Кризис античного полиса и учение об идеальном государстве Платона как его выражение

Кризис  античного полиса и учение об идеальном  государстве Платона как его выражение 

     Характеризуя  значение Платона и его философии  для духовной культуры человечества, Гегель в «Лекциях по истории философии» писал: «Платон принадлежит к  всемирно-историческим личностям, его  философия представляет собою одно из тех всемирно-исторических творений, которые, начиная со времени их возникновения, оказывали во все последующие  эпохи величайшее влияние на духовную культуру и ход ее развития»¹. Платон – действительно один из тех немногих мыслителей, кто был и остается авторитетом во все века и для самых разных культур. К нему апеллировали и на него ссылались не только античные философы, но и деятели Церкви, он был мудрейшим для гуманистов эпохи Возрождения и вплоть до сего дня без обращения к Платону не обходится, наверное, ни один значительный мыслитель.

     Этот  более-менее общий пиетет носит, однако, особенно часто в современную  эпоху, достаточно выраженный односторонне-избирательный  характер, распространяясь лишь на одну составляющую платоновского учения – теорию идей, и не распространяясь  на другую – теорию политического  устройства. Если первая считается  выдающимся вкладом в сокровищницу человеческой мысли, то к социально-философским, политико-теоретическим построениям  Платона отношение иное. Нередко  их квалифицируют как утопические, даже фантастические, подменяют концептуальный анализ изложением деталей и едва ли не снисходительными комментариями  по их поводу.

     Подобное  разделение, почти противоположная  оценка разных частей единой концепции  мыслителя такого ранга – сам  по себе факт исключительный и заслуживает  не только удивления, но и осмысления-преодоления. Оно является, скорее, показателем  разорванности и субъективизма  современного сознания, а не проистекает  из адекватного понимания целостной  и взыскующей истины платоновской мысли. Во всяком случае, сам Платон, насколько  можно судить по обстоятельствам  его жизни и темам его крупнейших, итоговых произведений, одной из главных  своих задач считал разработку политической теории. Как писал А. С. Богомолов: «Самое общее определение философии  Платона необходимо основывается на том, что афинский мыслитель поставил перед собою задачу защиты и теоретического обоснования общественного устройства, которому грозил кризис, – полисного устройства древнегреческого общества»².

     Действительно, именно Платону принадлежит первая в истории мысли систематически разработанная концепция социально-политического, государственного устройства, чьё влияние  на последующее развитие социально-политической теории трудно переоценить.

     Как известно, Платон разрабатывал свою теорию полисного устройства в острейшей  идейно-теоретической борьбе с софистами  и киниками в эпоху, когда, по словам А. Тойнби, «эллинская цивилизация надломилась»³. Духовная ситуация того времени характеризовалась ослаблением традиционных религиозных и моральных авторитетов, упадком нравственности, экспансией релятивизма, что было в значительной степени следствием распространения новой системы ценностей, носителями и пропагандистами которой и были софисты и киники. В этих условиях Платон и принял на себя задачу противостояния разрушительным тенденциям современности. Для выполнения этой задачи было необходимо развенчание софистических учений, показ их искусственности, произвольности и не только моральной, но, главное, теоретической, концептуальной несостоятельности. А в конструктивном отношении принципиальным для Платона было построение претендующей именно на объективную истинность и логическую безупречность теории должного, соответствующего действительной природе человека и общества социально-политического устройства. Теории идеального полиса, которая раскрывала бы принципы организации, идею полиса как такового и могла послужить эффективным инструментом идейно-теоретической деятельности, предоставив объективный критерий для сопоставления и оценки различных форм политического устройства и поставив тем самым социально-политическое познание на объективную концептуально-теоретическую основу.

     Если  софисты отрицали объективность  истины, то Платон ее утверждал, и его  подход к познанию полиса в противоположность  софистическому был не произвольно-вкусовым, а, во всяком случае субъективно, сугубо исследовательским, научным, говоря современным  языком. Его «защита традиционного  полисного устройства» не могла  быть и не была поэтому предвзятой апологией, внешне теоретической легитимацией собственных политических пристрастий  и решения ситуативных политических задач. Платон начинает с рассмотрения действительного общества (государства, по его терминологии), его естественных самоочевидных предпосылок. Главное  для него – показать, что совместная жизнь и определенная форма ее организации являются необходимыми, вытекающими из самой природы  человека. «Государство, – писал  он, – возникает, когда каждый из нас не может удовлетворить сам себя, но во многом еще нуждается... его создают наши потребности»⁴.

