Агрессия Хеккаузен

     В исследовании Бандуры и Уолтерса [A. Bandura, R. Н. Walters, 1959] лучшим дифференцирующим показателем ТАТ, позволяющим развести нормальных и нуждающихся в исправлении подростков, оказался не страх наказания, а переживание вины. С этой   же   целью   Мак-Кэсланд [В. W. MacCasland, 1962] провел различение между показателями ТАТ, отражающими внутренние и внешние источники торможения. Именно признаки внутреннего, а не внешнего торможения характеризуют нормальных подростков в отличие от тех, кто совершил правонарушения агрессивного характера. В исследовании Лессера [G.S. Lesser, 1957] откровенно агрессивные действия в рассказах по ТАТ 10-13-летних подростков позитивно коррелировали с направленной против сверстников фактической агрессивностью в том случае, когда их матери поощряли агрессивное поведение (r=+0,41); если же матери отвергали агрессию, корреляции были негативными (r=-0,41).

     Каган [J. Kagan, 1956] разработал серию картинок ТАТ для 6-10-летних мальчиков, в которой со все нарастающей интенсивностью изображались ситуации ссоры с ровесником, причем изображались именно эталонные (по оценкам учителей) формы поведения. При такой модификации ТАТ, полученный с его помощью показатель и агрессивность, проявляющаяся в школьной жизни, коррелировали в ожидаемом направлении. Причем корреляция была тем выше, чем выраженнее была изображенная на картинках ТАТ агрессия. Те школьники, которые, несмотря на стимулировавшие сочинение агрессивных историй картинки, их все же не сочиняли, характеризовались, по мнению авторов, тенденцией торможения агрессивности не только в повседневной жизни, но и в деятельности воображения.

     Уже из этих результатов ясно, что, во-первых, категории анализа должны различать содержания, относящиеся к тенденциям влечения и избегания, во-вторых, необходимо тщательно отбирать картинки по степени их побудительного влияния и соответствия эталонным формам поведения и, в-третьих, взаимосвязь воображаемой и реально наблюдаемой агрессии может искажаться социальным происхождением испытуемых и составом выборки. 

Измерение мотива

     Свидетельством  решающего значения указанных выше моментов при разработке методик измерения мотива может служить успешность недавних попыток такого рода, предпринятых Ольвеусом и Корнадтом. Ольвеус [D. Olweus, 1969; 1975] разработал опросник и проективную методику. Рассмотрим вначале его “Опросник агрессии для подростков”, состоящий из 5 отработанных с помощью факторного анализа субшкал: (1) вербальной агрессии (направлена против взрослых, когда субъект сталкивается с несправедливым отношением или критикой с их стороны, например: “Когда какой-либо взрослый несправедлив ко мне, я сержусь и протестую”); (2) физической агрессии (направлена против ровесников, например: “Когда какой-нибудь мальчик меня дразнит, мне хочется задать ему хорошую трепку”); (3) импульсов агрессивности (например: “Я часто так сержусь, что мне хочется что-нибудь вдребезги разбить”); (4) торможения агрессии (например: “Я часто сержусь на себя за то, что плохо себя вел” или “Когда взрослые раздражаются на меня, я обычно чувствую, что был не прав”); (5) позитивного самоотчета (для контроля тенденции к социально желательным ответам, например: “В школе ребята никогда не говорят обо мне ничего плохого”).

     Этот  опросник примечателен тем, что отражает лишь те формы агрессивного поведения, которые часто встречаются и являются типичными для испытуемых намеченной возрастной группы, прежде всего подростков от 12 до 16 лет, а именно вербальный протест по отношению к взрослым и физическое соперничество с ровесниками. Соответственно предсказательная сила опросника проверялась именно для этих видов поведения. В двух выборках школьников в каждом из классов произвольно отбирались по 4 ученика, которые оценивали своих одноклассников по тенденции выступать зачинщиками драк и протестов по отношению к взрослым, т.е. с точки зрения эталонных форм поведения, отраженных в двух первых субшкалах. Поскольку для  рассматриваемой  возрастной группы такое поведение не является чем-то необычным и не подвергается особо сильным санкциям, ожидалось получить достаточно тесные корреляции между соответствующими друг другу показателями опросника и эталонными оценками, а также невысокую прогностическую значимость показателя подавления агрессии. Именно это и было установлено для обеих выборок. Как видно из табл. 8.7, корреляция выше, когда берутся соответствующие друг другу прогностические и эталонные показатели, тем не менее вербальная и физическая агрессии также могут взаимно предсказывать друг друга на значимом уровне. Объединение же обоих типов показателей дает коэффициент корреляции, равный 0,58, т. е. дает необычно высокий для личностных

     Таблица 8.7.

