Проблема сознания в философии

В.Л. Деглин (Ленинград). Орудия, которыми оперирует человеческий мозг пространственно разнесены в нем: иконические знаковые системы связаны с правым полушарием, символически же - с левым. При этом использование разных знаковых систем разными полушариями и составляет суть функциональной асимметрии мозга, относительно которой можно сказать, что хотя природа ее неизвестна, однако экспериментально в ее границах идет постоянная борьба этих интерпретирующих систем за знак, за означивание. Это как бы внутримозговой постоянный диалог двух интерпретаторов, стоящих на диаметрально противоположных и в тоже время взаимно дополняющих позициях. Ими задаются две модели или стратеги отношения к миру.

Ю. Д. Апресян. В сущности, «правополушарные» явления и составляют одно из препятствий, в частности в области машинного перевода, при разработке и реализации нами модели «смысл - текст».

Автоматический перевод  может осуществляться лишь на основе формализации ряда компонентов языковой модели: морфологического, синтаксического  и семантического. Однако, если первые два из них, с четко выраженной и лучше изученной сегодня «логикой» построения, поддаются формализации, то третий, семантический, компонент, более зависимый от национальной специфики языков и от человеческого общении, подготовлен для нее слабо. Конечно, есть сомнения, что его можно строго формализовать, поскольку проявления нашего сознания (в том числе и на уровне невыразимых фигур речи) подчас в принципе не «ухватываются» никаким лингвистическим устройствам. Но это не значит, конечно, что сама модель «языкового сознания», которая в настоящее время активно разрабатывается, не мажет быть важным инструментом анализа нашей интеллектуальной, сознательной деятельности.

В. В. Иванов. Говоря о сознании с позиции лингвиста, нельзя не отметить прежде всего, что корни языка и мышления разные, они переплетаются в какой-то точке филогенеза и онтогенеза, но полностью не совпадают, не накладываются друг на друга. Поэтому правомерно, видимо, обратить внимание на некоторые особые случаи использования языка, когда им впервые описываются, например, такие «таинственные» явления (казалось бы вообще не поддающиеся описанию), как жизнь и смерть, происхождение мира и т.д. То есть когда сознание как бы непосредственно выражает себя через эти явления путем введения соответствующих (мифологических) номинаций, которые продолжают оставаться загадкой. Продолжают волновать, требуя, в свою очередь, особого (научного и философского) аппарата анализа для них с учетом того, что язык не единственный, конечно, носитель сознания. Более того, связывать сознание лишь с областью естественного языка было бы вообще неправильно, поскольку наука, во-первых, не располагает пока достаточно четкой классификацией всех выраженных в языке состояний сознания в разных у культурах. Все они изображают это по-разному. А во-вторых, упускает из виду другие существуюзщие средства выражения сознания. Поэтому нужно просто понять, что существует в этой сфере в разных культурах и языках. И лишь потом можно будет, вероятно, путем сопоставления того, что делается в этой сфере с помощью языка, с тем, что делается с помощью других систем знаков (искусства, человеческого поведения и т.д.), прийти к какому - то обоснованному выводу.

Список  используемой литературы. 
 

1. СОЗНАНИЕ, ЕГО ПРОИСХОЖДЕНИЕ И СУЩНОСТЬ 3 
2. СОЗНАНИЕ И САМОСОЗНАНИЕ 6 
3. ИНДИВИДУАЛЬНОЕ И ОБЩЕСТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ 6 
4. ИСТОРИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР СОЗНАНИЯ 8 
5. ФИЛОСОФСКОЕ ПОНИМАНИЕ СОЗНАНИЯ 8 
Список использованной литературы 15 
1. СОЗНАНИЕ, ЕГО ПРОИСХОЖДЕНИЕ И СУЩНОСТЬ 
Одним из важнейших свойств материи (при субстанциальном ее рассмотрении) является сознание. Некоторые философы полагают, что сознание может выступать даже как атрибут материи, подобно Б. Спинозе, считавшему мышление наряду с "протяжением" атрибутом субстанции. Такой подход возможен. Но многие философы уточняют такое место сознания в общей картине бытия. Указывается при этом, что сознание есть одна из форм такого более общего свойства материи, как отражение. Отражение есть взаимодействие, в результате которого остаются следы на взаимодействующих телах. Сознание тоже есть взаимодействие, но особого рода: в нем отражаются воздействующие на него тела, они оставляют в нем образы, копии, которые есть знаки с соответствующим содержанием (т.е. информацией и смыслом) Если, например, человек, переходя через улицу, видит мчащуюся ему навстречу автомашину, то в его сознании отпечатывается в виде образа это "тело" и осознается смысл, значимость для его жизни непосредственного столкновения с этой автомашиной. Такое отражение весьма важно для существования человека, для его приспособления к среде. 
