Философия эпохи Возрождения

     НАТУРФИЛОСОФИЯ -- философия природы, особенностью которой является преимущественно умозрительное истолкование природы, рассматриваемой в ее целостности. Границы между естествознанием и натурфилософией как и место самой натурфилософии в системе других философских дисциплин, менялись в истории философии. В древности натурфилософия фактически сливалась с естествознанием и в древнегреческой философии обычно именовалась физикой. Древней натурфилософии свойственно стихийно- и наивно-диалектическое истолкование природы как связного и живого целого идея тождества микрокосмоса (человека) и макрокосмоса (природы) (Гилозоизм). Органическую часть натурфилософии составляли также космология и космогония. Элементы натурфилософии присущи даже средневековой схоластике, они состояли главным образом в приспособлении к геоцентри-ческой картине мира некоторых принципов аристотелевской натурфилософии и космологии, а также метафизики света, содержавшейся в неоплатонизме. В эпоху Возрождения натурфилософия в борьбе против схоластической картины природы в основном сохранила понятия и принципы античной натурфилософии, но опиралась на более высокий уровень естественнонаучных знаний и развила ряд глубоких материали-стических и диалектических идей (например идею бесконечности природы и бесчисленности составляющих ее миров, идею совпадения противоположностей в бесконечно большом и бесконечно малом -- Николай Кузанский, Бруно). В 17 в. ряд отраслей естествознания, прежде всего математика и механика, выделяются из натурфилософии, но последняя все же мыслится в тесном единстве с ними. Не случайно гл. труд Ньютона, формулирующий принципы механики и астрономии, называется "Математические начала натуральной философии"[5].

     В отличие  от схоластической физики, основывавшейся на метафизических и природоведческих категориях и представлениях Аристотеля, концепции ренессансных натурфилософов были ориентированы на идеи других античных философов, частично или полностью  забытых в эпоху средневековья, - платонические, пифагорейские, стоические, атомистические, некоторые идеи досократовских философов ("рассуждавших о природе"). В идейный контекст античной физики некоторые ренессансные натурфилософы нередко вписывали и достижения современного им естествознания. Важнейшая особенность ренессансной натурфилософии состояла в некреационистском понимании природы, исключавшем христианско-монотеистические представления о творении природы внеприродным богом и о возможности его вмешательства в природные процессы. В своих истолкованиях природы натурфилософы Ренессанса тоже прибегали к идее бога, но это было древнейшее представление о безличном биоморфном начале, действовавшем из глубин природы, по отношению к которой оно выступало и как некий вселенский принцип единства. Такое понимание бога в европейской философии впоследствии стало обозначаться как пантеистическое[3]. Существенной чертой ренессансной натурфилософии было утверждение взаимодействия и даже тождества микро- и макрокосма, человеческого (и вообще животного) и природного организмов. Этот принцип также восходил к глубокой древности. Он выражал биоморфные аналогии, осмысливание природы как живой, органической целостности, в глубинах которой находится безличный деятельный бог. Гилозоистическое истолкование природы как всегда живой и даже ощущающей - одна из основ ренессансной натурфилософии. Мировоззренческая ценность натурфилософских учений Ренессанса определялась главным образом восстановлением того диалектического понимания природы как целостной и самосущей, которое господствовало в античности и теперь противостояло креационистским догматам схоластической философии. Хотя некоторые из этих учений включали в себя элементы опытных знаний, накопившихся за столетия средневековья, а также положения научной мысли, появившиеся в эпоху Возрождения, значительно большую долю их содержания составляли устойчивые фантастические представления, существовавшие к тому времени века и даже тысячелетия[6]. Весьма значительную роль в натурфилософских учениях Ренессанса играли и астрологические представления, которые опять-таки со времен глубокой древности были тесно переплетены с астрономическими знаниями. В астрологии имелось свое ("рациональное зерно", заключавшееся в идее космического взаимодействия светил, их тесной связи с земной жизнью, и эти представления вполне соответствовали тому интуитивно целостному восприятию природы, которое сближало ренессансную натурфилософию с античной. Прочная связь соединяла натурфилософию и магические суеверия. Уже на доклассовой стадии истории в человеке жила уверенность в существовании таких связей и сторон природного мира, которые могут быть весьма полезными людям. Однако поверхностность понимания подлинных, реальных связей природы порождала совершенно иллюзорные попытки воздействия на природу в интересах этой практики. Мечта гуманистов об установлении царства человека на земле далеко опережала возможности ее реализации. Отсюда широкая распространенность магических суеверий в их натурфилософских представлениях. Но они стремились их переосмыслить, увязывая магию с познанием реальных причин в природе.