     Коэффициенты  корреляции между различными субшкалами “Опросника агрессии для подростков”  Ольвеуса и оценками наблюдаемой  агрессивности для двух выборок (А, N=98; B, N=86) 12-16-летних подростков [D. Olweus, 1975, р. 38] 
 

ТЕСТОВАЯ  СИТУАЦИЯ Актуализация агрессии – средняя актуализация торможения – средняя (агрессия против взрослого) 

СИТУАЦИЯ  ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ

актуализация  агрессии – средняя актуализация торможения (агрессия против одноклассника 

ПРЕДСКАЗАНИЕ  ТЕСТОМ ПОВСЕДНЕВНОГО  ПОВЕДЕНИЯ 
 

     Рис. 8.8. Гипотезы о соотношении: (а) воображаемой агрессии и агрессивной  тенденции в тестовой ситуации; (b) агрессивной тенденции у наблюдаемой агрессии и (с) воображаемой и наблюдаемой агрессии для групп школьников с низкой и высокой тенденциями подавления агрессии [D. Olweus. 1972. р. 291. 293] 

диагностических методик коэффициент валидности (его можно сопоставить с валидностью тестов интеллекта для предсказания школьной успеваемости).

     Более сложной, однако вполне поддающейся  анализу является ситуация, когда прогностический и эталонный показатели не настолько полно соответствуют друг другу. Ольвеус [D. Olweus, 1969; 1972] продемонстрировал это на примере показателя агрессивности подростков по отношению к взрослым и эталонного показателя агрессии против своих ровесников (того же, что и в только что рассмотренном исследовании; возраст испытуемых — 12-14 лет). В качестве средства предсказания в этом исследовании применялся не опросник, а проективная методика, поскольку исходная ситуация теста (подросток против взрослого) позволяла актуализовать, прежде всего, тенденции торможения агрессии, которые и должны были отражаться в тестовых реакциях, указывающих на открытую и заторможенную агрессии. Стимульный материал представлял собой четыре неоконченных рассказа, в каждом из которых взрослый мужчина создавал для подростка (того же возраста, что и испытуемые) ситуацию фрустрации и некоторой угрозы, за что, однако, последний в определенной мере сам был ответствен. От испытуемого требовалось ответить на три вопроса, касающихся предложенной ситуации, и после этого придумать окончание истории. Категории анализа содержания включали в себя ряд субкатегорий, группировавшихся в соответствии с двумя противоположными мотивами—агрессивной тенденцией и тенденцией торможения агрессии. Ситуация тестирования в целом (включавшая как неоконченные рассказы, так и задающие контекст условия проведения теста) оказывала, по мнению Ольвеуса, одинаковое умеренно-стимулирующее влияние на тенденции агрессии и ее торможение, и у большинства испытуемых обе тенденции актуализовались одновременно. Степень согласованности суждений экспертов составила r=0,90

     Характерно, что между тестовой ситуацией  и реальной ситуацией эталонного поведения (конфликт между сверстниками) в данном случае наблюдается определенное рассогласование в степени актуализации обеих тенденций-мотивов. Ведь при обычной драке между сверстниками мера актуализации агрессивной тенденции, 

     Рис. 8.9 Соотношение между  воображаемой агрессией (против взрослого) в проективном  тесте и наблюдаемой  агрессией (против одноклассников) для двух  групп 12-14-летних подростков (N=44), показавших в тесте низкую и высокую тенденции торможения агрессии [D. Olweus, 1972, p.294]

