Учение о культурно-исторических типах Н. Я. Данилевского

МИНИСТЕРСТВО  ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ 

«КАЗАНСКИЙ  ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»

 

Кафедра ИКА 

 

Презентация: Учение о культурно-исторических типах Н. Я. Данилевского 

  

• Николай Яковлевич Данилевский (1822- 1885) родился  в с. Оберец Орловской губернии. Окончив Царскосельский лицей и Петербургский университет, он стал магистром ботаники. С 1853 по 1869 г. он участвовал в научных экспедициях под руководством известного ученого К. Бэра, исследуя водные ресурсы России. При этом занимался философско-историческими и культурологическими изысканиями, результатом которых явился труд «Россия и Европа

• Взгляд  на культурные и политические отношения  славянского мира к германо-романскому», опубликованный в журнале «Заря» (1869-1871) и вышедший отдельным изданием в 1871 г. Переиздания книги, сопровождавшиеся новыми комментариями, свидетельствуют  о нарастании консервативных настроений автора. Пик известности Данилевского пришелся на 80-е гг., когда теория культурно-исторических типов, сформулированная в «России и Европе», вызвала живой отклик в широких слоях читающей публики. Дискуссии продолжались и после его смерти, когда оппонентами его идейного преемника Н. Н. Страхова стали В. С. Соловьев, К. А. Тимирязев и др. Незадолго до смерти Данилевский, будучи директором Никитского ботанического сада в Крыму, начал писать книгу «Дарвинизм. Критическое исследование», которая осталась неоконченной.

 
 

• Во  взглядах Данилевского на бытие мира главную роль играют идеи гармонии, всеобщей согласованности и красоты мироздания. Вселенная находится в бесконечном изменении и превращении, но каждый раз итогом борющихся и взаимодействующих сил становится красота, в образе которой мир явлен человеку. Отсюда следует, что существует высшая целесообразность, которая обеспечивает космическую, природную и социальную упорядоченность, взаимосвязанность и эстетическую значимость действительности. 

•  Мир  немыслим без «разумного руковождения» со стороны идеального, сверхъестественного начала, ибо невозможно предположить, что все удивительное устройство и иерархическая упорядоченность космоса – результат хаотичных столкновений мириадов молекул. Отвергать разумность «творческой причины» мироздания – значит отстаивать идею абсурдности бытия, т. е. признать, что все происходящее – «нелепость, бессмысленность, случайность». Данилевского не интересует, каким образом представлять себе божество: «как сознательное или бессознательное, как личное или имманентное миру». Для него важно констатировать, что в природе проявляется действие сверхъестественной воли, которая обеспечивает стабильность основных законов бытия, неизменность органических и неорганических природных форм.

• Он  отвергает идеи Ч. Дарвина о существующей в природе эволюционной трансформации  видов, о «реальной родословной  связи» и общем происхождении  органических форм, об их неопределенной, обусловленной внешними факторами  изменчивости. Особое внимание он уделяет  доказательству несостоятельности  теории естественного отбора и борьбы за существование. Если последняя иногда и имеет место в природе, то как фактор стабилизации, а не изменения  и тем более не совершенствования. Эта консервативная сила не позволяет  конкретному типу или виду вырождаться, держит «отклонения от типа, колебания  возле известной нормы».

• Фактически  Данилевский предвидит опасность  переноса дарвиновской идеи всеобщей борьбы на социально-политическую сферу, где в этом случае будут узаконены  общественная дисгармония и столкновение сословий. И в то же время сам  Данилевский совершает тот же методологический ход: определенный биологизм  свойствен и ему. Законы функционирования отдельного организма он переносит  на народы, цивилизации, вселенную, и  идея «скрытной гармонической предустроенности» организма занимает в его теоретических построениях то центральное место, которое у Дарвина принадлежит теории борьбы за существование.

• В своих  философско-исторических построениях  Данилевский стремился преодолеть главное заблуждение предшествовавших теорий, проистекавшее, по его мнению, из принятой на веру идеи всеобщего  движения человечества по пути прогресса. На нее опиралась теория о превосходстве  одних народов и неразвитости других, как не соответствующих неким  общепринятым понятиям об общественной жизни, власти, морали и т. п. По Данилевскому, как в природе, так и в истории  царит пространственная и временная  упорядоченность. Различные типы организации  «не суть ступени развития в лестнице постепенного совершенствования существ (ступени, так сказать, иерархически подчиненные одна другой), а совершенно различные планы, в которых своеобразными  путями достигается доступное для  этих существ разнообразие и совершенство форм». 

• Он  предложил отказаться от деления  истории на периоды и ввести понятие  культурно-исторических типов как  «самостоятельных, своеобразных планов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического  развития». Иначе говоря, в историческом бытии выделяются обособленные замкнутые  национально-государственные образования, с присущими им чертами в различных  сферах человеческой жизнедеятельности. По Данилевскому, в истории существуют следующие культурно-исторические типы: египетский, китайский, ассирийско-вавилоно-финикийский, халдейский, или древнесемитический, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, новосемитический, или аравийский, романо-германский. Кроме того, в число крупнейших цивилизаций он включал мексиканскую и перуанскую культуры, разрушенные в результате внешнего вторжения раньше, чем они смогли окончательно сформироваться. По его мнению, целесообразно принять идею существования исторического движения только внутри каждого отдельно взятого замкнутого национального образования, и смысл этой эволюции заключается в сходном с органическим процессе зарождения, процветания и старения данной культуры. 

