Язычество Беларусі

   Следующий отличный памятник дворянской историографии  по изучению язычества был издан  в трех томах  с 1865 по 1869 гг. и принадлежит  перу А. М. Афанасьева. "Поэтические воззрения славян на природу" явились теоретическим обоснованием  мифологического подхода. Данная работа была построено на внушительной базе этнографических, лингвистических и исторических источников. Последнее двадцатилетие XIX в. подарили общественности многотомное издание "Живописная Россия", которое замыслов и осуществил П. П. Семенов-Тян-Шанский. Третий том названной работы был посвященный описанию истории и культуры литовских и беларуских земель. Этою задачу выполнил ученый, блестяще знающий особенности прошлого и тогдашней жизни населения стороны - А. К. Киркор, которому принадлежит большинство очерков публикации. Достаточное внимание посвящено вопросам религии, мировоззрения и пр. аспектов духовной жизни белорусов. В нашем случае особенный интерес представляет рассказ о культовых камнях, которые помещались в те времена на территории Беларуси.

   В конце XIX в. появляется отдельное исследование, которое было посвящено именно реликтам мировоззрения  беларусов. Изданная А. Я. Богдановичем книга "Пережитки древнего миросозерцания белорусов" рассматривает проблему места архаичных феноменов анимизма, фетишизма, магии и язычество в жизни беларуского населения.

   Своеобразным  итогом ученых поисков XIX - начала XX в.в. явилась фундаментальное двухтомноеиссследованиеМ. Гальковского "Борьба христіанства съ остатками язычества въ древней Руси". Первый том вышел на три годы позже второго (1916). Связано это было с тем, что содержание второго тома являлось дополнением к первого, в большинства сваей иен складывался с документов которыми пользовался исследователь [31, с. 64-75]. Потому, уже подготовленные и обработанные источники были сразу изданны авторам. Первый том представляет собой проблемную работу, в которой автор впервые ставит вопрос о религиозной разобщенности Руси. Гальковский проанализировал процессы адаптации мировоззрения населения Старинной Руси, под время сосуществования двух религиозных системам и выделил феномен дваяверства [60]. Позже выводы исследователя были подтверждены археологическими данными. Надо отметить, что в течение почти ста лет, работа Н. Гальковского является, почти, самым основательным исследованием в этом направлении.

   Таким образом, эпоха дворянской историографии  характеризовалась шеренгой отличительных  смен. В это время отбывается накопление информации, что свидетельствовать  о появлении определенного исторического интереса в обществе. Вместе с этим, первые ученые, помимо описания явлений традиционной культуры начинают обобщение материала, поиск аналогий, пытаютсяпояснить происхождение того или другого процесса.  

   1.3. Период советской  историографии.

   Смена власти ознаменавала новую эпоху в развития историографии, ради какой были адменты как положительные, да и отрицательные тенденции. С одного стороны советская власть способствовала повышению общего уровню грамотности населения: открывались новые учреждения образования, исключительную роль в развития науки отыграл Інбелкульт (с 1929 г.  - Национальная академия наук Беларуси), началась скорая подготовка кадров. Под время периода белорусизации возрастает интерес к былого родной стороны. С второй стороны, по политическим мотивам остановилась работа многих ученых. Сама по себе концепция развития истории строилась согласна формационного подхода и уклонялась в сторону исследования экономики, крестьянского и рабочего двигал. Другие темы ученого поиска считались второстепенными.

   Тем не менее, с течением времени, советская  историография сумела воспитать  ряд высококвалифицированных исследователей разных ветвей науки. Еще в довоенное время явились специализированные периодические издания, где авторы имели возможность мобильно апубліківаць материалы, сосредоточенные в экспедициях, итоги ученых работ и критику на счет уже опубликованных исследований. В целом, историография этого периода характеризовалась сменой любительского ученого поиска на профессиональный.

   На  начале 20-х гг. снова начинаются исследования на территории Беларуси: распространялись опросные листы, изучение археологических памятников проводились терминологической комиссией, Инбелкультом и местными краеведами.

   В 1923 г. выходить работа М. Мелешкі "Камень в верованиях и предоставлениях белоруса", где автор разместил систематизированные сведения о известных на то время культовых камнях, каменных статуях и крестах. Очерк содержит как самостоятельные наблюдения исследователя, так и сведения ряда предыдущих публикаций. Неглядя на объем работы, надо отметить ее высокий уровень выполнения: исследование основывается на широком круге источников, как следствие, выводы Мелешки выглядят достаточно обоснованными. Кроме того, очерк содержит значительное количество рисунков, фотоснимков и ссылок на литературу, что делает его еще более информативным.

