Философия и методология науки

     Первая, додисциплинарная стадия началась вместе с зарождением экспериментально-математического естествознания. В этот период в системе научного знания доминировала механика. Ее принципы распространялись на разнообразные явления природы. Для их объяснения ученые искали механические причины и субстанции, носители сил,

     27 

     которые детерминируют наблюдаемые явления. Объяснение представляло собой редукцию явления к фундаментальным принципам механики. Таким образом, на первой стадии вся природа охватывалась одной механистической картиной мира.

     На  второй стадии в конце XVIII– первой половине XIX в. естествознание перешло в состояние дисциплинарно-организованной науки. Механическая картина мира утратила статус общенаучной. Сформировались специфические картины реальности в биологии, химии и других областях знания, нередуцируемые к механике. Вместе с тем дифференцировались дисциплинарные идеалы и нормы исследования. Например, в биологии и геологии появился эволюционный подход, а физика все еще была далека от идеи развития. Однако и в физике появилась теория поля, которая не укладывалась в рамки механических воззрений. В этот период происходило превращение науки в производительную силу, а научных знаний — в особый продукт, имеющий товарную цену и приносящий прибыль при его производственном потреблении. При этом формировалась система прикладных и инженерно-технических наук как посредника между фундаментальными знаниями и производством. Происходила специализация различных сфер научной деятельности и образование научных сообществ, соответствующих этой специализации. Вместе с тем по мере дифференциации научных дисциплин для философской теории познания все более актуальной становилась проблема соотношения разнообразных методов науки, синтеза знаний и классификации наук.

     На  третьей стадии, которая включает в себя настоящее время, наряду с дисциплинарными исследованиями на передний план стали все более выдвигаться междисциплинарные исследования. Если классическая наука XVII–XIX вв. ориентировалась на изучение все более сужающихся, изолированных фрагментов действительности как предметов той или иной дисциплины, то для современной науки характерны комплексные исследовательские программы, в которых участвуют специалисты разных областей знания. При определении научно-исследовательских приоритетов все большую роль играют не только собственно познавательные цели, но и экономические, социально-политические, гуманистические цели.

     Таким образом, с момента зарождения новоевропейской  науки ее развитие происходило в направлении от додисциплинарного состояния, через дисциплинарно-организованную науку к междисциплинарной организации науки.

     28

§ 11. Понятие научной рациональности. Классический, неклассический и постнеклассический типы научной рациональности

     Под рациональностью ³⁹ вообще понимают разумность, разумную обоснованность, оправданность суждений и действий. Иначе говоря, рациональность — это характеристика (оценка) суждений и действий с точки зрения их логичности, расчетливости, целесообразности, эффективности, экономности. Таков интуитивно понятный смысл слова «рациональность». Однако конкретное применение такого понятия рациональности вызывает противоречия и споры. Во-первых, в интуитивно понимаемой рациональности могут смешиваться понятия о рассудочности и разумности. Так, можно действовать логично, вполне правильно с точки зрения рассудка, но все же сомнительно с точки зрения разума, т. е. можно эффективно и последовательно делать то, чего вообще не стоило бы делать. Во-вторых, если под рациональностью все-таки понимать «разумность», а не только «рассудительность» (в кантовском смысле различения рассудка и разума), то само понятие разумности и ее критериев является неоднозначным и вызывает дискуссии. Попросту говоря, то, что представляется разумным для одних, не представляется таковым для других.

     В таком же спорном положении оказывается и понятие «научной рациональности». В философских дискуссиях выдвинуты десятки определений рациональности и ее разновидностей, однако общепризнанной дефиниции пока, пожалуй, нет ⁴⁰. Здесь мы ограничимся ссылкой на интерпретацию понятия «научной рациональности», данную П. П. Гайденко. По ее суждению, к концу XIX века — по крайней мере в науках о природе — понятие разума свелось к понятию научной рациональности, которая означала объяснение всех явлений путем установления между ними причинно-следственных связей. Научная рациональность понималась как техника овладения природой ⁴¹.

