Социальный конфликт

В-третьих, в ходе реформ появились новые престижные виды деятельности, что заметно изменило социально-профессиональную стратификационнуюсистему. Так, резко возрос престиж предпринимательской, коммерческой, финансово-банковской, управленческой, юридической и некоторых других видов деятельности (реклама, маркетинг, операции с недвижимостью и т.д.)

В-четвертых, наметилось полярное расслоение общества, что находит выражение в растущей дифференциации доходов населения. Так, если незадолго до распада советского государства децильный коэффициент (соотношение средних доходов 10% наименее обеспеченных и 10% наиболее обеспеченных слоев населения) равнялся пяти, то в 1997 г. он повысился до двенадцати, а в настоящее время – до 25.

В-пятых, несмотря на существенную социальную полярность общества, начинает формироваться средний класс, ядро которого образуют высокопродуктивные, инициативные и предприимчивые социальные категории (предприниматели, менеджеры, бизнесмены, фермеры, представители научно-технической интеллигенции, высококвалифицированные рабочие и др.).

Средний класс  определяет стабильность социальной системы  и одновременно обеспечивает ее динамичное развитие. Он заинтересован в осуществлении  экономических реформ и выступает  субъектом технологической модернизации и политической демократизации общества. Вопросы социльно-стратификационной дифференциации находятся в центре внимания российских социологов. Предполагаются самые различные теоретические схемы, объясняющие расслоение современного российского общества. Наибольшее признание получила стратификационная модель, разработанная академиком Т.И. Заславской на базе данных, полученных в ходе мониторинговых исследований, проводимых Всероссийским центром по изучению общественного мнения (ВЦИОМ) в середине 90-х гг.

В стратификационной структуре современного российского общества Т.И. Заславская выделила четыре слоя: верхний, средний, базовый и нижний.

Верхний слой (6% занятого населения) образуют элитные  и субэлитные группы, занимающие важные позиции в системе государственного управления, в экономических и силовых структурах. Это – политические лидеры, верхушка государственного аппарата, значительная часть генералитета, руководители промышленных корпораций и баков, преуспевающие предприниматели и бизнесмены, видные деятели науки и культуры. Верхний слой почти на 90% представлен мужчинами молодого и среднего возраста. Это самый образованный слой: две трети его представителей имеют высшее образование. Уровень доходов этого слоя в 10 раз превышает доходы нижнего слоя и в 6-7 раз доходы базового слоя. Таким образом, верхний слой обладает самым мощным экономическим и интеллектуальным потенциалом и имеет возможность оказывать прямое влияние на процессы реформ.

Средний слой (18% занятого населения) состоит из мелких и средних предпринимателей, полупредпринимателей, менеджеров средних и небольших предприятий, представителей среднего государственного аппарата, администраторов непроизводственной сферы, старших офицеров, лиц интеллектуальных профессий, фермеров, наиболее квалифицированных рабочих и служащих. Почти 60% из них заняты в негосударственном секторе. Большую часть и здесь составляют мужчины, преимущественно среднего возраста. Уровень образования представителей этого слоя значительно выше, чем в среднем по стране, однако несколько ниже по сравнению с верхним слоем. По уровню доходов средний слой существенно уступает верхнему слою и соответственно заметно хуже его социальное самочувствие. Несмотря на то, что большинство представителей среднего слоя не обладают ни достаточным капиталом, ни отвечающим в полной мере современным требованиям уровнем профессионализма, ни высоким социальным престижем, социологи рассматривают этот слой российского общества зародыша среднего класса в еог западном понимании. Базовый слой (66% занятого населения) включает лиц, занятых преимущественно в государственном секторе экономики. К нему относятся рабочие индустриального типа, значительная часть интеллигенции (специалисты), полуинтеллигенция (помощники специалистов), служащие из технического персонала, основная масса военнослужащих, работники массовых профессий торговли и сервиса, а также большая часть крестьянства. Около 60% этого слоя составляют женщины, в основном среднего и старшего возраста. Только 25% его представителей имеют высшее образование. Уровень жизни этого слоя, и прежде невысокий, в последние годы постоянно снижается: 44% его представителей живут за чертой бедности. Хотя потребности, интересы и ценностные ориентации групп, составляющих базовый слой, весьма различна: это приспособление к изменяющимся условиям с целью выжить и по возможности сохранить достигнутый статус.

Нижний слой (10% занятого населения) обладает наименьшим профессионально-квалифицированным  и трудовым потенциалом. К нему относятся  работники, занятые простейшими  видами труда, не требующими профессиональных знаний (уборщики, лифтеры, вахтеры, курьеры, подсобные рабочие, такелажники и т.д.).

Из них  более 40% заняты в индустриальных отраслях и 25% - в сфере торговли, обслуживания. Две трети этого слоя составляют женщины, а доля пожилых людей в три раза выше средней по стране. Для этих социальных категорий характерен чрезвычайно низкий уровень жизни: 2/3 живут за чертой бедности, из них четверть – за гранью нищеты. Большинство представителей этого слоя выступают против реформ, а 1/3 считает, что стране нужна диктатура.

