Эволюция анархизма в европейской политической мысли

        Из-за постоянной путаницы в определении идеологической принадлежности тех или иных террористических групп  и отрывочности сведений, приходящих из Греции, крайне сложно определить, есть ли там террористические организации, а если есть, то какие. Поэтому нельзя точно сказать, являются ли, в частности, анархистским «Революционная борьба» (основана в 2003 году) и «Революционные ячейки» (основана в 1995 году и считается  бездействующей с 2000 года), – их позиционируют  как «ультралевые» и «леворадикальные», но это слишком широкое определение.⁶³

        Что касается собственно движения, то оно, несмотря на весь кажущийся  размах, крайне неоднородно и замкнуто на самом себе, хотя массовые демонстрации анархистов (в особенности проходившие  после бунта 2008 года), конечно, собирают по несколько тысяч человек и  вызывают иллюзию более сильного движения, чем на самом деле: хотя в греческом обществе анархисты  имеют широкую поддержку, за собственно анархистскими идеями идет гораздо  меньше людей. Одно дело – поддержать акции протеста, совсем другое –  политическую платформу протестующих.

        Анархисты Греции, по сути, расколоты на два враждебных лагеря: с одной стороны – это  сторонники радикальных акций, «пропаганды  действием» и «повстанческих» методов  борьбы (инсуррекционалисты, повстанческие  анархисты), с другой – сторонники планомерной агитации и выстраивании организационных структур. «Иногда их споры о методах протеста перерастают в открытые противостояния на улицах греческих городов». 

        Среди сторонников  «организованного» анархизма выделяются участники Антиавторитарного движения (АД) – фактически единственной действительно  крупной анархистской организации  Греции, настроенной на серьезную  планомерную работу по распространению  либертарных идей. При этом одна из главных проблем АД, как и  других анархистов – зацикленность  на молодежной среде: в движении участвует  несколько тысяч человек (еще  год назад их количество оценивалось примерно в 20 тысяч, но за последнее время явно выросло, что заметно и по размаху анархистских акций – на некоторые приходит 10 и более тысяч человек), однако большинство из них – студенты, многие из которых уходят из движения вскоре после окончания института. До сегодняшнего дня все попытки выйти за рамки этого своеобразного «гетто» заканчивались ничем. Стоит, правда, отметить, что либертарное движение Греции не зациклено на субкультурной среде еще с первой половины 90-х, что способствовало росту качества движения.⁶⁴

        Профсоюзное движение Греции находится вне влияния  анархистов. Сами они говорят, что  «каждая попытка создания традиционных организационных форм рабочих (как  анархо-синдикализм) не имеет успеха. Все эти попытки организации  пролетариата не превышают 10 человек и не живут дольше, чем 3 года». Французские анархо-синдикалисты считают, что «отсутствие активного участия со стороны населения, в целом в массе своей согласного с восстанием, и особенно почти полное отсутствие в движении промышленных рабочих стали основной преградой для развития в сторону революционной перспективы». Проблема в том, что официальные профсоюзы не заинтересованы в поддержке идей леворадикалов, хотя если их сиюминутные цели совпадают, они готовы выступить единым фронтом (в декабре 2008 года после начала бунта профсоюзы объявили о начале всеобщей забастовки). Основной вопрос – как анархистам преодолеть свою отчужденность от профсоюзного движения, но пока, несмотря на все попытки, прогресса нет, и будет ли он, непонятно. Тем более, что либертарии предпочитают не создавать свои профсоюзы, а действовать в уже существующих, что на деле осложняет работу по развитию синдикализма в Греции.

        Анархисты стараются  развивать свои социальные центры (на конец 2008 года речь шла о более  чем 50 таких центров), под их контролем  по сути находится район Экзархия в Афинах, но не могут вывести  движение на более широкий уровень.

        Вообще, уже тот  факт, что у власти в Греции сейчас находится партия ПАСОК, по мнению анархистов, говорит о том, «что у греков короткая память». Следовательно, сторонники либертарных  идей сегодня могут рассчитывать на сочувствие масс, но никак не на поддержку  своих идей: разочаровываясь в  правящей партии, люди идут не к ним, а тем, от кого они успели несколько «отдохнуть». 

        Таким образом, несмотря на все попытки, выйти за пределы  студенческой среды анархистам не удалось. Хотя потенциал их и велик, поскольку  в обществе нарастает недовольство политикой властей, тем более  что ПАСОК продолжает курс «Новой демократии». Так что, если либертариям  удастся завоевать сердца и умы  более широких слоев населения, то, возможно, в ближайшие несколько  лет можно будет говорить уже  не о «греческом бунте», но о революции. Случится ли это – покажет время. По крайней мере, сегодня всё –  в руках самих анархистов.

