Наука как объект философского исследования

Все эти вопросы  выступают как формулировки проблем, обсуждаемых в современной философии  науки.

Современная философия  науки рассматривает научное  познание как социокультурный феномен. И одной из важных ее задач является исследование того, как исторически меняются способы формирования нового научного знания и каковы механизмы воздействия социокультурных факторов на этот процесс.

Чтобы выявить  общие закономерности развития научного познания, философия науки должна опираться на материал истории различных  конкретных наук. Она вырабатывает определенные гипотезы и модели развития знания, проверяя их на соответствующем  историческом материале. Все это обусловливает тесную связь философии науки с историко-научными исследованиями.

Философия науки  всегда обращалась к анализу структуры  динамики знания конкретных научных  дисциплин. Но вместе с тем она  ориентирована на сравнение разных научных дисциплин, на выявление  общих закономерностей их развития. Как нельзя требовать от биолога, чтобы он ограничил себя изучением  одного организма или одного вида организмов, так нельзя и философию  науки лишить ее эмпирической базы и возможности сравнений и  сопоставлений. 

2. Генезис и развитие науки

     В истории формирования и развития науки можно выделить две стадии, которые соответствуют двум различным  методам построения знаний и двум формам прогнозирования результатов  деятельности. Первая стадия характеризует  зарождающуюся науку (преднауку), вторая – науку в собственном смысле слова. Зарождающаяся наука изучает преимущественно те вещи и способы их изменения, с которыми человек многократно сталкивался в производстве и обыденном опыте. Он стремился построить модели таких изменений с тем, чтобы предвидеть результаты практического действия. Первой и необходимой предпосылкой для этого было изучение вещей, их свойств и отношений, выделенных самой практикой. Эти вещи, свойства и отношения фиксировались в познании в форме идеальных объектов, которыми мышление начинало оперировать как специфическими предметами, замещающими объекты реального мира. Эта деятельность мышления формировалась на основе практики и представляла собой идеализированную схему практических преобразований материальных предметов. Соединяя идеальные объекты с соответствующими операциями их преобразования, ранняя наука строила таким путем схему тех изменений предметов, которые могли быть осуществлены в производстве данной исторической эпохи. Так, например, анализируя древнеегипетские таблицы сложения и вычитания целых чисел, нетрудно установить, что представленные в них знания образуют в своем содержании типичную схему практических преобразований, осуществляемых над предметными совокупностями [3]. Используя такого типа знания, можно было предвидеть результаты преобразования предметов, характерные для различных практических ситуаций, связанных с объединением предметов в некоторую совокупность.

Способ построения знаний путем абстрагирования и  схематизации предметных отношений  наличной практики обеспечивал предсказание ее результатов в границах уже  сложившихся способов практического  освоения мира. Однако по мере развития познания и практики наряду с отмеченным способом в науке формируется  новый способ построения знаний. Он знаменует переход к собственно научному исследованию предметных связей мира.

Если на этапе  преднауки как первичные идеальные объекты, так и их отношения (соответственно смыслы основных терминов языка и правила оперирования с ними), выводились непосредственно из практики и лишь затем внутри созданной системы знания (языка) формировались новые идеальные объекты, то теперь познание делает следующий шаг. Оно начинает строить фундамент новой системы знания как бы "сверху" по отношению к реальной практике и лишь после этого, путем ряда опосредований, проверяет созданные из идеальных объектов конструкции, сопоставляя их с предметными отношениями практики.

При таком методе исходные идеальные объекты черпаются  уже не из практики, а заимствуются из ранее сложившихся систем знания (языка) и применяются в качестве строительного материала при  формировании новых знаний.

Благодаря новому методу построения знаний наука получает возможность изучить не только те предметные связи, которые могут  встретиться в сложившихся стереотипах  практики, но и проанализировать изменения  объектов, которые в принципе могла  бы освоить развивающаяся цивилизация. С этого момента кончается  этап преднауки и начинается наука в собственном смысле.

