Трансцендентальная философия Канта

    Исходя  из своего учения о категориях, Кант дает ответ на второй вопрос "Критики" - вопрос о том как возможно теоретическое  естествознание. Ответ на этот вопрос есть вместе с тем ответ на более  общий вопрос: как возможно научное  познание, имеющее объективное значение? Под "объективностью" знания Кант понимает не отражение в нашем  знании объективной реальности, а  логическую всеобщность о необходимость.

    В основе всех суждений естественных наук лежат общие и необходимые  законы. Будучи всеобщими и необходимыми законы эти, однако, принадлежат не самой природе, а только нашему рассудку. Для рассудка они высшие априорные  законы связи всего того ,что рассудок может мыслить. Наше познание само строит предмет - не в том смысле, что  оно порождает его или дает ему бытие, а в том смысле ,что  оно сообщает познаваемому предмету ту форму, под какой он только и  может познаваться, - форму всеобщего  и необходимого знания. Поэтому Кант делает вывод, что не формы нашего ума сообразуются с вещами природы, а, напротив, вещи природы - с формами  ума. Наш ум находит и может  найти в природе только то, что  он сам вкладывает в ней до опыта  и независимо от опыта посредством  собственных форм.

    Отсюда  Кант делает вывод, что вещи сами по себе не познаваемы. Ни формы чувственности - пространство и время, ни категории  рассудка, ни даже высшие основоположения  знания (закон сохранения субстанций, закон причинности и закон  взаимодействия субстанций) не составляют определение самих "вещей в  себе".

    Природа, как предмет всеобщего и необходимого знания строится - со стороны формы  знания самим сознанием. Вывод Канта  о том, что сознание само строит предмет  науки, есть субъективный идеализм. Вывод  Канта о том, что познание вещей  самих по себе не возможно, есть агностицизм.

    Разум, согласно Канту образует три идеи:

    1) идею о душе, как безусловной  целокупности всех обусловленных  психических явлений.

    2) идею о мире как о безусловной  целокупности бесконечного ряда  причин обусловленных явлений

    3) идею о боге как безусловной  причине всех обусловленных явлений

Кант  полагал, что возможна наука о  психических явлениях всегда обусловленных, но не философская наука о душе как о безусловном единстве этих явлений. И точно так же возможны только естественные науки о тех  или иных явлениях происходящих в  мире и всегда обусловленных, но не философская наука о том, что  такое мир как безусловное  целое. И наконец, принципиально  невозможна философская наука о  Боге как безусловной причине  всего существующего или всех явлений.

    Из  исследований Канта посвященных  критике "идей" разума, большое  влияние на дальнейшее развитие философии  немецкого классического идеализма  оказало учение о противоречиях ("антиномиях") чистого разума. По Канту попытка разума дать теоретический  ответ на вопрос о том, что такое  мир как безусловное целое  приводит к противоречащим друг другу  ответам. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

«ВЕЩЬ В  СЕБЕ», «ВЕЩЬ ДЛЯ НАС» 

    Кант  оставил весьма заметный след в истории  философской мысли и поэтому  небезынтересно будет проследить его  подход к проблеме сущности мира. В  основе философии Канта, как известно, лежат два исходных понятия - вещи-в-себе, или сущности, и вещи-для-нас, или  явления. Вещь-в-себе, согласно Канту, - это объективный мир, замкнутый  в себе, недоступный и непознаваемый  для нас. О вещи-в-себе мы ничего сказать  не можем, кроме того, что она существует вне нас.

    «Вещь в себе» и «Вещь для нас» - философские термины, означающие: первый - вещи как они существуют: сами по себе, независимо от нас и  нашего познания; второй - вещи как они  раскрываются человеком в процессе познания. Эти термины особое значение приобрели в 18 в. в связи с отрицанием возможности познания «вещей в себе». Высказанное еще Локком, это положение  подробно обосновано Кантом, утверждавшим, что мы имеем дело только с явлением, полностью оторванным от «вещи в  себе». У Канта «вещь в себе»  означает также сверхприродные, непознаваемые, недоступные опыту сущности: бог, свобода и т. д. Диалектический материализм, исходя из возможности исчерпывающего познания вещей, рассматривает познание как процесс превращения «вещи  в себе» в «вещь для нас» на основе практики (Познание, Теория и  практика).

