Проблема идеального в философии

Как таковое государство, по Платону, противостоит индивиду в качестве особой сверхприродной действительности, к  которой он с детства вынужден приобщаться путем подражания.

Но, в свете этого факта, совсем по-иному встала проблема знания. До Платона знание понималось как внутреннее состояние отдельного человека. Поэтому вопрос о знании старались решить на основе отношений отдельного человека ко всему окружающему миру, или индивидуальной, телесно-понимаемой души к миру вне ее. Платон же стал понимать под человеком не единичное тело, а личность, сформированную государством, то есть человека, усвоившего общие нормы культуры и повинующегося им. Индивид стал рассматриваться, прежде всего, как единичное воплощение государства, или же, как государство, воплощенное в индивиде как в своем полномочном представителе.

Это крайне характерный идеалистический  оборот мысли: в качестве субъекта выступает  безликое государство, а индивид  — лишь как его орудие. Поэтому  вопрос об отношении знания к действительности встал как вопрос об отношении  общественных норм и форм человеческой культуры, индивидуализированных в  отдельном человеке, к миру единичных  чувственно - воспринимаемых тел, к которому принадлежит и единичное тело самого человека.

Гегель не случайно хвалил Платона  именно за то, что в его учении «…реальность духа, поскольку он противоположен природе, предстала в её высшей правде, предстала именно организацией некоторого государства…», а не организацией отдельной души. Иными словами, вопрос об отношении духа к природе у Платона встал как вопрос об отношении очеловеченной природы, то есть всех чувственно-воспринимаемых вещей, которые созданы человеком, к природе девственной. При такой постановке вопроса на первый план выдвигается активность человека по отношению к природе. Но реальная предметно-практическая активность человека понимается идеализмом как следствие, как внешнее выражение активности тех общих норм и категорий, единичным представителем которых выступает отдельный человек.

Всеобщие нормы культуры, которые  Платон называет идеями, организующие сознательную волю отдельного лица, а  через неё — и порядок вещей  внутри человеческого мира, — выступают  как «прообразы», как «активные  образцы», оформляющие вещество природы, в том числе и телесное существо самого человека. Поэтому природная  материя для объективного идеализма  и выступает только как чистая возможность, как бесформенная глина, формируемая творческой мощью идеальных  прообразов. Основой для такой  мистификации является тот факт, что  все без исключения общие образы, зафиксированные в речи и в  формах пространственного воображения, возникают не в акте пассивного созерцания человеком нетронутой трудом природы, а в процессе практического преобразования природы человеком, обществом. Они возникают и функционируют как формы активной деятельности.

С природой, как таковой, люди вообще имеют дело лишь в той мере, в которой она, так или иначе, вовлечена в процесс общественного труда, превращена в материал, в средство, в условие активной человеческой деятельности. Даже звездное небо, в котором человеческий труд реально пока ничего не меняет, становится предметом внимания и созерцания человека лишь там, где оно превращено обществом в средство ориентации во времени и пространстве — в «орудие» жизнедеятельности общественно-человеческого организма, в «орган» его тела, в его естественные часы, компас и календарь. Всеобщие формы, закономерности природного материала действительно проступают, а потому и осознаются именно в той мере, в какой этот материал уже реально превращен в строительный материал «неорганического тела человека», «предметного тела» цивилизации, и потому всеобщие формы «вещей в себе» выступают для человека непосредственно как «активные формы» функционирования этого «неорганического тела человека».

В этом перевернутом виде идеализм как  раз и изобразил реальный факт активности человека по отношению к  природе, которого не смог учесть в  своей теории домарксистский материализм.

«Главный недостаток всего предшествующего  материализма — включая и фейербаховский — заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берётся только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно. Отсюда и произошло, что деятельная сторона, в противоположность материализму, развивалась идеализмом, но только абстрактно, так как идеализм, конечно, не знает действительной, чувственной деятельности как таковой»- Карл Маркс.

Не зная материальной практики как  таковой, идеализм знал и учитывал эту  практику лишь как внешнее выражение  деятельности духовной, как внешнее  воплощение в веществе природы тех  планов, которые вызрели якобы  в тайниках творческого мышления и воображения, а потом были отчуждены  с помощью рук человека вовне, в природный материал. В этом —  секрет идеализма, корень всех его пороков.

2.3 Марксистский подход к решению проблемы идеального.

Идеальное существует только как форма (способ, образ) деятельности общественного  человека, то есть вполне предметного, материального существа, направленной на внешний мир. Поэтому, если говорить о материальной системе, функцией и  способом существования которой  выступает идеальное, то этой системой является только общественный человек в единстве с тем предметным миром, посредством которого он осуществляет свою человеческую жизнедеятельность.

Идеальное ни в коем случае не сводимо  на состояние той материи, которая находится в голове индивида. Мыслит, то есть действует в идеальном плане, не мозг как таковой, а человек, обладающий мозгом, притом человек в единстве с внешним миром. Идеальное есть особая функция человека как субъекта общественно-трудовой деятельности, совершающейся в формах, созданных предшествующим развитием.

Обнажая земную основу идеалистических  иллюзий относительно идеального Маркс  и Энгельс писали: «Та сумма  производительных сил, капиталов и  социальных форм общения, которую каждый индивид и каждое поколение застают  как нечто данное, есть реальная основа того, что философы представляли себе в виде „субстанции“ и в  виде „сущности человека“, что они  обожествляли и с чем боролись…».

