Совместная деятельность распределение функций

Основная форма  общения между людьми — словесная; у современных людей наибольшую роль в этом играют схемы вербальной репрезентации. В некоторых теориях, отражающих общие закономерности развития психики, они рассматриваются в  качестве единственных опосредующих механизмов. Так, согласно культурно-исторической теории развития высших психических  функций Л.С. Выготского, человек рождается с набором «натуральных» психических функций, общих с животными. Это — непосредственное запечатление вместо специфических человеческих форм запоминания, мышление протекает как мысленное манипулирование элементами задачи, представленными в их чувственно воспринимаемых свойствах, как, например, у обезьян в исследованиях В. Кёлера и т.д. Общаясь со взрослыми, ребенок усваивает человеческую речь, а именно совокупность значений слов, существующую в культуре, и правила синтаксиса, по которым эти слова объединяются в высказывания. В значениях зафиксирован общечеловеческий опыт создания обозначаемых предметов, отражены их общие и существенные свойства, а в синтаксисе предложений закреплены выявленные человечеством логические связи между элементами различных ситуаций. Человек включает эти значения в свои психические процессы в качестве инструментов, превращающих его изначально натуральные психические функции в высшие, вербально опосредованные. По Выготскому, вербальное мышление как высшая психическая функция представляет собой оперирование усвоенными словесными значениями по законам логики, также интериоризованным из синтаксиса речевых предложений. Л.С. Выготский придавал огромную роль словесному значению в развитии человеческой психики. Он считал его своеобразной элементарной единицей речи и мышления, отражающей их основные функции. Своим важнейшим открытием Выготский полагал выявление двух форм развития значения; макрогенеза — в филогенезе и в онтогенезе, когда человек усваивает значения и его речь становится осмысленной, а мышление — речевым, и микрогенеза — изменения значения «на пути от мысли к слову», т.е. в процессах порождения и понимания речевых высказываний. Описание этих процессов, изложенное в книге Выготского «Мышление и речь» (1934), более чем на 20 лет опережает открытие американскими исследователями Н. Хомским и Дж. Миллером генеративного принципа порождения речи, т.е. того, что развернутое речевое высказывание не строится по «цепному» принципу за счет прибавления нового слова к уже произнесенным, а постепенно как целое разворачивается из некой первоначальной ядерной структуры.

В качестве основного  механизма развития человеческой психики  в теории Выготского рассматривается прямая интериоризация существующих в культуре словесных значений, а не самостоятельное построение субъектом собственных отражательных и регуляторных психических механизмов с использованием того, что существует в культуре. Это мешает последовагелям Выготского производить плодотворный анализ, например мыслительного процесса, суть которого — создание человеком чего-то нового, индивидуального, а не непосредственное вживление культурных образований по принципу «извне» — «внутрь». Оптимальную методологическую основу для подобных исследований дает теория С.Л. Рубинштейна.

Тем не менее словесное опосредование играет в человеческой психике очень большую роль. Переосмысление тех или иных событий в форме текстов дает возможность вместить в сравнительно небольшой объем весьма значительное содержание. Переосмысление ситуации, данной первоначально в чувственно-образном плане, в описывающее ее словесное высказывание позволяет поместить ее в сознание как элемент развитой иерархической структуры всевозможных текстов — описаний, сюжетов, точнее, даже просто отнести ее к тому или иному классу подобных описаний. Это, конечно, обедняет запоминаемую ситуацию, но позволяет сохранить ее в форме, фиксирующей наиболее важные ее аспекты. А вспоминая эту ситуацию, мы вновь наполняем ее чувственным содержанием, переопосредуем в образный план, но это содержание будет уже не конкретно пережитым, а также обобщенным, извлеченным из наших индивидуальных словарей образов, действий, отношений. С переходом к вербальным репрезентативным механизмам в ходе развития человека связан известный феномен «детской амнезии», заключающийся в том, что люди не помнят ничего, что было с ними примерно до трех лет. По всей видимости, запомненное в то время изложено на других репрезентационных языках, которые мы уже забыли, овладев речью и сделав основным нашим «хранилищем запомненного» иерархическую семантическую систему словесных значений. Или же мы не то чтобы это забыли, а просто эти знания актуализируются совсем в других формах, чем наши нынешние «воспоминания», они присутствуют в качестве «фундамента» наших более поздних знаний. Л.Н. Толстой писал, что 90% того, что мы знаем о мире, мы узнаем в эти самые ранние годы. 

Виды  деятельности. Совместная деятельность.

Традиционно принято  считать, что основным и психологически главным разделением деятельности на ее типы является дифференциация деятельности на трудовую, учебную и игровую. Трудовая деятельность отличается от двух других типов тем, что предполагает получение какого-либо общественно значимого продукта, результата.