     В настоящее время принято считать ⁴², что в истории естествознания последовательно становились преобладающими классический,

     29 

     неклассический  и постнеклассический типы научной рациональности. Их смена происходила в связи с глобальными научными революциями. Точнее, каждый новый тип рациональности не упразднял предшествующий, но ограничивал сферу его действия, допуская его применение только для решения ограниченного круга задач.

     Три типа научной рациональности В. С. Степин различает прежде всего по глубине рефлексии научной деятельности, рассматриваемой как отношение «субъект–средства–объект» ⁴³.

     Классическая  рациональность характерна для науки XVII–XIX вв., которая стремилась обеспечить объективность и предметность научного знания. С этой целью из описания и теоретического объяснения какого-либо явления исключалось все, что относится к субъекту и процедурам его познавательной деятельности. Господствовал объектный стиль мышления, стремление познать предмет сам по себе безотносительно к условиям его изучения. Представлялось, что исследователь со стороны наблюдает объекты и при этом ничего не приписывает им от себя. Таким образом, в период господства классической рациональности предметом рефлексии был объект, тогда как субъект и средства не подвергались особой рефлексии. Объекты рассматривались в качестве малых систем (механических устройств), имеющих сравнительно небольшое количество элементов с их силовыми взаимодействиями и жестко детерминированными связями. Свойства целого полностью определялись свойствами его частей. Объект представлялся как устойчивое тело. Причинность истолковывалась в духе механистического детерминизма.

      Неклассическая  рациональность стала преобладать в науке в период с конца XIX до середины XX в. Переход к ней был подготовлен кризисом мировоззренческих основ классического рационализма. В эту эпоху произошли революционные перемены в физике (открытие делимости атома, разработка релятивистской и квантовой теории), в космологии (концепция нестационарной вселенной), в химии (квантовая химия), в биологии (становление генетики). Возникли кибернетика и теория систем, сыгравшие важную роль в развитии современной научной картины мира. Неклассическая рациональность отошла от объективизма классической науки, стала учитывать, что представления о реальности зависят от средств ее познания и от субъективных факторов исследования. При этом экспликация отношений между субъектом и объектом стала рассматриваться как условие объективно-истинного описания и объяснения реальности. Таким образом, предметами особой рефлексии для неклассической науки стали не только объект, но также субъект и средства исследования.

      Постнеклассическая  научная рациональность развивается в настоящее время, начиная со второй половины XX века. Для нее характерна не

      30 

      только  нацеленность на объект, на объективное  знание, она не только учитывает влияние субъекта — его средств и процедур — на объект, но и соотносит ценности науки (познание истины) с гуманистическими идеалами, с социальными ценностями и целями. Иначе говоря, научная деятельность как отношение «субъект–средства–объект» теперь подвергается рефлексии не только с точки зрения объективности или истинности познания, но и с точки зрения гуманности, нравственности, социальной и экологической целесообразности. Еще один важный аспект постнеклассической рациональности — историческая или эволюционная рефлексия по отношению к субъекту, средствам и объектам познания. То есть все эти компоненты научной деятельности рассматриваются как исторически изменяющиеся и относительные. Характерной чертой постнеклассической рациональности является также комплексный характер научной деятельности, привлечение к решению научных задач знаний и методов, характерных для разных дисциплин и отраслей науки (естественных, гуманитарных, технических) и разных ее уровней (фундаментального и прикладного).

§ 12. Основные социокультурные и методологические предпосылки становления современной науки. Функции науки в индустриальном и постиндустриальном обществе

      В последней трети XX века в основаниях науки произошли радикальные изменения, которые В. С. Степин охарактеризовал как четвертую глобальную научную революцию. Ниже указаны социокультурные и методологические предпосылки, обусловившие состояние современной науки.

      В современном обществе научная деятельность перестала быть частным делом отдельных людей. Научные знания требуются во всех сферах социальной жизни, включая такие ключевые сферы, как экономика и политика. Потому общество не может оставлять на самотек процессы выработки необходимых научных знаний и их применения. Государства и крупные корпорации планируют, регулируют, субсидируют деятельность институтов науки, подготовку научных кадров. Соответственно в определении направлений научной деятельности наряду с собственно познавательными целями теперь большую роль играют цели экономического, социального и политического характера.

