Проблемы секс-меньшинств: мифы и реальность

СОДЕРЖАНИЕ 

ВВЕДЕНИЕ

     Как отмечал М. Фуко, современная западная культура отводит сексуальности человека все более значимое место в качестве ценного конструкта для самоидентификации. Действительно, каждый из нас идентифицирует себя со своим биологическим полом. Исключение – случаи транссексуальности. Многие из людей являются носителями гетеросексуальной идентичности, усвоенной в детстве – еще до пробуждения осознанного сексуального желания. Сегодня любой младший школьник ответит на вопрос «Кто такой «голубой»?» При этом, как правило, в осуждающе-насмешливом тоне – ведь дети с раннего возраста исключительно чувствительны к гендерным ролям: они часто высмеивают и дразнят тех, кто не проявляет ожидаемого гендерно дифференцированного поведения, зачастую в качестве словесного оружия используя ругательные эпитеты, применяющиеся к гомосексуалам. Однако далеко не каждый ребенок знаком с термином «гетеросексуал», поскольку эта сексуальная идентичность воспринимается как данность и ребенку незачем задумываться об этом. Публичность гомосексуальности актуализировала в общественном сознании ответные гомофобные настроения и мобилизовала политическую активность гомофобно настроенных социальных групп и институтов (например, Русская Православная церковь). И как только в стране наступила относительная стабилизация, в официальной идеологии возобладали консервативно-охранительные силы.

     Целью данной работы является рассмотрение положения сексуальных меньшинств в современной России.

     Для достижения поставленной цели в работе формулируются следующие задачи:

     – рассмотреть проблему сексуальной идентичности;

     – раскрыть исторический аспект проблемы гомосексуализма;

     – охарактеризовать проблему дискриминации сексуальных меньшинств в общественном мнении.

1. ГОМОСЕКСУАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ:  
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

     1.1. Проблема сексуальной идентичности

     Наряду с расой, национальной и религиозной принадлежностью, полом и другими признаками, сексуальная ориентация и гендерная идентичность являются неотъемлемыми элементами достоинства и личности каждого человека и, следовательно, не должны служить основанием для дискриминации или нарушений прав. Общество и государство обязаны сделать всё, чтобы лица с любой сексуальной ориентацией и гендерной идентичностью имели равные возможности и свободу. Только такой подход соответствует современному пониманию принципа универсальности, неделимости, взаимозависимости и взаимосвязанности прав человека.

     Сексуальность как область жизнедеятельности человека зачастую редуцируется к природному и естественному – то есть к биологически детерминированной составляющей жизни. Тем не менее, как и другие аспекты человеческого поведения, «конкретные институциональные формы сексуальности в любое время и в любом месте являются продуктами человеческой активности и насыщены конфликтами интересов и политическим маневрированием»¹.

     Сексуальная идентичность формируется с наступлением подросткового возраста, начинает пробуждаться сексуальное желание, которое может не совпадать с теми представлениями, которые уже сложились у личности о себе и о других. Если основные сексуальные импульсы человека совпадают со стереотипами, усвоенными в процессе социализации, то он находит в них уже осознанное подтверждение своей гетеросексуальности и, как правило, противопоставляет свою сексуальную идентичность, гомосексуальной. Если объектом сексуального влечения является человек того же пола, исподволь начинает формироваться гомосексуальная идентичность. У некоторых относительно быстро, а у других это весьма болезненный и крайне длительный процесс, который может и не завершиться на протяжении всей жизни (латентная гомосексуальность). Формирование сексуальной идентичности во многом зависит от отношения общества к гомосексуальности, которая в современной культуре является основанием для выделения гетеросексуальных и гомосексуальных групп. Первая согласно идеологии гетеросексизма считается единственно или наиболее приемлемой для каждого человека, тогда как вторая стигматизируется².

     Сексуальная категоризация по направленности объекта на тот или иной пол появилась в европейской культуре лишь в конце XIX века, причем сначала сформировалась гомосексуальная идентичность, а несколько позже и гетеросексуальная. Если до XIX века однополая сексуальность трактовалась как «содомский грех», как запретные и сокрытые сексуальные действия (именно действия, которые потенциально могли быть совершены любым человеком), то затем она стала определяться как функция конкретно определяемой идентичности (то есть именно структура личности маркирует человека как гомосексуала, согласно его сексуальным позывам даже при отсутствии какого-либо генитального действия).

