Гражданская культура и стабильность демократии

Наиболее подходящей для демократической политической системы остается гражданская культура. Это не единственная разновидность  демократической культуры, но она  представляется именно той ее разновидностью, которая в наибольшей степени  соответствует стабильной демократической  системе. Поэтому целесообразно  посмотреть, как гражданская культура передается от поколения к поколению. Первое, что можно отметить в данной связи, это то, что ей не учат в  сколько-нибудь прямом смысле слова  в школах. Гражданское обучение в  США делает упор на тот тип поведения, который ближе к рационально-активистской модели, чем к гражданской культуре. Указанный тип поведения составляет важный компонент гражданской культуры, но не более, чем компонент. В Великобритании, политическая культура которой также  весьма приближена к гражданской  культуре, мы почти не наблюдаем  выраженных попыток привить детям  ни систему норм поведения, ассоциирующихся  с гражданской культурой, ни ту, которая  выражена в рационально-активистской модели. Там практически нет четко  сформулированной теории относительно того, что же такое "хороший британский подданный" и как готовить детей  к выполнению роли гражданина. Это  не означает, что непосредственное обучение в школе не играет никакой  роли в выработке гражданской  культуры. Речь идет скорее о том, что  его роль второстепенна.

Неудивительно, что гражданская культура не передается исключительно путем прямого  обучения ей. Составляющие ее ориентации и поведение соединены сложным, запутанным образом - ведь это культура, характеризующаяся определенной долей  непоследовательности и уравновешенных противоположностей. Одну из важнейших  частей гражданской культуры составляет набор позиций, касающихся доверия  по отношению к другим людям, - многослойный, иногда противоречивый набор, который  трудно передать при помощи прямого  обучения. Как же тогда гражданская  культура передается от поколения к  поколению?

Ответ на вопрос содержится в процессе политической социализации. Гражданская культура передается в ходе сложного процесса, который включает в себя обучение во многих социальных институтах - в  семье, группе сверстников, школе, на рабочем  месте, равно и в политической системе как таковой. Тип опыта, получаемого в этих институтах, различен. Индивиды приобретают политические ориентации путем направленного  обучения - например, на специальных  уроках основ гражданственности; но они также обучаются, сталкиваясь  с политическим опытом, который вовсе  не рассчитан на то, чтобы на нем  учились, - например, ребенок слышит, как его родители обсуждают политические вопросы или наблюдает за деятельностью  субъектов политической системы. Воспитание политических ориентаций может быть и не направленным и не политическим по своему характеру, как это бывает, когда индивид узнает о власти из своего участия во властных структурах семьи или школы, или когда  он узнает о том, заслуживают ли люди доверия, из своих ранних контактов  со взрослыми.

Столь широкий  характер политической социализации дает великолепную возможность постичь  те тонкости, на которых основана гражданская  культура. Поскольку некоторые из уроков не выражены явно, противоречия между ориентациями могут пройти незамеченными. И поскольку политическое обучение идет одновременно по многим каналам, человек может воспринять различные аспекты политической культуры из разных источников. Такой характер обучения позволяет уменьшить до предела то напряжение, которое могло бы возникнуть, если бы ориентация на активность и ориентация на пассивность (как один из примеров противоположных политических установок, входящих в гражданскую культуру) происходили бы из единого источника. Так, через свое участие в жизни семьи и школы, равно как и через восприятие норм политического участия ребенок может научиться рассчитывать на возможность реального участия в принятии решений. В то же самое время неизбежное соприкосновение с иерархическим типом власти в семье и школе умеряет настроенность на господство над своим политическим окружением. Аналогичным образом то, что вычитано из книг о необходимости политической активности и идеализма в политике, будет сглажено наблюдениями за фактическим политическим поведением и ориентациями взрослых. И этот разнородный набор ориентаций, выработанных в детстве, еще будет модифицироваться под влиянием последующего непосредственного опыта соприкосновения с политикой. Ожидания и нормы, касающиеся участия в ней, будут взаимодействовать с теми фактическими возможностями участия, которые предоставляет политическая система, с тем значением, которое человек сам придает тому или иному вопросу, и с теми требованиями, которые накладывает на него исполнение других ролей.

