Культура и цивилизация

Однако данная закономерность не распространяется на отдельные элементы или

черты цивилизаций, которые могут передаваться от одной  цивилизации к другой.

Простейший способ передачи — колонизация, таким образом, по мнению Н.Я.

Данилевского, финикийцы  перенесли свою цивилизацию в  Карфаген, греки — в

Южную Италию и Сицилию, англичане — в Северную Америку  и Австралию. Другой

способ — прививка черенка на чужое дерево. Черенок  остается чужеродным телом

на дереве, эксплуатирует  его, ничего не давая взамен. Эллинистическая

Александрия была таким  черенком на египетском дереве. Третий способ —

взаимное оплодотворение, при

котором ценности одной цивилизации используются другой, если они ей подходят.

4. Цивилизация данного  культурно-исторического типа дости­гает своего полного

расцвета, только если ее «этнографический материал» разнообразен и она

обладает политической независимостью.

5. Существование  культурно-исторических типов напоминает  жизнь многолетних

растений, период роста  которых длится бесконечно, а период цветения и

плодоношения относительно короток и вконец истощает их силы. Первая стадия —

возникновение великой  культуры — может длиться очень  долго. Она

заканчивается тогда, когда культура переходит от этнографической  формы

существования к  государственной. На этой, второй, стадии оформляется

культурная и политическая независимость. Третья стадия — расцвет  —

представляет собой  полное развитие творческого потенциала и реализацию идей

справедливости, свободы, мудрости, социального и индивидуального

благополучия. Эта  стадия завершается с полным исчерпанием  творческих сил

цивилизации. Тогда  нация окаменевает, становится нетворческой и распыляется,

раздираемая внутренними противоречиями. Первая и вторая стадии могут длиться

очень долго, последняя же — расцвет — обычно коротка и длится в среднем

400—600 лет. Стадия  упадка наступает несколько раньше, чем это можно

наблюдать. Так, упадок европейской цивилизации начался, по мысли Н.Я.

Данилевского, уже  в XVIII в., однако (продолжим мысль  философа) явные его

признаки проявились лишь в XX в., в зените ее расцвета.

Как считал Н.Я. Данилевский, большинство цивилизаций яв­ляются созидательными

не во всех, а только в одной или нескольких областях деятельности. Так,

греческая цивилизация  достигла непревзойденных высот  в эстетической области,

семитская — в  религиозной, римская — в области  права и политической

организации. Прогресс человечества состоит, по Н.Я. Данилевскому, не в том,

чтобы идти в одном  направлении, а в том, чтобы все  поле, составляющее поприще

исторической деятельности, исходить в разных направлениях.

Обоснование понятия  культурно-исторического типа имело  огромное значение для

культурологии. Несомненно, на Земле существует множество культур, и они

развиваются неодинаково. После работы Н.Я. Данилевского наши представления о

культурном процессе стали глубже и богаче. Действительно, влияние одной

культуры на другую не является всепроникающим. 

4. Цивилизация современного мира

Западная цивилизация. Запад недолго испытывал эйфорию  победы в

холодной войне  в Персидском заливе, Самали, Югославии. Последующие события

активизировали внутренние интеграционные тенденции. Так, после  краха коммунизма

ответом на враждебность внешнего мира стало по одну сторону  Атлантики создание

Североамериканской  ассоциации торговли, по другую — программа интенсивной и

экстенсивной эволюции Европейского союза. В состав ЕС вошли  еще четыре

европейские страны (Швеция, Финляндия, Швейцария и Ав­стрия), началось активное

укрепление рубежей  группировки — Шенгенские соглашения довольно резко

ограничили доступ в ЕС; береговая охрана США не допускает в страну гаитян,

кубинцев, китайцев и прочих. В ряде стран были приняты  законы, ограничивающие

въезд представителей Африки, Азии, Восточной Европы и  Латинской Америки.

Официальная мотивировка  принятия таких законов наиболее прозрачно звучит в

британском законодательстве: «С целью избежать ситуации культурного

противостояния». Такая  формулировка кардинально отличается от принимавшихся

раньше: тогда речь шла, с одной стороны, об идеологии, враждебных режимах,

экономических соображениях, а с другой — об экуменических ценностях, глобальном

альтруизме А. Швейцера и матери Терезы.

Сегодня на Западе открыто  обсуждается вопрос, когда начался  упадок региона.

Если в 1920 г. Запад  осуществлял контроль над половиной  земной поверхности —

25,5 млн кв. миль из 52,5 млн общей площади суши, то к 1993 г. зона контроля

сократилась до 12,7 млн кв. миль (собственно западноевропейский регион плюс

Северная Америка, Австралия и Новая Зеландия). Сейчас насе­ление Запада

составляет примерно 13% мирового и по прогнозам уменьшится до 10% в 2025 г.

(уступая по численности  китайской, индуистской и исламской  цивилизациям).