     Такая модель восприятия сексуальности жестко фиксирует в самосознании определенный набор стереотипов в рамках гомосексуальной и гетеросексуальной идентичности. Эта модель определяет границы нормативного поведения и самовосприятия и отрицает наличие возможного сексуального влечения, присущего противоположной группе через противопоставление себя другим³. Причем, основным патологизирующим фактором теперь является не само гомосексуальное действие, а именно гомосексуальное желание, которое может не осознаваться или отрицаться в силу жестких рамок гетеросексуальной идентичности.

     Это можно наблюдать в закрытых обществах  при наличии половой сегрегации (учебные заведения интернатного типа, тюрьма, армия и пр.), где гомосексуальные акты, как правило, не подвергают сомнению гетеросексуальную идентичность, а сексуальный интерес к лицам своего пола оправдывается внешними условиями или вообще не осознается благодаря механизмам вытеснения, проекции, рационализации и др. У ряда латиноамериканских народов однополый сексуальный акт среди мужчин в обычных социальных условиях при активной позиции считается допустимым и часто не резонирующим с гетеросексуальной идентичностью, тогда как только пассивная позиция в сексе маркируется как гомосексуальная и осуждаемая. То же верно и для сформированной гомосексуальной идентичности, когда возможное сексуальное влечение к лицам противоположного пола может так же не осознаваться или отрицаться благодаря необходимости сохранения устойчивой идентичности с уже искусственно обозначенными границами собственной сексуальности⁴.

     Так зачем же нужна гомосексуальная  идентичность ее носителям, которая  формируется самостоятельно, а не принимается как данность в отличие от гетеросексуальной, учитывая те страдания и бремя, которое возлагает на себя личность, ее принявшая? Почему направленность сексуального влечения на тот или иной пол в современной культуре является серьезным критерием для самоидентификации, противопоставлению себя другим, особенностей социального взаимодействия, каким, например, не является цвет глаз или музыкальное предпочтение? Почему тематика однополой любви практически никого из людей не оставляет равнодушным и вызывает повышенный интерес, даже если он основан на огромном спектре негативных эмоций. Б.Д. Адам указывал на то, что гомосексуальная идентичность является крайне устойчивой, поскольку нужна не столько самим ее носителям, сколько гетеросексуалам, чтобы определять себя от противного, ведь гетеросексуальность только до тех пор имеет смысл, пока его имеет гомосексуальность. Как отмечал М. Фуко, данная сексуальная категоризация является мощным инструментом для оказывания политического давления, эксплуатации, репрессий и поиска «козлов отпущения», на которых можно свалить все проблемы, что в специальной литературе определяется как сексуальная стигматизация⁵. Все это можно проследить в истории. В фашистской Германии мужчины-гомосексуалы подвергались геноциду, как и евреи, на их форме в концлагерях был нашит специальный опознавательный знак – розовый треугольник, который сейчас наряду с шестицветной радугой является международным символом сексуальных меньшинств. В СССР сталинские репрессии так же не обошли и муж- чин-гомосексуалов, как и любую группу «инакомыслящих», однако с наступлением хрущевской оттепели 121-я статья об уголовном преследовании мужского однополого секса стала использоваться в основном для политических целей КГБ в качестве вербовки и контроля.

     Хотя гомосексуальная идентичность несет в себе отпечаток стигмы и все вытекающие из этого неблагоприятные последствия для развития личности, не стоит полагать, что она в современных условиях не нужна ее носителям. Так или иначе, в основу современной сексуальной категоризации положена направленность сексуального влечения на тот или иной пол. Чтобы достичь целостности личности, необходимо принимать все ее особенности в самом себе, в том числе и сексуальное влечение. Принять гомосексуальное влечение, находясь в условиях его стигматизации, можно лишь через формирование гомосексуальной идентичности, которая позволяет приобрести различные стратегии преодоления стигмы. Это демонстрируют все современные модели формирования гомосексуальной идентичности, описывающие принятие себя и интеграцию изначально отвергаемых аспектов сексуальности в целостный образ «Я»⁶.

     Трансформации, происходящие в России в последние 15-20 лет, затронули все сферы жизни человека и общества, в том числе и сексуальность. Появившаяся в поле публичного обсуждения гомосексуальность признана в качестве существующей практики, однако так и не став при этом равноправным гетеросексуальности образом жизни.