как и  в тестовой ситуации, оказывается примерно средней, а актуализация тенденции торможения агрессии — слабой. Отсюда следует, что тенденция торможения агрессии, если она имеется, сильнее будет проявляться в тестовой ситуации, чем в ситуации повседневной жизни. Если тенденция торможения сильна, то в тесте (но не в школьной жизни, где агрессия направлена против одноклассников) с ростом агрессивной тенденции соответствующее ей содержание будет проявляться по отношению к взрослому все реже. Это гипотетическое обратное соотношение фактической агрессивной тенденции и ее выраженности в деятельности воображения школьников с сильным торможением агрессии поясняет диаграмма на рис. 8.8а (тестовая ситуация). Напротив, в служащих критерием ситуациях повседневной жизни (рис. 8.8b) школьники с сильным и слабым торможением агрессии едва ли должны различаться, ибо ссора с ровесником вряд ли актуализует тенденцию торможения: Если теперь мы захотим предсказывать на основе значений проективного теста повседневную агрессивность, направленную против сверстников, то для тех, кто обнаружил при выполнении теста сильное торможение, будет иметь силу обратное соотношение (рис. 8.8а), т. е. чем меньше обнаруживается агрессивных моментов в содержании фантазий, тем сильнее агрессивная тенденция, которая в менее угрожающих обстоятельствах (стычка с ровесниками) определяет фактическое поведение (рис. 8.8с).

     Эти теоретические допущения Ольвеус  сумел полностью подтвердить  в эмпирическом исследовании, что  легко видеть на рис. 8.9, где представлены результаты для выборки из 44 подростков, разделенной по медианным значениям прогностических показателей тенденции торможения. Прогностическим показателем (абсцисса) служила позитивная тенденция агрессии против взрослого, выделенная по результатам проективной методики (сумма внутренних агрессивных порывов и агрессивных форм поведения главных героев рассказов) [см: D. Olweus, 1969, р. 49-50].

     Критерием (ордината) опять-таки выступает агрессивность  по отношению к одноклассникам, оцениваемая для каждого класса четырьмя учениками. Для подгруппы со слабой тенденцией торможения агрессии коэффициент корреляции между воображаемой агрессией и наблюдаемой агрессивностью составил +0,64, в подгруппе же с сильной тенденцией торможения он оказался равным -0,55.

     Наиболее  тонким из разработанных до сих пор  средств анализа содержания является проективная методика измерения агрессивности и торможения агрессии как двух устойчивых мотивационных тенденций агрессивного поведения, предложенная Корнадтом [H.-J. Kornadt, 1973; 1974; 1983].

     В качестве стимульного материала  он использовал серию из 8 картинок, изображавших персонажей-мужчин, причем ситуация каждого типа — нейтрально, слабо, средне и сильно стимулировавшая появление релевантного агрессии содержания — была представлена  двумя   картинками. Внутренняя согласованность параллельных форм теста составляла r=0,50, степень согласованности оценок экспертов для обеих мотивационных тенденций приближалась к 0.90. Показатели обеих тенденций между собой не коррелировали. Категории анализа были аналогичны разработанному для мотива достижения (см. гл. 6) и охватывали следующие категории содержания: 

     “Мотив  агрессии. (1) Потребность в возмездии; (2) деятельность, инструментальная для достижения возмездия; (3) позитивное эмоциональное состояние и агрессивные переживания; (4) ожидание успеха; (5) достижение цели (6) символы агрессии и связанные с ней предметы; (7) обесценивающая агрессию критика высмеивание агрессии; (8) табуированные выражения.

     Мотив торможения агрессии. (1) Потребность в избегании внешних последствий агрессии (наказание или страх наказания); (2) потребность в избегании внутренних последствий агрессии (раскаяние, чувство вины); (3) деятельность, инструментальная для избегания внешних последствий агрессии; (4) деятельность, инструментальная для избегания внутренних последствий агрессии; (5) переживания релевантные торможению агрессии; (6) страх перед наказанием или какой-либо опасностью; (7) раскаяние, чувство вины; (8) ожидание неприятных последствий агрессии; (9) срыв агрессивного действия, его неудачное осуществление; (10) символы наказания и связанные с ним предметы; (11) наказание; (12) оценочные высказывания рассказчика, отрицающие агрессивность действий; (13) внезапное прерывание агрессивного происшествия. (Мотив торможения агрессии может быть далее подразделен на страх вины и страх наказания.)