Бизнес группы и их значение в экономике

      В этом контексте появление новых объединений предприятий часто рассматривалось в качестве формы так называемых «отношенческих» контрактов (типов договорных отношений, которые определяют лишь общие контуры взаимных обязательств и обеспечиваются благодаря взаимной заинтересованности партнеров в продолжении сотрудничества). Такой квалификации объединений способствовал тот факт, что в переходный период, при неразвитых формальных нормах и слабом правоприменении, персональные связи и персональное доверие как основа хозяйственных сделок приобрели исключительно высокое значение.  В этом контексте развитие бизнес-групп рассматривался как способ компенсации слабой институциональной среды. Ряд исследователей именно наличием эффективных отношенческих контрактов объясняли положительное влияние принадлежности к группам на вероятность осуществления инвестиция.  

      Однако  с течением времени становилось  ясно, что создание бизнес-групп  в большинстве случаев предусматривает не столько использование отношенческих контрактов, сколько создание новых компаний. Вместе с тем, этот аспект развития групп преимущественно анализируется вне контекста институциональной теории. Важное исключение составляет исследование «рекомбинированной собственности» - такой формы организации бизнеса, когда центры принятия решений и организации ключевых трансакций выведены за пределы предприятий в юридическом смысле. Более поздние исследования показали, что рекомбинированная собственность оказалась не просто мимолетным этапом в развитии новых компаний, но и устойчивой формой организации. Ярким примером «рекомбинированной собственности» в России стали широко используемые давальческие (процессинговые) договоры.   

      Хотя  в России возникновение и развитие «рекомбинированной собственности связывалось преимущественно с целями уклонения от налогов или с соображениями недивидендных способов получения доходов директоратом и крупными акционерами, вероятно, основы такой организации компании лежат глубже. Объяснение этого феномена ещё ожидает исследователей, хотя очевидна его связь с перфонификацией бизнеса – сравнительные преимущества объединения активов в единой юридической оболочке низки в условиях, когда механизмы обеспечения выполнения контракта персонализированы.

      Несмотря  на то, что многие группы возникли в  форме «рекомбинации», система принятия решений внутри них, в соответствии с большинством свидетельств, соответствующих  разделению полномочий внутри фирмы. В ряде случаев при анализе интегрированных структур (преимущественно крупных) обнаруживалась крайне высокая концентрация не только стратегических, но и части оперативных решений на уровне головных компаний холдинга. Анализ холдингов, состоящих из предприятий среднего размера, показал, что полномочия между материнскими и дочерними компаниями разделены таким образом, что первая концентрирует все финансовые решения целиком (без разделения на оперативные и стратегические), а управление производством доверено менеджерам предприятий.     

4. Бизнес-группы и национальная модель корпоративного контроля

      Зафиксировано две характеристики национальной модели, объясняющих структуру акционерной  собственности в России: высокая  концентрация собственности и совмещение собственности и управление в  качестве реакции на слабость инструментов защиты прав собственности акционеров. При таком подходе национальная модель выглядит логичным звеном в мировой практике развития корпоративного управления.

      Концентрированная собственность при низкой степени  разделения собственности и управления характерна для подавляющего большинства стран, напротив, англо-американская модель распыленной собственности, отделенной от управления, выглядит исключением. В России наблюдается процесс концентрации собственности.

      Для эффективного управления входящих в группы предприятий было бы необходимо полное сосредоточение и контрольного пакета акций всех компаний группы, и всех полномочий по принятию решений в одних руках. В противном случае интегрированные структуры должны проигрывать в конкурентоспособности автономным компаниям с объединенными собственностью и управлением.

     Однако  в целом, холдинги не проигрывают  конкуренцию независимым предприятиям. Этот результат может иметь, по крайней  мере, три объяснения: либо в холдингах  действуют механизмы обеспечения выполнения контрактов, компенсирующие несовершенство корпоративных рычагов, либо конечные собственники всё-таки концентрируют акционерную собственность и принятие решений в одних руках, либо в холдингах используется делегирование полномочий по управлению и действуют механизмы, стимулирующие менеджеров к выполнению контрактов. Российская практика, безусловно, представляет примеры всех трех решений.    