Столь же фундаментальным  и общим является разделение индивидуальной и совместной деятельности. Совместная деятельность реализуется в отличие  от индивидуальной так называемым коллективным субъектом, т.е. двумя или более людьми, имеющими общий мотив и общую цель. Другими важнейшими признаками совместной деятельности являются пространственное и временное присутствие участников деятельности, ролевая и инструментальная дифференциация участников на тех или иных ее задачах, наличие управляющего (организующего) компонента — либо лидера, либо руководителя. Совместная деятельность также внутренне неоднородна и подразделяется на подтипы: например, на непосредственно-совместную — «деятельность вместе» и опосредствованно-совместную — «деятельность рядом».

Наиболее традиционной является, видимо, классификация видов  деятельности по их предметной сфере, т.е. по профессиональной принадлежности. В результате выделяются все те профессии, которые существуют сегодня, а также  специализации внутри этих профессий.

Производной от предыдущей, но значительно более  обобщенной является классификация  профессий, разработанная Е.А. Климовым, в целях организации профориентационной работы. Согласно данной классификации, выделяется пять основных типов профессиональной деятельности:

«человек —  техника»,

 «человек  — человек»,

«человек —  природа»,

«человек —  знак»,

«человек —  художественный образ».

Предельно общим  является дихотомическое разделение видов  деятельности на внешнюю и внутреннюю. При этом под внешней деятельностью понимают все виды, типы и процессы деятельности которые сопровождаются эксплицированными, т.е. объективированными, проявлениями ее исполнительских компонентов — движениями, действиями, экспрессией, коммуникациями и пр. Внутренняя деятельность развертывается в интрапсихическом плане, а в качестве ее синонима часто используется термин «психическая деятельность», что, однако, не вполне корректно. Принято считать также, что между внешней и внутренней деятельностями существует генетическая связь, поскольку вторая формируется в процессе онтогенеза на основе первой посредством механизма интериоризации.

Все большее  значение придается сегодня еще  одной — общей дифференциации деятельности на два типа — субъект-объектный и субъект-субъектный. Важность такого разделения обусловлена тем, что оно осуществляется по основному признаку деятельности — ее предмету. В субъект-объектном типе деятельностей предметом выступает неодушевленный объект, а в субъект-субъектном типе им является «другой человек» (социальный объект, согласно определению Дж. Брунера), т.е. личность, субъект, точнее, ряд субъектов (например, деятельность руководителя, педагога и др.).

Деятельность  принято разделять также на исполнительскую и управленческую (организационную). Первая характеризуется тем, что субъект труда непосредственно воздействует на его предмет, хотя и контактирует при этом с другими субъектами. Вторая же (управленческая) обычно не предусматривает такого прямого воздействия. Она, однако, обязательно предполагает организацию одним субъектом деятельности других людей, а также иерархичность их соподчинения. Управленческая деятельность обозначается понятием «метадеятельность» — это «деятельность с деятельностями».

Важным следствием принципа множественности описаний и классификаций видов деятельности является то, что любая отдельно взятая деятельность может и должна быть охарактеризована набором, точнее, симптомокомплексом ведущих параметров, каждый из которых конкретизирует по отношению к ней то или иное рассмотренное выше основание классификации. Например, деятельность руководителя — это одновременно и трудовая, и интеллектуальная, и «субъект-субъектная», и прежде всего индивидуальная деятельность. 

Организация деятельности

Проблема раскрытия  психологической структуры деятельности может решаться как с позиций  определения ее инвариантной психологической  структуры, так и с позиций  организации ее основных компонентов  — действий. В том случае если в качестве «единицы» деятельности (ее психологической «ячейки», согласно С.Л. Рубинштейну) берется действие, то ее психологическая структура  принимает вполне определенную форму. Она наиболее подробно описана в  теории деятельности А.Н. Леонтьева.

Согласно данной теории, деятельность построена на основе структурно-уровневого принципа. Это означает, во-первых, что общая структура деятельности образована качественно различными уровнями, формами психической регуляции активности человека. Во-вторых, что эти уровни иерархически соподчинены и образуют целостную систему. А.Н. Леонтьев различает три основных уровня организации деятельности — операций, действий и автономной деятельности. Второй из этих уровней (действий), занимая центральное место в общей структуре деятельности, наиболее важен для понимания психологических особенностей деятельности и ее строения.

