Молодежная субкультура как социальный феномен

Большинство молодежных субкультур не связанных с музыкальными жанрами  произошли из увлечений определенным видом искусства или Хобби

Например зародившиеся в  середине 20-го века ролевое движение. В нашей стране с ролевым движением  связанно Игротехническое общество.

Увлечение японской анимацией  породило фэндом аниме который в  итоге перерос в субкультуру  отаку или анимешников. Для нее  характерно увлечение японской поп-музыкой  и косплеем.

Также в последнее время  появилось такое явление, как  фурри, увлечение антропозооморфными персонажами анимации, а также  арт-дизайн антропозооморфных персонажей.

Индустриальные  и спортивные субкультуры

В начале 20-го века с романтизацией  городского образа жизни и неспособности  части молодежи жить вне города возникают  индустриальные(городские) субкультуры. Часть индустриальных субкультур вышли  из фанатов музыки индастриал, но наибольшее влиняние на эти субкультуры оказали  компьютерные игры (к примеру, Fallout). К спортивным субкультурам можно  отнести Паркур, а также футбольных фанатов и байкеров.

Сообщества футбольных фанатов  — одна из наиболее распространенных форм субкультурной молодежной активности в современной России, имеющая  давнее происхождение. Многие формы  поддержки команд своими болельщиками сложились еще в 1930-е годы, когда  футбол был любительским в полном смысле слова и футболисты работали в трудовых коллективах. Позже, по мере профессионализации футбола в России, возникла современная практика организованных выездов фанатов для поддержки команды на играх в других городах (например, фаны московской футбольной команды «Динамо» относят первый такой выезд на игру в другом городе к 1976 г.). В этих формах любительской активности сообщество фанов автономно от поддерживаемой команды24.

Специфика этой субкультурной  формы состоит в ситуативности  идентификации, что требует от участников минимума усилий и не затрагивает  глубоко образ жизни25. Опрошенные нами в мае 2000 г. фанаты футбольных команд (37 юношей-москвичей) не знали истории этих спортивных коллективов, им достаточно было актуальных знаний о недавних и предстоящих матчах. Разумеется, сама игра на футбольном поле их вдохновляет, но более значимы (как можно судить из интервью) моменты общей эмоциональной разрядки, возможности «оторваться», проявлять свои чувства в полной мере (орать, буянить).

Компенсаторное назначение буйства на стадионе и вандализма после матча очевидно26. Но субкультурный смысл футбольных фан-сообществ этим, разумеется, не исчерпывается. Молодые болельщики получают возможность в кругу своих сверстников моделировать свое поведение как групповое и в то же время не испытывающее давления основных социально-контрольных инстанций (родители, школа и т. п.). В этом существенное отличие футбольных фан-сообществ от, например, сообществ поддержки, группирующихся вокруг театров (в театральном сленге «сыры» — нечто вроде клакеров, но обычно без меркантильного интереса; здесь слабо выражена возрастная дифференциация и возрастные конфликты27).

Футбольные фанаты — сложное  по организации сообщество. В среде  фанатов московского «Спартака» (в котором насчитывается по крайней  мере 85 тыс. человек: такое число  организованных болельщиков отмечалось на некоторых наиболее важных матчах) выделяются, в частности, такие группы, как «Ред-уайт хулиганс», «Гладиаторы», «Восточный фронт», «Северный фронт» и др. Группировка, удерживающая контроль над всем сообществом, — «Правые». В нее входят в основном молодые  люди, отслужившие в армии. «Правые» выезжают на все матчи команды, их основная функция — заводить стадион, организовывать реакцию болельщиков («волну» и т. д.), но также и  командовать «военными действиями»  — битвами с болельщиками враждебных команд и милицией. Выезды в другие города очень часто связаны с  драками — нередко уже на вокзальной площади. Группы, приезжающие на матч в другой город, координируют свои действия по сотовой связи, быстро обеспечивают поддержку тем, кто отражает нападение  местных футбольных хулиганов. В  целом хулиганствующая масса  молодых людей хорошо управляема вожаками (предводителями) из «Правых».