     Первое  используется в холдингах, предприятия  которых находятся в государственной собственности или действуют в режиме государственного регулирования. Второе решение также широко используется. Однако и третий вариант в российских компаниях не исключен. Так на материалах отдельных акционерных обществ было показано, что входящие в группы дочерние компании демонстрируют определенные признаки разделения собственности и управления.  

     1.5 Интегрированные структуры и  модернизация российских предприятий 

     С интегрированными структурами, особенно созданными вокруг крупнейших российских предприятий, на протяжении многих лет связываются надежды на эффективную модернизацию экономики. В начале 1990-х годов претендентами на роль потенциальных «локомотивов роста» служили официально зарегистрированные финансово-промышленные группы. С середины 1990-х годов роль главной надежды пришла к «олигархическим» группам, созданным без прямой государственной поддержки. В последние годы всё чаще говорится о перспективах развития холдингов, включающих предприятия, находящиеся в государственной собственности.

     Существуют аргументы в пользу того, что надежды, возлагаемые на российские бизнес-группы, далеко не беспочвенны. Крупнейшие бизнес-группы не только обеспечивают значительную долю инвестиций в российской промышленности. Многие исследователи реструктуризации в последние годы находят свидетельства того, что наиболее глубокая модернизация деятельности предприятий происходит именно в рамках бизнес-групп.

     Чтобы объяснить большие масштабы модернизации внутри интегрированных структур, необходимо обосновать, во-первых, наличие более сильных мотивов для модернизации внутри бизнес-групп и, во-вторых, повышение доступности ресурсов для проведения модернизации.

      В качестве дополнительных источников для  модернизации внутри групп принято  рассматривать два типа ресурсов: предпринимательские способности и финансовые ресурсы. Большинство интегрированных структур создавалось новыми собственниками, обладавшими преимуществами перед «старыми» директорами предприятий в части способностей к организации нового бизнеса. По поводу финансовых ресурсов устоялось мнение, что российские бизнес-группы, по крайней мере, крупные, замещают недостаточно развитый внутренний финансовый рынок.

     Модернизация  входящих в группы предприятий должна приводить к более эффективному использованию ресурсов. Некоторые исследователи пришли к выводу, что внутри интегрированных структур эффективность использования ресурсов выше.

     В тоже время теория и мировая практика подсказывают, что внутри российских интегрированных структур должны действовать  факторы, снижающие эффективность размещения ресурсов. Среди этих факторов – уже упоминавшийся внутренний финансовый рынок, а также значительная диверсификация бизнеса. В соответствии с мировым опытом риск неэффективного размещения ресурсов на внутренних финансовых рынках очень высок, в первую очередь потому, что принятие решений в большей или меньшей степени опирается на нерыночные критерии. В этом контексте внутреннее финансирование воспроизводит общеизвестные недостатки социалистического распределения ресурсов.  

     1.6 Бизнес-группы и конкуренция 

     В последние годы устоялось представление  о том, что бизнес-группы стали  угрозой для конкуренции на российских рынках. Существует, по крайней мере, два подхода к обоснованию  такой угрозы. Первый связан с повышением рыночной концентрации в качестве источника монополизации рынков. Второй говорит о повышении вероятности антиконкурентного поведения новых крупных компаний с учетом неразвитости, нарастающей сегментации замкнутости российских финансовых рынков.

     Само  по себе укрупнение участников рынка не обязательно ведет к снижению интенсивности конкуренции. В современной экономической теории общепринятым стал тезис о том, что конкуренция может быть острой как на рынках с низкой, так и на рынках с достаточно высокой концентрацией продавцов. Кроме того, оценивая тенденции перераспределения рынков между участниками, необходимо учитывать, что на начало 1990-х годов концентрация производства в большинстве отраслей российской промышленности была ниже по сравнению с аналогичными показателями стран с развитой рыночной экономикой. При высоких масштабах производственных площадок средние участники рынков (компании) в России на начало реформ имели достаточно скромный размер. Проведенное десять лет спустя сопоставление обнаружило принципиально такую же организацию промышленности: «крупные заводы – «не очень крупные компании».

