важным рискообразующим фактором. Эти риски мы предлагаем назвать рисками кризиса монополии одной системы знания. Процесс плюрализации систем знания, нарушающий привычный, в прошлом единый для всех мир смыслов и идей, объективно порождает риски неопределенности; в сознании людей возникают метаморфозы и парадоксы, которые становятся весьма значимыми факторами увеличения рисков, особенно новых аномичных рисков и рисков, связанных с новыми формами отчуждения.

2. Рассмотрение современных западных теорий риска позволяет утверждать, что риск является сложным социальным феноменом, на характер которого оказывают влияние не только технологические, экономические, политические, но прежде всего социокультурные факторы. Учет социокультурных факторов позволяет глубже понять процесс вступления традиционных и современных рисков в противоречия друг с другом. Прогресс науки и техники, несомненно, снижает долю традиционных рисков. Однако увеличивается доля рисков, вызванных процессом глобализации и порожденных переходом от индустриализма к постиндустриализму; минимизировать негативные последствия этих рисков можно лишь путем выработки новой культуры жизни с рисками.

3. Сравнительный анализ концепций риска Э. Гидденса, У. Бека, Н. Лумана, М. Дугласа и других социологов позволяет утверждать, что объективные технико-экономические новации вызывают появление принципиально новых по характеру современных рисков как социальных фактов (Э. Дюркгейм), свойственных плюралистическому постиндустриальному обществу. Существование этих социальных фактов невозможно без отражения данных реалий в общественном сознании людей, разделяющих эти факты, без психологического состояния, которое по-разному переживается социальными группами и обществом в целом. Ныне общественное сознание России расколото по линии от полного неприятия социального риска отдельными группами населения как социокультурной травмы и психологического страдания (П. Штомпка) до полной адаптации к рискам «виртуозов плюрализма» (П. Бергер), считающих образажизни с повседневными опасностями и институциональными рисками как естественную данность.

4. Использование неолиберальной модели управления социальными рисками, несмотря на её культурные ограничения, представляется важным для России, до сих пор преодолевающей риски, связанные с закрытостью общества, ограниченной социальной мобильностью, особенно с последствиями тоталитарной централизации. Однако неолиберальные подходы к управлению рисками категорически нельзя абсолютизировать, как это имело место в начале 90-х годов прошлого столетия, когда, по существу, умалялись централизованные аспекты управления, коллективистские подходы к случайным событиям, имеющим негативные последствия. При перенесении социальных рисков в частное дело, на чем настаивают неолибералы, у нас в стране могут возникать дополнительные риски нефункциональности и дисфункциональности социальных акторов как результат столкновения западной и российской культур управления. Кроме того, будучи абсолютизированной, неолиберальная модель управления может в любых пространственных и временных координатах (включая сами западные страны) порождать риски иррациональной рациональности. Бездуховное бюрократическое управление, не учитывающее специфические проблемы конкретных социальных групп, отдельных индивидов, может латентно способствовать возникновению иррациональных последствий, в частности, в виде согласия с пассивным отношением к опасностям в надежде на то, что какие-то абстрактно-бюрократические или филантропические силы преодолеют их.

5. Понимание и восприятие рисков прошло ряд стадий - от их интерпретаций через призму религиозной мифологии, абсолютизации случайности как судьбы до математического выделения случайности как совокупности факторов, влияющих на человека и общество особым образом, до социологических теорий, обосновывающих механизмы принятия решений в рисковых ситуациях.

На рубеже XX-XXI вв. во всем мире стал отмечаться рост поведения и социальных практик, связанных с сознательным и добровольным испытанием риска и опасности, а также появились целые направления в массовой культуре, сопряженные с преднамеренным негативным воздействием на аудиторию, направленным на пробуждение чувств неуверенности, страха, уязвимости, отвращения к окружающему миру. В социологии появилось особое направление, связанное с изучением интерпретации таких добровольных рисков в различных субкультурах, в том числе любителей экстремальных видов спорта и туризма, поклонников определенных музыкальных стилей, в молодежных движениях и т.п. Исходная методологическая установка подобных исследований состоит в том, что добровольное и сознательное принятие риска и опасности может интерпретироваться не как "объективный", а как социокультурный феномен, и корни подобных практик следует искать в ценностях и менталитете соответствующих социальных групп и современного общества в целом. Британский социолог А. Каросси на материалах электронной переписки итальянских планеристов показывает, что высокая степень добровольного риска среди спортсменов обусловлена культурными установками группы, несмотря на то, что среди ее члены рефлексируют по поводу экзистенциальной небезопасности их практик (опыт и квалификация не снижают риск аварий, травм и гибели спортсменов).