    Вещь-для-нас  Кант рассматривает как результат  воздействия вещи-в-себе на нашу «чувственность, то есть нам дан не объективный  мир как таковой, а лишь способ изменения нашей чувственности. Иначе говоря, вещь-для-нас - только кажимость, явление, которое не может  возникнуть без воздействия вещи-в-себе, но при том не имеет ничего общего с последней по содержанию. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

АНТИНОМИЧНОСТЬ  РАЗУМА 

    Большинство философов до Канта видело в качестве главной причины трудностей познания именно объект познавательной деятельности – бытие, окружающий мир, который  содержит в себе множество неразгаданных  на протяжении тысячелетий тайн. Кант же выдвигает гипотезу, согласно которой  причиной трудностей при познании является не окружающая действительность –  объект, а субъект познавательной деятельности – человек, а точнее, его разум.

    Кант  показал, что если человек с его  разумом начинает рассуждать о всеобщем, выходящем за пределы его конечного  опыта, то он с неизбежностью впадает в противоречия. Антиномичность   разума  означает, что противоречащие друг другу утверждения могут быть с равным успехом либо оба доказуемы, либо оба не доказуемы.

    Задачи  философии Канта – преодолеть антиномичность нашего разума. То есть разум воспринимает все в противоречии, это ему присуще изначально. Бог  есть, но его наличие неявно. Электрон – частица и в тоже время  волна и так далее. Решить задачу возможности познания. То есть можно  ли познать вещь в себе? Обеспечить свободу творчества человека, свободу  его воли. Итак, разум по природе антиномичен — раздваивается в противоречиях. Но они — кажущиеся. Решение — в ограничении знания в пользу веры, в различении вещей в себе и явлений, в признании «вещей в себе» непознаваемыми. В разуме заложено стремление к знанию, вытекающее из высших этических запросов. Под давлением этого рассудок стремится к решению вопросов о процессах в мире, о Боге.

    Идеи  Бога, свободы, бессмертия, недоказуемые теоретически, являются постулатами  «практического разума», предпосылкой нравственности. Центральный принцип  этики И. Канта, основанной на понятии  долга, —правило, которое независимо от нравственности поступка могло стать  всеобщим законом поведения. 
 
 
 
 
 
 

АПРИОРНЫЕ И АПОСТЕРИОРНЫЕ СУЖДЕНИЯ 

    Одно  из центральных понятий, без которого «Критику чистого разума» просто нельзя постигнуть, - понятие априорного (a priori).  Сразу же нужно представить себе, какие при этом возникают важные и интересные, до сих пор значимые проблемы. Но проблемы и чрезвычайно трудные. Постижение их требует готовности к напряженному со-мыслию и со-переживанию.

    Есть  очень обширная совокупность человеческих знаний, результатов человеческого  познания, которые имеют всеобщий и необходимый характер. Это утверждения науки, утверждения философии. Они образуют «мир» законов, принципов и постулатов. Всеобщие и необходимые положения обычно оцениваются очень высоко – как высшая цель, задача всего человеческого значения и познания. Эти положения, как правило, формируются в суждения, начинающиеся со слов «все» или «вся», означающие, что некоторые принципы или положения утверждаются применительно к целому классу вещей, событий, состояний.

    Например, естествознание кантовского времени  выдвигало такой тезис: все тела протяжны. Это была истина физического  знания того времени, принцип положенный в основание механики. Или высказывалось  другое положение: все тела имеют  тяжесть. И Кант призывает задуматься над вопросом, что объединяет оба положения? Ответ таков: оба положения суть высказывания всеобщего и необходимого характера. Ибо не только для физиков, но и вообще для людей, сколько-нибудь знакомых с физическим знанием, они имеют всеобщее и необходимое знание. При этом всеобщие и необходимые постулаты отличаются от тех знаний, которые тоже могут быть сформулированы в форме некоторых всеобщих суждений, но на деле всего лишь претендуют на всеобщность и остаются эмпирическими знаниями. Например, когда-то говорили: «Все лебеди белые». А потом обнаружилось, что есть еще и темные лебеди. Кант и различает два вида знания (и познания): опытное, основанное на опыте (от a posteriori – апостериорное) и внеопытное (от a priori - априорное). Способ образования обоих видов знания различен.