Но у человека - высшая из известных нам форм отражения (и в этом отношении, если брать ряд предшествовавших сознанию форм в эволюции материального мира, сознание есть не атрибут, а "модус" материи). 
В неорганической природе имеются две формы отражения: непосредственно-контактное и дистантное (к примеру, отражение дерева на поверхности озера). В органической природе тоже две формы: раздражимость (тропизмы, таксисы) и психика (начиная с возникновения зачатков нервной системы, с кишечнополостных, и кончая высшими животными с их безусловными и условными рефлексами). В социальной сфере бытия выделяются такие формы отражения: индивидуальное сознание, общественное сознание и "машинное" (компьютерное) "сознание". Центральным здесь является индивидуальное сознание, поскольку лишь на его основе исторически сформировалось коллективное, общественное сознание и поскольку оно в процессе своего исторического развития дошло до создания компьютеров; отличие существенное: деятельность "думающих машин" целеисполнительна, а деятельность человека целеполагающа. Следует отметить, что индивидуальное сознание возникло на базе двух материальных образований: во-первых, его предпосылкой было биологическое развитие организмов, и в первую очередь центральной нервной системы; во-вторых, существенной предпосылкой было и формирование социума: трудовая деятельность и коллектив с формирующимся коллективным сознанием, с языком и взаимодействием индивидов со складывающимся сообществом. Иначе говоря, для возникновения индивидуального сознания требовались по крайней мере две предпосылки - биологическая и социальная (при наличии социальной предпосылки у собак, например, не вырабатывается сознание, так как у них нет биологической предпосылки; в то же время ребенок, с первых же месяцев попавший в условия общения только с обезьянами, тоже не будет иметь сознания, так как он с самого начала оказался без социальных предпосылок его становления и развития). 
Понятие индивидуального сознания может определяться по-разному. Но отправным, исходным можно взять то, которое сформулировано А.Г. Спиркиным, философом, специально в течение многих лет изучавшим этот феномен. 
Сознание - это рефлекторный по своей физиологической основе и типу совершения процесс Оно является функцией головного мозга как целого- единой материальной системы, представляющей собой наивысшую форму организованной материи на Земле. Но сознание определяется не мозгом самим по себе. Мозг - это не источник, а орган сознания. Первая причина функционирования мозга и возникновения сознания лежит вне его - в объективном мире. Сознание детерминируется воздействием предметов и явлений объективного мира через посредство общественной практической деятельности человека, составляющей реальный процесс его жизни. Следовательно, мозг - это та часть человеческого тела, в которой воздействующий на нее объект трансформируется и получает идеальную, т. е. субъективную форму бытия. Идеальное есть само реальное, так как оно существует. Реальной формой существования сознания является основанная на языке и направленная к определенной цели практическая или теоретическая деятельность человека. 
Сознание есть субъективный образ объективного мира, а образ с необходимостью предполагает как объективное существование того, что отображается, так и сходство между образом и отображаемым. Поэтому "хотя мышление и бытие и отличны друг от друга, но в то же время они находятся в единстве друг с другом"1. Сознание обладает относительной самостоятельностью. Это значит, что человек имеет возможность логически связывать и развивать в своем сознании мысли таким образом, что они оказываются не только копией воспринимаемых предметов и их связей, а творчески преобразованным отражением, в котором мысль предвосхищает естественный ход событий. И в этом смысле сознание может отрываться от непосредственного отражения действительности. Такое отражение, если оно соответствует закономерностям реального мира, является субъективной предпосылкой преобразующей практической деятельности человека. Реализуя с помощью практики свои творческие замыслы в продуктах труда, человек из существующих элементов созидает ранее не существовавшие в готовом виде предметы, создает материальную и духовную культуру. Материальное бытие, составляющее необходимое условие жизни современного человека, - это по преимуществу суть осуществленные силы знания. 
Сознание-это высшая, свойственная только человеку функция головного мозга, сущность которой заключается в целенаправленном отражении объективных свойств и отношений предметов внешнего мира, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в правильном регулировании и самоконтролировании взаимоотношений человека общественной и природной действительностью. 