     Таким образом, Платон акцентирует несамодостаточность  индивида, невозможность для него жить вне общества. Полисное, государственное  устройство человеческой жизни –  не вопрос договора, а естественно-природная  необходимость, обусловленная потребностями  самого человека. Столь же необходимо и неизбежно распределение функций, разделение труда при любой форме  общественной организации. Его главным  основанием, помимо «производственной» целесообразности, является объективно существующее, согласно Платону, природное неравенство задатков и способностей людей: «каким образом государство может обеспечить себя всем этим не так ли, что кто-нибудь будет земледельцем, другой строителем, третий ткачом», а кроме того: «...люди рождаются не слишком похожими друг на друга, их природа бывает различна да и способности к тому или иному делу также... Поэтому можно сделать все в большем количестве, лучше и легче, если выполнять одну какую-нибудь работу соответственно своим природным задаткам, и притом вовремя, не отвлекаясь на другие работы»⁵.

     В силу этого Платон убежден, что полисное устройство не может принимать произвольные формы. Обязательность его структурной  дифференциации вытекает (принципиально, конечно, а не в деталях) из эффективности  и неизбежности известной специализации  в исполнении жизненно важных социальных функций, собственно, в процессе удовлетворения потребностей индивида как разумного  общественного существа.

     В связи с этим перед государством встает важнейшая, уже не столько  экономическая, сколько социальная, нравственная задача – произвести разделение труда, распределение обязанностей между своими жителями таким образом, чтобы оно в наибольшей степени  соответствовало их природным задаткам и склонностям, чтобы каждый имел возможность заниматься определенным делом, обеспечивая свои реальные потребности  посредством взаимообслуживания в  рамках государственного целого. Именно такое распределение является для  Платона показателем справедливого государственного устройства и необходимым условием справедливой, а значит, и счастливой жизни граждан: «...каждый отдельный человек должен заниматься чем-нибудь одним из того, что нужно в государстве, и притом как раз тем, к чему он по своим природным задаткам больше всего способен... заниматься своим делом и не вмешиваться в чужие – это и есть справедливость»⁶. Он понимает, что адекватное разрешение этой задачи невозможно в эмпирически существующем государстве: «...у нас человек не может быть ни двойственным, ни множественным, раз каждый делает что-то одно. Поэтому только в нашем государстве мы обнаружим, что сапожник – это сапожник, земледелец – это земледелец... военный человек – это военный, и так далее»⁷.

     Вместе  с тем Платон показывает, что степень  и принципы участия государства  в осуществлении разделения труда  при том или ином государственном  строе различны. Поэтому различны эффективность и адекватность этого  разделения для общества, например, при аристократии и при демократии. Именно различие в степени адекватности выполнения государством своей важнейшей  функции при различных государственных  устройствах и служит для Платона  важнейшим критерием для оценки последних. Свой сравнительный анализ неправильных порочных устройств и  их граждан Платон, как известно, проводит, располагая их в порядке  нарастающей порчи, удаления от описанного им идеального, совершенного государства. Первой из отрицательных форм в силу ее наименьшей порочности Платон рассматривает  тимократию. Это «государственный строй, основывающийся на честолюбии»⁸. В таком государстве правителями оказываются проявившие наибольшую доблесть на войне, люди, доказавшие свою преданность государству. Воины «будут воздерживаться от земледельческих работ, ремесел и остальных видов наживы»⁹, все материальные заботы возложены на низшие сословия и рабов. Следующий по удаленности от совершенного тип государства – олигархия. «Это строй, основывающийся на имущественном цензе; у власти стоят там богатые, а бедные не участвуют в правлении»¹⁰. Осуществляемое при олигархии сословное разделение граждан не проводится последовательно и однозначно, это и является ее главнейшим пороком, наличие которого показывает, что государство не справляется со своей важнейшей функцией. «Ведь мы уже и раньше не одобрили, что при таком государственном строе одни и те же лица будут и землю обрабатывать, и деньги наживать, и нести военную службу, то есть заниматься всем сразу»¹¹.

     Следующая ступень разложения, еще худшая форма  государственного устройства – демократия. Здесь принципом государственного строительства оказывается воля большинства и поэтому реально  правят те, кто завоевывает «расположение  толпы». Здесь господствует оборачивающееся  несправедливостью равенство, «уравнивающее  равных и неравных». Основной закон  демократии является отрицанием основного  закона справедливого государства. При ней государство принципиально  не отправляет свою основную функцию, здесь каждый может заниматься, чем  пожелает, или не заниматься ничем: «Эта снисходительность вовсе не мелкая подробность демократического строя: напротив, в этом сказывается презрение ко всему тому, что мы считали важным, когда основывали наше государство»¹².

