Понятие социальной стратификации

·                   социальная интеракция — то есть коммуникативное взаимодействие, осуществляемое с помощью знаковых систем («кодов»);

·                   стигмация — «наклеивание ярлыков», по которым мы распознаем членство в группе, оформившееся в социальный гештальт (образ в массовом сознании) — стиль жизни данной группы;

·                   идентификация — отождествление индивидом себя с данной группой через противовпоставление «мы — другие» с установлением социальных границ и фильтров на «входе—выходе» (и осуществлением «рефлексиного мониторинга», по Э. Гидденсу);

·                   хаббитуализация — то есть «опривычивание» (согласно П.Бурдье), освоение индивидом данной социальной позиции и формирование у него установок, стереотипов, присущих данной группе.

Знаки, по которым  определяется членство в группе, и  которые лежат в основе идентификации, могут совпадать, а могут и  не совпадать друг с другом. Например, члены организации отличают друг друга по удостоверению, а не-члены идентифицируют их по форме одежды.

Каждый индивид  входит в несколько групп - разных в разные периоды своей жизни. Он является членом семьи, класса, студенческой группы, трудового коллектива, группы друзей, членом спортивной команды и т.д.

Социальные группы могут быть различными по размеру - малыми и большими, а также формальными  и неформальными. Малые группы формируются  в пределах охвата межличностными отношениями. В больших группах личные контакты между всеми членами уже невозможны, однако такие группы имеют чёткие формальные границы, контролируются определёнными институциональными отношениями, чаще всего формальными. Большая часть социальных групп существует в виде организаций.

Группы принадлежности индивида называются ингруппами (моя семья, моя компания и т.п.). Другие группы, к которым он не принадлежит, называются аутгруппами.

В традиционном обществе доминируют малые группы, построенные главным образом на отношениях родства. В современном обществе структура групп и основания их формирования усложняются и разнообразятся. Индивид принадлежит одновременно ко многим группам, в связи с чем возникает проблема групповой идентичности.

Существуют также  большие группы, члены которых  не связаны ни межличностными, ни формальными  отношениями и не всегда могут  идентифицировать своё членство - они  связаны только на основе близости интересов, образа жизни, стандартов потребления и культурных образцов (имущественные группы, группы происхождения, должностного статуса и т.п.). Это группы, членство в которых основано на близости или совпадении социального статуса, - статусные группы.

Одни и те же индивиды в разном расположении, в разных связях образуют и разные социальные группы. Разделение индивидов  на основные группы по одному из общественных сечений выступает в то же время  в качестве внутреннего деления  для иных основных общественных сечений. Возьмем для примера общественное деление на жителей города и деревни. По отношению к этим обширным общностям (горожан и селян) самостоятельное  разделение на работников умственного  и физического труда выступает  как подчиненное, образующее внутри них слоевое сечение. И наоборот, если общество рассматривается со стороны  разделения на работников умственного  и физического труда, то по отношению  к нему разделение на горожан и  селян выступает как слоевое. Основанием же для соотношения делений  внутри социальных общностей (больших  социальных групп) является взаимосвязь  социальных явлений в обществе в  целом, которое выступает как  субординированная система социальных отношений между людьми.

При анализе  социальной структуры одной из основных задач является выявление, во-первых, тех свойств, по которым можно  судить о целостности общности (скажем, территориальной), а во-вторых, свойств, которые определяют неоднородность этой социальной общности, Множественность  исторически обусловленных устойчивых социальных свойств, по которым производится классификация индивидов, определенным образом субординирована. Эта субординация — одна из черт всей системы социальных отношений, присущих конкретному социальному организму, социальная структура которого исследуется, Здесь возникают две проблемы: 1) По каким признакам следует выделять социальные группы (общности) как элементы социальной структуры? 2) Что свидетельствует о субординированности этих межгрупповых отношений? Объяснение мы находим в том, что социальные группы (общности) и отношения между ними — продукт деятельности людей. Они существуют в силу того, что люди действуют для удовлетворения своих потребностей и интересов, разделяя при этом функции (роли), объединяясь, кооперируясь. Подлинно человеческое существование возможно лишь в соединении взаимодействующих групп людей, которые застают на каждый данный момент определенные общественные отношения (прежде всего, производственные), вступают в эти отношения, Следовательно, механизм существования и развития социальных групп и социальных отношении «скрыт» в системе человеческой деятельности.

Отношения между  людьми в процессе этой деятельности — основа формирования и воспроизводства  социальных групп.

Системность и  целостность социальным отношениям как особому типу общественных отношений  придают потребности и интересы социальных групп, т. е. совокупности людей, обладающих чертами сходства по объективному положению в системе общественных отношений.

Основные  социальные группы.

В нашей отечественной  традиции социальными группами называют социальные классы, слои и другие крупные  единицы макросоциальной структуры  всего общества, а также единицы  мезосоциальной структуры территориальных общностей (города, агломерации и т. д.). По отношению ко всем ним социальная группа — родовое, собирательное понятие. В контексте социологии неравенства именно эти группы имеют определяющее значение.

В своей работе более подробно мы остановимся на основных, на наш взгляд, социальных группах, называемых классами.

Процесс перехода от экономики, в основе которой лежал  административно-бюрократический способ управления общественным производством  и распределением, к экономике, базирующейся на рыночных отношениях, и от монопольной  власти партгосноменклатуры к представительной демократии происходит чрезвычайно болезненно и медленно. Стратегические и тактические просчеты в радикальном преобразовании общественных отношений отягощаются особенностями созданного в СССР экономического потенциала с его структурной асимметричностью, монополизмом, технологической отсталостью и т. д. 