     Пантеизм - религиозные и философские учения, отождествляющие Бога и материальный мир. В переводе с греческого to pan -- все и o JeoV -- Бог. Христианский Бог здесь утрачивает свой вне-природный характер, он как бы сливается с природой, а она тем самым обожествляется. В основе этого учения находится проблема об отношении единства к множественности, бесконечного к конечному, с которой приходится иметь дело всякой философии. Во множественном и конечном мире явлений есть элементы, которые с необходимостью указывают на единство и бесконечность. Единство системы не есть только субъективное требование ума; но обусловлено в объективной связи всех явлений между собой; идея бесконечности сама собой напрашивается при рассмотрении конечных предметов, прежде всего -- в форме безграничного пространства и бесконечного времени. Примирение этих двух противоречащих принципов и составляет задачу пантеизма. Само примирение может быть весьма разнообразным, но в общем можно различить две главных тенденции: первая заставляет исчезнуть конечное и многообразное в бесконечном единстве божественного бытия, второе направление, напротив, заставляет бесконечное единство разлиться в конечном многообразии явлений. Из этого видно, что пантеизм имеет некоторое сходство с двумя столь противоположными направлениями, как религиозный мистицизм и, с другой стороны, материализм, между которыми П. и ищет примирения. Не все пантеисты отожествляют Бога с миром. Они согласны принять формулу: мир есть Бог, но не обратную: Бог есть мир, ибо понятие Бога -- более богатое и обширное, заключающее в себе мир, но понятием мира не исчерпывается содержание Бога.

     Пантеистические тенденции проявляются в еретической  мистике средних веков, в натурфилософии Возрождения и материалистической системе Б. Спинозы, который отождествил  понятия «бог» и «природа».

     Стремление  к углубленному и достоверному познанию природы нашло отражение в  творчестве Леонардо да Винчи (1452--1519), Николая Коперника (1473--1543), Иоганна  Кеплера (1571--1630), Галилео Галилея (1564--1642).

     Их  теоретические разработки и экспериментальные  исследования способствовали не только изменению образа мира, но и представлений  о науке, об отношении между теорией  и практикой.

     Истинная  родина пантеизма -- Индия; две главных индийских системы, Веданта и Санкия, одинаково проникнуты пантеизмом., причем первая имеет большую склонность к мистицизму, вторая -- к материализму. В Греции первой пантеистической школой были элеаты (Парменид, Эмпедокл, Зенон) но, в общем, следует сказать, что рационализм греков не был настоящей почвой для развития пантеизма, который в полном расцвете появляется только в период упадка греческой философии, а именно у стоиков и в особенности в александрийской философии, в которой восточные элементы играют столь значительную роль. В этом отношении особенно замечателен Плотин. В гностицизме легко заметить туже пантеистическую струю. Первая крупная пантеистическая система на христианской почве принадлежит Иоанну Скоту Эригене: сочинение его: “De divisione naturae” появилось около 865 г. и служило впоследствии источником, из коего черпали многие философы. В эпоху Возрождения пантеизм получает большое распространение: главный представитель его -- Джордано Бруно. Этот период характеризуется переходом от теоретических умозаключений к опытному знанию в натурфилософии. Философия стала рассматриваться как наука о природе. Видя в природе не только совершенное божественное творение, но, прежде всего совокупность присущих ей закономерностей, свободных от непосредственного вмешательства, натурфилософия эпохи открывала путь дальнейшему развитию экспериментального естествознания.