Сознание неразрывно связано с языком и имеет изначально общественный характер. Его объект - природа, общество и само сознание; его орган-головной мозг человека; ею носитель-конкретно-историческая личность, человек; его содержание-система исторически сложившихся и непрерывно пополняемых знаний; его стимул - общественно обусловленные потребности человека и интересы общества; его роль состоит в правильном ориентировании человека в окружающем мире, в познании и преобразовании мира на основе общественной практики. 
Сознание современного человека - это продукт развития познавательной деятельности всех предшествовавших поколений людей, результат исторического развития общественной практики, в процессе которой человек, активно преобразовывая окружающий мир, формировал и совершенствовал свое сознание. Являясь результатом развития общественной практики, сознание вместе с тем представляет необходимую предпосылку ее осуществления и дальнейшего движения вперед.  
В определении сознания обычно подчеркивается то, что оно есть знание. Сознание - это действительно прежде всего знание. Понятие "знание" самой практикой общения людей включено в термин "сознание". Составляя сердцевину сознания, знание, однако, не исчерпывает его сущности и жизненного значения. Знание - это лишь одна и притом результативная сторона сознания. Сущность сознания не сводится и к процессу познания. Ощущения, восприятия, представления и мышление, составляя факт различных уровней сознания, не исчерпывают его сущности. Стержнем и спецификой сознания является вытекающее из потребностей и интересов человека, из правильного отражения мира разумное целеполагание, предвосхищение будущего, предусмотрение им результатов объективных событий и действий. Именно в конструктивно-творческой и регулирующей деятельности, направленной на преобразование мира и подчинение его интересам человека, общества, состоит основной жизненный смысл и историческая необходимость возникновения и развития сознания. Конечная цель человека заключается не в знании самом по себе, не в приспособлении к действительности, а в преобразующем мир практическом действии, по отношению к которому знание выступает в качестве необходимого средства. 
Возможности человека воздействовать на материальное бытие, преобразовывать его в определенных целях осуществляются через правильное отражение н творческую переработку отраженного. Сознание не только отражает объективный мир, но на основе отражения, через практическую деятельность творит его, т. е. мир не удовлетворяет человека и человек своим действием решает изменить его. 
Познавательная и конструктивно-творческая стороны сознания формируются и выражаются в двухплановом характере трудовой деятельности: с одной стороны, в присвоении и усвоении объектов человеком, а с другой - в их преобразовании и формировании. При этом само преобразование объектов предполагает и вместе с тем обусловливает их познание. Двойственная природа практической деятельности обусловила двойственный характер и сознания.  
2. СОЗНАНИЕ И САМОСОЗНАНИЕ 
Человек обладает способностью осознавать не только вне его лежащий мир вещей и процессов, но и самого себя, отдавать себе отчет в своем отношении к этим вещам, процессам и другим людям 
Самосознание - это осознание человеком своих действий, мыслей, чувств, морального облика, интересов, своего положения в системе общественного производства, т. е. осознание себя как личности, выделенной из окружающей природной и общественной среды и находящейся с ней в определенной, исторически сложившейся системе отношений. 
Будучи специфической формой отражения личности и ее места в жизни, самосознание, так же как и сознание, свойственно лишь человеку, причем на сравнительно высоком уровне его общественного развития, когда он стал выделять себя из окружающей природной и общественной среды и противопоставлять себя ей в качестве субъекта, целенаправленно преобразующего и в ходе преобразования познающего действительность. Человек достигает самосознания на основе своей практической и теоретической деятельности. Жизненный смысл и историческая закономерность возникновения самосознания заключается в общественно необходимом самоконтролировании и саморегулировании человека как общественного существа. 
3. ИНДИВИДУАЛЬНОЕ И ОБЩЕСТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ 
Каждый человек осознает мир индивидуально, посредством своих органов чувств и мозга. В то же время мир осознается человеком через призму общественных отношений, и в этом смысле необщественного сознания вообще не существует. Общественная природа сознания индивида состоит в том, что производственный процесс, на базе которого оно формируется, средства, с помощью которых совершается производство, и, наконец, язык как действительность сознания - все это общественные явления. Поэтому даже тогда, когда человек занимается умственной деятельностью, которую выполняет без непосредственного общения с другими людьми, он все же действует общественным образом, ибо он действует как человек, реальное бытие которого есть общественное бытие. Процесс познания мира отдельным человеком опосредован развитием познания мира всем человечеством, его прошлыми поколениями и современными. 