        Испания. Наибольшего подъема в послевоенные годы, как и до войны, смогло достигнуть испанское анархистское профсоюзное движение. После смерти Франко в ноябре 1975-го года, когда начался переход Испании к демократии, НКТ был легализован, его члены впервые с окончания гражданской войны могли открыто собираться, не боясь репрессий. Активно участвуя в забастовочном движении, проводя митинги и демонстрации НКТ имели в своих рядах по данным Л. Гамбоне 300.000 членов к 1979 году. Однако, под давлением репрессий, внутренних расколов (возможно спровоцированных правительством), споров вокруг участия/неучастия в профсоюзных выборах их численность постепенно снижалась: по данным все того же Гамбоне в 1987 в НКТ состояло уже только 63.000 членов, а к началу 2000-х осталось и вовсе всего 4-5 тысяч человек. Правда в последующие годы ситуация наконец-то нормализовалась, и к 2009 в НКТ насчитывалось уже около 10-15 тысяч человек.⁶⁵

        В 1977 году НКТ оказался единственным социальным движением  выступившим против подписания, так называемого Договора Монклоа (Moncloa Pact), соглашения между политиками, политическими партиями и профсоюзами, планирующего последующее управление экономикой на время «переходного периода». В 1979-м году НКТ провёл свой первый конгресс после 1936-го года, а также было организовано несколько массовых собраний. Представленные точки зрения на конгрессе установили линию поведения НКТ на последующие годы: отказ от участия в профсоюзных выборах в комитеты предприятий, отказ от принятия государственных субсидий, отказ от признания рабочих комиссий и поддержка профсоюзных секций.

        На этом первом конгрессе, проведённом в Мадриде, меньшинство  НКТ, сторонники участия в профсоюзных  выборах, откололись от Национальной конфедерации труда. Сначала они называли себя НКТ Валенскийского конгресса (ссылаясь на альтернативный конгресс, проведённый  в данном городе), однако позже принявшие  название «Всеобщая конфедерация труда» (ВКТ) (Confederación General del Trabajo — CGT), что произошло после вынесения судебного решения в апреле 1989 года, гласившего, что они не могут использовать инициалы НКТ. В 1990-м году группа участников ВКТ покинула данный профсоюз, чтобы иметь возможность получать те же государственные субсидии, что и большинство других профсоюзных организаций, и основали организацию Solidaridad Obrera.

        Годом ранее, в 1978-м  году, случай в Скала, в Барселоне  потряс НКТ. Это был взрыв в  барселонском ночном клубе, унесший  жизни трёх человек. Власти утверждали, что бастующие рабочие «взорвали  себя». Выживших забастовщиков арестовали, обвиняя их в совершении данного  теракта. Члены НКТ объявили, что  целью данного судебного разбирательства  было криминализовать их организацию. Было очевидно, что полицейские не искали ничего, никого – у них уже были преступники – это было не более чем запугивающим и отпугивающим средством от организации тысяч присоединившихся рабочих, что, хотя они идентифицировали себя с синдикалистской линией анархо-синдикалистов, они не были настроены пройти длинный путь в своей поддержке, не говоря уже о том чтобы бросить вызов подобной полицейской репрессии. Это была не шутка, новости о новых арестах создали атмосферу ненадежности среди большой части участников. С другой стороны, уверенность в причастности НКТ к теракту продолжала укореняться в общественном мнении, которое вызвало серьезное ухудшение имиджа организации, и таким образом анархистов. Если мы добавим новости об агрессиях и нападениях фашистских групп, которые значительно увеличились в те дни, мы можем более или менее представить ситуацию. Быть анархистом в те дни стало очень отталкивающим. СМИ сделали это непопулярным; полиция и ультраправые группы сделали это опасным.

        После своей легализации  НКТ начала активно стараться  вернуть конфискованное законом 1939-го года. Основанием для данного возвращения  было установлено согласно закону 4/1986, который требовал возвращения захваченного имущества, и право профсоюзов использовать или сдавать недвижимость. С тех пор НКТ требовал от государства возвращения своего имущества.

        В 1996-м здания Экономического и Социального Совета в Мадриде  были захвачены (засквотированы) 105-ю  членами НКТ. Данный орган отвечал  за репатриацию накоплений профсоюза. В 2004-м году было достигнуто соглашение между НКТ и Канцелярией окружного прокурора (District Attorney’s Office), посредством чего были сняты все обвинения против участников захвата 1996-го года.⁶⁶

        НКТ выступает против участия в выборах в рабочие  комитеты на предприятиях, и критически относится к основным испанским  профсоюзным организациям, таким  как ВКТ и Рабочие комиссии, к трудовым реформам, вместо этого  они предлагают идею предъявления своих  прав на принадлежащее по праву, социальной революции.

