Система Гегеля

Задача философии природы состоит, прежде всего, в том, чтобы прояснить, как целостная природа может быть отнесена к субъекту. Гегель отмечает: «Точно так же природа не существует без духа и дух без природы». Если этим субъектом является бог, решается вопрос о том, как бог творит мир. Если же субъектом выступает человек, то исследуется проблема необходимого порождения природой человека не только в его понятии, но и в его действительности, как индивида. Именно так понимает цель философии природы и Гегель. Он пишет: «Мыслительное рассмотрение природы должно постичь, каким образом природа есть в самой себе процесс становления духом, снятия своего инобытия, оно должно постичь, как на каждой ступени самой же природы наличествует дух, отчужденная от идеи природа есть лишь труп, которым занимается рассудок» То, что категория индивидуальности в философии природы Гегеля играет одну из ведущих ролей очевидно и не требует развернутого обоснования. Для того чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на оглавление гегелевского труда. В нем и физика, и органическая физика, а эти отделы занимают большую часть работы, трактуются сквозь призму понятия индивидуальности. Это происходит, прежде всего, потому, что именно в индивидуальности возникает и развивается целостное единство идеального и материального моментов природы. Специфика и роль индивидуальности выражена очень ясно и отчетливо в сопоставлении способов рассмотрения природы в механике и в физике.

Гегель пишет: «Идея как природа обнаруживается, во-первых, в определении внеположенности, в бесконечной разрозненности, единство формы является лишь внешним; это единство существует лишь как идеализованное в себе и поэтому является лишь искомым. Это – материя и ее идеализованная система – механика. Идея как природа обнаруживается, во-вторых, в определении особенности, так что реальность полагается с имманентной определенностью формы и существующим в ей различием; она (реальность) есть некое рефлективное соотношение, внутри-себя-бытие которое есть природная индивидуальность – физика»

Как видно, Гегель сопоставляет и в определенном отношении противопоставляет точки зрения механики и физики на природу. Из приведенной цитаты следует, что противопоставление проявляет себя в трех парах противоположностей в отношениях объективности и субъективности: во-первых, система механики – это идеализованная система, а физики – реальная; во-вторых, материя в механике представляет собой нечто разрозненное, а в физике она понимается как обладающая имманентной определенностью формы и в третьих, в физике реальность есть некоторое рефлективное соотношение, а в механике объект принимается в виде непосредственной данности.

Тем самым переход от точки зрения механики на точку зрения физики состоит в раскрытии того, как идеализованное становится реальным, разрозненное приобретает имманентную форму, а непосредственность начинает обладать рефлектированностью. Пытаясь понять то, как становится действительным этот переход, следует иметь в виду, что он осуществляется в механике и наибольшее значение здесь имеет раздел «Абсолютная механика».

Само же словосочетание «абсолютная механика» может показаться на первый взгляд странным. Однако если вникнуть в специфику гегелевского смысла слова абсолютный, то первоначальная странность пропадает. Для Гегеля абсолютный означает, прежде всего, целостный, т. е. такой предмет, в котором положено единство объективного и субъективного во всем многообразии смыслов этих понятий. Так, например, в «Лекциях по философии религии» он поясняет смысл своего понимания абсолютного духа: «Обе стороны духа – дух в его объективности (обычно именуемый богом) и дух в его субъективности – создают реальность абсолютного понятия бога, который в качестве абсолютного единства этих обоих его моментов есть абсолютный дух». Смысл понятия «абсолютное» находился в центре философских дискуссий того времени, поэтому для

Гегеля было важно уточнить особенности именно его понимания. Это он делает, в частности, в письме к Дюбоку от 29 апреля 1823 года. В нем он противопоставляет абсолютное абстрактному тождеству: «Однако с точки зрения философски абсолютного я определяю истинное как само по себе конкретное, т. е. (как и Вы об этом пишете) как единство противоположных определений, но таким образом, что это противопоставление в единстве еще сохранено, или же: я определяю истинность не как нечто застывшее, застойное (т. е. как абстрактную идентичность, как абстрактное бытие), но как движение, как самое жизнь…».

В движении, в жизни возникает действительное единство реального и идеальное, разум, всеобщее как некое «себе» становится единым с существованием. Следует иметь в виду, что движение и жизнь не являются единственными способами реализации внутренне сущего, в «Философии природы» такой формой является процесс, а в «Феноменологии духа» и «Философии духа» – деятельность. Поэтому человеческая деятельность содержит в снятом, несамостоятельном виде и движение, и процесс, и жизнь.