Действие —  это основная единица структуры  деятельности, представляющая собой  произвольную, преднамеренную активность, направленную на достижение осознаваемой цели. С психологической точки  зрения действие обладает двумя основными  атрибутивными характеристиками. Первая из них состоит в том, что любое действие имеет не только цель как таковую, но обязательно цель, не совпадающую с общими целями всей деятельности. Присутствует феномен расхождения целей действий и деятельности, лежащий в основе всей структуры деятельности. Конкретные формы и способы активности субъекта определяются не непосредственно целями всей деятельности, не потребностями и мотивами ее субъекта, а целями отдельных действий и условиями, в которых они реализуются. Вторая основная особенность действий состоит в их осознаваемом, произвольном характере. Само свойство осознаваемости собственной активности возникает именно в силу того, что имеет место расхождение целей действий и деятельности. Эта активность начинает строиться как сложно-опосредствованная и, следовательно, требующая осознаваемого контроля. В психологических исследованиях установлено, что благодаря свойству осознаваемости действие сохраняет и воспроизводит («мультиплицирует») все главные психологические особенности деятельности в целом. Оно, как и деятельность, характеризуется свойствами целенаправленности, произвольности, предметности, активности, осознаваемости, адаптивности, системности и др. Стоит, однако, сделать всего лишь один шаг «вглубь» и перейти к более дробной единице — неосознаваемым операциям, как оказывается, что эти единицы уже не будут адекватно воспроизводить указанные основные атрибуты деятельности.

Поясняя эту  важную мысль, можно сослаться на предложенное Л.С. Выготским разделение способов анализа деятельности на компонентный и элементный. Компонент — это та мельчайшая часть целого, которая еще имеет свойства самого этого целого; элемент — это та часть, из которой состоят компоненты, а следовательно, и само целое, но у которого отсутствуют свойства этого целого. Иллюстрируя данное положение, Выготский приводит следующий пример. Для воды компонентом будет ее молекула, поскольку она является носителем качеств «жидкости», а элементами — атомы водорода и кислорода; они уже утрачивают специфику целого (жидкости) и являются газами. Поэтому психологический анализ деятельности должен быть именно компонентным (а не элементным) — лишь тогда он будет и достаточно детализированным, и одновременно содержательно наполненным, воспроизводящим в своих результатах все богатство свойств исходного анализируемого целого.

Сходная, но получившая еще более глубокую теоретическую  проработку точка зрения сформулирована С.Л. Рубинштейном. Он считал именно действие «подлинной единицей « — «ячейкой», «клеточкой» человеческой деятельности, в которой наиболее явно и ярко проявляются все основные психологические  особенности не только деятельности, но и личности в целом.

В отличие от действий психологические операции соотносятся не с теми или иными  осознаваемыми целями (и подцелями), а с условиями их достижения. При  этом следует различать внешние  и внутренние условия. Внешние условия  — это система объективных  параметров среды, в которой реализуется  та или иная цель. Внутренние условия  — это совокупность тех ресурсов (знаний, умений, компетентности и т.д.), которыми располагает субъект. Если совокупность внешних и внутренних условий такова, что она необходима и достаточна для реализации того или иного действия, то оно имеет  тенденцию автоматизироваться и  переводиться на неосознаваемый (так  называемый фоновый) уровень регуляции. Действие, представленное без свойства осознанности, переведенное на автоматизированный уровень регуляции — это и  есть психологическая операция. И  наоборот, если условия (как внешние, так и внутренние) усложняются, то уже сформированная операция не только может, но и должна дезавтоматизироваться, переводиться на осознаваемый уровень, т.е. трансформироваться в действие. В этой связи можно сказать, что действие (как компонент деятельности) «состоит из операций» (как ее элементов). Однако и сами операции при изменении условий могут становиться действиями.

Автономная деятельность, представляющая третий уровень, выделяется А.Н. Леонтьевым на основе того, что  он соотносится не с целями и тем  более не с условиями их достижения, а непосредственно с мотивами личности, с системой ее доминирующих потребностей. Более того, согласно данной теории, сама деятельность как  таковая (отдельная, «автономная» деятельность) как раз и выделяется на основе критерия наличия у нее какого-либо самостоятельного, специфического мотива. Мотив и деятельность суть взаимополагающие понятия; «немотивированной» деятельности просто не может быть. Мотив деятельности непосредственно связан с ее предметом и даже определяется им, в силу чего возникает свойство предметности деятельности. Оно рассматривается как основное свойство деятельности; «беспредметной» деятельности, так же как и «немотивированной», быть не может. Как отмечает Леонтьев, «выражение «беспредметная деятельность» лишено всякого смысла. Деятельность может казаться беспредметной, но научное исследование деятельности требует обнаружения ее предмета. При этом предмет деятельности выступает двойственно: во-первых, в своем независимом существовании, как подчиняющий себе и преобразующий предметную деятельность субъекта; во-вторых, как образ предмета, как продукт психического отражения».