   В 30-я гг. в связи с репрессиями  ученых, исследования древностей остановились. Как реакция на это явление, в обществе разворачивается широкое краеведческое движение. Журнал "Наша сторона" публикует статьи о историческом прошлом Мзыршчыны и Туровщины. Средневековые памятники археологии в этот период систематическо ни изучались. В отдельных работах польских исследователей, займаўшыхся изучением раннефеодальной эпохи, встречаются зветскі о археологических памятниках на территории Западной Беларуси.

   Послевоенный  период советской историографии  характеризовался воссозданием ученых школ и воспитанием нового поколения  исследователей, что было связано  с огромными потерями во время  Великой Отечественной войны. Это  обусловило определенную остановку  исследований как практического, так  и теоретического плана.

   Вместе  с этим запасенные материалы дали возможность значительно расширить  сферу актуальных вопросов,  которые  касались культуры Руси, "белым пятном" средь которых была  проблематика генезиса восточнославянского язычества. Своеобразным толчком стола открытие В. В. Седовым в 1951 г. капища в ур. Перынь на р. Волхов (4 км от Новгорода). Отныне исследователи начинают более пристально проводить изучение топографии мест своих раскопок что дает свои итоги, отраженные в шеренги публикаций. Существенным шагам вперед была краткая работа В. В. Седова "Языческие святилища смоленских кривичей" в какой он подымает вопрос о так называемых  городищах-святилищах.

   Следующее десятилетие еще более сосредоточила  внимание общества на проблемах языческой  культуры славян. Связано это было с выходом исследования Б. А. Рыбакова "Язычество древних славян" и "Язычество Древней Руси" в 1982 и 1987 гг. соответственно. Первая работа рассматривает генезис политеизма к времен праславянской общности. Помимо этого, автор обращает внимание на проблемные вопросы славянского язычества, наиболее острое с которых - хронология этого социально-культурного явления . Второе исследование представляет собою продолжение первого. Основное внимание "Язычество Древней Руси" сконцентрировано на собственно славянской религиозной системе. Рыбаков последовательно описывает основные этапы развития язычества. Данная работа содержит как крупный теоретическо-исследовательский слой, так и широкую источниковую базу. Это позволило проанализировать проблемы жреческого сословия, славянской "первоначальной" письменности, сосуществования язычества и христианства.

   Интересные  исследования в это время разворачиваются в философии. Наиболее яркой на фоне остальных работ, выглядит "Мировоззрение древних славян" М. В. Прокоповича. В работе рассматриваются глубокие вопросы языческого мировоззрения, относительно основных философских категорий: порядок и хаос, жизнь и смерть, время и вечность и т.д. Ради решения этих задач автор направляет свой взор на символику, календарь, метрологию, языковедение, антропологию и т.д.

   Стоит да сама обратить внимание на краткую  статью В. В. Седова о язычестве, помещенным в обобщающей работе "Восточные славяне в VI - XIII вв." где автор рассматривает исключительно "отдельные вопросы славянского язычества, решение каких непосредственно связано с изучением останков материальной культуры". Среди них автор выделяет святилища (без типологии), культовые деревья, валуны, идолы, амулеты, украшения и пр. культовые вещи.

   В конце 80-х гг. была издана работа источниеоведа А. Р. Кузьмина "Падение Перуна: становление христианства на Руси". Ни смотря на ее название, работа в основном касается аспектов истории церкви, но в этом и складывается ее ценность - в отличии от большинства аналогичных публикаций, рассматривает становление христианства на базе широкой источниковой базы, что дало возможность охватить достаточно широкую географию и хронологию проблемы.

   В это время на территории Беларуси выделяется ряд исследователей, которые  начинают вести целенаправленное иссследованние археологических объектов славянской языческой культуры. Среди их надо отметить Л. Д. Дучиц, Э. М. Зайковского, В. Ф. Винакурова, А. К. Карабанова, Э. А. Левкова. Их экспедиции были направленный и на территорию Полесья.