Итак, абсолютное для Гегеля – это вначале движение в его самом простом виде. Надо обратить внимание, что у Гегеля, также как и у Аристотеля, движение необходимо связано с материей. Природа представляет собой материальное и подвижное бытие. Исходным определением в «Философии природы» является следующее определение движения: «Это исчезновение и новое порождение себя пространства во времени и времени в пространстве… есть движение. Но само это становление есть столь, же и совпадение в нем противоречия, есть непосредственно тождественное, наличное сущеединство обоих, материя. Переход от идеальности к реальности, от абстракции к конкретному наличному бытию, примером какового перехода служит здесь переход от пространства и времени к той реальности, которая выступает как материя, непостижим для рассудка, представляется ему, поэтому всегда внешним и чем-то данным». Как видно из приведенной цитаты движение это не просто взаимопереход пространства и времени, но это еще и переход идеального в реальное, а также и переход возможности в действительность. Можно на этот переход посмотреть с противоположной тоски зрения, и сказать, что единство идеального и реального имеется только во взаимопереходе, в движении. Это единство и есть исходное абсолютное.

Следует отметить, что согласно гегелевской трактовке, как в материи, так и в движении присутствует их внутренняя противоположность. Так, материя имеет тяжесть. Она представляет собой определение, указывающее не на покой и внутреннюю инертность, а на некоторое пока еще только в одном векторе определенное стремление материи. Гегель пишет: «Тяжесть же… есть сведение внеположенных и непрерывных особенных частей материи к единству, как представляющих собою отрицательное отношение с собою к единичности, к единой (однако еще совершенно абстрактной) субъективности». Тяжесть – это стремление материи как таковой безотносительно ее особенных определений, и в этом смысле она противостоит этим особенным определениям. Что касается движения, которое, по сути, есть переход, то наряду с этим в нем может иметься и момент стабильности. А именно, «движение по кругу является пространственным или устойчиво существующим единством измерений времени.… Само соотносящееся с центром движение есть плоскость, Движение как синтетическое целое, в котором устойчиво существуют его моменты, его потухание в центре, оно само и его соотношение с потуханием, радиусы круга. Но эта плоскость сама движется, становится своим инобытием, целым пространством, или, иначе говоря, возвращение в себя, покоящийся центр становится всеобщей точкой, в которой целое погружается в покой».

Таким образом, и материя имеет в себе простейшую внутреннюю определенность как стремление к единству, и движение имеет внутреннюю возможность перехода к объективному, к устойчивому. Рассмотренные вместе два этих момента и дают абсолютную механику. Абсолютная механика для Гегеля это небесная механика.

Он подробно излагает свою точку зрения по астрономическимвопросам, пытается сравнивать вклады И. Кеплера и И. Ньютона в

развитие астрономии.

По мнению Гегеля, солнечная система представляет собой целостность, а не случайное соотношение тел. Эта целостность выражается в том, что есть некоторый центр, субъект (солнце) и противостоящие ему другие члены солнечной системы связаны внутренним образом не только в своем бытии, но и в своем генезисе.

По этому поводу можно найти следующее замечание: «Распадение

на различные тела и полагание субъективности представляют собой единый акт, свободное движение, а не нечто внешнее, подобнодавлению или толчку ». Указанная целостность, во-первых, имеет внутри себя динамический характер, поскольку она внутренне противоречива; во-вторых, и это принципиально важно, этот принцип противоречивой целостности, по мысли Гегеля, лежит в основании всей «жизни» природы. Он пишет: «…природу этих четырех видов небесных тел – солнца, планет, луны, комет – можно проследить через все дальнейшие ступени природы; последняя чем дальше, тем больше углубляется, но это ее углубление представляет собой лишь дальнейшее, все идущее вперед преобразование природы этих четырех небесных тел. Так как природа планет представляет целостность, единство противоположностей, между тем как другие тела, будучи неорганической природой первой, представляют собой лишь разрозненные моменты, то она является вообще самой совершенной…. Эта целостность представляет собою, то основание и ту всеобщую субстанцию, которая является носительницей всего последующего».