    Всякий  раз, когда мы говорим: «Все тела протяжны», мы как бы отвлекаемся от многообразия, неисчерпаемости опыта. Всеобщее знание мы добываем каким-то иным способом, а  не посредством простого эмпирического  обобщения. Согласно Канту, это и  есть знание, которое следует назвать  априорным, внеопытным, причем не сегодня  или завтра, а в принципе и всегда априорным. Оно не выведено из опыта, потому что опыт никогда не заканчивается. В том и состоит природа таких знаний и познаний, что при высказывании теоретических всеобщих и необходимых суждений мы мыслим совершенно иначе, нежели при простом обобщении данных опыта. Можно знать из опыта, что это или то тело протяженно, но, заявляя, что «все тела протяжны», мы совершаем внеопытный скачок мысли, т.е. мысль совершает переход в ту сферу, которая непосредственно опытом не обусловлена.

    Таким образом, всякое всеобщее и необходимое  теоретическое знание, истинное знание, по мнению Канта, априорно – доопытно и внеопытно по самому своему принципу. Но ведь всякое познание ускоренно  в опыте?  Кант это и не отрицает. Более того, Введение в «Критику чистого разума» он начинает с  утверждения: «Без сомнения, всякое наше познание начинается с опыта…». Рассуждение  в подтверждение и доказательство этого, для канта очевидного, высказывания приводится простое; это скорее доказательство от противного: «… чем же пробуждалась бы к действительности познавательная способность, если не предметами, которые  действуют на наши чувства…»

    Но  в поистине громадной по объему совокупности априорных познаний особо интересует Канта одна их группа. Какая же именно? Для ответа на этот вопрос требуются некоторые пояснения. Априорные познания, поскольку они выражаются в суждениях, Кант делит на аналитические и синтетические априорные суждения. Все суждения, как известно из логики, приводят в связь субъект (S) и предикат (P) суждения. Так, в суждении «Все люди смертны» субъект (S) – люди, предикат (P) – свойство смертности. Все априорные суждения содержат внеопытные, т.е. всеобщие и необходимые знания. Но они в свою очередь делятся на две группы. К первой группе принадлежат те, в которых предикат не прибавляет нового знания о субъекте, а как бы «извлекает» на свет божий знание, так или иначе имеющиеся в субъекте суждения. Кант приводит очень характерный для своего времени пример – суждение «все тела протяжны». Оно является априорным (воплощает всеобщее и необходимое знание)  и вместе с тем аналитическим, ибо в понятии тела уже заложено, в сущности, понятие протяженного. Нужен только дополнительный анализ, чтобы это выявить. В самом деле, для физики докантовского и кантовского времени понятие «тело» и «нечто протяжное» - синонимы и, стало быть, аналитически выводимы друг из друга.

    Еще один вид априорных суждений – они-то и интересуют Канта в первую очередь – те, в которых устанавливаемое предикатом знание оказывается новым по сравнению со знанием, уже заключенным в субъекте. Тут имеет место новое соединение познаний и знаний, новый их синтез. Поэтому Кант называет данные суждения синтетическими априорными суждениями. Пример: «Все тела имеют тяжесть». Оно прежде всего априорное, ибо содержит всеобщее и необходимое знание, но, кроме того, синтетическое, ибо понятие тяжести не заключено (для кантовского времени) в понятии тела – для присоединения, синтезирования его надо расширить и обновить знание, а значит, осуществить новые познания. Аналитические суждения кант называет поясняющими, а синтетические – расширяющими суждениями. Синтетические суждения требуют нового обращения к опыту.

    Итак, аналитические суждения, по Канту, все  априорны: они требуют обращения  к опыту, а значит не дают в подлинном  смысле нового знания. Что же касается синтетических суждений, то они могут  быть эмпирическими и априорными. «Все эмпирические суждения, как таковые, синтетические». Они всегда, по Канту, дают новое знание.

    Особое  внимание Канта априорные синтетические  суждения привлекают потому, что они  воплощают в себе удивительную способность  человека добывать всеобщие и необходимые  и вместе с тем новые знания, опираясь на особые познавательные способности, действия, приемы познания. Всего ярче такая способность – активная, творческая – воплощается в науке. Истины науки, постоянно добываемые и обновляемые, и суть, согласно разъяснением Канта, априорные синтетические суждения. Иными словами, раз такие суждения уже существуют, они возможны. Тут, по Канту, нет проблемы, нет спора.