Будучи общественным, сознание личности нетождественно формам общественного сознания. Индивидуальное сознание обладает своей качественной определенностью, выражающей неповторимые черты жизненного пути каждого отдельного человека. Именно специфические особенности пути индивидуального развития личности, при прочих равных условиях, определяют отличие ее духовного мира от духовного мира других личностей, что и создает все красочное богатство человеческих индивидуальностей. Сознание не может быть не чем иным, как сознанием отдельных конкретно-исторических индивидов, и реально существует как специфическая функция их мозга. Человеческое мышление "существует только как индивидуальное мышление многих миллиардов прошедших, настоящих и будущих людей"1. 
Осознание человеком мира предполагает знание, соотносясь с которым объект только и может быть осознан. Это знание первично формируется на основе личного жизненного опыта. Но последнего далеко не достаточно. Колоссальным резервуаром, из которого индивид черпает знание, является исторически сложившаяся и все время пополняемая совокупность представлений и понятий, как она сложилась и зафиксировалась посредством речи в науке, искусстве, литературе и т. п. При этом та совокупность знаний, которая существует в обществе на каждой данной ступени его развития, не покрывается суммой знаний всех индивидов, составляющих данное общество. Общественное сознание значительно богаче, чем знания отдельных людей, хотя бы и вместе взятых. Но общество, не имея надиндивидуального мозга, не имеет и оторванного от индивидов сознания. Будучи связанным с индивидами, осуществляясь и развиваясь только через них, общественные формы сознания обладают относительной самостоятельностью. И в этом смысле общественное сознание есть такая же реальность, как и сознание индивида, обладая при этом своей спецификой. Содержание и формы мысли выявляются и отлагаются прежде всего в языке. В нем конденсирован опыт всех поколений людей. Язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого, действительное сознание. Взаимопроникновение индивидуального и общественного сознания осуществляется через язык. 
Наряду с языком материальной формой существования сознания являются, например, произведения искусства и другие памятники духовной и материальной культуры. 
Отношение человека к миру крайне многогранно, что обусловлено, с одной стороны, многообразием самой действительности, а с другой - богатством человеческих запросов к жизни и миру, побуждающих осваивать различные стороны бытия. Поэтому в процессе исторического развития человечества сложились различные способы духовного освоения мира, различные формы общественного сознания. 
Индивидуальное сознание развивается под мощным влиянием исторически сложившегося общественного сознания. Но само общественное сознание не могло бы пи возникнуть, ни существовать без индивидуального сознания. Результаты познавательной деятельности отдельных людей через язык включаются в систему исторически развивающегося познания человечества. Это познание выступает для каждого отдельного человека как некая реальность, которая, выходя за пределы познавательной деятельности отдельных людей, имеет относительную самостоятельность своего существования. Самостоятельность общественных форм сознания относительна потому, что только в отношении к конкретно-историческим индивидам они имеют смысл сознания, а вне этого соотношения ничего идеального нет и быть не может. Нерасшифрованная и не могущая быть расшифрованной письменность сама по себе лишена мыслительного содержания. 
Итак, над индивидуальным сознанием существует всемирно-исторический массив духовной культуры, представляющий собой все усложняющуюся и нарастающую систему научных, художественных, нравственных, правовых, политических и т. п. знаний, систему, в которую непрерывным потоком вливаются по каналу языка добываемые отдельными людьми знания, что и создает преемственность в познании, обусловливает то, что познание индивидов превращается, в конечном счете, в исторический процесс познания всего человечества.  
4. ИСТОРИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР СОЗНАНИЯ 
Сознание современного человека есть продукт истории. Те особенности, которыми оно обладает, отнюдь не являются извечными. Они складывались исторически и видоизменялись в процессе исторического развития. На первый взгляд кажется, что сознание наших предков принадлежит истории, бесследно отошло в прошлое. Но на самом деле то, что мы представляем собой, неразрывно связано с тем, что принадлежит истории. Мы движемся вперед в своих действиях и познании лишь посредством сил, накопленных всей предшествующей историей. Мы можем мысленно заглядывать в будущее лишь через знание прошлого. Отношения, которые мы образуем между понятиями, формулируются нами без особого труда потому, что материал мышления и способы связи этого материала подверглись социальной обработке всей предшествующей историей развития человечества, историей науки, философии, искусства, техники, всего человеческого творчества. Созданное каждым поколением в области практики и духовной деятельности есть драгоценное наследие, рост которого является результатом сбережений всех предшествующих поколений. Духовное наследие мы принимаем как дар, как нечто уже возникшее, развившееся и впитываем его в себя в ходе индивидуального развития. 