        В 2005-м году правительство  Испании продолжало возвращение  имущества профсоюза, захваченного в течение и после гражданской  войны у ВСТ и НКТ. Согласно некоторым социальным наблюдателям и сообщениям в СМИ данное возвращение  было демонстрацией симпатий к ВСТ, потому что в 1936-м году анархо-синдикалистские  профсоюзы имели больше членов нежели другие профсоюзные организации, однако правительство выплатило НКТ  около 4 миллионов евро, в то время  как ВСТ получил намного больше. НКТ продолжил требовать возвращение  захваченного у неё имущества.

        В июле 2006-го года отмечалась 70-я годовщина испанской революции, в честь чего НКТ и ФАИ организовали юбилейные празднования, включавшие в себя выступления, дебаты, демонстрацию фильмов, выставки и музыкальные  перформансы. Аналогичные мероприятия  организовываются на протяжении всего 2010 года по случаю столетия организации.

        В последние годы НКТ участвовала во множестве  трудовых конфликтов, наиболее заметными  из которых стали забастовка в  Меркадона, самая длительная забастовка в истории Каталонии, а также  забастовка работников мадридского  метро - при поддержке работников и общественных активистов из других союзов метро. Массовые демонстрации и  забастовки проводились в 2009м году в Андалусии (Рота, Лебриха, Севилья). Постоянно растет численность и создаются новые синдикаты по всей территории Испании, о чем свидетельствуют сообщения в профсоюзной газете «CNT», на страницах которой сообщается о создании новых отделений в Эльче, Пилар-де-ла-Орадада, Сантандере и т.д.

        В НКТ произошло  несколько расколов, самым заметным из которых стал раскол 1979 года, в  результате которого образовались НКТ-МАТ (CNT-AIT) и НКТ-У (CNT-U). Причиной данного  раскола явилась позиция по отношению  к участию в выборах в рабочие  комитеты на предприятиях. Члены НКТ-МАТ  выступили против участия в так  как по их мнению: 
«Благодаря комитетам предприятий и делегатам, профсоюзная бюрократия, связанная через политические партии с предпринимателями и правительствами, заключают договоренности, которые не могут обсуждаться. Комитеты предприятий приобретают исключительный характер на фабрике или в учреждении. Выборы в комитеты предприятий также способствуют выходу из профсоюзов: трудящийся довольствуется легким решением - избрать делегата вместо того, чтобы участвовать в профсоюзной деятельности. Тем более, что трудящийся не может призвать таинственного профделегата к ответу».

        После нескольких судебных разбирательств НКТ-У сменила в 1989 году название на ВКТ - Всеобщая конфедерация труда (CGT: Confederación General del Trabajo). По официальным  данным ВКТ на начало 2009 года в ней  состоит 60.000 членов, хотя активно действующих  членов организации значительно  меньше (так, если судить по отчетам  о проведении первомайских митингов и демонстраций в Испании в 2009 году, размещенных на сайтах НКТ  и ВКТ, НКТ вывели от 6,5 до 7 тысяч  человек, а ВКТ - 10-12 тысяч).

        Проведенный выше сравнительный  анализ подтвердил возможность дальнейшего  существования данных анархических движений. Однако я счёл необходимым отметить, что более конструктивного продвижения идей анархизма в обществе, следует преодолеть деструктивные основы классического анархизма.

Глава 3 Возможные пути трансформации идеологии    

Параграф 1 Национал-анархизм   

        Национал-анархизм –  это довольно новое внутреннее течение анархо-коллективизма, но наш взгляд является крайне негативным, из-за того что программные установки данного течения подрывают общую идеологию свободы общества, тем что отрицают интернациональность движения. Однако, как возможный путь развития идеологии, а подчас единственное, является крайне интересным, из-за того что данное течение не только сравнительно новое, главное то, что оно является революционным по отношению к классике анархизма.

        Практико-политической причиной появления национал-анархизма  стало полное игнорирование классическими формами анархизма принципов национальной самоорганизации. Сталкиваясь с мимикрией нацистов под националистов, анархическая общественность словно отринула от себя национальную самоорганизацию как форму свободы. Тем не менее, последнее время все чаще можно услышать термин «национал-анархизм». Более того, разворачиваются обширные дискуссии и споры по данному вопросу. Одни атакуют национал-анархизм, а другие его защищают, зачастую так и не разобравшись в сути вопроса.