Государство как конечный результат общественного договора в политической теории Т. Гоббса

       Другое разделение законов. Положительные законы в свою очередь разделяются на человеческие и божественные; из человеческих положительных законов одни являются распределительными, другие - карательными. Распределительные определяют права подданных, объявляя каждому человеку, каким путем он приобретает и сохраняет собственность на землю или движимое имущество и право или свободу предъявлять иск; эти законы адресованы всем подданным. Карательные законы объявляют, какие наказания должны быть наложены на нарушителей закона; они адресованы должностным лицам и исполнителям приговоров.

        Божественными положительными законами (что касается естественных законов, то все они, будучи вечными и универсальными, божественны) являются те, которые, будучи заповедями Бога (не извечными, не универсально адресованными всем людям, а исключительно определенному народу или определенным лицам), объявлены в качестве законов людьми, уполномоченными Богом провозгласить их. Имеется еще другое разделение законов - на основные и неосновные. Основным законом в каждом государстве является тот, по упразднении которого государство, подобно зданию, у которого разрушен фундамент, должно рухнуть и окончательно распасться.[42]

       Различие между законом и правом. Я нахожу даже у самых ученых авторов, что для обозначения одного и того же они употребляют слова lex civilis и jus civile, т. е. закон и гражданское право, чего, однако, не следует делать. Ибо право есть свобода, именно та свобода, которую составляет нам гражданский закон. Гражданский же закон есть обязательство и отнимает у нас ту свободу, которую предоставляет нам естественный закон. Природа дает всякому человеку право обезопасить себя своими силами и для предупреждения нападения самому напасть на подозрительного соседа. Гражданский же закон лишает нас этой свободы во всех случаях, когда защита закона обеспечивает безопасность. Таким образом, между lex и jus существует такое же различие, как между обязательством и свободой.[43]

       Вывод:

       При характеристике гражданских законов Гоббс подчеркивает, что лишь суверен является во всех государствах законодателем, причем свобода суверена носит надзаконный характер: суверен (одно лицо или собрание) не подчинен гражданским законам.

        Различие между законом и советом состоит в том, что «совет есть такое предложение, повиноваться которому следует по существу требования, приказ же, каким является закон, есть требование, повиноваться которому следует в силу воли требующего». Закон отличается  от права (т.к Гоббс понимат «право» только в субъективном смысле): закон есть ограничение действий, а право - это свобода действий.

       Т.е. закон это приказ лица, веление суверена.

       В каждом законе следует различать две части. В первой, распределительной, описывается, что должно делать, во второй, карательной, содержится угроза наказанием за неисполнение.

       Закон может быть обязательным только тогда, когда он обнародован, потому что граждане должны знать волю того, кто праве давать приказы, чтобы в точности исполнить его веления.

       Положительный закон лишь развивает положения естественного и потому никогда не может содержать повеления, противоречащего естественному закону, именно этим принципом должны руководствоваться судьи – единственные лица, которые вправе толковать закон.

2.3. Форма государства и преемственность верховной власти

       Для достижения верховной власти имеются два пути. Один - это физическая сила, например, когда кто-нибудь заставляет своих детей подчиниться своей власти под угрозой погубить их в случае отказа или когда путем войны подчиняют своей воле врагов, даруя им на этом условии жизнь. Второй - это добровольное соглашение людей подчиниться человеку или собранию людей в надежде, что этот человек или это собрание сумеет защитить их против всех других. Такое государство может быть названо политическим государством, или государством, основанным на установлении, а государство, основанное первым путем,- государством, основанным на приобретении.