Каждый человек нового поколения усваивает формы и приемы познания с раннего детства, превращая исторически сложившиеся нормы общественного сознания в нормы своего индивидуального сознания. Индивидуальное сознание представляет собой, таким образом, аккумулированный опыт истории.  
5. ФИЛОСОФСКОЕ ПОНИМАНИЕ СОЗНАНИЯ 
Человеческое сознание предполагает чувственную, телесную организацию, и вместе оно имеет самобытное, идеальное начало. Оно предполагает бессознательную природу, которая организуется и постепенно возвышается до него, ибо оно есть конечный продукт космического развития. И в то же время оно предполагает абсолютное вселенское сознание, точно так же, как и самая чувственная вселенная во времени и пространстве предполагает такое сознание и всеобщую чувственность. 
Отсюда зависит внутреннее противоречие и двойственность всей душевной жизни человека. Полуживотное, полубожественное, сознание человека вечно двоится между сном и бдением, знанием и неведением, чувственностью и разумом. Оно обладает универсальными формами, вырабатывает себе общие понятия, общие идеалы, и вместе оно всегда ограничено по своему действительному эмпирическому содержанию. Оно всегда ограничено и вместе не допускает никаких определенных границ, непрестанно выходя за их пределы. Оно отчасти универсально, отчасти индивидуально, отчасти действительно, отчасти только возможно (потенциально). Оно заключает в себе постоянное противоречие, которое присуще всем его понятиям, представлениям, восприятиям, и вместе оно сознает свое собственное идеальное тождество, идеальное единство истины. 
Таким образом, противоречия отдельных философов относительно природы человеческого сознания имеют действительное основание в самом этом сознании. Одни рассматривают его физиологические условия, другие - его метафизическое, идеальное начало; одни признают познание чувственным, всецело эмпирическим, ограниченным; другие раскрывают его логическую, универсальную природу, его априорные элементы. И до сих пор никому не удалось достигнуть окончательного примирения этих противоположностей, так что возникает вопрос, может ли оно вообще быть достигнуто. Ибо если противоречие заключается в самой действительности, то всякое исключительно теоретическое его решение или упразднение будет поневоле недостаточным или ложным. Одна из главнейших заслуг новейшей философии состоит, может быть, именно в том, что она, отказавшись от догматического разрешения антиномий, противоречий метафизики, стремится указать их корень в самом разуме и сознании человека или в самой природе вещей (скептики и пессимисты). Иначе самые противоречия философов были бы непостижимы. 
Если рассматривать развитие сознания внешним, эмпирическим образом, то зависимость его от физиологических условий, от нервов и мозга не подлежит никакому сомнению. И, тем не менее, физиолог навсегда, безусловно, лишен возможности чем-либо заполнить бездну, разделяющую явления материального, физического порядка от самых простых явлений психического порядка. Пусть утверждают, что оба порядка, физический и психический, суть две стороны, два аспекта одного и того же процесса. Стороны эти столь существенно различествуют между собою, что подобное утверждение либо ровно ничего собою не выражает, либо же является неосновательным, ибо сознание и вещество или сознание и движение - величины совершенно разнородные. При всей несомненности той интимной причинной связи, которая существует между мозговыми отправлениями и психическими явлениями, сознание, как таковое, не может быть объяснено из чего-либо материального. 
С другой стороны, рассматривая сознание в нем самом, в его логических функциях, в его духовной природе, мы, несомненно, приходим к предположению абсолютных, идеальных норм, универсальных начал,- словом, к идее вселенского сознания. Но между таким конечным идеалом, который является в одно и то же время и образующим началом, и высшею нормой действительного сознания, и между этим последним существует не только различие, но и противоречие, о котором достаточно свидетельствуют ум и совесть каждого человека. Как бы ни было скудно наше представление об идеале, мы не можем считать его осуществленным в действительности, достигнутым в настоящем сознании. Мы не можем познать его из действительности и не можем познать, дедуцировать из него эту действительность до тех пор, пока он не будет достигнут нами и осуществлен. Поэтому высшие философские умозрения наши имеют лишь приблизительное значение и чисто спекулятивный характер, ибо они заключают в себе лишь предвосхищаемое решение. В известном смысле философ спекулирует лишь за счет будущего, и он одинаково ошибается, когда принимает свои сокровища за наличный капитал или когда он поступается ими, не понимая их действительной ценности. 