Поскольку демаркация между преднаукой и наукой связана с новым способом порождения знаний, проблема генезиса науки предстает как проблема предпосылок собственно научного способа исследования. Эти предпосылки складываются в культуре в виде определенных установок мышления, позволяющих возникнуть научному методу. Их формирование является результатом длительного развития цивилизации.

Культуры традиционных обществ (Древнего Китая, Индии, Древнего Египта и Вавилона) не создавали  таких предпосылок. Хотя в них  возникло множество конкретных видов научного знания и рецептур решения задач, все эти знания и рецептуры не выходили за рамки преднауки.

Переход к науке  в собственном смысле слова был  связан с двумя переломными состояниями  развития культуры и цивилизации. Во-первых, с изменениями в культуре античного мира, которые обеспечили применение научного метода в математике и вывели ее на уровень теоретического исследования, во-вторых, с изменениями в европейской культуре, произошедшими в эпоху Возрождения и перехода к Новому времени, когда собственно научный способ мышления стал достоянием естествознания (главным процессом здесь принято считать становление эксперимента как метода изучения природы, соединение математического метода с экспериментом и формирование теоретического естествознания).

Античная философия  продемонстрировала, как можно планомерно развертывать представление о различных  типах объектов (часто необычных  с точки зрения наличного опыта) и способах их мысленного освоения. Она дала образцы построения знаний о таких объектах. Это поиск  единого основания (первоначал и  причин) и выведение из него следствий (необходимое условие теоретической  организации знаний). Эти образцы  оказали бесспорное влияние на становление  теоретического слоя исследований в  античной математике.

В противоположность  восточным обществам, греческий  полис принимал социально значимые решения, пропуская их через фильтр конкурирующих предложений и  мнений на народном собрании. Преимущество одного мнения перед другим выявлялось через доказательство, в ходе которого ссылки на авторитет, особое социальное положение индивида, предлагающего  предписание для будущей деятельности, не считались серьезной аргументацией. Диалог велся между равноправными  гражданами, и единственным критерием  была обоснованность предлагаемого  норматива. Этот сложившийся в культуре идеал обоснованного мнения был  перенесен античной философией и  на научные знания. Именно в греческой  математике мы встречаем изложение  знаний в виде теорем: "дано - требуется  доказать - доказательство".

Характерно, что  разработка в античной философии  методов постижения и развертывания  истины (диалектики и логики) протекала  как отражение мира сквозь призму социальной практики полиса. Первые шаги к осознанию и развитию диалектики как метода были связаны с анализом столкновения в споре противоположных  мнений (типичная ситуация выработки  нормативов деятельности на народном собрании). Что же касается логики, то ее разработка в античной философии началась с поиска критериев правильного рассуждения в ораторском искусстве и выработанные здесь нормативы логического следования были затем применены к научному рассуждению.

Сформировав средства для перехода к собственно науке, античная цивилизация дала первый образец  конкретно-научной теории – Евклидову  геометрию [4]. Однако она не смогла развить  теоретического естествознания и его  технологических применений. Античная наука не смогла открыть для себя экспериментального метода и использовать его для постижения природы.

Идея экспериментального исследования неявно предполагала наличие  в культуре особых представлений  о природе, о деятельности и познающем  субъекте, представлений, которые не были свойственны античной культуре, но сформировались значительно позднее, в культуре Нового времени. Идея экспериментального исследования полагала субъекта в качестве активного начала, противостоящего  природной материи, изменяющего  ее вещи путем силового давления на них. Природный объект познается  в эксперименте потому, что он поставлен  в искусственно вызванные условия  и только благодаря этому проявляет  для субъекта свои невидимые сущностные связи. Недаром в эпоху становления  науки Нового времени в европейской  культуре бытовало широко распространенное сравнение эксперимента с пыткой природы, посредством которой исследователь  должен выведать у природы ее сокровенные  тайны.

Создается новая  система ценностных ориентаций, которая  начинает просматриваться уже в  культуре Возрождения. С одной стороны, утверждается, в противовес средневековому мировоззрению, новая система гуманистических  идей, связанная с концепцией человека как активно противостоящего  природе в качестве мыслящего  и деятельного начала. С другой стороны, утверждается интерес к  познанию природы, которая рассматривается  как поле приложения человеческих сил. Именно это новое отношение к  природе было закреплено в категории "natura", что послужило предпосылкой для выработки принципиально нового способа познания мира: возникает идея о возможности ставить природе теоретические вопросы и получать на них ответы путем активного преобразования природных объектов.