Политическая  социализация во многом сводится к  прямому воздействию на человека гражданской культуры и самого демократического государственного устройства. Воспринимая  политические ориентации и поведение  предыдущих поколений, каждое новое  поколение вбирает в себя гражданскую  культуру.

То, что было сказано выше о путях передачи гражданской культуры от поколения  к поколению, касается главным образом  тех наций, у которых такая  культура уже имеется. Но это не относится  к новым государствам. Чтобы в  них могла появиться гражданская  культура, она должна быть создана  заново. Как это сделать? Ответ  на указанный вопрос выходит далеко за рамки нашего исследования. Однако некоторые отличительные черты  гражданской культуры и политическая история тех стран, где такая  культура получила развитие, позволяют  высказать два соображения. Во-первых, появление гражданской культуры в странах Запада явилось результатом  постепенного политического развития - относительно бескризисного, спокойного и естественного. Во-вторых, она создавалась  в ходе слияния: новые типы позиций  не вытесняли старые, но сливались  с ними.

Причины, по которым  подобная модель исторического развития способствовала появлению гражданской  культуры, очевидны. Ведь гражданская  культура - это политическая культура умеренности. Она предполагает знакомство с вопросами политики, однако подобные вопросы не являются предметом наибольшего  внимания со стороны обычного человека; она подразумевает включенность в политику, однако уровень этой включенности не очень высок. Можно  утверждать, что подобные политические позиции могут появиться лишь в условиях относительно спокойного политического развития, там, где  политические ставки достаточно высоки, чтобы все больше и больше людей  втягивалось в политический процесс, но не настолько высоки, чтобы заставлять их включаться в политику как в битву в защиту собственных интересов против опасных противников.

Менее очевидными являются причины развития путем  слияния, хотя и они коренятся  в природе гражданской культуры. Ведь она является смешанной культурой, соединяющей ориентации прихожанина, подданного и участника. Соответственно эта культура должна была развиваться  так, чтобы новая ориентация - ориентация на политическое участие - соединялась  с двумя более старыми типами, но не вытесняла их.

Как мы видели, есть два аспекта такого слияния. С  одной стороны, ориентации, связанные  с рассеянным типом традиционной власти, не заменяются полностью более  новым, более дифференцированным типом  политических ориентаций. С другой - более активная роль участника  не подменяет собой более пассивные  роли прихожанина и подданного. Результатом  является тот тип гражданской  культуры, который можно наблюдать  в США и Великобритании, где  политическая система пропитана  расплывчатыми и всеобъемлющими социальными ценностями. Чтобы такое  пропитывание продолжалось, развитие современной политики с характерными для нее функциональными, специализированными  политическими единицами и структурированным  типом политической конкуренции  не должно принимать такие формы, которые могли бы ослабить первоначальную общность. Эти более древние ориентации должны быть перенесены в современную  систему.

Сходным образом, чтобы могла возникнуть гражданская  культура, развитие политической демократии, сопровождающееся расширением возможностей участия обычного человека в политическом процессе принятий решений, не должно полностью разрушать подданнические ориентации. Новый путь принятия политических решений - через участие граждан - не столько подменяет старый способ осуществления процесса управления, сколько дополняет его. Таким  образом, может быть создана та смесь  активности и пассивности, которая  характеризует гражданскую культуру.

Будущее гражданской культуры

Такой постепенный  рост гражданской культуры путем  слияния обычно происходит в условиях, когда решение проблем, стоящих  перед политической системой, растянуто  во времени. Разнообразные новые  группы стремятся добиться полного  участия, но - не все группы сразу. Важнейшие  социальные вопросы требуют своего решения, но - в различное время. Такая  постепенность политических измерений  характеризует британскую и (в меньшей  степени) американскую политическую историю. Проблема, с которой сталкиваются новые страны, заключается в том, что для них такая постепенность  невозможна. Настойчивые требования участия в политике раздаются  со стороны многих из тех, кто еще  недавно довольствовался ролью  прихожанина. Все огромные проблемы, обусловленные социальными изменениями, должны решаться одновременно. И что, наверное, самое сложное - создание национальных границ и формирование национальной идентичности должны протекать  в одно и то же время. Медленное  политическое развитие благоприятствует гражданской культуре, но именно времени, так необходимого для постепенного развития, как раз и нет у  новых стран.