Познание наше безусловно только по своей идее, но своему идеалу полной, абсолютной истины. В действительности оно обладает возможной, формальной общностью, чисто логической универсальностью, которой противолежит всегда ограниченное, эмпирическое содержание. Чтобы стать абсолютным и полным, всеобъемлющим не по форме только, но по существу, но содержанию,- сознание должно обнять в себе все, стать сознанием всего и всех, сделаться воистину вселенским и соборным сознанием. Достижима ли эта цель или нет, она во всяком случае не может быть задачей чисто теоретической. Сознать себя во всем и все в себе, вместить полноту истины в реальном, абсолютном союзе со всеми - это конечный религиозный идеал жизни, а не знания только. Задача философии состоит в возможно конкретном познании идеала и указании пути к его осуществлению. Мы не можем ожидать от нее ко печного разрешения противоречий, имеющих корень в самых условиях нашего временного бытия, и мы не можем ждать от нее полного откровения истины. Много уже то, если она может сознать противоречия бытия и усмотреть ту внутреннюю гармонию, которая в них скрывается и обусловливает собою самое относительное существование вселенной, ее сохранение, жизнь и развитие. В своих различных концепциях, в своих противоположных системах философия выражает, с одной стороны, многоразличные противоречия бытия и постигает коренное, онтологическое, реальное значение этих противоречий; с другой стороны, в своем идеализме, в своем стремлении к конечному единству она постигает, что противоречия эти не могут быть безусловны,- иначе и относительное бытие и познание не были бы возможны; она сознает всеобщую природу разума и предвосхищает тот идеал, в котором противоречия примирены. И чем глубже сознает философия противоречия вселенной, тем глубже познает она превозмогающую силу идеала. Ибо сознать реальные противоположности, как противоречия, значит признать и внутреннюю логику бытия, тот скрытый, идеальный разум вещей, то Слово Гераклита, которым все вертится, в котором разгадка вселенной. 
Итак, познавая природу нашего сознания, мы приходим к некоторым основным противоречиям, не допускающим отвлеченного разрешения,- противоречиям между индивидуальным и родовым, частным и общим содержанием и формой, реальным и идеальным. Но самые эти антиномии предполагают некоторое скрытое от нас примирение, без которого сознание и познание-даже относительное - не было бы осуществимо; они заключают постулат, требование такого примирения и указывают, в каком направлении, где следует его искать. Прежде всего необходимо выяснить родовые и универсальные элементы сознания, не смущаясь их противоречием с тем, что кажется нам в нем индивидуальным, личным: вслед за Аристотелем, мы должны признать подобное противоречие задачей, объективным затруднением (апорией), зависящим от действительной противоположности. В своей идеальной деятельности живое сознание примиряет эти противоречия, обобщает частное, индивидуализирует общее, осуществляет идеальное, идеализирует действительное; и хотя такое примирение лишь относительно, хотя анализ раскрывает противоречия, присущие всему нашему теоретическому сознанию, всякий положительный прогресс его в сознании истины и добра представляется нам конкретным осуществлением его идеала, частным выражением конечного всеединства. В своей положительной истинной деятельности, а следовательно и в своем истинном существе, сознание обладает конкретною, живою универсальностью. Как ни противоположны отвлеченные начала "общего" и "частного", "рода" и "индивида", в действительности одно не существует без другого. Нет сознания без сознающих индивидуальностей, и нет сознания абсолютно субъективного, нет абсолютно изолированных сфер сознания. Рассматривая сознание внешним образом в связи с прогрессивно развивающимися явлениями жизни, или изнутри, при свете психологического анализа, мы убедимся в его органической универсальности, в идеальной соборности сознания. 
Сознание есть существенное проявление жизни. Первоначально оно как бы вливается с прочими ее отправлениями; затем оно дифференцируется и развивается в связи с общей организацией физиологической и социальной жизни. Оно дифференцируется и развивается вместе с нервной системой и вместе с прогрессом социальных отношений, с организацией общения между существами. 