В обозначениях «своих» также  прослеживается иерархическая организационная  структура. Основное средство отличия  — шарф («розетка», «роза»). Обычный  шарф выдержан в цветах футбольной команды (у спартаковских фанов  — сочетание белого и красного) и может иметь различные надписи (у спартаковских болельщиков, например: «Let’s go Spartak Moscow»). Варианты «хулиганского» шарфа содержат оскорбление противнику и вызов (например, спартаковский  ромб, перекрещенный шпагами, внизу  надпись: «Смерть врагам!» и изображение  непристойного жеста). Те, кто участвовал в более чем 10 выездах на матчи  команды в другие города, вправе носить особый — с индивидуальным номером — шарф, который изготовляется  по заказу в Великобритании. Иметь  такой шарф — значит, относиться к элите (группе «Правых»). Потеря номерного  шарфа (обычно в драке, стычке с милицией) влечет за собой потерю права принадлежать к элитной группировке, вернуться в которую возможно после получения выполненного на заказ нового шарфа.

В рамках фановского движения сочетаются разные установки и стили  жизни. Группа спартаковских болельщиков  «Гладиаторы» руководствуются философией «чистого образа жизни». Физически  хорошо развитые (ценности и практика бодибилдинга), ее участники избегают драк, но защищают «маленьких» —  самую юную часть фанатов, новичков. В то же время среди фанатов  выделяется группа, которую «свои» презрительно называют «Колдырь бой-фронт», — 17–18-летние и старше болельщики-алкоголики («колдырь» на сленге — пьяница, пьет что попало).

В известном смысле сообщества футбольных фанатов восполняют недостатки социального опыта межгруппового  взаимодействия, включая и опыт масштабного  противостояния28. В последнее время такие сообщества при разных командах все активнее заключают договоры о «ненападении» и совместных действиях против других сообществ (у спартаковских, например, — договор с болельщиками за «коней» — ЦСКА, дружба с малочисленными сообществами «торпедонов» — болельщиков команды «Торпедо», «паровозиками» — болельщиками команды «Локомотив», но враждебные отношения с болельщиками команды «мусоров» — московского «Динамо»). Некоторые стороны общественного движения институционализируются, и, в частности, в официальных фан-клубах при спортивных обществах фаны могут получать именные карточки для покупки билетов на матчи своей команды со скидкой.

Байкеры – тоже самое, что  мотоциклисты. Иногда спонтанные формы  субкультурной активности соотносят  с некоторыми привычными западными  стилями по ошибке, в одно целое  соединяются разные по природе явления. Такова ситуация в отношении байкерства. В России есть некоторое число  байкерских группировок в привычном  для Запада смысле. По своему происхождению они — слепок с западных байкеров, но социальная подоплека здесь иная. В России подражать западным байкерам могут преимущественно состоятельные люди. Имея особые мотоциклы (в России — недоступные по цене даже для «среднего класса») и другие культовые знаки байкерства, российские байкеры чаще всего лишь потребители определенного культурного ассортимента. По экспертным оценкам, большинство из них не способны исправить даже простые поломки в мотоцикле, по любому поводу обращаются на станции технического обслуживания.

Иной характер носит связанный  с мотоциклом стиль жизни, который  начинает распространяться в России. Молодые люди, придерживающиеся его, не имеют какой-либо идейной платформы, идентификация происходит в рамках небольших сообществ, у которых  нет знаковой системы и даже самоназвания. Характерно, что одна из черт самоидентификации  участников движения — подчеркивание  своего отличия от байкеров («они —  тупые, пьянь»). Это не определившееся еще движение формируется в среде  молодых людей из семей с небольшим  достатком. Возможность свободно ехать  на технике, сделанной своими руками, создает почву для самоутверждения  и творческого отношения к  жизни. Следует также учитывать, что в России при ее дорогах  мотоцикл давно стал одним из основных (наряду с велосипедом) средств передвижения в небольших городах и селах, гораздо более важным и нередко  более престижным, чем автомобиль. В этом отношении практика означенного  движения мотоциклистов очень давняя, совершенно не байкерская, пока слабо  фиксирующая свое символическое  пространство, но, несомненно, связанная  с особой субъективной конструкцией социальной реальности29.