Новые смыслы категории "природа" были связаны с формированием  новых смыслов категорий "пространство" и "время", что также было необходимо для становления метода эксперимента. Средневековые представления о пространстве как качественной системе мест и о времени как последовательности качественно отличных друг от друга временных моментов, наполненных скрытым символическим смыслом, были препятствием на этом пути. В средневековой культуре человек не мыслил пространство и время как однородные, а полагал, что различные пространственные места и различные моменты времени обладают разной природой, имеют разный смысл и значение.

Такое понимание  пронизывало все сферы средневековой  культуры. В частности, в науке  этой эпохи она нашла свое выражение  в представлениях о качественном различии пространства земного и  небесного. В мировоззренческих  смыслах средневековой культуры небесное всегда отождествлялось со "святым" и "духовным", а земное с "телесным" и "греховным". Считалось, что движения небесных и земных тел  имеют принципиальное различие, поскольку  эти тела принадлежат к принципиально  разным пространственным сферам.

Радикальная трансформация  всех этих представлений началась уже  в эпоху Возрождения. Показательно, что новые представления о пространстве возникали и развивались в эпоху Возрождения в самых разных областях культуры: в философии (концепция бесконечности пространства Вселенной у Д. Бруно), в науке (система Коперника, которая рассматривала Землю как планету, вращающуюся вокруг Солнца, и тем самым уже стирала резкую грань между земной и небесной сферами), в области изобразительных искусств, где возникает концепция живописи как "окна в мир" и где доминирующей формой пространственной организации изображаемого становится линейная перспектива однородного евклидова пространства.

Все эти представления, сформировавшиеся в культуре Ренессанса, утверждали идею однородности пространства и времени, и тем самым создавали  предпосылки для утверждения  метода эксперимента и соединения теоретического (математического) описания природы  с ее экспериментальным изучением. Они во многом подготовили переворот  в науке, осуществленный в эпоху  Галилея и Ньютона и завершившийся  созданием механики как первой естественнонаучной теории.

     Теоретическое естествознание, возникшее в эту  историческую эпоху, завершило долгий процесс становления науки в  собственном смысле этого слова. Превратившись в одну из важнейших  ценностей цивилизации, наука сформировала внутренние механизмы порождения знаний, которые обеспечили ей систематические прорывы в новые предметные области. В свою очередь, эти прорывы в принципе открывают новые возможности для приложения научных знаний в различных сферах человеческой деятельности.

Для перехода к  собственно научной стадии необходим  был особый способ мышления (видения  мира), который допускал бы взгляд на существующие ситуации бытия, включая  ситуации социального общения и  деятельности, как на одно из возможных  проявлений сущности (законов) мира, которая  способна реализоваться в различных  формах, в том числе весьма отличных от уже осуществившихся.

Естественные, технические  и гуманитарные науки формируются  на основе общего научного прототипа  – античного научного мышления. В свою очередь, этот прототип сложился на культурной почве оперативного и  анимистическо-мифологического мышления. Для научного мышления характерны: возможность автономного развертывания (получение одних знаний на основе других); отображение (описание) отношений и знаний, полученных в оперативном мышлении; наличие самоорганизации (правил и норм), позволяющей отображать эмпирические знания и отношения, не впадая при этом в противоречия и другие затруднения, и, наконец, особая реальность. Реальность научного мышления складывается при объективации применительно к человеческим способностям процедур и отношений научной деятельности.

Естественные  и технические науки сложились  в рамках античного научного прототипа  при возникновении и удовлетворении дополнительных требований к характеру  употребления научных знаний (их нужно  было использовать в инженерии для  создания машин и механизмов). Гуманитарные науки также формировались в  рамках научного прототипа и в  оппозиции к естественным наукам. Здесь нужно было удовлетворить  другое требование – учесть особую природу объекта изучения (духовные и гуманитарные явления).