Примерно 100 лет доля Запада составляла около двух третей мирового

промышленного производства. Пик пришелся на 1928 г. — 84,2%. В дальнейшем

доля Запада в  мировом промышленном производстве упала до 64,1% в 1950 г. и

до 48,8% в 1992 г. К 2015 г. доля Запада в мировом ВВП понизится  примерно до

30%. Если в 1900 г.  армии Запада насчитывали 44% военнослужащих  мира, в 1991

г. — 21%, то к 2025 г. предположительно — лишь 10% [21]. Но самое главное  —

качественные изменения  — более медленный темп роста, значи­тельное уменьшение

уровня сбережений, истощение потока инвестиций, низкий показатель роста

населения, постоянный рост расходов на индивидуальное потребление,

гедонистические тенденции  в ущерб трудовой этике.

В качестве причин начавшегося, упадка Запада указывают на следующие моральные

соображения: ослабление семейных связей, рост количества разводов и

количества семей  с единственным родителем, ранний сексуальный  опыт; отказ

граждан от участия  в добровольных объединениях и связанных  с этим участием

обязательств; ослабление природного трудолюбия, той тру­довой этики, на

которой строилась  мощь нации; распространение антисоциального, криминального

поведения, наркомании, разгул насилия; падение авторитета образования,

престижа ученых и преподавателей.

Перестает работать прежняя схема, когда трудолюбивые им­мигранты стремятся к

максимально быстрой  ассимиляции. Общество начинает терять единство.

Проповедь многокультурности попросту маскирует общественный раскол.

Сторонники многокультурности, по мнению А. Шлесинджера, «являются очень

часто этноцентрическими сепаратистами, которые в западном наследии не видят

ничего, кроме преступлений» [335].

Подмена прав индивидуума  правами групп будет означать ослабление западной

цивилизации, нанесет  ей первый удар. Вторым по значимости ударом мог бы быть

раскол Запада на североамериканскую и западноевропейскую части. Третья

опасность для Запада — упорно верить в свою всемирную  универсальность и

навязывать эту  веру по всем направлениям. Западная цивили­зация, повторим еще

раз, ценна и сильна не тем, что она универсальна, а  тем, что она уникальна.

Латиноамериканская  цивилизация — явно отошедшая  от Запада и ныне

самостоятельная ветвь  с хрупкими демократическими традициями, с корпоративной

мистической культурой (отсутствующей на Западе), с католицизмом без признаков

идей Реформации, влиянием местной культуры (истребленной в Северной Америке),

чрезвычайно своеобразной литературой и культурой в  целом. Лидер — Бразилия —

активно осуществляет охрану своей индустрии от импорта. Складывается

впечатление, что  эта цивилизация смирилась с  ролью своеобразного «подвала»

Запада, со своей  отсталостью, так наглядно продемонстрирован­ной в войне на

фолклендских островах и, разумеется, на мировых рынках. Эта цивилизация питает

слабые надежды  на расширение НАФТА на юг, активно  маневрирует, привлекая

японские и западные капиталы, ищет монокультуры, по существу, обреченно

соглашаясь на роль фактически младшего (о чем свиде­тельствует такой

показатель, как доля ВНП на душу населения) партнера Запада. В начале XX в. к

латиноамериканской  цивилизации относились 3,2% населения, в 1995 г. — 9,3%- По

прогнозу, в 2025 г. в  ареале латиноамериканской цивилизации  будет жить 9,2%

населения мира. Производство этих стран в 1950 г. составляло 5,6% мирового, а в

1992 г. — 8,3%. Воинский  состав армий латиноамериканских  стран в 1991 г. достиг

6,3% общемирового.

Восточноевропейская цивилизация, происходящая от византийской (где

Россия мечется  в поисках своего места), после  крушения коммунизма достаточно

быстро обнаружила, что коммунизм не был единственной преградой на ее пути в

направлении Запада. Православие, коллективизм, иная трудовая этика, отсутствие

организации, иной исторический опыт, отличный от западного менталитет,

различие взглядов элиты и народных масс — это  и многое другое препятствует

построению рационального  капитализма в нерациональном обществе, формированию

свободного рынка  в атмосфере вакуума власти и  созданию очага трудолюбия в

условиях отторжения конкурентной этики. Сейчас государства восточноевропейского

цивилизационного кода ищут пути выживания, ощущая цивилизационную общность

судеб. В 1900 г. к православной цивилизации относилось 8,5% населения  Земли, в

1995 г. — 6,1%, в  2025 г. (прогноз) — 4,9%. В 1980 г.  страны православного

ареала производили 16,4% мирового валового продукта; эта  доля в 1992 г; упала

до 6,2%. Вооруженные  силы данного региона составили  в начале 90-х гг. около

15% военнослужащих  в мире.

Исламская цивилизация, родившаяся в VII в. на аравий­ских торговых

путях, охватила огромный регион мира — от Атлантики до Юго-Восточной Азии.

Здесь достаточно легко  выявляются турецкая, арабская, малайская  культуры, но

присутствует и  объединяющий стержень. Исламская цивилизация

продемонстрировала  внутреннюю солидарность (исключения хорошо известны),

превращая одновременно внешние границы своего мира на Ближнем  Востоке

(Палестина, Голаны), в Европе (Босния, Чечня), Азии (Пенджаб и Халистан), в

Африке (юг Судана и  Нигерии) в подлинные фронты 90-х  гг. В 1900 г. численность

мусульман в мире составляла 4,2% всего населения, в 1995 г. — 15,9%, в 2025 г.

(прогноз) — 19,2%. Их доля в промышленном производстве  мира тоже растет — с