На первый взгляд эта гегелевская мысль может показаться

весьма странной, но это только на первый взгляд. В ней речь идет о природе, т. е. о сущности, о субстанции, а эта сущность имеет одновременно целостный и противоречивый характер. То, что лежит в основании должно быть не пассивно, а динамично. Можно на секунду предположить, что если бы Гегелю была известна и понятна планетарная модель атома Н. Бора, то он бы иначе представил основания внутренней противоречивой целостности природы. По мысли Гегеля, определения формы, составляющие солнечную систему, суть также и определения самой материи и эти определения составляют бытие материи.В результате самоуглубления материя в единичном становится тем, чем является солнечная система в целом. Гегель следующим образом характеризует этот промежуточный итог: «Субстанция материи, тяжесть, развитая в целостную форму, теперь уже не имеет вне-себя-бытия материи вне себя. … Но в развитой целостности эта внеположенность положена как всецело определенная ею, материя ничего не представляет собою вне этой своей внеположенности. Форма таким образом материализована. С другой стороны, материя благодаря этому отрицанию ее вне-себя-бытия в целостности получила в самой себе прежде лишь искомый ею центр, свою самость, свою определенную форму. Ее абстрактное глухое внутри-себя-бытие, то, что вообще обладает лишь тяжестью, раскрылось и развилось в форму; она теперь окачественная материя».Переходя к рассмотрению гегелевской физики, следует отметить, что структура «Философии природы» троична и специфическим образом отражает структуру логики. Механика, таким образом, рассматривается сквозь призму учения о бытии, физика соответственно трактуется исходя из учения о сущности, а органическая физика выражает понятие. Характеризуя логическую составляющую физики, Гегель отмечает: «…мы логически вступаем в сферу сущности. Последняя представляет собой возвращение к самому себе в своем ином, явления или отражения определений друг в друге. Эти определения, рефлектированные таким образом в себя, развиваются теперь как формы». Основное рефлективное противоречие в физике – это противоречие формы и материи. Прояснить это рефлективное определение достаточно сложно, как и раскрытие любого другого рефлективного определения. Суть этой трудности Гегель формулирует следующим образом: «Сущность, как таковая, едина со своей рефлексией и неотличима от самого движения рефлексии. Поэтому не сущность совершает это движение рефлексии; оно также не есть то, с чего рефлексия начинает как с первого. Это обстоятельство затрудняет вообще изображение рефлексии; ведь нельзя, собственно, сказать, что сущность возвращается в самое себя, что сущность есть видимость внутри себя, так как ее нет до своего движения или в нем, и это движение не имеет основы на (an) которой оно протекало бы». Тем самым, чтобы постичь эти рефлективные определения требуется не только мыслить одновременно форму как некую определенную сущность и материю как лишенное формы тождество, но и их взаимопереход. Причем этот взаимопереход с противоположных точек зрения видится по-разному. Гегель пишет: «… и то идругое – действие формы и движение материи – одно и то же, только первое есть действие, т. е. отрицательность как положенная, а второе – движение или становление, отрицательность как в-себе-сущее определение.Результат поэтому – единство в-себе-бытия иположенности. Материя, как таковая, определена или необходимо имеет некоторую форму, а форма – это просто материальная удерживающаяся форма». Собственно эта рефлектированная материя, существующая для себя, имеющая свой центр, свою самость и является индивидуализированной материей. При этом надо отметить, что материальная рефлексия представляет собой процесс, она налична лишь как движение, а результат всегда имеет относительную устойчивость, он только момент в движении. Поскольку же есть движение, постольку в целостности присутствует момент отрицательности и поэтомуэто целое является реальным  индивидуальным целым. Дальнейшее самоуглубление природы происходит через самоуглубление природных индивидуальностей.Сообразуясь со своей общей логической схемой, и в развитии индивидуальности Гегель выделяет три основных момента: «Мы имеем сперва индивидуальность вообще; следующий шаг заключается в том, что эта индивидуальность полагается в различие от тяжести, в свою конечную ограниченную определенность; с третьим шагом индивидуальность возвращается из различия внутрь себя». Таким образом, выделены всеобщая, особенная и целостная индивидуальности.Реальная всеобщая индивидуальность может возникать только благодаря реальным противоположностям окачественной оформленной материи. Надо заметить, что у Гегеля форма представляет собой определенную сущность, определенность же имеет в себе отрицание, а значит, и реальность. Такими реальными противоположностями в материи Гегель видит, с одной стороны, свет. Свет как определенная качественная материя выражает субъективность в материальном бытии природы. Он есть «физическая идеальность». Через него реализуется единство природы, в «Философии природы» отмечается, что «свет приводит нас в сферу всеобщей связи». Другой качественной определенностью материи является тьма. Она непосредственно выражает объективность, поэтому тьма, с гегелевской точки зрения, представляет собой не просто отсутствие света, она реальна. Это, прежде всего, мертвая телесная твердость, поэтому противоположность света и тьмы это реальная(контрарная), а значит, продуктивная противоположность. При этом эта контрарная противоположность дихотомична, ибо свет и тьма это наиболее общие, простые определения природной рефлективной противоположности. Благодаря дихотомичности их взаимопереход имеет необходимый характер.