     Разрушение  сословий, прогрессирующее всесмешение  и разложение общественных связей и  установлений порождают главный  порок демократии, который подтачивает  и порабощает ее, приводя государство  к тирании. Тирания – это власть одного над всеми, ничем не ограниченный произвол отдельного лица. Принцип  тиранического правления прямо  противоположен принципу совершенного государства. При тирании лучшие, достойнейшие, наиболее способные люди уничтожаются и изгоняются, так как  именно в них тиран видит угрозу собственному правлению, а благополучие государства его совершенно не интересует. Здесь отбор людей и распределение  обязанностей производится по принципу «чем хуже – тем лучше», и тирана всегда окружает «толпа негодяев»: «тирану  надо зорко следить за тем, кто  мужествен, кто великодушен, кто  разумен, кто богат. Благополучие тирана основано на том, что он поневоле враждебен  всем этим людям и строит против них козни, пока не очистит от них  государство». Это очищение, отмечает Платон, «противоположно тому, что  применяют врачи: те удаляют из тела все наихудшее, оставляя самое лучшее, здесь же дело обстоит наоборот»¹³.

     Так как тиран заботится только о  собственных вожделениях, он не останавливается  перед их удовлетворением за счет государства, растрачивая государственные  средства и непомерно повышая  налоги. Для того, чтобы оправдывать  необходимость своей власти, тиран  постоянно затевает войны, держит общество в напряжении. Заканчивается тираническое правление тем, что народ попадает в рабство к тирану.

     Таким образом, мы видим, что важнейшим  основанием для платоновской классификации  существующих государственных устройств, в полном соответствии с его пониманием справедливости, является способность  государства осуществлять разделение и соподчинение сословий, то есть иерархию в обществе. По Платону, чем более  последовательно, конкретно и четко  проведено деление на сословия, чем  строже и неукоснительнее соблюдается  иерархия сословий, тем ближе государство  к совершенному типу.

     Вместе  с тем необходимо отметить, что  сколь бы важным ни было вышеуказанное  основание деления, оно не является единственным в платоновской классификации, поскольку она с возможной  полнотой характеризует справедливость того или иного государственного устройства.

     Дело  в том, что в понимании Платона  справедливость есть то главное, что  объединяет людей. Именно благодаря  ей люди и живут совместно, помогают друг другу, и в следовании справедливости получают возможность счастливой жизни. Отсутствие справедливости приводит к  раздорам, взаимной борьбе и ненависти, делает невозможной совместную жизнь  и деятельность: «Ведь несправедливость вызывает раздоры, ненависть, междоусобицы, а справедливость – единодушие и  дружбу»¹⁴. В соответствии с таким пониманием справедливости важнейшей задачей государства, функцией государственной власти становится поддержание и укрепление единства, целостности общества. «Может ли быть, по-нашему, большее зло для государства, чем то, что ведет к потере его единства и распадению на множество частей? И может ли быть большее благо, чем то, что связует государство и способствует его единству?» – задаётся вопросом Платон и отвечает: «По-нашему, не может быть»¹⁵. Платон считал, что основными причинами, нарушающими единство государства, порождающими конфронтацию между людьми, аморальные поступки, являются желание обладать чрезмерным количеством материальных благ, вызываемое наличием частной собственности, и неправильное воспитание. Именно поэтому в идеальном справедливом государстве не существует частной собственности, по крайней мере, для двух высших сословий и вводится исключительно государственное воспитание и контроль за произведениями искусства.

     Таким образом, платоновская классификация  неправильных государственных устройств  отражает и степень выполнения государством другой его важнейшей функции  – поддержание целостности и  единства общества. И с этой точки  зрения тимократия оказывается наилучшим  из существующих неидеальных типов  государства. Там «почитают правителей», устраивают совместные трапезы, там  высшие сословия не затронуты духом  наживы, во многом сохраняется традиционное воспитание. Олигархия также оказывается  вторым среди неправильных государственных  устройств. В ней уже в полной мере проявляется важнейший обусловленный  введением имущественного ценза  порок – разделение и противоборство между богатыми и бедными: «...подобного рода государство неизбежно не будет единым, а в нем как бы будут два государства: одно государство бедняков, другое – богачей. Хотя они и будут населять одну и ту же местность, однако станут вечно злоумышлять друг против друга»¹⁶. Следующая ступень распада – демократия. При характерном для этого строя параличе государства каждый сам себе хозяин и никто не заботится об интересах целого. Общество при демократии распадается уже на три борющиеся части: лиц, так сказать, свободных профессий или, по терминологии Платона, трутней, богачей и народ. Наихудший вид государственного устройства – тирания. Здесь государство превращается в свою противоположность, здесь попирается мораль, культивируются продажность и подозрительность, война всех против всех.