       Гоббс признает только ту классификацию форм правления, которая основывается на числе лиц, обладающих верховной властью. Он отрицает классификацию, которая, смотря по характеру управления, различает правильные и неправильные формы правления. По мнению Гоббса, это вовсе не различные формы правления, а просто различные оценки управления со стороны граждан:

       Различие государств заключается в различии суверена, или лица, являющегося представителем всех и каждого из массы людей. А так как верховная власть может принадлежать или одному человеку, или собранию большого числа людей, а в этом собрании могут иметь право участвовать или каждый, или лишь определенные люди, отличающиеся от остальных, то отсюда ясно, что могут быть лишь три вида государства. Ибо представителем должны быть или один человек, или большее число людей, а это - собрание или всех, или только части. Если представителем является один человек, тогда государство представляет собой монархию; если - собрание всех, кто хочет участвовать, тогда это демократия, или народоправство; а если верховная власть принадлежит собранию лишь части горожан, тогда это аристократия. Других видов государства не может быть, ибо или один, или многие, или все имеют верховную власть (неделимость которой я показал) целиком.

       Тирания и олигархия есть лишь различные названия монархии и аристократии. В книгах по истории и политике мы находим и другие названия форм правления, как тирания и олигархия. Однако это не названия других форм правления, а выражения порицания перечисленным формам. В самом деле, те, кто испытал обиду при монархии, именуют ее тиранией, а те, кто недоволен аристократией, называют ее олигархией. Точно так же те, кому причинено было огорчение при демократии, называют ее анархией (что означает отсутствие правительства), и тем не менее никто, как я полагаю, не будет считать безвластие какой-нибудь новой формой правления. По тем же основаниям не следует думать, что правление имеет одну форму, когда оно нам нравится, и другую, когда оно нам не нравится или когда мы подвергаемся притеснениям со стороны правителей.[44]

       Различие между этими тремя родами государства состоит не в различии власти, а в различии пригодности, или способности, каждого из них к осуществлению той цели, для которой они установлены, а именно к водворению мира и обеспечению безопасности народа. И, сопоставляя монархию с другими двумя родами правления, Т. Гоббс отмечает преимущества монархической формы правления:

      Монархия обходится народу дешевле демократии: если монарх обнаруживает склонность наделять богатством за счет народа своих сыновей, родственников, друзей, то в демократии то же самое стремится делать каждый из многочисленных лиц, стоящих у власти.

      Личная безопасность более обеспечена в монархии, чем в демократии: если жестокость какого-нибудь Нерона или Калигулы обрушивается на приближенных, то ее легко избегнуть, держась подальше от двора и стараясь остаться неизвестным лично государю, тогда как при демократии нет возможности избегнуть личных сношений с кем-либо из правящих, которого гнев, зависть, или ревность всегда могут грозить жизни и свободе граждан.

       В монархии государственное управление сосредоточивается в небольшом кругу советников, а демократия требует многочисленного собрания. Эти многочисленные учреждения вредны для интересов государства, потому что не дают возможности сохранить в тайне сведения, которые не должны быть общеизвестны, особенно в военном деле. Эти собрания неприятны гражданам, потому что отрывают их от семьи, от ежедневных мирных занятий; они опасны для них, потому что порождают партийную борьбу, разжигаемую ораторами, которая обостряет отношения между гражданами и отражается вредно на устойчивости законов.

        Превосходство монархической власти обнаруживается само собой во время войны, когда даже демократии подчиняются одному полководцу; а разве государства в своих взаимных отношениях не находятся в первобытном состоянии постоянной войны?[45]

      Следует заметить, что для Гоббса, при всех его симпатиях к монархическому абсолютизму, еще важнее был государственный абсолютизм вообще. С самого начала он замечает, что безусловное верховенство власти принадлежит ей одинаково во всех формах. Он, по-видимому, старается разрешить практически и непосредственно интересный для англичан его времени вопрос, когда он разъясняет, при каких условиях подданные обязаны повиноваться новому правительству. Смысл его разъяснений состоит в том, что, если новое правительство утвердилось и если подданные находятся в его власти и под его охраной, то они должны ему подчиниться. В этой защите всякого существующего порядка проявлялась более тенденция государственного абсолютизма, чем монархического, более любовь к гражданскому порядку, чем преданность к изгнанной династии.[46]

       Гоббс отрицает наличие смешанных форм правления:

       «Хотя имеются, как я показал, лишь три рода верховной власти, а именно: монархия, где носителем верховной власти является один человек; или демократия, где носителем верховной власти является общее собрание всех граждан; или аристократия, где верховная власть принадлежит собранию определенных лиц назначенных либо так или иначе выделенных из остальной массы, однако тот, кто будет обозревать отдельные государства, бывших и существующие ныне на свете, нелегко, может быть, сумеет свести соответствующие формы правления к нашим трем и будет склонен думать, что имеются и другие формы, представляющие собой смесь из этих трех, например выборные королевства, в которых верховная власть дана королям лишь на определенный срок, или королевства, в которых короли имеют ограниченную власть, каковые формы правления большинством писателей тем не менее именуются монархией. Точно так же если какое-нибудь народное или аристократическое государство, покорив неприятельскую страну, управляет ею при посредстве президента, наместника или какого-нибудь другого должностного лица, то на первый взгляд может, пожалуй, показаться, будто такая страна управляется демократически или аристократически. Однако это не так. Ибо выборные короли не суверены, а министры суверена; точно так же и короли с ограниченной властью не суверены, а лишь министры тех, кто обладает верховной властью. А провинции, находящиеся в подчинении демократических или аристократических государств, управляются не демократически или аристократически, а монархически».[47]

        По поводу преемственности власти Т. Гоббс указывает, что поскольку материал всех этих форм правления смертен, ибо не только монархи умирают, но вымирают также целые собрания, то в целях сохранения мира среди людей необходимо, чтобы, были приняты меры к созданию искусственной вечности жизни, без которой люди, управляемые собранием, возвращались бы к состоянию войны через каждое поколение, а люди, управляемые одним человеком,- сразу по смерти их правителя. Эта искусственная вечность есть то, что люди называют правом наследования.

       Нет такой совершенной формы правления, при которой право определения порядка наследования не принадлежало бы царствующему суверену. Если же право определения наследника предоставлено не особому человеку, а новым выборам, то это означает распад государства, и указанное право будет принадлежать тому, кто присвоит его себе силой, что противоречит намерению первых основателей государства, желавших создать этим не временную, а вечную гарантию безопасности.

        При демократии все собрание не может умереть, поскольку не вымерла управляемая им людская масса. Вот почему при этой форме правления вопросы о праве наследования не могут иметь места.

         Когда при аристократии умирает кто-нибудь из членов верховного собрания, то право избрания другого принадлежит собранию как суверену, которому принадлежит право избрания своих советников и чиновников.

          Выводы:

Гоббс устанавливает три вида государственной  власти:  монархическую, аристократию и демократию; ибо "государственная власть может принадлежать одному лицу или совету многих. Тирания и олигархия являются не отдельными формами государственной власти, а лишь другими названиями тех же видов, - название, которые выражают наше отрицательное отношение к каждой из этих форм. Самой лучшей формой с точки зрения достижения тех средств, ради которых существует государственная власть, является, по мнению философа, монархия.

Заключение

         Если попытаться  охарактеризовать  внутреннюю  логику  Философских

    исследований Гоббса ,то вырисовывается следующая картина.

      Проблема власти, проблема генезиса и сущности государственного общежития была одной из центральных философско-социологических проблем, стоявших перед передовыми мыслителям XXVI - XXVII века в эпоху создания национальных государств в Европе укрепления их суверенитета и формирования государственных институтов.

        Разработка этих вопросов заставила Гоббса обратиться к изучению человека. Гоббс доказывает, что человек не общественен по природе. В обществе мы ищем не друзей, а осуществление собственных своих интересов. Сталкивающиеся интересы приводят к войне всех против всех.

      По Гоббсу, наш опыт, факты обыденной жизни говорят нам, что существует недоверие между людьми.

        Желания и страсти людей не являются греховными. Понятие добра и зла может иметь место там, где существуют общество и законы; там, где нет установленных, не может быть несправедливости. Людей толкает к совместной жизни в мире между собой естественный закон, основанный на разуме, при помощи которого каждый приписывает себе воздержание от всего того, что может оказаться вредным ему.