Исходя из этого природа непосредственно окачественной субъективности и таковой же объективности может быть представлена и в виде всеобщих индивидуальностей. Субъективность в облике звезд и, в частности, солнца, а объективность как луна и кометы. Результат же взаимодействия указанных противоположностей представляется нам как планета и, в частности, Земля. Индивидуальность Земли уже имеет в себе реальные различия, поскольку природа субъективности и природа объективности присутствуют в ней в определенном виде.Через взаимодействие указанных противоположностей реально начинает происходить в природе «материальная рефлексия в себя». Внутренний смысл этой рефлексии, ее внутренняя цель состоит в том, чтобы понять, каким образом многообразие природных стихий, условий и отношений может быть сведено к единству в индивидуальности, или, как пишет Гегель: «Теперь тела попадают под власть индивидуальности. Последующую стадию представляет собою подчинение свободных тел власти индивидуальной точки единства, которая их переваривает». «Переварить» в данном случае означает включить в реальную связь, т. е. внутренним образом положить единство формы и материи природных тел. Гегель пытается понять необходимость в движении от простого, но многого к сложному, но единому. Индивидуальность выступает средством этого движения. В «Философии природы отмечается: «… без всякого импульса со стороны тело носит в себе тайного тихого геометра, который как вполне проникающая форма организует его вовне и внутри. Это ограничение внутри и вовне необходимо для индивидуальности». Оценивать гегелевское понимание указанной необходимости с точки зрения современной науки не имеет смысла, поскольку в самой науке эта объективная необходимость еще невыявлена. Даже наука сегодняшнего дня не может пока понять,как искусственно создать живой организм.Земля как всеобщая индивидуальность проявляется в движении природных стихий (воздух, вода, огонь, земля), в этом состоит ее физическая жизнь. С гегелевской точки зрения, земля мыслится как индивидуальность, поскольку она мыслится как субъект стихий: «Метеорологический процесс есть явление этого становления индивидуальности посредством овладения стремящимися врозь свободными качествами и приведение их обратно к конкретной точке единства. Сначала эти качества были определены как непосредственные качества; это были свет, твердость, жидкость, земность;тяжесть обладала то одними, то другими качествами. Обладающая тяжестью материя представляла собой субъект в этих суждениях, а качества являлись предикатами, это было наше субъективное суждение. Теперь эта форма получила существование, так как теперь сама земля есть бесконечная отрицательность этих различий, и только этим земля положена как индивидуальность.… Это возвращение и, значит, этот целостный несущий сам себя субъект, этот процесс есть оплодотворенная земля; этот всеобщий индивидуум, который, чувствуя себя вполне как дома в своих моментах, не имеет ничего чуждого ему ни внутри, ни вне себя, а имеет лишь вполне наличные моменты». Становление всеобщим субъектом, отрицательным единством различного, так что это различное само начинает сходиться к единству, приобретать оформленность и представляет собой становление индивидуальности.Что касается трактовки Гегелем особенной индивидуальности,то ее следует рассмотреть также в общем виде, не касаясь анализа того, как он представлял отдельные разновидности этой индивидуальности. Он их представлял исходя из известного ему уровня физики того времени. Он их понимал как удельную тяжесть, сцепление, звук, теплоту. С современной точки зрения особенную индивидуальность можно, вероятно, представить как-то иначе, а что принесет физика будущего можно только гадать.Главной чертой особенной индивидуальности является ее двойственность. В ней присутствуют два относительно самостоятельных вида единства. С одной стороны, это абстрактное единство,абстрактный центр тяжести, и наряду с ним появляющееся внутреннее единство определенной индивидуализированной материи.В «Философии природы» отмечается: «Но теперь материя благодаря своей положенной индивидуальности представляет собою всамой своей внеположенности централизацию, противоборствующую этой своей внеположенности и ее исканию индивидуальности;она представляет собою нечто отдиференцировавшееся от идеализованной централизации тяжести, некое имманентное определение (Bestimmen) материализованного пространства, являющееся иным определением, чем определением посредством тяжести и ее направления. Эта часть физики есть индивидуализирующая механика, так как материя здесь определяется имманентной формой и притом пространственными отношениями».Соответственно, целью движения этой особенной индивидуальности является устранение противоречия указанной двойственности и приобретение индивидуальностью целостной формы. Такой целостной формой индивидуальности является гештальт (в русском переводе – образ). Эта форма индивидуальности представляет собой целостность, обладающую реальностью. Гегель его понимаеттак: «Образ есть стало быть материальный механизм теперь уже безусловной и свободно определяющейся индивидуальности; он есть тело у которого не только специфический способ внутренней связи, но и его внешнее ограничение в пространстве определено имманентной и развернутой формой-деятельностью. Так, форма проявлена теперь сама собой и не есть лишь обнаружение своеобразного способа отпора внешнему насилию».Гештальт понимается не только как целостная, но и как реальная индивидуальность. Ее реальность состоит в том, что она имеет в себе свое отрицание (тяжесть), но как момент, как то, что не имеет самостоятельности. Форма оказалась способной овладеть материей.При этом Гегель принимает некоторое произвольное допущение,состоящее в том, что «…способность формы внедряться в материю была принята нами за непосредственное свойство последней».