•  Историю  он предлагал трактовать как циклический  процесс чередования таких цивилизаций, а прогресс – как проявление «в разные времена и разными племенами, всех тех сторон, всех тех особенностей направления, которые лежат виртуально (в возможности, in potentia) в идее человечества». Отвергая единообразие и однонаправленность истории, Данилевский отрицает существование одинаковых для разных времен и народов форм общественно-политического устройства и духовно-практического освоения мира. Культурно-исторические миры представляются ему несхожими между собой и несравнимыми с точки зрения превосходства одних над другими, другими словами, эквивалентными в ценностном отношении.

• Данилевский по-своему сформулировал также основные законы исторического развития культур. Самобытный культурно-исторический тип  составляет племя или семейство  народов, ощущающих внутреннее родство  и способных, по своим задаткам, к  развитию. Каждый тип вырабатывает собственные и непередаваемые другим начала цивилизации и проходит в  своем развитии ступени, аналогичные  жизненному циклу организма, – «образовательный», государственный и «деятельный» периоды, за которыми следует падение  и разложение на «этнографические элементы». Для наиболее полного выявления  потенциальных возможностей народов, входящих в состав культурно-исторического  типа, они должны обладать равными  гражданскими правами и пользоваться относительной независимостью, т. е. составлять федерацию или политическую систему государств

• При этом Данилевский не проповедовал абсолютной недееспособности народов, свершивших свой предписанный свыше цикл развития. По его теории, они смогут вновь  возвратиться к созидательному бытию, какое-то время ожидая, «пока новый  формационный (образовательный) принцип  опять не соединит их, в смеси  с другими элементами, в новый  исторический организм, не воззовет к  самостоятельной исторической жизни  в форме нового культурно-исторического  типа». Также не являются абсолютно  бесперспективными с точки зрения создания самобытной культуры и те племена и народы, которые по различным  причинам пока еще представляют собой  «этнографический материал», не оформленный  в государственно-историческом плане.

• Данилевский обратил внимание на одну из важных проблем, находившуюся в XIX в. на периферии  философского знания, – проблему национального  фактора в истории. Подвергая  критике прямолинейно-утопические  теории аккультурации, перенесения  на все народы единой, «окончательной формы человеческой культуры», он пытался  обосновать целесообразность самобытного  бытия наций и народностей  мира. Он выдвигал высокие требования к народу, вознамерившемуся влиять на становление других народов: «Передать  цивилизацию какому-либо народу, –  очевидно, значит заставить этот народ  до того усвоить себе все культурные элементы (религиозные, бытовые, социальные, политические, научные и художественные), чтоб он совершенно проникнулся ими  и мог продолжать действовать  в духе передавшего их с некоторым, по крайней мере, успехом, так, чтобы  хотя отчасти стать в уровень  с передавшим, быть его соперником и вместе продолжателем его направления».

• Он  высказывал мысль о том, что в  истории имели место три рода взаимодействия между народами: «пересадка», «прививка» и «удобрение». Первые два  предполагают насильственно-захватническую, агрессивную политику по отношению  к народности, подвергающейся внешнему воздействию, подавление ростков ее собственной культуры и насаждение чуждых ей форм социальной, политической и духовной жизни, ни развить которые, ни соответствовать которым она  не в состоянии. «Удобрение» –  единственно плодотворная форма  культурного взаимодействия, когда  новый народ получает возможность  развивать собственные задатки, будучи «наследником» существовавшей на этой территории великой культуры или получая дополнительные средства для своего культурного становления. Такая форма характерна для ряда культур, предшествовавших современной  европейской цивилизации. Данилевский  вместе с тем решительно выступал против «цивилизаторской миссии» сильных  наций, ибо чаще всего это есть скрытая форма колонизаторской  деятельности, связанной с подавлением  тех ростков национальной самобытности, которые со временем могли бы развиться  и дать начало целостным оригинальным культурам. Он считал, что насильственное воздействие имело в истории  отрицательные последствия не только для покоренных народов, но и для  завоевателей, причем даже в том  случае, если последние пытались воспользоваться  плодами более развитых культур.

• Одним из замыслов Данилевского было разоблачение европоцентристских теорий, описывавших  социокультурные реалии Европы как наивысший результат всей предшествующей истории, между тем как, по его мнению, это лишь один из возможных многочисленных вариантов социально-политического и духовного бытия. Впрочем, в определенной мере сам он еще находился под влиянием представления о поступательном ходе всемирной истории, считая романо-германскую культуру «двуосновной», в отличие от ранее существовавших и ориентированных преимущественно на одну ценностную доминанту (для еврейского типа это была религиозная идея, для римского – юридическая, для греческого – эстетическая и т. д.). 

• Европейский мир оставил далеко позади наивысшую  точку своего расцвета, которая приходится на эпоху Возрождения, явив миру невиданное богатство художественного и  интеллектуального творчества и  одновременно преуспев в практически-прикладной сфере. Однако, по мнению Данилевского, история не предоставляет никакому народу возможностей безграничного  развития, точно так же и опыт каждого из них значим лишь для  определенного времени и локальной  территории. Он не может быть распространен  на другие национальные организмы без  опасности подорвать основы их собственного существования. Именно поэтому он должен быть отвергнут народами, идущими  на смену европейским. 

• А такими более молодыми народами, по убеждению  Данилевского, являются славяне, которые  ни по историческим истокам, ни по нравственно-эстетическим и религиозным установкам не тождественны предшествующим нациям и обладают огромными  потенциальными возможностями. Поэтому  следующим культурно-историческим типом, идущим на смену европейскому, будет восточнославянский, «четырехосновный» тип.