Наряду с  этими основными слоями Т.И. Заславская отмечает также наличие «социального дна», которое образуют алкоголики, бомжи, бродяги, криминальные элементы и т.д. однако эмпирически идентифицировать эти группы не удалось, что связано с их десоциализацией, изолированностью от общества, включенностью в различные криминальные и полукриминальные структуры.

Несколько иную модель стратификационной системы  современного российского общества предлагает известный социолог М.Н. Римашевская, которая выделяет следующие социально-классовые группы:

• «общероссийские элитные группы», обладающие крупной собственностью и средствами властного влияния на федеральном уровне;
• «региональные и корпоративные элиты», обладающие значительной собственностью и влиянием на уровне регионов и секторов экономики;
• «верхний средний класс», имеющий собственность и доходы, обеспечивающие среднероссийские и более высокие стандарты потребления;
• «динамичный средний класс», проявляющий социальную активность и имеющий доходы, обеспечивающие среднероссийские и более стандарты потребления;
• «аутсайдеры», характеризующиеся низкой социальной активностью, невысоким уровнем доходов и ориентацией на легальные способы их получения;
• «маргиналы», отличающиеся низкой степенью социальной адаптации, незначительными доходами и неустойчивостью социально-экономического положения;
• «криминальные элементы», проявляющие высокую социальную активность, но противоречащую моральным и правовым нормам общества.

Приведенные концепции социальной стратификации современного российского общества не исчерпывают многообразия точек зрения по данной проблематике. Интересные результаты получены в ходе исследований, проведенных по вопросам социальной дифференциации разных

регионах  страны. Дискуссия продолжается и по проблемам формирования среднего класса в России. И это вполне понятно, ибо стратификационный профиль нашего общества подвижен, меняется в зависимости от множества факторов – подъема или спада производства, структурной перестройки экономики, технологического обновления, появления новых престижных профессий и т.д. стратификационный профиль требует рассмотрения различных статистических данных по данной проблеме. Потребность в социологическом объяснении этих бурно развивающихся процессов будет в дальнейшем стимулировать изучение различных аспектов стратификации современного российского общества.

Экономическая стратификация населения  России в 1994-2002гг.

Количественное  наполнение экономических страт  населения России в 1994-2002гг. приведено в таблице.

Распределение населения России по экономическим  стратам (%)  

Данные отчетливо  демонстрируют, во-первых, высокий удельный вес бедных (первая и вторая) и  малодоходных (третья) страт экономической  стратификации. Во-вторых, заметен сдвиг, произошедший в сторону бедных и малодоходных страт населения после 1994 года. В-третьих, произошла смена модальной страты: в начальной точке (1994 г.) самой многочисленной была относительно благополучная четвертая страна с доходами от 1,5 до 2,5 ПМ/ПЕ, но, начиная с 1995 г., место модальной прочно занимает вторая страта с доходами ниже прожиточного минимума (от 0,5 до 1 ПМ/ПЕ). В-четвертых, резко сократившись в начале периода наблюдения(чем более высокодоходной была страта, тем сильнее сжались ее размеры), численность средних страт на протяжении остальных лет оставалась практически неизменной: их доля колебалась, но выраженной тенденции к росту не было.

Столь существенное изменение «фигуры» экономической  стратификации, произошедшее между 1994 и 1996 годами, не случайно. На этот период пришлись серьезные социально-экономические катаклизмы в жизни общества («черный вторник» октября 1994 г., когда рубль обесценился на 30%, крушение в 1995 г. ряда финансовых пирамид, «обобравших» миллионы российских граждан). Правительственная антиинфляционная программа этих лет привела к тому, что стоимость жизни росла быстрее, чем доходы населения, и породила массовые невыплаты заработной платы, пенсий, стипендий. Долги государства и предприятий перед населением приблизились по величине к годовому фонду оплаты труда.

Потрясший российское общество финансово-экономический  кризис августа 1998 г., как это ни парадоксально, практически не отразился на форме  экономической стратификации (табл. 1). Это связано с тем, что в 1998 г. статистике не удалось своевременно учесть в величине прожиточного минимума реальные масштабы роста стоимости жизни.

На протяжении 1998-2001г. рост потребительских цен  на все товары и услуги опережал как рост денежных доходов населения, так и величины прожиточного минимума. Наибольший разрыв между этими показателями приходится именно на 1998 год. При построении стратификации практически неизменившиеся в номинальном выражении доходы (их рост составил в 1998 г. по с 1997г. 107,5%) соотносились с прожиточным минимумом, подорожавших лишь на 20% на фоне почти двукратного роста цен на все товары и услуги. Это означает, что экономическая стратификация, построенная на данных РЭЭЗ для 1998 г. с учетом величины прожиточного минимума, приводимого государственной статистикой, являясь методически корректной, к сожалению, не отражает картины реального объединения населения в этом году: численность малодоходных страт должна быть более высокой. Изменения в экономической стратификации последующих лет. Массовое относительное обеднение население – сползание на более низкие ступени экономической иерархии – было доминантным процессом изменения экономической стратификации вплоть до 2000 г.