   Таким образом, в послевоенное время, советская  историография в изучения славянского  язычества сделала существенный шаг вперед во всех ветвях науки. Этоповлияло  на усиление междисциплинарных связей, совершенствование методов, комплексных анализов и т.д. Итогом этого стало издание фундаментальных работ разных направлений и целенаправленное исследование собственно языческих памятников. Вместе с тем, публикация сведений, что касались язычество в справочной литературы оставалась слабой. Как и раньше, существовала только несколько образцов материальной языческой культуры, которые и исползовали почти все издания.  
 

   1.4. Период современной  историографии

   Распад  СССР привел к смене историографической ситуации на территории стран СНГ. Во-первых, постепенно изменяется подход к сути исторического процесса, но вместе с этим были потеряны связи между учеными школами бывших социалистических стран. Отрицательным факторам была смена экономичной ситуации, что отобразилась на финансирования экспедиций, камеральных исследований и их публикаций. Многие издательства находились в состоянии кризиса, который ни позволял публикацию даже учебной литературы. Ученая деятельность была под влиянием процесса децентрализации, но это явление имела и свои положительные итоги: отозвались поднятые дискуссионные вопросы, проблематика которых, под время господства формационного подхода сдавалась решенной; в сферу ученых поисков попадают региональные особенности социально-культурных процессов и т.д. Итоги многочисленных экспедиций были обобщенные и проанализированные, что дало возможность авторам выдать ряд тематических работ, связанных с феноменом языческой культуры.

   В 1992 г. вышла работа Э. А. Левкова, которая помещала информацию, накопленную во время многочисленных экспедиций направленных на исследование культовых камней по всей Беларуси.  «Маўклівыя сведкі мінуўшчыны»  содерживали сведения о характере происхождения тех или других пород, их поведении во время прихода ледников и т.д.. Но ценнейшая информация касается особенностей культа валунов: их названия, характерные черты, фольклорная традиция связанная с памятником, особенности ритуала, а тоже фотоснимки и топографические планы.

   В след за этой работой выходят "Курганы  белорусского Побужья" (1992) Т. М. Каробушкиной  и "Дреговичи" (1993) П. Ф. Лысенко. Обе работы рассматривают похоронные комплексы древних славян в X - XIII вв. Помимо изучения самих конструкций насыпей, в работах основательно исследуется вещевой материал как индивидуального, да и массового характера. Это существенно дополняет не только информацию о системе расселения славян, но и рассказывает о языческих похоронных ритуалах и представления о загробном мире.

   Под время раскопок останков храма конца XII в. П. Ф. Лысенка в 1993 г.  открыл объект, который, достоверно являлся святилищем. О этом говорит его планировка, конструктивные особенности насыщенность культурного. Символично, что в этом же хватит выходить коллективная работа И. П. Русановой и Б. А. Тимащука "Языческие святилища древних славян" . Долгожданное, но ограниченное по тиражу издание, обобщало разрозненные сведения о славянских святилищах, идолах и т.д. Рассматриваемые вопросы позволяли частично реконструировать языческие обряды, связанные с чествованием богов. Помимо этого, авторы внесли ясность в некоторые аспекты исключительно археологических данных.

   Существенным  дополнением к опубликованных материалов явилась небольшая работа Л. В. Дучиц "Археологические памятники в названиях, верованиях и предоставлениях беларусов", где исследовательница показала ценность этнографической традиции, связанной с поселениями, могильниками и культовыми камнями.

   Специальные исследования были посвященный заговорам, народной прозе, поэзии, мифологическим духовным стихотворениям. Ценность освященных работ складывается в основательных исследованиях комплекса ранее известных фольклорных источников. Немалое внимание авторы уделили и лингвистическому анализу текстов.

   Систематическое исследование материальных памятников языческой культуры требовало изучения всего комплекса существующих памятников. Более сложные вопросы возникали в процессе интерпретации таких объектов как святые источники, культовые деревья и малые городища-святилища. Современный уровень беларуской науки не дает возможности решить наиболее острые вопросы, что касаются сих культовых мест, но нельзя не отметить работ, которые да или иначе пролили мир на эту проблематику. Найістотнейшыунесак в гэтэм плане сделали Л. В. Дучиц и Э. М. Зайковский, которые издали несколько тематических работ о вышеописанных памятниках: "Целебные источники Беларуси" [81], "Исследование культовых памятников беларуского язычества в 1993 - 1994 гг.", "Некоторые данные про культовые деревья на Беларуси".