Как известно, высший организм есть общество, агрегат бесчисленного множества элементарных организмов или анатомических элементов, которые группируются в ткани, органы, аппараты или сложные системы органов. Всеобщее, органическое согласие этих элементов при развитой специализации их отправлений обусловливает единство жизни в ее разнообразии. Между индивидуальностыо целого и частей, единством жизни и распределением функций существует постоянно возрастающее соответствие. Чем выше стоит организм в лестнице живых существ, тем большую степень различия, специализации функций, автономии проявляют отдельные его органы; чем выше организм, тем более все эти элементы, органы, аппараты согласованы между собою, восполняют и предполагают друг друга в своем различии, подчиняясь индивидуальному единству живого целого. Но с другой стороны, всякий организм сам является живым членом своего вида и состоит в постоянном или временном, физиологическом или психологическом общении с другими индивидами своего вида,- общении, которое органически необходимо. 
Сознание в своей элементарной форме - чувственности предшествует не только дифференциации нервной системы, но и первичным организмам - клеточкам. Уже первичные амебы, лишенные всякой организации, обнаруживают чувствительность и некоторые признаки сознательности. Как показывают точные наблюдения, раздражительность и чувствительность суть всеобщие первоначальные и, так сказать, стихийные свойства живой протоплазмы, этой нервоматерии всего органического мира. С возникновением и развитием органической индивидуальности возникают и развиваются элементарные органические союзы, те вначале бессвязные физиологические группы, из которых в течение беспредельно зоогенического процесса образовались сложные организмы растений и животных. Вместе с тем, параллельно этому общему развитию, неопределенная органическая чувствительность также растет, развивается, усложняется; но первичный базис ее - общая психологическая материя - не имеет в себе ничего индивидуального. Это стихийный родовой процесс, на почве которого возможны индивидуальные образования, точно так же как и сложные сочетания, ассоциации обособляющихся элементов. И как всякий организм есть продолжение другого организма, всякая жизнь продолжение предшествовавшей жизни, так точно и сознание, чувственность индивидуального существа: она не есть нечто абсолютно новое, но является также продолжением предшествовавшей, общеорганический чувственности в той специальной ее разновидности, которая присуща виду данного организма. Чувственность не рождается, а продолжается, как жизнь протоплазмы. Сознание, как и жизнь, есть от начала родовой, наследственный процесс. 
Поэтому от низших ступеней зарождающегося сознания до высших социальных, этических его проявлений мы находим в нем общую основу, родовые формы и функции. От низших ступеней сознающей жизни до высших ее проявлений мы наблюдаем постепенное развитие этою универсализма сознания, постепенный переход от естественного, стихийного безразличия, от непосредственной стихийной общности, психических отправлений к конкретному и свободному, универсальному единству, к связному многообразию, к живой соборности. И этот прогресс идет вместе с развитием индивидуального начала. 
Каждый индивид воспроизводит, представляет свой род в своем собственном лице. Поэтому и самое сознание его, как сложный продукт его организации, как се психическое отражение, заключает в себе потенциально смутный, общий образ его рода, его психологическое представление. Такое представление, строго говоря, не сознательно, хотя в известном смысле оно окрашивает собою все явления животного сознания. Столь же врожденное, как и самая организация животного, оно не усматривается им, не "апперципируется", по выражению Лейбница. Ибо животное чуждо самосознания. И, тем не менее, это общее представление, эта органическая родовая идея заключает в себе смутное определение ума, чувства, влечений животного и есть скрытый мотив всей его жизни. Это как бы психологический коррелат наследственности, ее интимная тайна. В силу этой инстинктивной идеи, которая пробуждается в животном по поводу каких-либо впечатлений или физиологических возбуждений, в силу этого родового сознания животное узнает членов своего вида, как незрелых, так и взрослых, понимает их, ищет физиологического и социального общения с ними, чувствует свое единство с ними, сознавая себя с другими и в других. В общем подъеме жизненной энергии, в минуту полового возбуждения или сильного страдания и страха, в потрясенном организме животного пробуждаются унаследованные органические воспоминания, наслоявшиеся и обобщавшиеся в течение беспредельного ряда поколений; предшествовавшая жизнь рода как бы воскресает в душе животного, навязывает ему общие итоги своей мудрости, своего вековечного опыта,- и животное обнаруживает свое инстинктивное ясновидение, ту загадочную прозорливость, которая нас изумляет. 