     В связи с этим следовало ожидать, что усиление конкуренции по мере углубления реформ должно сопровождаться повышением концентрации продавцов  на большинстве рынков. Действительно, в самые первые годы после либерализации (1992-1996) наблюдалась тенденция «конвергенции» показателей концентрации промышленности РФ по отношению к промышленности США. Вместе с тем, показатели концентрации, рассчитанные на основе данных о предприятиях, остаются в российской промышленности, во первых, относительно стабильными, во вторых, достаточно скромными.

     Более того, именно конкуренция может подтолкнуть  к повышению рыночной концентрации. Именно конкуренция с импортом создает  стимулы для формирования интегрированных структур. Последние в этом случае следует рассматривать не как препятствия, а как результат роста конкуренции на российских рынках.

     Так же при прочих равных условиях на рынках с высокой концентрацией производства, в особенности при сегментированном замкнутом финансовом рынке, возможности ограничения конкуренции растут. Если барьеры входа на рынок высоки, повышение концентрации усиливает стимулы к ограничивающим конкуренцию согласованным действиям. Крупная компания в условиях несовершенства финансового рынка может успешно вытеснять конкурентов с рынка. Вертикальные слияния могут ограничивать конкуренцию на смежных этапах технологической цепочки. Наконец, крупные компании могут вытеснять конкурентов с рынка и создавать стратегические барьеры входа благодаря «захвату государства» и использованию в своих интересах административных барьеров. Вместе с тем, во всех упомянутых случаях угрозы для конкуренции создаются не размером участника рынка как таковым, а высокими барьерами входа и несовершенством финансового рынка. В этом контексте создание условий для конкуренции предполагает не столько противодействие укрупнению участников рынка, сколько развитие финансового рынка и модернизацию государственного регулирования и административного аппарата.

     Таким образом, формирование интегрированных структур далеко не обязательно приводит к ограничению конкуренции на рынках. Напротив, даже создание горизонтальных объединений и соответствующее укрупнение участников рынка с определенных позиций может интерпретироваться как результат усиления конкуренции. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Глава II Характеристика масштабов и структуры бизнес-групп 

     2.1 Размеры и время формирования бизнес-групп 

     Представительство бизнес-групп в разных отраслях неравномерно (рис. 1). Лидерами являются отрасли связи, ТЭК, черная и цветная металлургия. Для холдингов привлекательны предприятия с наибольшим потенциалом получения и увеличения прибыли. В России это предприятия экспортных отраслей, а начиная с 1999 года – ещё и импортозамещающих.

     Рисунок 1 Доля АО, принадлежащих к бизнес-группам, в количестве предприятий и численности занятых по отраслям, %

     В большинстве отраслей корпоративной  интеграцией охвачены в первую очередь  более крупные предприятия отрасли. У этого факта есть двоякие  основания. С одной стороны, собственники заинтересованы в вовлечении в бизнес-группы предприятий с наибольшим потенциалом роста прибыли – как за счёт  повышения эффективности производства, так и за счёт расширения рыночной доли. С другой стороны, трансформационный спад первой половины 1990-х годов в наибольшей степени ударил по крупным предприятиям, и соответственно именно на них были сконцентрированы наибольшие выигрыши от повышения эффективности производства и улучшения маркетинга. Сравнивая долю АО в числе предприятий с их долей в численности занятых на рис. 1, можно легко увидеть, как отличается средний размер предприятий, входящих и не входящих в группы. В большинстве отраслей (исключение составляют  легкая и промышленность строительных материалов) предприятия групп крупнее среднего размера. 

     Когда же сформировалось большинство российских холдингов? Двумя факторами, определяющими  развитие процессов корпоративной  интеграции во времени, являются макроэкономическая конъюнктура и процессы приватизации. Положительная связь между темпами роста ВВП и числом сделок экономической концентрации обусловлена двумя соображениями. С одной стороны, в период экономического подъема повышается потенциальная прибыль предприятий, не входящих в холдинги, а следовательно – стимулы к включению их в группы. С другой стороны, улучшение экономической конъюнктуры сопровождалось повышением прибыли компаний, уже входящих в группы, то есть созданием финансовых ресурсов для поглощений. Учитывая ограниченность числа предприятий, которые представляют потенциальный интерес для бизнес-групп,  мы должны ожидать резкого роста слияний в период после 1999 года. Однако процессы корпоративной интеграции могли начаться не ранее, чем после завершения массовой приватизации и консолидации капитала в руках сравнительно небольшого числа собственников.