     В советском обществе официальный гендерный контракт и контракты в повседневной жизни были гетеросексуальными, а гомосексуальный находился за пределами допустимого: мужская гомосексуальность на добровольной основе каралась уголовным наказанием (уголовное наказание было введено в 1934 г.), а лесбийство подлежало принудительному психиатрическому лечению: «Гомосексуализм является тяжелым нарушением. При этом часть людей глубоко страдают от своей патологии, чувствуют себя несчастными, становятся неустойчивыми по отношению к различным психотравмирующим воздействиям...однако значительная часть больных... не считают свое состояние противоестественным и не желают лечиться»⁷. Несмотря на то, что до сих пор неизвестно, какое количество женщин действительно подверглось психиатрическому лечению, «возможность получить диагноз душевнобольной на сексуальной почве и насильственное лечение в советском психиатрическом учреждении, следующее в этом случае, работали преимущественно на символическом уровне. Эта возможность рассматривалась как угроза. Если женщина слишком далеко выходила за пределы предписанного, угроза лечения могла заставить ее вернуться в семью мужчины». Демократические изменения, повлекшие изменение положения гомосексуалов, начались в 1987 г. с открытого публичного обсуждения проблемы гомосексуальности учеными и журналистами. В 1990 г. произошел выход на арену борьбы представителей самих сексуальных меньшинств и возникновение гей/лесбийских организаций и изданий, выдвигающих на первый план проблему прав человека, способствующую превращению проблемы из медицинской в политическую⁸.

     Таким образом, гомосексуальность в этот период декриминализируется и депсихиатризируется: произошли отмена уголовного наказания за добровольную мужскую гомосексуальность в 1993 году и прекращение медицинского преследования лесбиянок. В то же время гетеросексуальность по-прежнему осталась доминирующей культуральной нормой, поддерживаемой традицией и социальными институтами, а гомосексуальность была выделена в особое допускаемое, но не явно репрезентируемое пространство.

     В 70-е годы активисты гей-движения по всей Европе и в США начали проводить на улицах марши за права сексуальных меньшинств. Самые первые гей-парады, проведенные в честь годовщины Стоунволльских бунтов (спонтанных выступлений гей-сообщества против полицейской облавы в Нью-Йорке), прошли в Лос-Анджелесе и Нью- Йорке 28 июня 1970 г. 1 июля 1972 г. в Лондоне состоялся первый в Европе гей-парад. Геям было позволено пройти по улице с требованиями предоставить им равные права, в то время как в других странах, гомосексуальные акты все еще были запрещены законом. За последние годы Европа продвинулась далеко вперед.

     В нескольких странах ЕС гомосексуалам  было предоставлено полное равноправие  – так, они получили право на вступление в брак и усыновление. В еще одной группе стран им были предоставлены частичные права, например, возможность создания гражданских однополых союзов. И наконец, последняя группа стран, в первую очередь бывших членов советского блока, лишь отменила уголовное наказание за вступление в гомосексуальные отношения. Декриминализация в России гомосексуальных отношений между мужчинами в 1993 г. часто воспринимается как обязательный шаг для вступления страны в члены Совета Европы⁹.

     Однако  в странах бывшего Советского Союза переход к рыночной экономике  в сочетании с тяжелым финансовым кризисом привел к тому, что любая  борьба за права сексуальных меньшинств начала восприниматься как «блажь» населением, которое стремилось открыть для себя возможности общества потребления, а иногда, и просто было вынуждено бороться за выживание¹⁰.

     В современной России, как и в других странах мира, широко распространены нарушения прав человека и дискриминация по многим признакам и основаниям. Ксенофобия, нетерпимость к меньшинствам являются общей для всего социума проблемой и гомофобия – только ее часть. Однако преступления, правонарушения и дискриминация на почве гомофобии не только имеют широкое распространение, но и подвергаются тотальному замалчиванию со стороны властей, СМИ и лидеров общественного мнения. ЛГБТ-сообщество в нашей стране всё ещё остается «невидимым» и «неназываемым». Именно этим объясняется необходимость проведения специального исследования правового положения ЛГБТ-сообщества в России. Существующие проблемы не должны замалчиваться, а, напротив, должны стать объектом публичного обсуждения с участием властей и общественности¹¹.