Контркультуры

Наиболее из старейших  контркультур является контркультура  преступного мира. Ее появление было вызванно естественным обособлением лиц нарушающих закон (ссылки в отдаленные места, тюремное заключение, «сходки») от основной культуры30. В результате этого образовалась очень жесткая субкультура с четкой иерархической лестницей и своими законами. В России после 90-х годов многие элементы этой субкультуры проникли в массовую культуру: элементы блатного жаргона, блатная песня и татуировки. Часто гопников относят к представителям уголовной субкультуры. Однако сами гопники («хулиганы»), не выделяют себя как особую субкультуру, и данное определение можно считать номинальным31.

Истоки криминализации молодеженых  субкультур носят общесоциальный характер. Большое число молодых людей  осуждены за преступления и отбывают наказание в местах лишения свободы. Общее число осужденных в возрасте до 30 лет в период между 1990 и 2000 г. составило 5576,3 тыс. Человек. При суммировании мы не учитывали рецидивы, но все  же ясны масштабы явления. Часть вернувшихся  из мест заключения активно участвуют  в формировании молодежных групп  криминального характера. В середине 1990-х годов в России по официальным  данным насчитывалось более 5 тыс. таких  групп. Такого рода группировки, а в  еще большей мере носители тюремного  опыта — важные каналы проникновения  делинквентных субкультур в молодежную среду, но все же проблема этим не исчерпывается. Масштабы организованной преступности в России таковы, что значительная часть молодежи оказывается прямо  или косвенно связанной с криминальными  структурами, имеет контакты с ними в сферах бизнеса, политики, развлечений  и т. д. Организованная преступность фактически составляет параллельную реальность, и принятые в ее среде социокультурные  ориентиры приобретают ценностное значение в молодежной среде3233.

Из этих ориентиров особое значение имеет культ физической силы, ориентация на здоровый образ  жизни как одну из высших жизненных  ценностей. В наших исследованиях  зафиксированы случаи, когда молодые  люди добровольно лечатся от наркомании, мотивированные тем, что это обязательное условие их возвращения в преступную группировку. Криминализированы многие молодежные сообщества, сформировавшиеся вокруг спортивных комплексов и тренажерных  залов, любительских объединений каратэ, кикбоксинга, других видов единоборства, которые в определенных случаях  используются криминалом как боевые отряды при «разборках», резерв охраны и телохранителей. В своем большинстве  такие объединения имеют легальный  фасад спортивной организации, связь  с криминалом может быть не известна многим участникам. Субкультурными признаками такого рода групп становятся конкуренция  накаченных мышц (искаженная форма  бодибилдинга), тренировочный костюм как наиболее приемлемая в любых  ситуациях одежда, довольно часто  — золотые перстни и другие знаки принадлежности к иерархии преступного мира. Нередко солидарность криминальной молодежной группы укрепляется  совместными действиями по «оздоровлению» общества34. В 1980-е годы в этом плане опасения вызывали различные локальные группировки, название одной из которых было в общественном сознании стало знаком всего этого явления. Речь идет о люберах. Люберы — одна из молодежных групп криминального характера, получившая широкую известность (в основном через публикации в СМИ) как своего рода модель агрессивного поведения молодежи в условиях социальной аномии35. В городе Люберцы близ Москвы эта группа сформировалась как спонтанное объединение молодежи младших возрастных групп, отсюда и название. Особенностью социальной практики, выражавшейся люберами, является то, что в ней произошло соединение своеобразно понятой установки на здоровый образ жизни и агрессивного ответа на жизненную неустроенность и повсеместное нарушение социальной нормы в период «перестройки». Последнее обстоятельство реализовалось у люберов в т. н. практике «ремонта» — совместных действиях по «оздоровлению» общества, а на деле целенаправленном преследовании тех, кто, по мнению любералов, портит общество (группа подростков вылавливает и избивает бомжей, проституток, алкоголиков и т. д. в качестве «меры перевоспитания»). «Успешные» рейды укрепляли солидарность криминальной молодежной группы на ценностях насилия. В самом внешнем виде люберов, их одежде (например, многие носили штаны с вшитыми железными чашечками) выражалась готовность к немедленному физическому столкновению. Группы люберов появлялись в Москве, других городах, искали «врагов», устраивали побоища. Для их усмирения часто использовались специальные контингенты милиции. Хотя крупных скандалов вокруг люберов, вроде их целенаправленного выезда в 1987 г. в Ленинград для очистки города от металлистов, панков, хиппи, уже с середины 1990-х годов не отмечалось, ряд молодежных групп сохраняет соответствующую идентичность, и слово «люберы» осталось общеизвестным обозначением агрессивных молодежных банд, вошло в песни (например, песня российского рок-музыканта Ю. Шевчука «Мама, я любера люблю», песня группы «Гражданская оборона» «Эй, брат любер» и др.)36.