Одним из характерных  представителей ренессансной философии  был Николай Кузанский (1401-1464). Анализ его учения позволяет особенно ясно увидеть различия между древнегреческой и возрожденческой трактовками бытия.

Николай Кузанский, как и большинство философов его времени, ориентировался на традицию неоплатонизма. Однако при этом он переосмыслил учение неоплатоников, начиная с центрального для них понятия единого. У Платона и неоплатоников, как мы знаем, единое характеризуется через противоположность «иному», не единому. Эта характеристика восходит к пифагорейцам и элеатам, противопоставлявшим единое многому, предел - беспредельному. Кузанский, разделяющий принципы христианского монизма, отвергает античный дуализм и заявляет, что «единому ничто не противоположно». А отсюда он делает характерный вывод: «единое есть все» - формула, звучащая пантеистически и прямо предваряющая пантеизм Джордано Бруно.

Эта формула  неприемлема для христианского  теизма, принципиально отличающего  творение ( «все» ) от творца (единого); но, что не менее важно, она отличается и от концепции неоплатоников, которые никогда не отождествляли единое со «всем». Вот тут и появляется новый, возрожденческий подход к проблемам онтологии. Из утверждения, что единое не имеет противоположности, Кузанский делает вывод, что единое тождественно беспредельному, бесконечному. Бесконечное - это то, больше чего ничего не может быть, Кузанский поэтому называет его «максимумом»; единое же - это «минимум». Николай Кузанский, таким образом, открыл принцип совпадения противоположностей (coincidentia oppositorum) - максимума и минимума. Чтобы сделать более наглядным этот принцип, Кузанский обращается к математике, указывая, что при увеличении радиуса круга до бесконечности окружность превращается в бесконечную прямую. У такого максимального круга диаметр становится тождественным окружности, более того - с окружностью совпадает не только диаметр, но и центр, а тем самым точка (минимум) и бесконечная прямая (максимум) представляют собой одно и то же. Аналогично обстоит дело с треугольником: если одна из его сторон бесконечна, то и другие две тоже будут бесконечными. Таким образом, доказывается, что бесконечная линия есть и треугольник, и круг, и шар.

Совпадение  противоположностей является важнейшим  методологическим принципом философии  Николая Кузанского, что делает его  одним из родоначальников новоевропейской  диалектики. У Платона, одного из крупнейших диалектиков античности, мы не находим  учения о совпадении противоположностей, поскольку для древнегреческой  философии характерен дуализм, противопоставление идеи (или формы) и материи, единого  и беспредельного. Напротив, у Кузанского место единого теперь занимает понятие  актуальной бесконечности, которое  и есть, собственно, совмещение противоположностей - единого и беспредельного.

Проведенное, хотя и не всегда последовательно, отождествление единого с бесконечным впоследствии повлекло за собой перестройку принципов не только античной философии и средневековой теологии, но и античной и средневековой науки - математики и астрономии.

Ту роль, какую у греков играло неделимое (единица), вносящее меру, предел как  в сущее в целом, так и в  каждый род сущего, у Кузанского выполняет бесконечное - теперь на него возложена функция быть мерой  всего сущего. Если бесконечность становится мерой, то парадокс оказывается синонимом точного знания. И в самом деле, вот что вытекает из принятых Кузанским предпосылок: «...если бы одна бесконечная линия состояла из бесконечного числа отрезков в пядь, а другая - из бесконечного числа отрезков в две пяди, они все-таки с необходимостью были бы равны, поскольку бесконечность не может быть больше бесконечности». Как видим, перед лицом бесконечности всякие конечные различия исчезают, и двойка становится равна единице, тройке и любому другому числу.

В геометрии, как показывает Николай Кузанский, дело обстоит так же, как и в  арифметике. Различение рациональных и иррациональных отношений, на котором  держалась геометрия греков, Кузанский  объявляет имеющим значение только для низшей умственной способности - рассудка, а не разума. Вся математика, включая арифметику, геометрию и  астрономию, есть, по убеждению Кузанского, продукт деятельности рассудка; рассудок как раз и выражает своей основной принцип в виде запрета противоречия, то есть запрета совмещать противоположности. Николай Кузанский возвращает нас к Зенону с его парадоксами бесконечности, с тем, однако, различием, что Зенон видел в парадоксах орудие разрушения ложного знания, а Кузанский - средство созидания знания истинного. Правда, само это знание имеет особый характер - оно есть «умудренное неведение».