Эти страны стремятся  завершить за короткий промежуток времени  то, что на Западе создавалось в  течение столетий. Возможно ли найти  какую-то замену основанному на слиянии, постепенному процессу социальных изменений? Прямого ответа на данный вопрос не существует, и мы можем лишь пофантазировать  на такую тему. Если из нашего исследования что-то и следует, так это то, что  нет простой формулы развития политической культуры, подходящей для  демократии. Тем не менее нами было сделано несколько выводов, которые  имеют отношение к рассматриваемой  сейчас проблеме.

Наиболее очевидным  заменителем времени могло бы быть обучение. Приведенные нами данные показывают, что оно является важным фактором, определяющим политические позиции, причем тем фактором, которым  легче всего оперировать. Огромное преимущество обучения заключается  в том, что те навыки, для выработки  которых изначально могли требоваться  годы, начинают распространяться гораздо  легче, раз уже есть люди, ими владеющие. Как свидетельствуют наши данные, путем обучения могут быть развиты  многие важные компоненты гражданской  культуры. Оно может дать индивидам  навыки политического участия. Людей  можно научить тому, как получать информацию; их можно познакомить  со средствами массовой информации; им можно дать знания о формальных политических структурах, равно как и о значении правительственных и политических институтов. Посредством обучения можно  передавать и сформулированные нормы  демократического участия и ответственности.

Однако наши данные показывают и то, что с  помощью обучения можно создать  лишь отдельные компоненты гражданской  культуры. Школа может дать познавательные навыки, связанные в политике, но в состоянии ли она привить  лежащие в их основе социальные ориентации, являющиеся важным компонентом гражданской  культуры? Можно ли путем обучения воспитать социальное доверие и  уважение? Может ли обучение способствовать пропитыванию политического процесса этими социальными ориентациями? В состоянии ли система обучения распространить удивительную смесь  активности и пассивности, включенности и индифферентности, смесь ориентаций прихожанина, подданного и участника? Проведенный нами анализ связи между  процессами политической социализации и создания гражданской культуры заставляет предположить, что формальное обучение не может быть адекватным заменителем времени в плане  создания этих компонентов гражданской  культуры.

Одним из путей  дополнения процесса формального обучения может стать развитие других каналов  политической социализации. Как мы указывали выше, само существование  многочисленных каналов способствует внедрению смешанного типа позиций, характерного для гражданской культуры. Оно увеличивает разнообразие передаваемых политических ориентаций и, что еще  более важно, прохождение через  множество органов социализации может научить индивида выполнять  одновременно несколько различных  ролей. А это позволяет систематизировать  и уравновешивать его политические ориентации. Способность же выполнять  значительное число ролей представляет собой главный компонент гражданской  культуры. Важнейшими органами социализации являются семья, рабочее место, добровольные ассоциации. По мере изменения и  развития подобных институтов в новых  странах имеющиеся там каналы социализации в направлении гражданской  культуры, возможно, будут расширяться. В той же мере, в какой семья станет более активной и открытой по отношению к политическому процессу (а наши данные заставляют предположить, что именно в этом заключается одна из функций модернизации), могут возникнуть новые возможности закрепления гражданских ориентаций. Аналогичным образом каналы социализации могут расширить сопутствующие индустриализации профессиональные изменения, равно как и развитие структуры добровольных ассоциаций.

Однако даже появление названных выше новых  каналов социализации может оказаться  недостаточным для развития гражданской  культуры. Такие каналы могут воспитывать  позиции, направленные на участие, однако их способность вырабатывать социальное доверие и эмоциональную привязанность  к системе более проблематична. Если, например, эти каналы существуют в расколотой на составные части  политической системе, то воспитанное  с их помощью отношение к ней  может оказаться отчуждением, а  межличностное доверие нельзя будет  перевести на язык доверия, имеющего отношение к политике. Значит, требуется  процесс, с помощью которого у  индивидов могло бы выработаться чувство общей политической идентичности, которая бы включала общую эмоциональную  приверженность системе, равно как  и чувство идентичности с другими  гражданами. Участия и познавательных навыков недостаточно для создания политического сообщества, где граждане доверяют и могут сотрудничать друг с другом и где их приверженность политической системе глубока и  эмоциональна.