Первые спонтанные практики «ремонта» позже преимущественно  стали характеризовать некоторые  экстремистские праворадикальные группы с более высоким уровнем организации  и субкультурной определенности (скинхеды, баркашевцы). «Ремонт» проявляется  и сегодня. Особенно большую тревогу  общества вызвали в начале 2000-х  годов погромы в Москве торговцев  с Кавказа, где практика «ремонта»  явно носила организованный характер и где ударной силой стали  подростки (возможно, футбольные фанаты, но источник событий находится в правоэкстремистской части политического спектра и в уголовном мире). Середина 2000-х годов стала временем расовых преступлений, совершаемых некоторыми молодежными группами и отдельными лицами совершенно сознательно. В настоящее время все больше криминализация молодежных сообществ осуществляется структурами организованной преступности на планомерной основе — как подготовка своего кадрового резерва. Летом, например, действуют десятки палаточных лагерей для подростков, созданные преступными группировками в разных регионах России под видом легальных форм юношеского отдыха. Известны факты, когда преступные группировки с той же целью берут шефство над детскими домами373839.

Диггеры, толкинисты, ролевые игры

«Тяга к опасному» реализуется  в различных формах молодежных сообществ  и не обязательно имеет криминальный оттенок. Фактически субкультурными образованиями  стали группы, объединяемые интересом  к экстремальным видам спорта40. Некоторые сообщества сформировали довольно развитую идеологию на перекрестке актуальных общественных проблем и практику испытания волевых качеств личности в экстремальных условиях. К такого рода субкультурным феноменам относятся диггеры — исследователи подземных коммуникаций. Опасности пребывания в подземных ходах, закрытость сообществ диггеров, таинственность мира подземелий, лишенного обыденности, — эти свойства диггерства определяют внутренние мотивы интереса определенной части молодежи к таким формам активности. Здесь есть параллели с профессиональной деятельностью спелеологов, но в неменьшей степени, как представляется, — с герильей (без политических мотивов, а лишь по самоощущению участников), военной разведкой (нередко военная форма используется как идентификационный знак), приключениями в стиле Индианы Джонса.

Если в начале 1990-х годов  активность диггеров отмечалась главным  образом в Москве, то к настоящему времени объединения диггеров (обычно — не зарегистрированные официально) существуют во многих городах России (Владивосток, Самара и др.). Они имеют  малочисленный состав участников (до нескольких десятков человек) и не ищут возможностей его расширения. Стремления к афишированию своей деятельности у диггеров, как правило, нет. Лишь в некоторые группы допускаются  представители средств массовой информации. Во многих случаях диггеры  сотрудничают с исполнительной властью, органами местного самоуправления, когда  обнаруживают в подземных коммуникациях  опасные для жизни людей явления (оседание фундаментов зданий, утечки в системе водоснабжения, различные  нарушения экологического характера  и т. д.). В этом аспекте диггеры  проявляют себя как часть экологически ориентированных движений молодежи.