Анализируя проблему отношения производства к потреблению, то есть политико-экономическую, а не психологическую проблему, Маркс сформулировал её так: «И если ясно, что производство предоставляет потреблению предмет в его внешней форме, то точно так же ясно, что потребление полагает предмет производства идеально, как внутренний образ, как потребность, как побуждение и как цель». Но потребление, как показывает Маркс, есть лишь внутренний момент производства, или само производство, поскольку оно создаёт не только внешний предмет, но и субъекта, способного производить и воспроизводить этот предмет, а затем потреблять его соответствующим образом; иными словами, производство создаёт форму активной деятельности человека, или способность создавать предмет определённой формы и использовать его по его назначению, то есть по его роли и функции в общественном организме. В виде активной, деятельной способности человека как агента общественного производства, предмет как продукт производства, существует идеально, то есть как внутренний образ, как потребность, как побуждение и цель человеческой деятельности.

Материализм у Маркса заключается вовсе не в том, чтобы отождествить идеальное с теми материальными процессами, которые происходят в голове. Материализм у него выражается именно в том, чтобы понять, что идеальное как общественно-определенная форма деятельности человека, создающей предмет определенной формы, рождается и существует не «в голове», а с помощью головы в реальной предметной деятельности человека как действительного агента общественного производства. Поэтому и научные определения идеального получаются на пути материалистического анализа «анатомии и физиологии» общественного производства материальной и духовной жизни общества, и ни в коем случае не анатомии и физиологии мозга как органа тела индивида. Именно мир продуктов человеческого труда в постоянно возобновляющемся акте его воспроизводства есть, как говорил Маркс, «чувственно представшая перед нами человеческая психология»; та психологическая теория, для которой эта «раскрытая книга» человеческой психологии неизвестна, не может быть настоящей наукой. Когда Маркс определяет идеальное как «материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней», он отнюдь не понимает эту «голову» натуралистически, естественнонаучно. Здесь имеется в виду общественно-развитая голова человека, все формы деятельности которой непосредственно общественные и общезначимые формы, начиная с форм языка, его словарного запаса и синтаксического строя и кончая логическими категориями. Только, будучи выражено в этих формах, внешнее материальное превращается в общественный факт, в достояние общественного человека, то есть в идеальное.

Непосредственно «преобразование» материального в идеальное состоит в том, что внешний факт выражается в языке этой «непосредственной действительности мысли», то есть идеального. Но язык сам по себе есть столь же мало идеальное как и нервно-физиологическая структура мозга. Это опять-таки не идеальное, а лишь форма его выражения, его вещественно-предметное бытие. Поэтому неопозитивизм (Витгенштейн, Карнап и др.), отождествляющий мышление с языком, с системой «терминов» и «высказываний», совершает ту же самую натуралистическую ошибку, что и учения, отождествляющие идеальное со структурами и функциями мозговой ткани. Здесь также за идеальное принимается лишь форма его вещественного выражения.

Материальное действительно «пересаживается» в человеческую голову, а не просто в мозг, как орган тела индивида, во-первых, лишь в том случае, если оно выражено в непосредственно-общезначимых формах языка (язык здесь — в широком смысле слова, включая язык чертежей, схем, моделей и пр.), и, во-вторых, если оно преобразовано в активную форму деятельности человека с реальным предметом (а не просто в «термин» или «высказывание», как вещественное тело языка).

Иначе говоря, предмет оказывается  идеализованным лишь там, где создана  способность активно воссоздать этот предмет, опираясь на язык слов и чертежей, где создана способность превращать «слово в дело», а через дело в вещь.

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проблема идеального проходит через всю историю философии. Понятию «идеальное» пытались дать определение такие великие философы, как Спиноза, Гегель, Маркс, Кант. Все многообразные формы решения этой проблемы в истории дает нам понять, что проблема идеального волновала людей всегда.

Идеальное есть только там, где есть человеческая личность, индивидуальность. Поэтому дальнейшая разработка проблемы идеального впадает, в частности, в  психологию, в исследование процесса становления личности и процесса личностного действия в идеальном  плане действительности. Философский  же план проблемы идеального исчерпывается  решением вопроса об общей, общественно-исторической природе идеального, о роли и функции  идеального образа в процессе реального, материально-практического преобразования природы общественным человеком  и об условиях, внутри которых вообще возможно и существует идеальное, как активная форма деятельности общественно-определенного индивида.

Эта проблема была решена впервые  только на почве материализма, обогащенного достижениями философской диалектики, то есть только на основе диалектического  материализма. Ни на какой другой основе эта проблема не могла и не может  быть решена по самой своей природе.

 

 

 

Список литературы.

1. Г. Андрейченко, В. Грачева./ Философия. Учебник.

2. В.В. Миронов/ Философия: Учебник для вузов.

3. В.Н. Лавриненко, В.П. Ратников, В.В. Юдин/ Философия. В вопросах и ответах.

4. П.В. Алексеев, А.В. Панин./ Философия. Учебник «Проблема идеального».
5. Э.В. Ильенков./ «Проблема идеального».

6. Экономический и научно-технический интернет-журнал (http://www.novainfo.ru) / Проблема идеального. Субъективная реальность.

7. Л.А. Абрамян/ Идеально ли идеальное? (Несколько замечаний в ходе дискуссии).
8. Э.Г. Классен / Категория "идеальное" в работах К. Маркса.
9. А.В. Соколов/ Идеальное: проблемы и гипотезы.
10. А.В. Булыгин/ К истокам идеального.
11. В.С. Тюхтин/ Проблема идеального: методологический аспект.