Вместе с тем с помощью определения гештальта (образа) форма

еще не может быть понята как деятельная форма. В «Философии природы» отмечается: «…образ есть протяженная во всех измерениях, спокойная материя – нейтральность бесконечной формы и материальность». Исходя из этого в гештальте форма понимается как конечная форма. Свое наиболее совершенное выражение гештальт находит в кристалле. Вместе с тем в нем еще нет того, чтоГегель называет «физической идеальностью»

Физическая идеальность может быть понята в том случае, если рассматривать материальную рефлексию как реальный физический процесс. Точнее говоря, материальную рефлексию невозможно не рассматривать как процесс, поскольку идеальное только  и порождается рефлексией реального.В самом широком смысле процесс это необходимая последовательная смена состояний, тесная связь закономерно следующих друг за другом стадий развития, представляющих непрерывное единое движение. Видимо, исходя из такого общего понимания термина, Гегель и пытался придать ему философский смысл. В процессе происходит взаимопереход реального и идеального. Идеальное становится действительным как определенная форма процесса,а материальное взаимодействуя само с собой в качестве индивидуальных тел, реализует определенный порядок взаимодействия.Ясно, что природу в целом Гегель понимает как процесс.Внутреннюю способность индивидуальных тел к взаимодействию Гегель видит в их электричестве. Электричество есть в каждом теле, находящемся в соприкосновение с другим. Он пишет:«Мы…понимаем электрическое напряжение как собственную самость тела, представляющую собой физическую целостность и сохраняющую себя в соприкосновении с другим. В электричестве мы видим гневную вспышку самого тела; здесь нет ничего,  постороннего самому телу, и уж во всяком случае нет чуждой материи».Вместе с тем в электричестве есть еще только реальное взаимодействие,но не реальный процесс. Материальная рефлексия, а значит, и физическая идеальность выявляются в химическом процессе. Характеризуя этот процесс, Гегель отмечает: «…вся телесность переходит в напряжение и процесс, который является вместе с тем становлением индивидуального тела. Образ происшедший сначала только из понятия и стало быть бывший положенным только в себе, происходит теперь и из существующего процесса и является как положенный продукт существования: мы имеем – химический процесс». (Прежде чем начать анализ гегелевского понимания процесса обратим внимание, что индивидуальность тела понимается и как отрицательное единство, а это означает, что в ней присутствует исходный пункт субъективности.)

Можно сказать, что в процессе форма становится реально деятельной, но она здесь действительно может подчинять себе и«энергетику» материи – тяжесть. Деятельность формы имеет цель