Теперь всё более серьёзной проблемой становятся риски катастроф: природные риски, крупные техногенные аварии, случаи нанесения серьёзного ущерба окружающее среде. Все они несут опасность не отдельным индивидам, а значительной части населения, иногда даже нации в целом.

В настоящее время развитие концепции риска идет по трем основным направлениям: разработка методов оценки вероятности негативных событий, оценка их последствий и определение приемлемого риска (нормирование риска). Нормирование заключается в установлении приемлемого уровня безопасности, который наиболее часто определяется величиной суммарного индивидуального риска смерти человека, вследствие воздействия различных опасностей (техногенных, природных, биолого-социальных).

Таким образом, можно говорить о том, что масштабные теории риска, прежде всего, концепции рефлексивной модернизации и "общества риска" У. Бека, Э. Гидденса, Н. Лумана являются эвристическим и методологическим стимулом для широких теоретических поисков и разнообразных эмпирических исследований, представляющих современную социологическую рискологию на Западе и на постсоветском пространстве.

Литература

1.        Асмолов А. По ту сторону сознания: методологические проблемы неклассической психологии. — М.: Смысл, 2002.

2.        Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-традиция, 2000.

3.        Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. М.: Канон, 1996.

4.        Исаев К. "Общество риска" в условиях глобализации // Социс, 2001, № 12.

5.        История теоретической социологии. Под ред. Ю.А. Давыдова. М.: Канон, 1997, Т. 1-4.

6.        Капитонов Э.А. История и теория социологии. Социология XIX века. Учебное пособие. М.: Изд-во ПРИОР, 2000.

7.        Кравченко С.А. Социология: парадигмы через призму социологического воображения. М.: Экзамен, 2002.

8.        Култыгин В.П. Современные зарубежный социологические концепции. Учебник. / Под ред. Т.Н. Юдиной. М.: Союз, 2000.

9.        Луман Н. Власть. – М.: Праксис, 2001.

10.   Луман Н. «Понятие риска» // Thesis, 1994,  вып.5

11.   Петровский В.А. Неадаптивный риск: феноменология и опыт интерпретации «Управление риском», 1997, № 3

12.   Чупров В. И., Зубок Ю.А., Уильяме К. Молодежь в обществе риска. -М.: Наука, 2001.

13.   Юлдашев Р. Т. Страховой бизнес. Словарь справочник. М.: Анкил, 2000.

14.   Яницкий О.Н. Россия как «общество риска»: Контуры теории. В книге: Россия: трансформирующееся общества. - М.: «КАНОН-пресс-Ц», 2001.

15.   Яницкий О. Н. Социология риска. М., 2003

3

[1] Юлдашев Р.Т. Страховой бизнес. Словарь справочник. - M.: Анкил, 2000. - С. 181.

[2] Кравченко С.А. Мнацаканян М.О, Покровский Н.Е. Социология: парадигмы и темы. М.: Изд-во "Анкил", 1998

[3] Яницкий О. Н. Социология риска. М., 2003.- С.-7.

[4] Луман Н. Власть. – М.: Праксис, 2001. – С. 126.

[5] Луман Н. «Понятие риска» // Thesis, 1994,  вып.5,- С.20-21.

[6] Там же.- С. 22.

[7] Луман Н. «Понятие риска» // Thesis, 1994,  вып.5,- С. 23.

[8] Там же.- С. 20.

[9] Луман Н. Понятие риска // Thesis. 1994. № 5.- С.148.

[10] Там же.- С.146.

[11] Там же.- С. 151-152.

[12] Яницкий О. Н. Социология риска. М.: LVS, 2003.- С. 15.

[13] Там же.- С.-10.

[14] Гидденс Э. Судьба, риск и безопасность // THESIS. 1994.- С. 119.

[15] Гидденс Э. Ускользающий мир. Как глобализация меняет нашу жизнь. М.: Весь мир, 2004.- С. 50.

[16] Яницкий О. Н. Социология риска. М.: LVS, 2003.- С.-12.

[17] Гидденс Э. Судьба, риск и безопасность // THESIS. 1994.- С. 119.

[18] Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000.- С. 14.

[19] Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000.- С. 16.

[20] Там же.- С. 21.

[21] Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000.- С. 41

[22] Там же. – С. 42.

[23] Там же. – С. 44.

[24] Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000.- С. 46.

[25] Там же.- С. 59-61.

[26] Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну. – М., 2000. – С.21-22.

[27] Там же. – С.26-27.

[28] Яницкий О.Н. Россия как «общество риска»: Контуры теории. В книге: Россия: трансформирующееся общества. - М.: «КАНОН-пресс-Ц», 2001 С. 128.

[29] Там же.- С. 128.

[30] Яницкий О. Н. Социология риска. М., 2003С. 86-95.