Такой взгляд на природу инстинктов, на родовое преемство сознания бросает свет и на те явления коллективного, собирательного сознания, которые мы наблюдаем столь часто в половой и социальной жизни животных. Таковы все те сложные действия, которые выполняются стадными животными сообща, при видимом разделении труда и взаимном содействии и понимании; таковы явления высокоразвитого альтруизма у млекопитающих, птиц и даже рыб; таковы общества насекомых, ульи и муравейники, представляющие, несомненно, единство сознания во множестве индивидов,- "одну, хотя и раздробленную, действующую мысль, наподобие клеточек и волокон мозга млекопитающих"1. 
То же безличное, родовое, инстинктивное сознание составляет базис человеческого сознания, его нижний слой. Как высшее животное, человек подчинен общим зоологическим законам и является наследником предшествовавших организаций. После всех явившихся на свет, он обладает наиболее древними традициями. Как разумное существо, имеющее за собою целые эры культуры, человек освобождается от неограниченного господства среды, а постольку и от тех специальных и сложных в своей односторонности инстинктов, которые выработались у некоторых видов в течение целых тысячелетий и отвечают некоторым специальным и неизменным условиям среды, постоянным установившимся соотношениям. Тем не менее и в человеке общие животные инстинкты сохраняются и получают своеобразное развитие. Трудно оценить достаточно их значение в человеческой жизни, ибо если никто не живет одними инстинктами, то все же большинство живет преимущественно ими и тем, что к ним привилось. Большинство человеческих действий и характеров определяется врожденными свойствами, воспитанием и влиянием общественной среды - унаследованным и внушенным сознанием. 
С эмпирической точки зрения два фактора определяют степень психического развития человека: его мозг и его общество, Первый носит в себе совокупность унаследованных способностей предрасположений, органов сознания; второе вмещает в себе совокупность актуального сознания, к которому человек должен приобщиться. Эти два фактора заключают в себе естественную норму индивидуального развития, в пределах которой личная самодеятельность имеет более или менее широкую сферу. Социальная организация восполняет неизбежные недостатки и ограниченности индивидуальной физиологической организации. Коллективная память, общечеловеческое знание, воплощаясь в слове, закрепляясь письмом, безгранично возрастает, обобщается и вместе безгранично расширяет сферу, доступную отдельным умам. Коллективная мысль обобщает и объединяет совокупность знаний, создает науки и системы наук, в которых отдельные умы могут охватить сразу общие итоги предшествовавшего знания. И, усвоив себе общую науку, человек способен дать ей в себе дальнейшее развитие. 
У человека, как и у высших животных, воспитание является органическим продолжением наследственности. Только при помощи воспитательных внушений человек овладевает своими органами и способностями, элементарными и общими знаниями, распространенными в его среде. Его врожденные способности должны сами быть воспитаны другими людьми, чтоб он сам мог себе их усвоить. Язык, которым он говорит, знания и понятия, которым он учится, закон, которому он подчинен, понятие о Боге, которому он служит и поклоняется,- все содержание его сознания дано ему людьми или через посредство людей. Самая внешняя среда, природа, действует на него через посредство человеческой среды, определяя его антропологический тип в наследственной передаче медленно образовавшейся организации, его культурный тип - в преемстве местных традиций, обычаев и понятий, сложившихся под общим и продолжительным влиянием данных естественных условий. 
Социальная среда, социальная жизнь человечества предполагает физиологические и психологические связи - особую реальную организацию общественных союзов. Поскольку всякое племя, народ, государство предполагает семью как элементарную ячейку - общественный организм предполагает физиологические узы между отдельными индивидами. И вместе с тем уже семейный союз, не говоря уже о более сложных общественных образованиях, скрепляется реальными психологическими связями, органическою коллективностью сознании, их родовым единством. Все формы социальной жизни и общения являются как органические образования, возникшие на почве наследственных инстинктов, родового сознания, общего безличного творчества. Слово есть органическая способность человека, обусловленная специальным устройством его мозга и нервов. Отдельные языки живут и развиваются, как роды и виды, по некоторым общим, постоянным законам, имеют свою органическую морфологию. Нравственные чувства и понятия не суть результат личного опыта или утилитарных соображений, по плод развития того непосредственного альтруизма, без которого род не может существовать. Наконец самые боги, которым служит человек, не простые выдумки жрецов и правителей, по плод действительного теогонического процесса в общем сознании отдельных племен и народностей, соединяемых в религиозные общины, В этом - реальное, позитивное значение исторических богов для отдельных народов; в этом - объяснение тех коллективных галлюцинаций, в которые народы воплощают свои религиозные идеи, тех чудес и теофаний, которые составляют нормальное явление в истории религий.