      Благодаря крупным субсидиям создаются сложные и дорогостоящие приборные комплексы, обслуживающие исследовательские коллективы и функционирующие аналогично средствам промышленного производства. Произошла революция в средствах связи и вычислительной техники, которая обеспечила принципиально новый уровень обработки, получения, передачи и хранения информации. Таким образом, возросли технические,

      31 

      экономические, организационные возможности для решения крупных и комплексных научных задач.

      Благодаря более мощным средствам научных  исследований и «социальным заказам» на научные разработки стало возможным изучение более сложных объектов, которые представляют собой уникальные исторически развивающиеся системы, включающие в себя человека. Их изучение ведется в рамках комплексных программ, которые сводят в единую систему теоретические и экспериментальные, прикладные и фундаментальные исследования. При этом вступают во взаимодействие картины мира, формирующиеся в разных науках. При комплексных, междисциплинарных исследованиях науке становится по силам познание таких системных свойств сложных объектов, которые при узко-дисциплинарном подходе могут быть вообще не обнаружены. Сложные объекты, которым присущи историческое развитие, уникальность, «человекоразмерность», требуют от науки новых стратегий, методов, способов организации, детерминируют облик современной, постнеклассической науки.

      Развивающиеся системы характеризуется переходом от одного относительно устойчивого состояния к другому состоянию с новой организацией элементов и саморегуляцией. При переходе возникают состояния неустойчивости (точки бифуркации), когда небольшие случайные воздействия могут привести к появлению новых структур. Поэтому оказывается невозможным такой же однозначный просчет и прогноз будущего состояния системы, какой применим к малым закрытым механическим системам. Приходится разрабатывать сценарии возможных линий развития системы в точках бифуркации. Реализация одной из множества возможностей ведет к необратимым последствиям: невозможно переиграть заново развитие системы или повторить его по тому же сценарию. В этом смысле эволюция сложной саморазвивающейся системы оказывается необратимой, уникальной, однократной, неповторимой, невоспроизводимой.

      Но  объект с такими свойствами принципиально  отличается от объектов, с которыми имело дело прежнее естествознание. Такой объект обладает свойствами тех систем, которые изучаются историческими и гуманитарными науками. Поэтому естествознание все чаще обращается к методам исторической реконструкции. Исторические реконструкции теперь применяются не только в дисциплинах, традиционно изучающих эволюционные объекты (биология, геология), но и в современной космологии и астрофизике, которые стремятся воспроизвести этапы эволюции метагалактики как исторически развивающегося уникального объекта.

      Ориентация  современной науки на изучение сложных исторически развивающихся систем требует перестройки идеалов и норм исследовательской деятельности. Так, меняются представления об эксперименте и его воспроизводимости применительно к развивающимся системам. Эмпирическое исследование уникальных развивающихся систем может

      32 

      осуществляться методом вычислительного эксперимента на компьютере и выявлять многообразие возможных структур, которые способна породить система.

      Среди объектов современной науки особое место занимают системы, включающие в себя человека, «человекоразмерные»  комплексы. Таковы, например, медико-биологические, экологические объекты, в том числе биосфера в целом, объекты биотехнологии (в первую очередь генной инженерии), системы «человек–машина» и т. п. При их изучении необходимы ограничения и запреты на эксперименты, затрагивающие этические, гуманистические ценности. Исследование лишается своей ценностной нейтральности. «Внутренняя этика науки, стимулирующая поиск истины и ориентацию на приращение нового знания, — пишет В. С. Степин, — постоянно соотносится в этих условиях с общегуманистическими принципами и ценностями. Развитие всех этих новых методологических установок и представлений об исследуемых объектах приводит к существенной модернизации философских оснований науки» ⁴⁴. Таким образом, современная цивилизация достигла такой стадии развития, когда гуманистические ориентиры становятся исходными в определении направлений, методов и возможностей научных исследований.