Все это нашло  отражение в социальной стратификации  российского общества переходного  периода. Чтобы дать ее анализ, понять особенности, необходимо рассмотреть  социальную структуру советского периода. В советской научной литературе в соответствии с требованиями официальной  идеологии утверждался взгляд с  позиций трехчленной структуры: два дружественных класса (рабочий  и колхозное крестьянство), а также  социальная прослойка - народная интеллигенция. Причем в данном слое как бы на равных оказывались и представители  партийной и государственной  элиты, и сельская учительница, и  библиотечный работник. 

При таком подходе  вуалировалась существовавшая дифференциация общества, создавалась иллюзия движения общества к социальному равенству.

Разумеется, в  реальной жизни дело обстояло далеко не так, советское общество было иерархизировано, притом весьма специфически. По мнению западных и многих российских социологов, оно представляло собой не столько социально-классовое, сколько сословно-кастовое общество. Господство государственной собственности превратило подавляющую массу населения в наемных работников государства, отчужденных от этой собственности.

Решающую роль в расположении групп на социальной лестнице играл их политический потенциал, определявшийся местом в партийно-государственной  иерархии.

Высшую ступень  в советском обществе занимала партийно-государственная  номенклатура, объединявшая высшие слои партийной, государственной, хозяйственной  и военной бюрократии. Не являясь  формально собственником национального  богатства, она обладала монопольным  и бесконтрольным правом его использования  и распределения. Номенклатура наделила себя широким кругом льгот и преимуществ. Это был по существу закрытый слой типа сословия, не заинтересованный в  росте численности, ее удельный вес  был невелик - 1,5 - 2% населения страны.

Ступенью ниже находился слой, обслуживавший номенклатуру, работники, занятые в сфере идеологии, партийной прессы, а также научная  элита, видные деятели искусства.

Следующую ступеньку  занимал слой, в той или иной степени причастный к функции  распределения и использования  национального богатства. К ним  относились государственные чиновники, распределявшие дефицитные социальные блага, руководители предприятий, колхозов, совхозов, работники материально-технического снабжения, торговли, сферы обслуживания и т. д.

Вид неравенства  связанный с возрастом в основном проявляется в разных

жизненных шансах разных возрастных групп.  Во основном оно проявляется в

молодо и  в пенсионом возрасте. Возрастное неравенство всегда касается всех 
 

     Возрастное  неравенство

В современной  американской социологии существует термин "эйд-жизм" (age-ism), который обозначает существование в обществе дискриминации по отношению к одной или нескольким возрастным группам. Введший это понятие Роберт Батлер разработал его на примере неприятия в американском обществе пожилых категорий населения, которые в большинстве своем не способны на равных конкурировать с лицами более молодого возраста (Buder 1969). Возможно, это исключительно американское явление.

В большей степени  распространено обратное явление –  доминирование лиц старшего возраста. Во многих культурах распространено уважительное отношение к лицам  преклонного возраста, их авторитет  непререкаем. Данное обстоятельство легко  объяснимо. Лица более старшего возраста обладают большей информацией, жизненным опытом. Иногда они лучше организованы, чем молодежь. В их руках сосредоточены рычаги управления и власть. В традиционном обществе они являются носителями традиций, выполняют религиозные культы. Уже одно это давало им существенные преимущества перед более молодыми соплеменниками.

Система возрастного  неравенства начала изучаться еще  на рубеже XIX-XX вв. Наиболее известное  сочинение на эту тему – книга  немецкого этнолога Генриха Шурца (1863-1903) "Возрастные классы и мужские союзы" (1902). Шурц предположил, что возрастная стратификация является преимущественно мужским институтом (женщина больше тяготеет к семье, тогда как мужчина – к общественной жизни), обусловленным групповой солидарностью, которая возникает вследствие антагонизма между различными поколениями. Она является древнейшей формой организации в обществе, и из возрастных классов впоследствии сформировались мужские дома и позднее мужские тайные общества (Азаров 1985). По мнению Шурца, последние первоначально были направлены против женщин. Впоследствии они стали выполнять карательные функции, восполняя слабость официальных органов управления обществом^[12].

В наиболее эгалитарных  обществах возрастное неравенство  проявляется в распределении  добычи, сексуальных ограничениях, пищевых табу (запретов принимать  те или иные виды продуктов), в знаковой символике (одежда, украшения, оружие), в перекладывании на молодежь малопрестижной и неквалифицированной работы.

В тех случаях, когда представители каждой возрастной группы оказывались объединенными  в рамках корпоративной структуры, можно вести речь о системе  возрастных классов. Система возрастных классов хорошо изучена у австралийских  аборигенов, многих народов Африки – аканов, галла, метабеле, найди, нуэров, ньякьюса, туркана (Калиновская 1976; Бочаров 2000: 52-58).

У африканских  народов каждая из возрастных групп  мужчин имела свои обязанности и  права. Мальчики пасли мелкий рогатый скот, молодежь получала навыки военного дела, взрослые мужчины занимались хозяйственной деятельностью и имели семьи (возможно, также, что они являлись "старшими" воинами), пожилые мужчины (как правило, после 40 лет) руководили хозяйственной деятельностью и военными походами, выполняли миротворческие функции в конфликтах, старики осуществляли жреческие обязанности и имели решающий голос во всех важнейших делах общества.

У аканов время пребывания в одном возрастном классе равнялось примерно 15 годам. Активно участвовать и управлять хозяйственной и социальной жизнью общества могли только представители старших "классов" (мпанимфо – "взрослых" от 30 до 45 лет и аберемпонфо – "старейшин" более преклонного возраста). Интересно, что это отразилось в социальной терминологии аканов. Даже молодого по биологическому возрасту вождя называют термином нана – дед (Попов 1990: 102- 104).