Тезис о  бесконечном как мере вносит преобразования и в астрономию. Если в области арифметики и геометрии бесконечное как мера превращает знание о конечных соотношениях в приблизительное, то в астрономию эта новая мера вносит, кроме того, еще и принцип относительности. И в самом деле: так как точное определение размеров и формы мироздания может быть дано лишь через отнесение его к бесконечности, то в нем не могут быть различены центр и окружность.

Рассуждение Кузанца помогает понять связь между философской категорией единого и космологическим представлением древних о наличии центра мира, а тем самым - о его конечности. Осуществленное им отождествление единого с беспредельным разрушает ту картину космоса, из которой исходили не только Платон и Аристотель, но и Птолемей и Архимед. Для античной науки и большинства представителей античной философии космос был очень большим, но конечным телом. А признак конечности тела - это возможность различить в нем центр и периферию, «начало» и «конец». Согласно Кузанскому, центр и окружность космоса - это бог, а потому хотя мир не бесконечен, однако его нельзя помыслить и конечным, поскольку у него нет пределов, между которыми он был бы замкнут.

Социально - философские воззрения мыслителей возрожденческого гуманизма.

      Особое  место в философии Возрождения  занимают концепции, обращенные к проблемам  государства: основанные на реалистических принципах политические теории Никколо Макиавелли (1469-1527) и Франческо Гвиччардини (1482-1540) и социальные утопии Томаса Мора (1479-1555) и Томмазо Кампанеллы (1568-1639).

      Николо Макиавелли разрабатывает новую концепцию государства в противоположность господствующей для этого теократической. Он считал, что в вере, религии, в церкви – главное зло. Чем сложнее становится жизнь, тем это зло больше. Потому что усложняющаяся жизнь – это новая жизнь, которая секуляризируется с каждым днем сильнее к великой не выгоде церкви. Церковь отстаивает свои позиции с непрерывно возрастающим озлоблением. Вольтер скажет потом: «Раздавите гадину». Формула принадлежит ему, а мысль – Макиавелли.⁹ Если продолжать о его теории, то он исходит из того, что самый мощный стимул человеческих действий – интерес. Проявления его многообразны, более всего он виден в желании людей сохранить свою собственность. Сохранение ее лучше всего обеспечивается стремлением к приобретению новой собственности. Но тогда происходит столкновение интересов различных людей. Эгоизм людей нужно ограничить. И тогда возникает государство для самозащиты людей друг от друга, а не от божественной воли, как это утверждалось в теократической концепции государства. Макиавелли дает советы политикам и фактически в качестве принципа государственной морали предлагает правило: «Цель оправдывает средства». Правда, он имел ввиду не личный интерес правителя, а «общее благо», но об этом в последствии часто забывали.

      Последовательность  идей, аналогичную макиавеллевской, о природе человека, о добродетели, о судьбе и жизни политической, мы находим у Франческо Гвиччардини (1482—1540), в частности в "Заметках политических и гражданских" (законченных в 1530 г.). Но Гвиччардини в историческом измерении кажется более чувствительным к всевозможным "частностям".

      Гвиччардини был настоящим сыном Возрождения, но не героических его времен, а упадочных. Героические времена Возрождения были порой расцвета буржуазной культуры, ибо базой Возрождения был торговый капитал.¹⁰

      Рассматривая  мировоззрения Гвиччардини в сравнении с идеями Макиавелли, он явно встает на сторону последнего, подвергая критике его современника. Помимо этих работ, близко к этой группе примыкают и работы, посвященные итальянской литературе. Исследователи истории литературы Италии кватроченто и чинквиченто, особенно отечественные, значительное место уделяют изучению деятельности многих гуманистов, живших во Флоренции в период Медичи и кроме того в таких работах отдельно рассматривается тема поэтической деятельности Лоренцо Медичи и его кружка.